Джи Ук присвистнул:
– Тогда у нас могут быть большие неприятности из-за тебя!
– Хён! – одернул его вокалист.
– А разве я не прав?! – голос актера прозвучал жестко. – Ана, Тэ Хёну нельзя попадать в неприятности!
– Хён, пожалуйста… – голос музыканта звучал просительно. – Ана не виновата…
– Да?! – саркастически перебил его Джи Ук. – Ну-ну…
– Ребята… Не ссорьтесь, пожалуйста, – голос Аны звучал жалобно. – Давайте, я просто выйду…
– Нет! – твердо припечатал Тэ. – Едем с нами…
– Я боюсь, что у вас будут неприятности… – голос девушки дрогнул.
– Ана, этот парень уже наверняка видел нас… Не сомневаюсь, что он доложит своему дружку… Я больше боюсь, как бы ты не пострадала…
– Э-э-э… сеньора… – вклинился в их разговор водитель. И быстро-быстро заговорил что-то по-португальски.
– Нэо, сеньор! – ответила девушка, но тот продолжал что-то лопотать.
– Что он говорит? – спросил Джи Ук.
– Он тоже заметил ту машину, – ответила Ана.
– Супер! – протянул актер. – Еще и мужика подставим!
– Ну, чего ты, хён!
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, брат! – бросил Джи Ук и замолчал.
Еще через какое-то время такси подъехало к заливу Гуанабара. Тэ Хён расплатился, и все трое вышли из машины. Водитель довольно поспешно развернулся и укатил. А наша троица отправилась к фуникулеру. Здесь было полно людей, желающих полюбоваться на вечерний город со смотровой площадки с вершины горы Сахарная Голова (Пан-де-Асукар), прозванной так за сходство с большим куском сахара. Гора будто устремлялась ввысь, возвышаясь над водами залива Гуанабара. Она расположилась на участке суши, который выступал в бухту и огибал гавань. Подняться на гору можно было по канатной дороге на фуникулерах, причем в два этапа: сначала на скалу Морро да Урка, а затем – на вершину Сахарной Головы. Каждый отрезок пути фуникулер преодолевает за три минуты, как было написано на объявлении у кассы.
Старший из мужчин купил три билета, и, отстояв очередь, молодые люди разместились в вагончике канатной дороги.
Ана Клара некоторое время еще вертела головой, стараясь заметить Марсело, но друга и помощника Жозе Карлоша не было видно. То ли он прекратил слежку за ними, то ли просто-напросто потерял девушку и корейцев. Поэтому она немного расслабилась.
Сквозь стеклянную кабину подъемника было прекрасно видно уже освещенный многочисленными огнями Рио, казавшийся с высоты колонией светлячков, расположившейся на горах, холмах и побережье. Парни достали телефоны и фотографировали чудесные виды. А Ана больше смотрела на красивое лицо Тэ Хёна, сидевшего на мягкой скамеечке рядом с ней.
Они довольно быстро поднялись на первую площадку. Здесь нужно было пересесть в другой вагончик. Но друзья сначала осмотрелись здесь, снова бойко щелкая камерами телефонов. Мулатка же просто стояла рядом, ожидая их. На большой террасе, оборудованной здесь, были сувенирные магазинчики и несколько кафе, но парни решили подняться на вершину, а потом уже и подумать о том, чтобы посидеть в каком-нибудь заведении.
Постепенно темнело, и Ана поторопила парней – нужно было сесть на другой подъемник, чтобы добраться до вершины Сахарной Головы. Каменные склоны горы были отвесны, и со всех сторон ее окружал непроходимый густой лес. Когда вагончик канатной дороги достиг вершины, на обзорной площадке уже было полно туристов, сгрудившихся возле ограждений. Наши друзья тоже приблизились ближе к краю, и эмоциональный Тэ Хён не смог удержать восхищенного возгласа: их взорам открылась впечатляюще прекрасная картина – панорама Рио в ночных огнях и символ города – подсвеченная статуя Христа Искупителя на вершине Корковадо, которая отсюда выглядела особенно красиво.
Сахарная Голова является самым высоким местом города, а обзор, который открывается с панорамной площадки горы, считается самым красивым видом на Рио. На вершине горы было прохладно, что порадовало друзей после удушливой жары внизу. Взорам мужчин открылись потрясающие виды на гористое побережье, залив Гуанабара и острова в океане, мост Нитерой, стометровый пляж Прайя-да-Урка и три форта, один из которых, звездообразный форт Сан-Жуан, был построен еще в XVI веке. Корейцы переходили с места на место, фотографируя достопримечательности, а Ана остановилась, глядя на город, сверкающий разноцветными огнями. Панорама была настолько красива, что могла показаться нереальной!
Внезапно подул прохладный ветерок, и девушка невольно обхватила себя руками за голые плечи. И тут же две крепких руки обвили сзади ее талию, и бархатный баритон произнес прямо в ухо: «Замерзла, beleza?» А потом теплые губы прикоснулись к плечу Аны невесомым поцелуем. Она слегка откинулась назад, опираясь лопатками на грудь Тэ и запрокинув кудрявую голову на его плечо:
– Нет, все хорошо…
– Здесь такая невероятная красота, – негромко произнес мужчина, – но все равно всего одна девушка затмевает всю эту красоту…
Ана повернула голову, встретившись с ним глазами:
– Ты шутишь!..
– Ничуть, милая! Ты прекраснее всех этих видов, – и он коснулся губами самого уголка ее рта.
Девушка тихонько вздохнула и ничего не сказала.
– Хочешь, зайдем в кафе? – предложил он.
– Нет, спасибо, – покачала она головой. – А где твой друг?
И тут актер сам подошел к ним:
– Я осматривал окрестности на той стороне площадки. Кстати, Тэ Хён, там есть магазинчик с сувенирами…
– Здесь все намного дороже, чем в городе, – сказала девушка. – Если хотите купить сувениры, я покажу вам потом местечко, где цены вполне приемлемые.
– Хорошо, спасибо! – кивнул актер.
Побыв еще немного на вершине, друзья отправились вниз. По пути Джи Ук созвонился с Мито, и когда они доехали на такси до отеля, блондинка уже ждала их на тротуаре неподалеку от входа.
Актер непринужденно обменялся с ней поцелуями и, попрощавшись с Аной и Ви, повел подругу в номер.
А мулатка и Тэ Хён остановились на улице.
– Поднимешься? – спросил ее музыкант.
Девушка замялась:
– Тэ… Жозе Карлош… все не так просто…
– Ты можешь ничего не объяснять мне, Ана…
– Но я хочу! – воскликнула она. – Хочу рассказать тебе. Возможно, после этого ты сам не захочешь иметь со мной ничего общего…
– Ого! Ты заинтриговала меня, детка! Идем! Хочу услышать твой рассказ! – и, взяв девушку за руку, он увлек ее к лифтам.
Глава десятая
Мужчина открыл дверь номера и пропустил вперед Ану. Девушка сняла сандалии и прошла в гостиную, опустившись на диван.
Тэ Хён посмотрел вопросительно:
– Хочешь принять душ?
Она покачала головой:
– Может быть, позже. Боюсь, моя решимость может просто испариться.
– Но поесть нам я все же закажу из ресторана внизу – когда ты последний раз ела сегодня?
Девушка посмотрела на него, словно вспоминая, а потом неуверенно ответила:
– После Ботанического сада?..
– Вот именно! Не знаю, как ты, детка, но здоровому мужчине, как я, есть нужно много!
Ана прыснула:
– О, прости! Как-то я об этом не подумала…
– Ничего страшного, – ответил он со своей ослепительной улыбкой и, опустившись рядом, потянулся к телефону, стоящему на столике. – Минутку! – и, подняв трубку, быстро сделал заказ на ужин для двоих. Затем, повесив трубку, повернулся к ней всем корпусом. – Я готов!
Девушка сцепила пальцы в замок поверх колена положенной на ногу ноги и вздохнула, собираясь с мыслями.
– Когда-то я беззаботно жила со своими родителями. Отец работал, мама занималась мной и домом. И все мы были очень счастливы. А потом… Папа начал играть, в надежде получить крупный выигрыш. Ни я, ни мама не знали об этом. Он втянулся. Говорят – это как болезнь. Человеку трудно самому остановиться. Знаешь, как это бывает?.. Сначала человеку позволяют несколько раз выиграть, и с каждым разом ставка только повышается, и растет его азарт. Он надеялся выиграть как можно больше, но естественно, ему этого не позволяли… Он то выигрывал какую-то сумму, то проигрывался в пух и прах. А потом случилась беда. Мама пошла за продуктами на рынок, и когда она переходила на другую сторону улицы, откуда-то вывернул грузовик. Водитель был пьян. Она умерла на месте…
В дверь мелодично позвонили. Девушка вздрогнула и замолчала. Она сидела, опустив взгляд на собственные кисти, и казалось, картины прошлого пробегали перед ее глазами, причиняя боль, потому что брови ее страдальчески изогнулись.
Звонок в номер раздался вновь, и, мягко прикоснувшись ладонью к ее руке, Тэ Хён поднялся и направился к двери.
Официант в белоснежном кителе толкал перед собой стол на колесиках, покрытый длинной скатертью, на котором стояли блюда, закрытые сверху металлическими полусферическими крышками. Тут же стояли чистые тарелки и лежали столовые приборы, а рядом – бутылка вина в ведерке со льдом и два бокала. Парень поблагодарил, сказав, что дальше они справятся сами.
Официант поклонился и ушел. Тэ запер за служащим дверь и вернулся к столику. Внимательно посмотрел на Ану и молча уселся рядом. Стол так и остался стоять в стороне. А девушка продолжила.
– Отец неделю после похорон беспробудно пил. А потом опять начал играть. Проигрался подчистую, заложив небольшой домик, в котором мы жили. И тогда на сцене появился Жозе Карлош. Однажды он со своими шестерками появился в нашем доме. Отец к тому времени опять был пьян. Зе потребовал вернуть долг. Сказал, что забирает наш дом. Но этого недостаточно. Уж не знаю, что за ставки отец делал, если сумма его долга была так велика… И тогда человек, которого я всегда любила и думала, что он всегда защитит меня, просто-напросто отдал меня ему – отдал, как вещь, в счет уплаты долга… – голос девушки дрогнул, она замолчала и закрыла лицо подрагивающими пальцами. А затем глухо прозвучало. – Мне было тогда всего восемнадцать…
Ви придвинулся ближе и, обняв девушку, привлек к себе:
– Чшш… Не надо, не рассказывай…
Но она, уткнувшись лицом в его грудь, покачала головой, а потом глухо сказала:
– Мне надо кому-то выговориться…
Тэ Хён принялся легко поглаживать ее по спине, словно этими успокаивающими движениями хотел облегчить боль в ее душе, которую она носила так долго.
– Сколько лет? – спросил он.
– Что?
– Сколько лет это длится?..
– Пять лет… Три года назад отца обнаружили мертвым на улице. Убийцу так и не нашли…
– И ты с тех пор так и живешь с ним?
– Нет… по сути, я с ним и не жила, оставаясь все это время в своем доме. Да, он стал моим первым мужчиной, но звание его «невесты» все-таки больше номинальное. Да, он не контролирует мою жизнь полностью, ты знаешь, что я работаю в школе самбы и могу заниматься тем, что мне нравится… Но, по сути, я все равно его «вещь», с которой можно сделать все, что угодно… Хотя из моих знакомых об этом мало кто знает. Все считают, что Зе – мой жених, и когда-нибудь мы поженимся.
– А ты? Сама ты чего хочешь? – спросил музыкант.
– За эти годы я поняла, что он – опасный, страшный человек, который не остановится ни перед чем. Я точно знаю, что его руки обагрены кровью. И я даже не уверена, что смерть моего отца – не следствие его приказа… Я много раз умоляла его отпустить меня. Но каждый раз он отвечал: «Ты моя! И это навсегда! Ты принадлежишь мне». Но пока я «вела себя хорошо», это его не раздражало. А теперь… Я очень боюсь, что вы с Джи Уком можете пострадать, и в этом виновата буду только я…
– Ана, ты не должна так говорить! Ты не его жена, и тем более – не его «вещь»! А почему ты не обратилась в полицию?
Девушка горько рассмеялась:
– Ты не знаешь, конечно, но полиция предпочитает не связываться с такими, как он.
– И что в нем такого особенного?
– Его называют «королем фавел». А вся преступность Рио и сосредоточена в фавелах…
Мужчина помолчал, все так же обнимая Ану за плечи. Она немного отстранилась и заглянула ему в лицо:
– Вот и вся моя история…
Он коснулся губами ее лба и провел ладонью по крупным кудрям, приглаживая их:
– Давай поужинаем?
– Разве тебе не противно?..
– О чем ты? – не понял Тэ Хён.
– Тебе не противно общаться с такой, как я?
– И с какой же? – улыбнулся он.
– С девчонкой из фавел…
– Мне не важно, откуда ты, Ана! Я вижу перед собой чудесную девушку. И, если честно, я вполне понимаю этого Зе! Кто же, будучи в здравом уме, откажется от такого сокровища?
– Ты опять смеешься надо мной?
– Да нет же, малышка! Почему ты так думаешь?
Она обвила руками его шею и уткнулась носом куда-то в ключицу:
– Ты самый лучший!.. – и шмыгнула носом.
