Я брела вдоль пустынных улиц города с зашторенными витринами магазинов и вдруг вспомнила один факт, который в условиях Европы забывать было неслыханной безрассудностью. То было воскресенье, и в Испании не работало НИЧЕГО. Поэтому голодной сестре я с важным видом принесла пачку чипсов с ближайшей заправки.
Наш первый альберге был как раз из разряда переделанных под нужды пилигримов школ. Это было массивное многоэтажное здание с аркой у входа и лепниной на стенах, оформленных под старину. Доступ был открыт только в некоторые помещения первого этажа, но и это казалось излишним.
Радости не было предела, ведь мы выполнили программу первого дня! Все трудности казались не имеющими веса и значения, вера в свои силы и мечты была сильна как никогда. И, надо признать, обладателями диковатой улыбки являлись в тот момент не мы одни – та была на лицах у большинства. Еще бы, первый день в этой маленькой жизни на Пути.
В паре метров от себя, оглянувшись, я заметила усталого Оскара. Мы тут же помахали ему рукой, и он скорчил нам рожицу, по-детски высунув язык. Юля не замедлила ответить ему тем же, и после этого инцидента они обменивались друг с другом с исключительно уважительными взглядами.
Мы тем временем получили второй штамп в паспорта, взяли карту маршрута на завтра и пошли располагаться на свои койки. О непередаваемое чувство, когда наконец снимаешь тяжеленный рюкзак и имеешь возможность всласть потянуться. Рюкзаки у нас были, кстати, не совсем чтобы неподъемные. Восемь килограмм – ведь очень даже мало, если подумать.
Разумеется, точка зрения по этому поводу в корне меняется, когда битый час лезешь в гору, а сбросить лишний груз с плеч не имеешь возможности. Кто мы были, улитки или черепахи? У кого из них КПД повыше?
Если спросить мнение сестры, мы определенно были пингвинами. Русскими пингвинами, которые, разумеется, могли бы шевелить ластами быстрее, если бы не Вероника.
Итак, способ выживания в Европе в воскресенье, а также в любые другие праздничные дни. Идете в самый центр города (в больших городах просто следуя за толпой, в маленьких – банально выбрав направлением движения самую широкую улицу), ищете нечто с яркими надписями на витринах, служащее эдакой приманкой для туристов, надеваете на лицо пафосное изображение богатого бюргера и призывно начинаете стучать в стеклянные двери заведения. В Испании – 99% вероятности того, что вы таким образом нашли бар.
Если это так – поздравляю: вы не останетесь голодными. Все центральные бары, ориентированные на туристов, ценят деньги этих самых туристов больше, чем желание отдохнуть на законной сиесте, в беде вас не оставят. Если это вдруг оказался не бар – значит, это магазин сувениров. Что тоже хорошо. В них продают мороженое. Поздравляю, план выполнен, и вы опять-таки не останетесь голодным.
Нам повезло, в тот вечер мы нашли работающей французскую багетную. В тот час там как раз продавали только испеченный горячий мягкий хрустящий хлеб… Вы когда-нибудь поглощали горячий багет на берегу океана, смотря на серфингистов вдали и закопав ноги в песок? Попробуйте, вам понравится. Мягко выражаясь.
Первые впечатления, первые выводы и первые знакомства
И первые мозоли
Как в двадцать лет иметь достаточно уверенности, чтобы потащить 18-летнюю сестру пешком на край света? Опытным путем мною было доказано, что можно добиться совершенно невозможных, потрясающих, невероятных вещей в жизни, если знать, что все достижимо.
В моем университете занятия по ОФП можно было заменить на любую открытую секцию. Я до умопомрачения боялась любого взаимодействия с мячами, плюс командные виды спорта никогда не были моим коньком. Разумеется, выбор мой пал на волейбол.
Считайте меня алогичной мазохистской (я таковой и являюсь), но обычно мой выбор имеет смысл. Да, я всегда проклинаю себя за подобные решения. Первые полгода на волейболе вообще были полнейшим адом. Но потом…
Устав в очередной раз извиняться за косо отбитый мяч, я задумалась, чем могу помочь себе в сложившейся обстановке. Разумеется, самым очевидным было сказать, что я устала и сегодня не мой день и пойти сесть на скамейку запасных. Я собиралась именно это и сделать. Но сначала попыталась представить, что я профессиональный игрок, у меня идеальная подача, я обожаю этот вид спорта и все напарники в восторге от моей игры. Я в это натурально поверила. Угадайте, что было дальше?
Мы больше ни разу не заронили. На этом мотивационная часть заканчивается. Спасибо, если вы еще на связи.
Собственно, когда родители схватились за головы, узнав, как мы собираемся провести лето, я лишь пожала плечами. Мы были слишком молоды и наивны, чтобы подозревать себя в возможной неудачи предприятия. В голове уже сидела установка на успешный, полный всевозможных приключений отпуск, и мы ощущали себя максимально в потоке, ресурсе и дзене.
Нас стращали всем на свете, вплоть до признания умалишенными. Ходить по 30-40 км в день – разве шутка? Большинство знакомых крутили пальцем у виска и желали мне найти себе хорошего психотерапевта.
Большинство же знакомых после Камино, услышав о моем чудесном отпуске заграницей, уважительно поднимали вверх большой палец и говорили, что мотивирую их на личностный рост. Да, я сменила круг знакомых :)
Нашим максимумом было пятьдесят километров по лишенным человеческого вмешательства склонам Камино Примитиво. Будь это не горы и долины, наполняющие душу чувством прекрасного, а асфальтированные пригороды – никогда бы эти пятьдесят километров мы не осилили. Но об этом позже.
На второй день пути мы встретили за одним из поворотов нашего рассказа эстонку. Она неплохо говорила по-русски, поэтому решила сделать нас своими верными слушателями. Какой у нее был испуганный взгляд! Она заглядывала нам в глаза с немым вопросом, хватит ли у нее сил осуществить столь масштабное предприятие. Мы в ответ лишь улыбались и одобрительно касались ее плеч. В итоге эта пятидесятилетняя женщина достигла середины маршрута намного раньше нас! И взгляд ее был полон гордости и уверенности в собственных силах.
Второй день начался в шесть утра, когда активизировались первые ласточки, а с ними за компанию засобирались и мы. Это не было легко. Ни в один из дней мы не вскакивали с рассветом, полные бодрости, и не напевали песни перед зеркалом во время чистки зубов. Я бы сказала, все было наоборот.
Видите ли, отлипать от теплой кровати и погружаться в суматоху дня трудно всегда, не мне вам об этом сообщать. Но добавьте к этому гудящие за предыдущие дни ходьбы ноги, плохой прерывистый сон (спасибо вечно преследующим нас храпунам) и осознание простой истины, что в грядущий день у тебя очередные -дцать километров на преодоление с рюкзаком за плечами.
Я обычно сваливалась с кровати исключительно с мыслью «нафиг все, завтра говорю сестре, что мы сходим с пути». Поднималась с пола, убеждая себя этой мыслью, собирала волю в кулак и в итоге покидала альберге в следующие полчаса.
Надо отключить режим нытья и просто встать и заняться делом, Вероника. Это всегда ведь себя оправдывало.
Завтракая с видом на восходящее солнце на пустынном берегу океана, я ни разу не жалела, что давала себе хороший пинок по пробуждению.
Но всегда было немного жаль, что для переживания столь чистого удовольствия человеку надо добираться так далеко и вставать столь рано. Почему у каждого города нет своего маленького берега океана с шумным прибоем и высокими скалами? Туда можно было бы приходить и просто наслаждаться отсутствием мыслей в голове. Перестали ли бы мы ценить подобное, имей собственный залив под боком? Осознают ли удачу люди, живущие рядом с океаном?
Чувствовать себя законной частью мироздания – по-моему, лучшее, что может случиться с человеком. Не зависала я на пару часов над наблюдением смены дня и ночи только потому, что меня подгоняла Юля – всякий раз, стоило уйти в медитацию.
Мы, знаете ли, никогда не должны были иметь ни одного пилигрима впереди. Когда кто-то появлялся на горизонте, сестра начинала сходить с ума и наращивала темп ходьбы до тех пор, пока противник не исчезал за нашими спинами.
Иногда очередной жертвой оказывались просто прогуливающиеся прохожие, и тогда нас почему-то посещало чувство раскаяния. Будто мы плохо подумали о достойшейших из рода людского.
Мы действительно поначалу воспринимали всех пилигримов своими соперниками. То есть как бы они таковыми и были, учитывая факт, что мест в большинстве альберге было раза в два меньше, чем количество желающих в них заселиться.
Пожалуйста, НЕ СОБИРАЙТЕСЬ В КАМИНО В АВГУСТЕ, если не хотите участвовать в подобной гонке за выживание.
Нашими главными «соперницами» в стране басков были две молодые испанки, такие длинноногие и поджарые, что по сравнению с ними мы казались настоящими черепахами. Завидев их вдали, всяческое фривольное настроение заканчивалось, и мы деловито ускорялись.
Как-то раз, услышав от сестры очередную вариацию на «испанская угроза на шесть часов», я устало закатила глаза и с криком «но пасаран» раскинула руки в стороны, сделав устрашающие пасы своей трекинговой палкой.
В следующий момент я уже хохотала, осознав, что за фразу выкрикнула – и опасливо оглянулась, подозревая, что девушки меня слышали. Дело в том, что уже ставшее родным для русских выражение является испанским «no pasaran», в переводе означая «они не пройдут».
Я как-то не учла момента, что фраза не русская и испанки ее точно поймут. Поэтому улыбка моя с приветственным «Ола!» в тот день была на редкость широкая и крайне извиняющаяся.
Через пару дней мы узнали, что девушки были сестрами (ну еще бы, такие торпедоподобной скорости передвижения выдаются лишь на одну семью в стране), это нас сблизило, и через пару дней мы с ними подружились и уже чуть ли не обнимались при встрече.
Когда видишь человека каждый день в течение определенного времени, да еще и контактировать с ним обязан – довольно быстро начинаешь его либо тихо ненавидеть, либо испытывать к нему дружеские чувства. Разумеется, еще можно ходить с физиономией а-ля «чувак, я тебя не знаю», но у этой крайности свои последствия.
Мы предпочитали всех любить и делиться помидорами.
Еще одной нашей «врагиней» в первые дни была милая польская девушка по имени Клаудия. Она с такой невинной улыбкой обгоняла нас на каждой точке с прекрасной панорамой, что, вместо фотосессии, мы научились делать удобоваримые фотографии за десять секунд.
Наши попытки выглядели довольно смешно: «Юля, быстро повернись, я тебя фотографирую!» – «Быстрее! Там Клаудия идет! Дай посмотреть, что вышло.» – «Потом посмотришь, пошли дальше».
И все равно она умудрялась раньше нас добираться до финиша.
Со сколькими поляками я знакома – во всех живет с малолетства взращенное желание быть первыми. Как они обижаются, приходя вторыми! Одна пожилая полячка с короткими седыми волосами под розовой альпинисткой шапочкой однажды попивала с нами горячий травяной чай в приюте метеостанции под вершиной горы Казбек. Она обводила нашу русскую группу кристально-чистыми синими глазами и, пожимая плечами, говорила, что в поляках чувство первенства заложено природой. Из них вырастают прекрасные спортсмены, альпинисты, ученые и просто замечательные люди.
«Русские, конечно, идут с нами в ногу, мы братские народы и вообще делить нам нечего», – тут же добавляла она.
За окном тогда мела метель, задубевшие пальцы с трудом отогревались на кружке с крепким чаем, а мы слушали длинные истории приключений из жизни польской семьи, под конец совсем расчувствовавшись и начиная зазывать друг друга в гости. И тут я подумала, что моя сестра в душе, наверное, гордая полячка.
С Клаудией мы тоже довольно быстро подружились и совсем скоро уже договорились вместе нагрянуть в Эквадор к ее парню-испанцу.
Так получалось, что наш поток пилигримов (начавших Камино в один день и поэтому кочующих с места на место тоже синхронно) разделился на два лагеря: были испаноговорящие – и была вся остальная сборная солянка иностранцев, общающихся друг с другом на английском.
Многих испанцы не знали английского. Потому что а) сначала вроде надо разобраться в наречиях собственной страны, коих более десятка; б) зачем учить другие языки, когда в родной Испании можно найти все чудеса света, а заграницу выезжать дорого и не очень-то интересно (абсолютно поддерживаю эту позицию, в Испании, как и в России, есть вообще всё).
Проблемой же многих иностранцев служили их собственные более-менее очевидные трудности с английским – о каком изучении испанского может идти речь? Поэтому каждая группа кучковалась между собой и все были довольны.
Все, кроме меня. Я металась взад-вперед и по Камино и по альберге, желая охватить невозможное и попрактиковать и мой английский, и мой испанский. Крен все равно выходил в пользу английского, ибо его понимала и моя сестра.
Однажды ко мне подошла сверстница-испанка, я ее до этого не встречала, и спросила, не из Москвы ли я. Оказывается, она прочла на моей майке надпись «Кызыл-Курагино», поняла, что это кириллица, вот только перевести название у нее не получалось. Чего уж, не так много и русских знали об этой РГОшной археологической экспедиции на просторы степной Тувы.
Ее звали Лайя, и она учила русский. Вот это был сюрприз! Всегда приятно встретить человека, который испытывает привязанность к твоему родному языку. Она была ярой фанаткой группы «Пятница», а с моей помощью стала еще и любительницей песен «Мельницы» (кто бы сомневался). Позже она приехала по обмену в Москву и оказалась от нее в полном восторге.
Лайя очень быстро сдружилась с Юлей, научила ее фразе «quе guay!», означающей «как клево!», посадила в сестре намерение выучить испанский и обещала приехать к нам на Кавказ. Ну не прелестно ли.
В первые дни вообще все вокруг казалось каким-то гиперболически прекрасным, и полным очарования и восторга. Не подумайте, что позже все изменилось и мы разочаровались в Камино – ни капли! Просто периодически у нас начали возникать мысли а-ля «когда же мы наконец дойдем до альберге». Но пейзажи, сопутствующие нам всю дорогу, захватывали дух настолько, что ни о каких жалобах и речи быть не могло.
Представьте, справа от вас темно-синий манящий океан, слева уходящие вдаль зеленые холмы, с пасущимися на них альпийскими буренками, вы возвышаетесь над этой идиллией, идя по гребню обрыва, ветер раздувает ваши волосы и солнце светит над долиной тепло и мягко – попутно обеспечивая вас бронзовым загаром.
И только периодически приходится вправлять себе спину, потому что увесистый рюкзак дает о себе знать.
Моим любимым занятием было включать на полную громкость легкую позитивную музыку и пританцовывать по ходу движения. Мы там натурально зажигали. Я подключила к процессу всех друзей-спутников, и у нас была собственная команда танцующих прокрастинаторов. Много лесов и деревень Испании видело наши танцы в том августе.
Распорядок дня был следующим: выходили на дорогу около семи часов утра, завтракали где-нибудь по пути в живописном месте, далее шли отведенный участок маршрута (обгоняя все живое на своем пути). Периодически останавливались на предмет перекуса, и таким образом к часу-двум дня мы добирались до точки назначения.
Потом оставляли наши вещи либо в самом альберге, либо у его ступеней и шли к берегу океана плавать или загорать. Здесь начиналась вторая, пляжно-валятельная часть дня, самой важной задачей в которой было не уснуть усталыми и разморенными солнцем прямо на теплом песке. Тогда обычно случался солнечный удар, мы пару раз его таки прихватили.
Далее мы искали ближайший супермаркет – Юля здесь и выучила очередную свою фразу «Пердона, донде эста эль супермеркадо проксимо». В магазинах закупались продуктами на ближайшие вечер и утро и шли в альберге, готовиться ко сну и болтать со знакомыми.
По мне, у нас была райская жизнь. К сожалению, идеальная жизнь мне довольно скоро надоедает. Становится скучно. Хочется приключений. Хочется большего. Привыкнув к хардкорному режиму, мазохистка во мне начала испытывать очередную жажду трудностей.
И отсюда мы переходим к следующей части.
Вот это «Вау»
Или наш первый монастырь
Довольно скоро стал очевидным тот факт, что мы идем на износ. Мы должны были вставать с рассветом, все время находиться в спешке, делать минимальное количество остановок – и то приходили в следующий город где-то двадцатыми. Я не преувеличивала, говоря, что то была своего рода гонка.
Мы, конечно, наслаждались процессом «прогулки», но понимали, что все могло бы быть совершенно по-другому, более неспешно и менее энергозатратно. И так считали не мы одни. Встретив на пути в очередной раз Оскара, я рассказала ему о своем плане пройти в следующий день больший участок маршрута.
Дело в том, что в каждом альберге (на территории страны басков, дальше эта лафа закончилась) выдавали карты с дальнейшим отрезком дороги. Это были очень хорошие карты, нечто наподобие детального снимка со спутника с указаниями всех сложных участков, всех альберге и прочей важной информацией.
Пилигримы были от них в восторге и следовали им неукоснительно. Поэтому они фотографировали все достопримечательности, которые карта считала стоящими фотографирования, и останавливались в тех альберге, в которых карта считала нужным остановиться – исходя из километража и обеспеченности города инфраструктурой.
Так вот я поделилась мнением, что если в следующий день мы пройдем чуть больше – то в последующие дни нам останется пройти чуть меньше. Оскар моим словам ничуть не был удивлен и сказал, что сам планирует провернуть то же самое.
Мы с уважением ухмыльнулись друг другу и разошлись… Встретившись в следующем альберге с признанием, что ничего у нас не выйдет: сил хватало только на обозначенный в карте кусок тропы.
Возможно, та была права, а мы просто строили из себя умников.
Тем не менее, мне сдаваться не хотелось, и я продолжала строить наполеоновские планы. Чтобы уж точно не сдаться в самый неподходящий момент, я начала делиться со всеми пилигримами мыслями по поводу удлинения маршрута. Я всегда начинаю разбалтывать свои размышления, так как, озвученные, мысли начинают выглядеть более жизнеспособно и весомо, плюс появляется возможность узнать точку зрения окружающих на нужный тебе вопрос и понять, насколько он бредовый (или наоборот). Ну и, разумеется, большинство моих идей – настолько авантюрные и вызывающие, что я не отказалась бы от компании. Считайте произошедшее дальше моей попыткой завербовать себе единомышленников.
Меня вполне ожидаемо начали отговаривать от затеи. Оказалось, что участок того дня, начиная от поселка Деба, считался одним из сложнейших в стране басков. Перепад горных высот на графике в карте напоминал скорее кардиограмму тахикардии, идти предстояло более тридцати километров – в гору через лес.
Звучало это невообразимо воодушевляюще.
Я пообещала, что решу насчет нашего километража по ходу развития событий. Однако настроена я была весьма решительно: преодолев дополнительные десять километров, мы бы наконец вырвались из глупой гонки за места в альберге и получили возможность остановиться в древнем монастыре, расположенном в лесу на вершине горы. Побывать там я считала просто необходимым.
Поэтому весь следующий день по горам и долинам, затененным высочайшими соснами, мы шли вдвойне энергично. Мы примкнули к «испанской сборной», и от оживленного общения в компании даже не заметили, как прошли весомое расстояние. Лесная прохлада скрывала полуденную жару, и мы дружно сочувствовали бедолагам, что выбрали идти по Камино Франсез, с его равнинной местностью и отсутствием лесополосы.
