Юля Бабкина "Созвездие синего слона"

Созвездие синего слона
Юля Бабкина

Жизнь старшеклассника Феди Барсучкова меняется после череды невероятных встреч. Ему предстоит стать одним из учеников чародея-астронома, узнать тайны пространства, времени и материи, указать путь заблудившейся звезде.

Хочу выразить огромную благодарность Елене Верес, которая терпеливо редактировала и корректировала эту книгу и принимала участие в создании обложки. Прекрасное стихотворение, посвященное Мухе, написано также Еленой Верес.

По небу сумрачному облака бредут, несут на спинах ночь.

Это глашатай, сидящий на лапе «Большого пса»,

сообщает о грядущем восходе солнца.

Глава 1.

Воскресенье

То, что случилось однажды, не может считаться правдой до тех пор, пока не повторится снова хотя бы раз, иначе это останется лишь мыслью в голове. Если это случится снова, ты скажешь, что уже видел всё это, только тогда оно обретёт смысл, став материальным. Но не все помнят, что с ними произошло, и существуют в вечной иллюзии первых впечатлений. Возможно, кто-то делает этот выбор осознанно, а кто-то, как Федя Барсучков, страдает забывчивостью. Федя жил бы и дальше своей обычной жизнью, если бы в решающий момент в дверь его не постучал грязный, заросший, оборванный и дурно пахнущий индивид. Ничего не подозревая Барсучков, оторванный от своего воскресного безделья, лениво поплёлся открывать дверь квартиры, в которой, волею судьбы, обитал временно. Открыв дверь, и увидев на пороге топчущегося незнакомца, напоминающего бездомного пьяницу, Федя первым моментом хотел закрыть дверь без всяких вопросов, но что-то его остановило. Ничтожнейшая, мошкоподобная мысль укусила его сознание: «Я его знаю!» Барсучков шире открыл дверь.

– Я тебя знаю? – произнёс вслух Федя голосом, одолженным у старого дивана.

– Надеюсь, что еще да. – ответил знакомый незнакомец без претензий в голосе, но не в глазах, уставившись стеклянными зрачками прямо в левый глаз Барсучкову.

Федя, после секундного размышления, посторонился вбок, предлагая бомжевидному гостю пройти в квартиру. Тот смело переступил порог и застыл на месте, исследуя глазами всё вокруг, миновав фигуру уже осмотренного Феди.

Бывают в жизни моменты, когда вдруг, без весомых причин, хочется выпрыгнуть из окна. Этот момент возник тогда у Фёдора, он подумал: «Что я делаю? Это кто такой?! Я его не знаю, может, он пришёл меня ограбить или убить, а я его впустил». Но, прогнав, почему-то, вполне разумные сомнения, Федя решил не прыгать, а лишь сказал:

– Ну, пойдём, что ли, на кухню. – и пошёл на кухню.

Беловолосый, но совсем не старый, пришелец скинул с ног истрёпанную жалкую обувь и, молча, пошёл за временным хозяином двухкомнатной квартиры.

Федя дрожащей рукой поставил чайник и, опёршись на столешницу задней частью туловища, принялся рассматривать молчаливого и загадочного чудака, сидящего напротив него. Лицо незнакомца, цвета закопчённой в дубовых опилках курицы, оттенённое почти голубоватыми от белизны белков глазами, терялось в грязных сосулях немытых волос. От виска до подбородка тянулся старый шрам, хорошо знакомый Феде.

– Твои семь лет мне короче секунды. – словно старый тромбон прогудел он.

Серые квадраты неба вырисовывали на тёмной стене крестоподобную раму старого окна. Из открытой форточки просквозило мокрым снегом, хотя снега на улице ещё не предвиделось по крайней мере месяца полтора. И гость, и молодой хозяин квартиры одновременно повернули головы в сторону окна, будто их кто-то окликнул. На обветшалом подоконнике стоял одинокий горшок с останками герани. В тот момент Федя уже начал догадываться, кто перед ним сидит. Голос, прозвучавший дважды, за последние пять минут отковырнул осповую болячку памяти, и выдавил на поверхность неприятные воспоминания, которые так усердно были погребены под свинцовым слоем врачебных примочек. Барсучков молча смотрел в пол округлившимися глазами, над которыми крутой волной нависали не по возрасту суровые брови. «Что же я молчу? Нужно что-нибудь сказать» подумал Федя, и сказал:

– Ты кто? Я тебя не помню совсем. – сомнительно соврал Федя, внимательно рассматривая линолеум на полу, и незаметно для себя пытался выявить рапорт уродливого геометрического рисунка.

– Помнишь. – качая сальными волосами прошипел человек, взгляд которого Федя чувствовал на своей макушке, но усердно не видел его.

– Нет. Ну, ладно, я помню кто ты. Конечно, я помню. – забормотал Федя. – Ещё бы я тебя не помнил. И что с того? Зачем ты здесь?

– Мне нужна твоя помощь.

– Снова?

– Нет, постой, я столько раз помогал тебе. Забыл? Ты мне должен. Ты обещал.

Федя возмущённо, растопырив пальцы руки, пытался найти подходящие слова, выражающие крайнее недоумение, но, по-видимому, оставил их в карманах других штанов. Тем временем, неожиданный гость продолжал свой убедительный монолог:

– Ты обещал мне, ты помнишь? Я отблагодарю тебя.

– Сдаётся мне, ты уже не тот, что раньше. Ты себя в зеркале видел? Что ты можешь мне дать? – чуть было не сказал Федя, но вместо этого сосредоточенно произнёс:

– Мне бы хотелось поподробнее узнать о условиях твоего предложения.

– Должно быть, ты забыл, я напомню. Ты обещал кое-что составить для меня. Не знаю, как сказать лучше. Указать мне путь. – поторопился объяснить старый знакомец, но вместо этого ещё больше озадачил Федю.

– Может быть обратишься к кому-нибудь другому? – вежливо предложил Федя. – Я, как известно, не очень творческая личность.

– Мы оба знаем, что это можешь сделать лишь ты.

Только Федя открыл рот, чтобы дать ответ, как услышал звонок в дверь. Секунда осознания ситуации, которая показалась обоим собеседникам довольно-таки длинной, была отрублена повторным звонком. «Кто это?» безумным взглядом потребовал ответа Барсучков у, почти растворившегося в сумерках вечера гостя. «Иди открой» – молча приказали осколки белых глаз из полумрака.

– За тобой? – с осторожностью полушёпотом спросил Федя, раздув от волнения ноздри, которые сделались похожими на две чёрные дыры.

– Впусти его, но ничего не говори. Не выдай меня. – нагнувшись к Феде зашипел он с довольно грозным, но одновременно нуждающимся видом. – Скажи, что я исчез, и ты не знаешь, где я. Ну же, иди открой, иначе он войдёт сам.

– Федя, выслушав всё с глупым лицом, и, не сказав ни слова вслух, потому, что и в голове у него не успело образоваться ни одной мыслишки, как петрушка направился к двери.

Меньше минуты спустя Барсучков стоял в тёмном коридоре и смотрел, как дёргается лихорадочно дверь, звеня засаленной от старости цепочкой, и как в квартиру засовывается и ощупывает замок буро-синяя кисть руки с тонкими паучьими пальцами.

– Ты решил над нами поглумиться? А ну-ка, быстро открывай! – страшно-раздражённый голос доносился из-за двери.

Федя встрепенулся, вытер со лба крошки пота и поспешил открыть дверь.

– Поздравляем с пополнением. – сказал новоприбывший загробным голосом.

– Спасибо. – ответил Федя из вежливости, сам не понимая, о чём идёт речь.

Перед ним стоял совершенно спокойный и равнодушный крепкий человек в чёрном плаще до самого пола, с подолом измазанным свежей грязью. Лицо его немного желтоватое и осунувшееся, с правой стороны имело синюю гематому и свежую ссадину. Покрытые белесым налетом глаза его торчали в разные стороны и никогда не моргали. Это был свидетель смертей, в прошлом хорошо знакомый Феде Барсучкову. Он, недолго думая, отодвинул длинной, похожей на высохший хворост рукой, Федю и совершенно бесшумно, переступив порог, оказался в квартире. Осмотрев безумным взглядом все предметы прихожей, он остановился на рваных ботинках первого гостя, так опрометчиво оставленных возле входной двери. Затем, не переводя взгляд, сказал:

– У тебя чайник кипит.

И Федя понял, откуда взялся этот свистящий звук в его голове. «Нужно выключить чайник, но на кухню идти нельзя, свидетель смертей последует за мной» подумал Федя. Новоприбывший гость взглянул на Федю, стоявшего молча с округлившимися щенячьими глазами. Вдруг, сорвавшись с места, человек в чёрном плаще мигом оббежал все комнаты в квартире. Федя стоял в тёмном коридоре и смотрел, как на пороге кухни мелькает то уменьшаясь, то увеличиваясь, бледный отголосок тени. Наконец, высокая фигура в чёрном плаще снова появилась в дверном проёме:

– Где он? – громогласно спросил свидетель смертей.

Федя молчал, как покойник, сделавшись серого цвета.

– Где он! – повторил желтолицый человек, словно вбивая каждую букву кувалдой в голову Феди.

«Всё, это конец. Врать не имеет смысла» подумал Барсучков и сказал:

– Не понимаю, о чём речь. То есть, если ты его не нашёл, значит его здесь и нет.

– Он здесь. Мы чувствуем запах его зловонных человеческих ног. – с выразительной ненавистью отчеканил тот. Несмотря на то, что свидетель смертей говорил крайне эмоционально, Федя чувствовал, что это ненастоящие, показные эмоции, но именно эта фальшь пугала его.

– Так значит, он теперь человек?

– Не знаешь где он, да?

Федя молча повертел головой в знак отрицательного ответа.

– У нас остается мало времени. Мы не можем допустить, что б он вернулся.

– А я-то тут при чём?

– Если он появится снова, дай знать. Мы не останемся в долгу. – сказал свидетель смертей и, переступив порог, растворился в темноте подъезда.

Федя вернулся в кухню. Беловолосый человек с измученной внешностью и лицом, сидел на прежнем месте.

– Где ты был? – удивился Барсучков.

– Везде.

Федя уж не стал спрашивать, как и где тот спрятался, дабы не сойти за наивного простака.

Глава 2.

Незнакомец

Семь лет назад, когда Федя учился в девятом классе, с ним произошёл невероятный случай, который навсегда выбросил его из океана обыденной жизни прямо на скалистый берег к смердящим мидиям и разлагающимся морским ежам. Совершенно обычный мальчик Федя Барсучков, ничем не примечательный, учился в школе, гулял с друзьями, и делал всё, что обычно делают люди его возраста, преодолевая неизбежные этапы взросления. Незабываемые впечатления и эмоции, полученные в подарок неповторимой юностью, вскоре обернулись в ничто, померкнув на фоне невероятных событий.

Однажды летней ночью, юный Фёдор возвращался домой с прогулки совсем нетрезвый. Тёмные силуэты домов водили вокруг него хороводы, пытаясь сбить с намеченного пути, но все их ухищрения были тщетны. Уже издали Федя определил подъезд своего дома и решительно шел к нему, мужественно справляясь с шаткостью земли. Не без приключений добравшись до подъезда, Барсучков решил немного посидеть на скамейке, чтобы ветерок ночного июльского воздуха хоть малость освежил ему сознание. Воздух пах тёплым асфальтом и прохладой, но это ни капли не взбодрило Барсучкова. Почти сразу он заметил, что голова внезапно приобрела вес шара для боулинга, а веки стали безудержно срастаться. Опасаясь задремать, молодой Фёдор Барсучков стал вяло искать по карманам спасительную пачку сигарет, но с досадой вспомнил, что не имеет привычки носить её с собой. Не успев расстроиться, Федя вдруг обнаружил перед носом морщинистую смуглую руку, протягивающую ему то, чего он жаждал. В тусклом свете подъездной лампы, Барсучков сумел заметить лишь то, что сигарета была абсолютно чёрной. Сбитый с толку, Федя почесал затылок, сосредоточившись взглядом на сигарете, и взяв её в руку, сунул в рот. Не успев опомниться, Федя тут же заметил перед носом, также внезапно возникшую серебряную зажигалку. Смуглая рука благодетеля ловко откинула крышку, и Федя прикурил от загоревшегося синего пламени. Затянувшись, Барсучков широким жестом выхватил зажигалку и принялся её рассматривать. На серебряном корпусе старинной вещицы располагался выпуклый узор. В центре находилось рельефное изображение собаки, убивающей жирного змея. Мелкий вычеканенный рисунок удивлял своей ювелирностью и детализацией. Каждая чешуйка блестела и выпирала на мясистом теле змеи, как настоящая. Шерсть у собаки струилась пластично и изящно, будто по воле ветра, а не руки мастера.

– Вот так штуковина! – промямлил Федя и деловито, как ему показалось, выпустил дым в сторону.

Таинственный незнакомец, спрятанный в густом мраке, стоял напротив.

– Сегодня звездопад. – раздался жирный голос из темноты. – Для тебя это должно быть важно. Люди загадывают желания, глядя на звёзды.

– Это не настоящие звёзды, это кусочки космического мусора, которые сгорают, попадая в атмосферу. – скептически заявил Федя и тут же мысленно восхитился сам собой, что смог сказать такую умную фразу, и наверняка сошёл за знающего человека в глазах немолодого собеседника.

Конечно, Федя не был скептиком, но делал вид, что разделяет авторитетное мнение ученого отца.

– Ты прав. – покачал головой незнакомец, зазвенев чем-то металлическим. – но только не сегодня. В этот раз звёзды падают по-настоящему. Ты видишь их?

Федя поднял вверх глаза и успел заметить, как на чёрном саване неба промелькнула белая полоса, словно рана, распоротой лезвием плоти, и тут же исчезла. В этот же момент Федя почувствовал, как зажигалка в его руке зашевелилась. Он взглянул на неё и увидел, что серебряный змей ожил. Он соскользнул с зажигалки и, прошмыгнув в руку Феди, укусил его за большой палец.

– Ай! – Барсучков вскочил со скамейки и выронил зажигалку.

Со звоном она упала на грязный асфальт. Мгновенно протрезвевший Федя в страхе высматривал под ногами крошечного змея. Но чернота ночи так залепила ему глаза, что он сам себя не мог найти. Из темноты раздался кряхтящий смех, тонущий в кашле заядлого курильщика.

– Змей всё ещё борется из последних сил. Прости его. – расслоившийся голос незнакомца звучал со всех сторон, душа сознание мертвой хваткой.

Барсучков уперся взглядом в дымящийся под ногами окурок.

– Что ты дал мне?!

– Я даю тебе возможность узнать правду о мире, в котором находишься. Ты этого хочешь?

Ноги у Феди сделались ватными, мысли расплылись.

– Да. – ответил заворожённый Барсучков, словно понимая о чем говорит загадочный незнакомец. – Что я должен делать?

– Отдай мне сердце!