Людмила проводила ее взглядом. Хорошо, что есть мама, и по большому счету все не так плохо, даже можно сказать – хорошо. Анька была права: если подумать, она счастливый человек. Дети, мама, работа, которая позволяет шатко-валко сводить концы с концами, машина, подруга, всегда готовая прийти, прибежать, примчаться на помощь. Что она там говорила: «надо шире открыть глаза и научиться радоваться тому, что есть, продолжая стремиться к большему»? Поэтому нечего дурью маяться. У нее столько счастья – в обеих руках не унести. И, сладко потянувшись, Люся одним глотком допила остатки чая. Вот посуду можно помыть завтра, и от этого никто не пострадает.
Девочки уже спали. Раскрашенные зеленкой, они напоминали пупсов с неестественно большими веснушками. Поцеловав их, она заглянула к маме, та тоже спала, и на ее лице были покой и умиротворение. Она знала: дочь справится с любой проблемой.
– Мам, я не подведу, – улыбаясь, прошептала Люся и, тихо прикрыв дверь, без сил рухнула на свой диван. Перед тем как ее накрыл сон, она успела подумать о том, что все будет хорошо, обязательно будет хорошо, ведь она такой счастливый человек.
***
Наступивший день был ветреным и дождливым. В библиотеке кроме Ани и охранника никого не было. Зиночка, несмотря на клятвенные заверения, вновь опаздывала, у бабы Любы был выходной. Читатели субботним утром к ним не стремились: кто-то еще спал, кто-то занимался накопившимися за неделю домашними делами. Первая половина дня чаще всего проходила спокойно, ну, может, за редким исключением. Аня включила стоявший рядом с конторкой обогреватель, подвинула его к себе поближе: протапливать только начали, и в библиотеке, особенно утром, было холодно, но чашка с горячем чаем в
руках вселяла надежду на лучшее. Пока никто не объявился, можно почитать (мысли о
статье остались дома вместе с Дульсиней).
– Анна Ильинична, здравствуйте! Так рада вас видеть!
От неожиданности Аня едва не выпала из кресла:
– Эльвира Петровна?! Здравствуйте… Что-то случилось?
– Ах, да ничего, – Эльвира Петровна беззаботно махнула рукой. – Старческая бессонница. Проснулась в пять утра, читать не хотелось, убирать тем более, взяла и нажарила пирожков с яблоками. – Она расстегнула плащ на утепленной подкладке, под которым красовалась белая блузка с пышным жабо и большой камеей. – Нажарила столько – одной не съесть, вот и решила прогуляться и вас угостить…
– Так может, вам тоже чаю налить? – подхватилась Аня. – Чайник только закипел. Тем более, на улице холодно, и вы наверняка продрогли.
– Спасибо, дорогая, я тороплюсь. В магазинах скидки для пенсионеров действуют только до двенадцати часов, и все старушенции типа меня стараются затариться именно в это время. Я контейнер с пирожками оставлю в «зоне»… А что, Зиночка, как всегда, опаздывает?
И не дожидаясь ответа, Эльвира Петровна, все так же пребывая в приподнятом настроении, уплыла в сторону зоны отдыха. Аня проводила ее удивленным взглядом, и внезапно над ее головой утробно пророкотало:
– Доброе утро, душенька. Я знала, что застану вас одну.
Переведя взгляд на источник звука, она увидела, что находится в опасной близости от нависшей над ней шляпой с опушкой, из-под которой виднелся двойной подбородок и огромная грудь.
– Рада видеть вас, Скарлетт Альбертовна, – с максимальной доброжелательностью откликнулась Аня, решив про себя, что ей надо обязательно проверить слух. Не услышать появление Эльвиры, достаточно крупной дамы, и тем более Скарлетт, – это тревожный признак.
– Не лгите, душенька. Вы совсем не рады видеть ни меня, ни кого бы то ни было еще. У вас наикислейшее выражение лица, которое мне приходилось когда-либо видеть.
Ах, если бы мне вернуть мои сорок лет…
– Мне еще нет сорока…
– Ах, неважно, – перебила ее Скарлетт. Сорок лет – это начало прекраснейшего периода в жизни женщины. Он сочетает в себе одновременно мудрость, красоту и накопленный жизненный опыт. Женщина в этом возрасте все умеет, все может и ничего не боится. Это возраст свободы и независимости от условностей. Ах, как я была счастлива в свои сорок…
– Здравствуйте, уважаемая Скарлетт Альбертовна! – Эльвира Петровна успела в «зоне» поправить макияж и растрепанную непогодой прическу из седых локонов и выглядела так, будто собиралась не в магазин, а на бал. – Анечка, все на столе. Потом расскажешь, понравилось или нет. Зиночке передавай привет и всем до свидания.
– Всем драсте! – ворвалась в их разговор запыхавшаяся Зиночка. – Анна Ильинична, простите, пожалуйста. Я… у меня… О, Эльвира Петровна…
Эмоции на ее лице сменялись, как в калейдоскопе, начиная от легкой, почти неуловимой неловкости до сумятицы. Какие еще причины опозданий она не выдавала на-гора?
– Все-все, меня уже нет, – и подарив всем воздушный поцелуй, Эльвира Петровна заторопилась к выходу.
– Зиночка, – грудным голосом пророкотала Скарлетт Альбертовна, – пока вы не придумали какую-нибудь несуразицу, сделайте мне, как вашему постоянному читателю, крепкого чаю и положите три ложечки сахара.
– Ну что замерла? – участливо поинтересовалась Анна. – Действуй. Отрабатывай опоздание. А вы, Скарлетт Альбертовна, присаживайтесь ближе к обогревателю, скорее согреетесь.
Ту уговаривать не пришлось. Расстегнув широченное, похожее на старинный салоп пальто и немного сдвинув шляпу на затылок – теперь кроме подбородков была видна еще нижняя губа – она тяжело обогнула их конторку и осела в Зиночкино кресло, которое под внезапно свалившимся на него весом тяжело заскрежетало, но все же не сдалось и выстояло.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69542620&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
