Юля Бабкина "Созвездие синего слона"

– Зря это. – сказала, улыбаясь, девушка.

Все это время учитель не умолкая, надрывно продолжал произносить какие-то слова над книгой.

– Я плохо знаю латынь. Что он говорит? – спросил Барсучков у девушки, таким же баночным голосом.

– Не знаю. Знаю лишь, что это не латынь. – сказала она, приблизившись к уху Феди, и волосы ее накрыли Федю пушистым облаком.

Из глубины леса донеслись странные звериные крики. Из лесной чащи выбежали на поляну дикие красные кабаны. Ломая кусты барбариса, они проносились под ногами парящих в воздухе учеников, визжали и бросались в огонь.

Внезапно уши ребят пронзил еще один ужасный звук. Все в ужасе повернулись к источнику этого звука. Рыжий парень истошно кричал и корчился от боли. Он, словно обезумевший, рвал на себе одежду. Его лицо покрылось потом и распухло, словно его поджарили на костре. Кожа лопнула и скрутилась, как папирусная бумага.

– Что с ним?! – закричал пухлый парень в очках, находившийся в близости от рыжего, и попытался отплыть подальше, усердно размахивая руками.

Федя зажмурил глаза, чтобы не сойти с ума от увиденного. Мертвецы из морга теперь казались ему совсем не страшными. Учитель словно находился в трансе и продолжал читать книгу. Кабаны продолжали бежать к огню, как стремительный поток воды.

Рыжий парень дергал руками и ногами, голос его стал скрипучим и противным. Вдруг он весь сжался в красный волосяной комок и, запутавшись в одежде, упал на землю. Тот из ребят, кто не закрыл глаза от страха, видел, как рыжий превратился в красного кабана, такого же, какие бежали стаей в костёр. Мгновенно он потерялся в толпе своих сородичей, как капля воды в реке, и нельзя было его отличить среди других таких же. Ребят накрыл страх. Каждый из них боялся, что с ним случится то же самое, и каждый из них, видя испуганные перед собой лица и слыша крики, боялся еще больше.

Догадавшись по звукам, что произошло, Рат поспешил достать из кармана синий гриб, и, уже без лишней демонстративности, бросил его в огонь.

В тот же момент все изменилось. Пламя костра окрасилось в едкий синий цвет с фиолетовым отблеском. Кусты барбариса исчезли, гравитация изменилась и ребята упали на землю, как тяжёлые камни. Федя с трудом оторвал лицо от земли и взглянул на ребят. Всё вокруг стало ядовито-синим. Ученики и сам Рат тоже сделались синими. Деревья вновь стояли без листьев, голые и тонкие, кора их переливалась фиолетовым перламутром, как черный жемчуг в бликах воды. Медленно с трудом Федя поднялся с земли. Время, словно замедлилось. Движения ребят стали плавными и давались с трудом, словно они боролись с воздухом, сделавшимся вдруг густым и плотным. Дышать тоже стало сложно: воздух как кисель с трудом втягивался ноздрями и разливался по лёгким, как жидкая увесистая субстанция. Рат, по всей видимости, и без того, имея проблемы с дыханием, теперь с большим трудом произносил слова, задыхаясь и держась за горло. Стоять удавалось с большим трудом из-за усиливающейся с каждой секундой силы земного притяжения. Феде казалось, будто его вес увеличился в три раза, и он все продолжал толстеть. Ребята держались на ногах из последних сил, колени у всех дрожали, и это напоминало игру «Кто первый упадет». Первый не выдержал парень в очках, он так страшно упал, будто колени его сломались. У самого Феди ноги неумолимо подгибались, и в конце концов он, и все остальные, кроме учителя рухнули вниз, как карточные домики. Тела их обрели чугунный вес. К всеобщему удивлению, старый и немощный, на первый взгляд, учитель, всё ещё стоял, растопырив ноги и вцепившись в книгу. На руках его вылезли вены, сухожилия, как натянутые толстые струны, стремились вырваться из-под кожи. Федя не мог оторвать голову от земли и почувствовал, как она вдавливается в холодную сырую почву. Тело его и внутренности стремились к центру земли, с неимоверной силищей. Ребята стали кричать от страха и боли, но голоса их заглушил дрожащий низкий звук, похожий на гудение. У Феди Барсучкова этот звук вызвал особое нехорошее предчувствие, но распознавать этот звук было некогда. Он чувствовал, что уже наполовину погрузился в землю, как гвоздь и не мог пошевелиться. Учитель оказался выносливее всех: погрузившись в землю почти по колено, будто бы заноза, он стоял и хриплым голосом произносил какие-то заклинания. К новому ужасу ребята почувствовали, что под ними что-то зашевелилось и заерзало. Открыв глаза, которые хотели вывалиться из орбит и уйти под землю, Федя заметил, как мимо него проползло, как щупальца осьминога, что-то толстое и блестящее. Это был большой червь. Повсюду из земли стали выбираться на поверхность различные подземные твари. На них словно не действовала сильная гравитация. Будто выталкиваемые на поверхность земли неизвестной силой, они выползали из своих нор и дружно ползли в ядовито-синий костёр, чтобы там сгореть. Кроме червей из нор выбирались кроты, змеи и различные мелкие животные. Кто-то из них выпрыгивал из леса и также нырял в костёр. Вдруг толстый парень в очках запищал и завыл каким-то детским голосом. Сначала никто не обратил на него внимания, потому что и до этого он кричал, но теперь голос его стал особенно визгливым. Одежда его вздыбилась на спине бугром, а сам он сжался в комочек. Из спины, разорвав куртку, вылезли тонкие окровавленные иглы. Парень уменьшился и скрылся в складках отяжелевшей одежды. Через секунду из вороха тряпок выполз маленький ёж и, быстро перебирая маленькими лапками, побежал в синий огонь.

– Стой! – крикнул ему Федя и протянул руку, пытаясь поймать ежа, но не успел.

Девушка вскрикнула и зарыдала, увидев, что второй из ее товарищей погиб. Восприняв это как сигнал, старик замолчал и, преодолевая невероятную тяжесть своей собственной руки, достал из кармана улитку и кинул его в огонь.

Вновь все вокруг резко изменилось. Гравитация стала обычной и предметы обрели свой привычный вес. После долгого ощущения тяжести, Федя почувствовал лёгкость, сравнимую с невесомостью. На этот раз огонь горел ярко зелёным светом. Ребята с зелеными от костра лицами, поспешно поднялись на ноги. Все выглядели измученными и усталыми. От непривычной легкости они болтались в разные стороны, не ощущая в пространстве собственного веса. Теперь вокруг костра стояли всего четверо учеников. Учитель невозмутимо перевернул страницу и продолжил читать, водя пальцем по буквам, словно мог прощупать их.

– Что происходит? – потребовал объяснений Федя, но учитель не заметил этого. Ребята услышали странное хлюпанье внизу и почувствовали, что их ноги промокли. Опустив глаза вниз, они увидели, что стоят по щиколотку в воде. Под водой вырастали зелёные водоросли и мягкий бархатистый мох. Воздух наполнился влагой, и волосы ребят сделались мокрыми, а с лиц ручьями стекала вода.

– Ну вот, теперь мы захлебнёмся? – с досадой спросил Федя у девушки.

– Наверное, только кто-то один. – сказала она неуверенно. – Как думаешь, кто?

Федя с беспокойством взглянул на ребят. Он переживал за всех, даже за Илью Коровкина.

Уровень воды медленно поднимался вверх. Уже значительно уменьшившаяся башенка костра, вопреки всему, продолжала гореть. Свет от огня удвоился от отражения в воде, и вокруг стало значительно светлее. Федя взглянул вверх в чёрное непроглядное небо. Макушки позеленевших деревьев растворялись в этой черноте, словно в ней исчезала безвозвратно всякая материя. Зато сами деревья стояли зелёные, полные жизненных сил. Кроны шуршали сочными мясистыми листьями. Кора, до самого верха, покрылась пушистым, мягким зелёным мхом. Мелкие искры вылетали из огня и падали на зеркальную прозрачную поверхность воды, как светлячки. Дно живо переливалось красивым перламутровый нежным светом. Когда вода была ребятам уже по пояс, из-за деревьев и водорослей стали выплывать рыбы, лягушки и ужи. Через прозрачную желейную кожицу рыб и лягушек можно было увидеть все их внутренности. Федя нагнулся и хотел поймать одну рыбку, но она проскользнула сквозь пальцы и растворилась в руке, превратившись в слизь. Федя брезгливо оттряхнул руку и неловко усмехнулся. Девушка с детским восторгом рассматривала все вокруг широко открытыми глазами и смеялась.

Рат продолжал читать текст, держа мерзкую книгу в руках. Голос его совсем охрип и стал почти неслышен, но ребята уже давно не слушали его. Для них он превратился в фоновый шум. Длинный кожаный плащ учителя расплылся чёрным пятном в воде. Любуясь красотой, ученики забыли, про свой страх и ожидание смерти.

Когда огонь оказался под водой, он продолжил гореть. Вся водная живность стала сплываться к костру, и плавно пропадала в зелёном огне. Где-то сверху послышался слабый усиливающийся гул, он постепенно перекрыл ослабевший голос учителя. В этом шуме можно было различить жужжание мух, гудение шмелей, трепыхание крыльев насекомых и писк комаров. Шум усиливался, вызывая панику и чувство тревоги, особенно у Феди, который ужасно боялся всяких насекомых, особенно ночных мотыльков. К несчастью для Барсучкова, его догадки оправдались: из черноты неба на ребят россыпью посыпались стаи насекомых. Быстрым вихрем они закружили вокруг костра, врезаясь в лица перепуганных ребят. Рат стоял весь облепленный насекомыми, как мушиный король, но ни один мускул не дернулся на его спокойном лице. Ученики же его кричали, не помня себя, и отчаянно размахивали руками, пытаясь отбиться от надоедливой мошкары. Осы, мошки и комары лезли в уши, глаза, носы ребят, не давая им опомниться. Кто-то один из ребят догадался нырнуть в воду и так же сделали другие. Всё воздушное пространство заполонила чернота насекомых. Когда сидеть под водой, задержав дыхание, уже не осталось сил, ребята заметили, что насекомые, словно найдя верный путь, устремились в огонь и исчезли в зеленом пламени.

Один за другим ученики вынырнули из воды и сделали глубокий вдох. Федя протёр глаза и к глубокому огорчению обнаружил, что девушка исчезла. Её пустая одежда плавала на поверхности воды. Но Федя не хотел верить, что она погибла, и убедил себя довериться учителю.

Рат снова достал что-то из кармана и бросил в зелёный хвостик огня, торчащий над поверхностью воды. Видно было, что учитель устал и держится из последних сил. Лицо его отяжелело усталостью, дыхание стало тяжелым, сам он весь ссутулился. Движения его рук были торопливы и не имели задачи впечатлить наблюдателя грацией.

Как только некий очередной предмет упал в огонь, ребят ослепила яркая вспышка. Небо тут же сделалось светло-серым, как в снежный зимний день. Побелевший огонь сделался невидимым от яркости неба. Всё вокруг обесцветилось, как в чёрно-белом кино. Чёрная земля сменилась серой и сухой, как пепел почвой. Всё вокруг покрывал слой меловой пыли. Даже чёрные стволы тонких деревьев серебрились белой дымкой, словно были покрыты инеем. Лица ребят тоже приобрели бледность, и стали похожи на маски мимов. Глаза у Феди так заболели от света, будто он напоролся ими на два черенка от лопат. С трудом открыв щелочки глаз и, вызвав на разведку скукожившиеся зрачки-маковинки, Федя взглянул в небо, и увидел в воздухе лёгкие белые хлопья. Он поймал одну пушинку и растёр пальцами – это оказался пепел.

Трое ребят и учитель стояли напротив костра. На плечо Илье вдруг упала птичья неожиданность. Барсучков засмеялся, не в силах вынести высокомерное негодование, возникшее на лице Коровкина. Федя поднял глаза в небо и увидел, что к ним со всех сторон слетаются белые птицы, напоминающие чаек. Они красиво кружили над головами, как белые бумажные самолеты. Илья с прищуром глядел верх на пернатых обидчиков. Птицы с криками кружили в воздухе, спиралью спускаясь вниз, а потом, как и все предыдущие звери, исчезали в прозрачном пламени костра. Следом за ними из леса выбежали звери с белым окрасом. Тигры, олени, волки и медведи-альбиносы бежали, как ослеплённые к костру, сшибая всё на своём пути. Федя, Илья и кареглазый парень еле успевали отскакивать в стороны, чтобы их не сшибли с ног дикие звери. Учитель же стоял как столб, недвижим и недосягаем животными, которые обходили его, как вода обтекает стоячий камень. В то время, как Федя в панике уворачивался от копыт и когтистых лап, его слух пронзил резкий короткий крик. Быстро повернув голову, Федя успел заметить, как кареглазый парень упал на землю, словно его затоптал табун проносящихся лошадей. Федя попытался пробраться к нему, чтобы помочь, но не успел. Товарищ его с криком разорвал на себе одежду и, превратившись в белого поджарого пса с длинными тонкими ногами, резво подскочил и прыгнул в огонь.

– Нет! Стой! – только и успел ему крикнуть Федя.

Подождав немного, когда крупные животные исчезнут с дороги, Рат пробрался к огню, достал из кармана какой-то предмет и бросил в огонь. В то же мгновение стало холодно, небо вновь потемнело, завыла вьюга. Колючие льдинки снега закружились в воздухе. Небо заволокло серыми тучами. Чёрная башня из веток уже не напоминала костёр. Внутри неё дрожал слабый голубой отблеск огня, пытаясь выжить в темноте беснующегося ветра со снегом и льдом. Земля слилась с небом в кружащемся сером месиве и слышен был лишь вой вьюги и неумолимый хриплый голос учителя, твердящего непонятные слова. Деревья как безумные, трепыхались во все стороны, раскидывая свои сухие ветки и щепки от коры. Федя, как слепой крот, закрывшись одной рукой от снега и ветра, искал наощупь Илью и учителя. Голос Рата унёс ветер, и Федя понял, что остался один. Сугробы намело выше колен. Окутанный холодом и мраком Федя еле держался на ногах. Зажмурившись, он шагал куда-то вперёд, с протянутой рукой. Вдруг, где-то впереди заблестел слабый спасительный свет. Обрадовавшись, Федя ускорил шаг, но тут же в ужасе осознал, что шагает на четырёх ногах, а из лица его торчит огромная морщинистая щупальца. «Я превратился в слона!» воскликнул было Барсучков, но вместо слов издал странный, гудящий звук. Федя добрался до света и безвольно шагнул в поблекший огонь костра, будто в нем было его спасение.

Глава 10.

Слон

Федя открыл глаза и увидел голубое небо с быстро плывущими по нему пестрыми облаками. На фоне этой хрустальной красоты, торчали, облепленные синевато-белым инеем, верхушки высоких деревьев. На душе у Феди стало так хорошо и легко, как никогда в жизни. Он чувствовал себя обновленным, бодрым и полным жизненных сил. И еще, он чувствовал радость, какую могут испытывать только дети. Если бы не дикий холод, Федя так и остался бы лежать здесь всю вечность. «Интересно, я ещё слон? Слоны ведь не лежат на спине?» подумал Федя и вытянул перед собой руку «Ура! Я снова человек!» Приподнявшись, он обнаружил, что лежит в снегу, а рядом нет никого. Лес стал таким светлым и чистым! Все деревья в лесу покрылись снегом, и напоминали резной белоснежный шатёр. С неба сыпался пушистый снег. Федя поднялся на ноги из мягкого сугроба, напоминающего белоснежное гнездо из лебяжьего пуха, и огляделся, любуясь снежной сказкой. Он заметил, что снова одет в свою одежду, которую, как он помнит, должен был разорвать, превратившись в слона. «Значит, мое превращение было не настоящим? Или я умер?» Федя еще раз осмотрел себя и ощупал. Куртка и штаны его немного задеревенели, как бывает с мокрым бельем, вынесенным сушится на мороз.

– Эй! Кто-нибудь?! – крикнул Барсучков в пустоту, но никто не отозвался. Лишь эхо его прокатилось по звенящей тишине леса.

Федя медленно пошел вперед, по скрипучему от мороза рассыпчатому снегу. Со всех сторон на него выглядывала из-за деревьев лишь немая тишина. Морозный воздух щипал ему нос и уши, изо рта, как из паровоза, валил пар. Лес выглядел прозрачным и светлым, и казалось, что стоит пройти ряд деревьев и выйдешь в чистое поле, но за деревьями оказывались другие деревья, а за теми еще. Федя долго бродил по лесу, и страх замерзнуть насмерть стал овладевать им, как вдруг впереди показалась черная точка. Федя радостно побежал ей навстречу, с трудом сгибая ноги в одеревеневших штанах. Через пару секунд стало ясно, что к нему приближается, по колено проваливаясь в сугробы, девчонка. Следом за ней шли ещё четыре ученика, а еще дальше – учитель.

– Слон! Наконец-то мы тебя нашли! – кричала девушка и махала ему рукой. Черные тонкие ноги ее в черных колготках были облеплены слоем снега.

Подбежав к Феде, она радостно кинулась к нему на шею и запищала от радости. Затем отстранилась и с наигранной серьезностью взглянула в светло-зеленые глаза Феди.

– Мы долго искали тебя. Ты не замерз тут? – спросила она. Щеки ее, подбородок и нос порозовели от мороза.

– А-а-а! – отмахнулся Федя, смотря ей через голову и высматривая учителя.

В это время до Феди добрались остальные ребята.

– Значит ты Слон? – спросил рыжий парень.

Федя удивленно посмотрел на него, будто не узнал.

– Я? Вроде да. – он почесал макушку. – Я думал, что мы все умерли!

– Я же сказала, что он слон. – радостно воскликнула девчонка, косясь на рыжего, затем снова взглянула на Федю. – Нет, мы превращались. Я – в муху, а ты в слона, ну ты помнишь. Теперь моё имя – Муха.

– Я Кабан. – торжественно объявил Рыжий парень, будто знакомясь с Федей.

Дальше девушка назвала имена ребят, не дав им вставить и слова, будто они сами не могли говорить. Илья оказался крысой, парень в бардовом шарфе ежом, кареглазый – собакой или точнее псом. Через несколько минут, преодолевая насыпи сугробов, к ребятам добрался учитель. Запыхавшись, он грубо раздвинул, не заметавших его появления, учеников в стороны и, пробрался к Феде. Ребята уважительно замолчали и смотрели на учителя. Взяв Федю за руку, учитель ощупал его запястье шершавым пальцем и сказал:

– Слон! Созвездие голубого слона.

Федя взглянул на руку и с удивлением обнаружил на своем запястье выжженное клеймо в виде слона. Рат ухмыльнулся, показав свои мерзкие желтые остатки стесавшихся от старости зубов. Бельма его глаз, с бугорками, бывшими когда-то роговицами глаз, напоминали вареные яйца и смотрели в разные стороны. Седые волосы, выбившиеся из-под шляпы дрожали на слабом ветру и напоминали кукурузные рыльца. Лицо учителя при ярком дневном свете предстало со всеми ужасными подробностями.

– Идите за мной! – сказал Рат и, опираясь на палку, двинулся в обратном направлении.

Ребята покорно поплелись за учителем, как овцы за пастухом. Муха подбежала к Феде и, обняв его за руку, прислонилась головой к его плечу. Она была такой теплой и от нее так вкусно пахло, что Федя не стал сопротивляться, не смотря на то, что идти стало не удобно.

– У тебя красивый мир. Жаль ты не побывал в моём. Он прекрасен. Я очнулась на земле, а она как море переливалась, словно жидкая. – девушка принялась с восторгом делиться впечатлениями с Федей, – Деревья шевелились, как водоросли. Только небо пугало чернотой. Сколько я ни вглядывалась, ничего не смогла там увидеть, ни звёздочки. А ещё там везде вода. Я когда поднялась на ноги, поняла, что в воде лежала. Она мне по плечи была. Но в ней дышать можно! И рыбы там плавают и ещё непонятные звери прозрачные и светящиеся. Потом пришёл Рат, и забрал меня.

Девушка вела себя раскованно и легко, как ребенок, рассказывающий взрослым о том, как побывал на аттракционах. Она все время размахивала свободной рукой, смеялась и висла на Феде. Федя же улыбаясь, поглядывал на нее, и удивлялся тому, сколько в ней жизненной энергии и позитива.

– Что это за миры такие? – спросил Федя.

– Учитель мне сказал, что когда-то давно, еще до нашего рождения, мы жили там. Только никому не говори. – строго, как ребенок наказала ему девушка, погрозив пальцем.

– Покажи мне свою метку. – с интересом попросил Федя.

Девушка отлипла от его плеча, торопливо закатала рукав на левой руке и показала Феде запястье. На нём было выжжено маленькое схематичное изображение мухи.

– Не отставайте! – прохрипел Рат, звеня браслетами где-то впереди. – Второй раз я вас искать не буду.

Вскоре учитель привёл ребят к поляне, где на покрывале из белого снега горел бледно-синем пламенем маленький, уже рассыпавшийся костёр. Учитель, сморщившись от раздумий, ходил по поляне, выискивая пламя костра. Когда он обнаружил его, то недовольно нагнулся над костром и подержал над ним ладонь, что-то соображая. Мимика его в этот момент было особа красочна.

– Становитесь вокруг огня и беритесь за руки. – обеспокоенно скомандовал Рат и торопливо достал из-за пазухи книгу, которая, представ при ярком свете, еще больше удивила и напугала учеников. Кожа живой книги, была наполовину отмершей, местами сгнившей, местами чёрной. Пожелтевшие обломанные острые зубы, беспорядочно торчали из пасти. Рат, не обращая внимания на смешки и комментарии ребят, с важным видом открыл свою драгоценную книгу и стал её листать.

– Что это такое? Почему она такая уродливая? – прошептал Федя.

– Думаю, что бы никто не захотел взять её в руки. – ответила девушка. – Наверное, в этой книге собраны секретные заклинания учителя.

– Да кому она нужна? Там же всё равно одни каракули! Жаль он не знает об этом. – сказал Федя.

– Вы знаете, что у слепых людей отличный слух? – с упрёком заметил, рядом стоящий, кареглазый парень.

– Да ты только посмотри на него. Он когда книгу в руки берет, вообще не замечает, что вокруг происходит. – прошептала Муха.

– Да? Тогда, почему вы говорите шёпотом? – усмехнулся Пёс.

Рат действительно ничего не слышал. Он увлеченно листал книгу, обнюхивая и ощупывая каждую страницу. Найдя нужный ему разворот, он положил свою увешанную блестящими браслетами и кольцами руку на черную страницу книги и стал произносить текст. Муха крепче схватила Федю за руку, чем привлекла его внимание к себе. Чёрная башенка из веток, от которой уже остались лишь угли, вспыхнула с новой силой, огонь приобрёл изначальный, бело-жёлтый свет. Небо потемнело и в нём появились звёзды. Одновременно с этим снег разлетелся в разные стороны, словно пыль, и земля вновь стала чёрной, состоящей из палочек и камушков. Воздух потеплел и ребята заметили, что снова находятся в лесу тридцати шести секунд, откуда всё началось. Как и вначале, все они стояли вокруг костра – единственного источника света в этом высохшем мёртвом лесу.

– Думаю, что каждый из вас знает своё имя теперь? – торжественно произнес Рат. – Нет смысла повторять это в слух. Вам интересно, должно быть, что это значит?

– Хотелось бы знать. – усмехнулся рыжий, глазами ища поддержки у товарищей. Все смотрели на учителя требовательно и с нетерпением. Учитель улыбнулся, почуяв их ожидание, хоть и не видел их взглядов.

– В далеком космосе, который виден нам сквозь небо ночью, рождаются и умирают звезды. – начал он таинственным вкрадчивым голосом, насколько позволяла ему его болезнь. – При жизни они составляют созвездия, которые видны нам с земли. Вот некоторые из них: созвездие черной крысы, созвездие малого пса, созвездие голубого слона, созвездие красного кабана, созвездие мухи, созвездие ежа. Все мы созданы из обломков звезд, все мы наследники великих душ вселенной. В каждом из нас, живущем на планете, есть кусочек этих светил. Мы —пепел и только, но не мы с вами. Мы помним кто мы, откуда мы, и видим в небе, наш путь. Мы – великие астрономы. Мы храним знания о космосе и способны видеть в черноте неба не просто светящиеся точки, а путь туда, откуда мы прибыли. Но, что бы научиться читать этот путь, вы должны учиться. И однажды, если повезет, вы встретите потерянную душу звезды, и тогда у вас будет шанс вернуться. Она заберет вас с собой туда, в мир живых, если вы сможете показать ей дорогу домой. Знайте, что я ваш учитель, я единственный, кто говорит вам правду, и единственный, кому вы можете доверять. Потому что мы с вами связаны одной целью.

Федю осенило, он понял, кто такой этот Мирцам, что привязался к нему. Понял, про какую помощь тот говорил. Он воодушевленно оглянулся на своих товарищей, в готовности поделиться с ними открытием, словно ученик, знающий ответ на вопрос учителя и с нетерпением тянущий руку. Ему так хотелось рассказать всем, что он уже нашел такую душу звезды, что этот порыв был практически неудержим. Но взглянув на девушку, Федя опомнился. Она стояла, погружённая в мысли, и не сводила воодушевлённого взгляда с учителя, и этот взгляд испугал его. Она жадно слушала учителя, как маньяк. И каждый из ребят проникся этой идеей. «Нет», подумал Федя «Я никому не скажу. Это только моё». И Федя испугался того, что мог сделать такую глупость – рассказать свою тайну.

Девушка, не сводя глаз с учителя, взяла Федю за руку и, внушительно сказала:

– Слон, мы всего лишь звездная пыль, мы все мертвецы, понимаешь? Мы в мире мертвых. Но настанет день, и мы вернемся, только мы, потому что мы помним, кто мы есть.

Рат закрыл книгу и сказал:

– Сегодняшняя ночь подходит к концу. Встретимся здесь через два дня, у сторожевой будки. – поклонившись огню, Рат произнёс какую-то фразу, после которой костёр потух.

Сначала Феде показалось, что он ослеп, но прошло время и его глаза стали различать в темноте силуэты. Где-то вдалеке послышался звон металлических предметов, которыми был обвешан учитель. Ребята, как слепые котята, на слух пробирались через лес, вслед за этим звоном. Снова они брели по непроходимым сухим рощам и переплетённым зарослям деревьев. Звон то затихал, то становился ближе. Долго ученики брели по лесу, пока ни выбрались к тому самому вагончику у железной дроги. На пороге, держась одной рукой за ручку двери, их ждал Рат.

Он подозвал к себе учеников и раздал каждому из них наручные часы.

– Надевайте! – приказал учитель хриплым голосом. – Часы показывают тридцать шесть секунд. Вы должны всегда носить их с собой. Без них вы не сможете сюда попасть, и выбраться от сюда тоже.

Илья взял часы двумя пальцами и брезгливо поморщился:

– Их уже кто-то носил?

Выдержав паузу, учитель ответил:

– Только ты.

Такой ответ насторожил Илью и еще некоторых ребят, которые в недоумении переглянулись. Барсучков ничего не заметил – он увлечённо рассматривал сомнительный подарок. В темноте трудно было разобрать, но часы действително оказались не новые. Уже потом, дома, Федя рассмотрел их лучше. Потёртый металлический корпус был покрыт пятнами коррозии и переливающейся паутиной мелких царапин. Мутноватое стекло с разводами ржавчины прикрывало пожелтевший от времени циферблат, на котором ровными чёрточками было отмечено всего 36 делений. Одинокая чёрная стрелка, судорожно икая, отмечала секунды. Сбоку на корпусе торчала маленькая лапка – для ручного завода и настройки времени. Тёмно-коричневый ремешок из толстой кожи почти не истрепался со временем, только сделался немного мягче. Федя застегнул часы на левой руке, закрыв ими свою отметину. Они оказались очень удобными, словно Федя всегда их носил.

– Это вы сделали? – с восхищением спросил Пес, прислонив часы к самому уху и слушая их тиканье.

– Нет, я ослеп еще в молодости. – с грустью сказал Рат.

– Как это случилось? – спросил Федя, с привычной для него непосредственностью. Девушка толкнула Федю локтем, намекая, что вопрос не тактичный. Но вопрос уже прозвучал, и Рат, глубоко вздохнув, будто ему надавили на мозоль, начал говорить:

– Когда-то я встретил душу звезды, но бороться с ним мне оказалось не по силам. Это был самый яркий свет, какой только может быть. Я видел живой свет, и он оказался последним, что я видел. С тех пор прошло много времени, я уже не тот, что раньше. Теперь я обладаю знаниями и силой, каких не имел тогда при встрече, но теперь я стар и немощен физически. Если бы я мог вернуть то время, я отдал бы за это все.

Учитель задумчиво поднял голову вверх, будто смотрел в небо. Но смотреть он не мог. Барсучков и остальные тоже взглянули вверх. В небе, сквозь прозрачную серую вуаль туч, виднелись далёкие звёзды. Словно заворожённые, ребята смотрели в небо, пытаясь увидеть там тайный смысл. Каждый из них не понимал ничего, но стеснялся отвести глаза от неба первым, не желая сойти за глупого. Учитель первым опустил голову и сказал:

– Теперь каждый из вас может свободно уйти домой. Идите по правой стороне рельсов. Через несколько метров вы увидите столб, на котором белой краской нарисовано число тридцать шесть. Остановитесь у него и взгляните на свои часы. В тот момент, когда стрелка на часах коснется верхнего деления, вы должны сделать шаг вперед, тогда вы выйдете из леса. Прийти сюда вы сможете точно также. Жду вас в два часа ночи. – учитель указал палкой на железную дорогу. – До скорой встречи.

Глава 11.

Не друзья

Под чёрным небом, густо усеянным звёздами, Федя медленно брёл домой. Ноги его заплетались от усталости, а голова разрывалась от различных мыслей.

Вернувшись в свой обычный мир, Федя обнаружил, что время, проведённое им в лесу, составило всего несколько минут. С надеждой Федя вглядывался вперёд, высматривая, когда уже закончится лес и появятся первые гаражи, когда вдруг мимо него быстрым шагом промелькнула чёрная тень, едва не задев его плечо. Всмотревшись, в растворяющуюся с каждым шагом во тьме фигуру, Федя узнал Илью Коровкина.

– Илья! – звонко окликнул его Федя и побежал к нему с ловкостью тюленя.

Услышав голос Барсучкова, Илья тут же сделался неуклюж и, втянув голову в плечи, зашагал по рельсам быстрее. За его спиной всё звонче нарастало куриное шлёпанье Барсучкова. В несколько шагов Федя допрыгнул до Ильи и радостно засопел в затылок.

– Чего тебе? – мрачно спросил Коровкин, не глядя на Федю.

Ещё раз присмотревшись к Илье, словно не разобрал его слова, Барсучков удивлённо сказал:

– Ты чего? Нам же по пути.