– Рад представить вам доктора…
– Они разве не белые должны быть, – бесцеремонно указал пальцем на халат Санчез, после чего повернулся к Морту и будто оправдываясь, добавил: – В фильмах так обычно. Ну и в больницах там. Я в больнице, правда, не был, но вроде…
– Вы наблюдательны, – холодно ответила девушка, – К слову, меня зовут Милдред Стоун. Но вы меня можете звать просто: доктор Стоун или, на крайний случай, мисс Стоун. С моим протеже, мистером Джонсом, вы уже знакомы. А насчет халата… Видите ли, медиумы не терпят белый цвет. Он отвлекает их и вводит в апатию. Так что все белое или содержащее этот цвет прошу оставить тут. Джонс положит ваши вещи в персональные ячейки.
Будто подтверждая все сказанное ей, мужчина с зализанной прической вытащил из ниоткуда два небольших ящичка для вещей и поставил их на пол.
– Но ведь все коридоры – полностью белые. – указал на стену Морт.
– Да, вы также наблюдательны, мистер Бенджамин. Это чтобы они не сбежали. Безопасность превыше всего.
– Простите, что? Не сбежали? – удивленно уточнил он.
– Да, все верно. Медиумы – крайне редкие и тяжело обучаемые специалисты. На воспитание одного уходят… – она сделала паузу, чтобы подобрать наиболее близкое к истине слово, – Колоссальные средства, время и силы. К тому же, они носители гос. тайны. Так что мы стараемся сделать все, чтобы у них не было возможности уйти отсюда без охраны и сопровождения.
– То есть они тут заперты? – грубо подытожил Морт. – Как в тюрьме.
– Блин, это будто рабство какое-то. – недовольно оскалился Марк. – Не в девятнадцатом веке… Бла-бла-бла…
Джонс недовольно нахмурился, но доктор тут же ответила.
– Нет, что вы. В рабстве могут быть только люди. Они же – медиумы. Мы стараемся соблюдать большинство конституционных законов. К ним – это никак не применимо.
– Неужели вы не относитесь к ним как к людям из-за их способностей? – спросил Морт. Девушка-оракул из воображаемого храма перенеслась в клетку из темных шипастых прутьев. Где трое жрецов вместе с пободровевшим гонцом злобно танцевали вокруг нее в белых одеждах, пытаясь выведать тайны будущего. – Это же ужасно.
– Хмм, не понимаю, о чем вы. Нам уже пора, пожалуйста, снимите все белые вещи. Даже те, что не видны. Меры предосторожности. Ведь безопасность…
– Превыше всего! – закончил за ней Джонс. И она со спокойным лицом дала ему пять. Будто они долго репетировали какой-то сложный номер и наконец публика по достоинству его оценила.
Морту было не сложно, единственным белым в его одежде были шнурки, так что он просто вытянул их и сложил двумя змейками на поддон. Да, не очень удобно, но все же в одних носках ходить по какой-то секретной лаборатории тоже не хотелось. Даже книгу складывать не пришлось, страницы и правда были будто вымочены в чае или кофе.
Санчезу же оказалось гораздо труднее, так как помимо брюк, трусы на нем тоже были белые. Он долго ругался, но почему-то все это шло больше себе под нос. Кажется, когда его недовольный взгляд случайно поднимался на доктора, хулиган краснел и возвращался к неловкому процессу. Когда он снял брюки, то замер, думая как же ему поступить дальше. К счастью, неловкость не продлилась долго. Морт не говоря ни слова спокойно стянул с себя шорты и протянул ему. На Морте остались бордовые трусы, так что проблем с медиумами возникнуть было не должно. Не передать в словах, что в тот момент промелькнуло между двумя мужчинами. Когда их руки соприкоснулись, и дар в виде красных шорт перешел из одной ладони в другую. Это было будто крепкое мужское рукопожатие, но не то, что делают при встрече. Это был знак безграничного уважения и понимания друг друга. В глазах рыжеволосого парня читалась чистая искренняя благодарность и признательность, хоть это и не выдавал его суровый стальной взгляд. Он едва заметно кивнул Морту, а тот едва заметно кивнул ему. И такие же суровые, но полные понимания глаза смотрели в душу Санчеза. Это был миг истинной поддержки и эмпатии, без тени чего-то иного. Миг, когда семя дружбы проросло, превратилось сразу в упругое, крепкое дерево. Еще бы чуть-чуть и они оба пустили бы скупую мужскую слезу, рассмеялись и обнялись как старые добрые друзья… Во всяком случае все это было в голове у Санчеза. Морт просто не хотел, чтобы тот все же решился стянуть с себя трусы и пойти без них. Да и даже в шортах, если честно, было жарковато. Должно быть тут плохо работал кондиционер. Так что он был рад причине избавиться от них. Марк повесил свою джинсовую куртку на пояс и под ней переоделся в шорты.
– Отлично, теперь посмотрите мне в глаза. Ага-ага… Покажите руки. Так, ясно. Улыбнитесь. Хмм. – двое безоговорочно выполняли все ее просьбы, пока она внимательно их разглядывала. – Джонс, две пары перчаток, двое очков и одну маску.
Джонс моментально выдал все указанное и она раздала комплекты. Заметив, что ему не выдали маску, Санчез недовольно вскрикнул:
– Хэй!
– Что-то не так? – удивилась доктор, надевая сама очки и маску.
– Да! Я… Я вообще-то зубы чищу три раза в день.
– Что ж, я не заметила. К слову, у вас там, кажется, брокколи застряло.
– Д… Я… Б…Р… – пытался что-то сказать он ей, но все никак не находил, что же. И от того начинал злиться.
– Ладно… Джонс, ох, – устало вздохнула она, – Дай маску мистеру Санчезу.
– Да, мэм…
– Нет, Джонс, можешь оставить свою маску и в жопу себе ее засунуть, – попытался спародировать он ее голос, – Просто давайте уже пойдем дальше, мисс Милдред.
– Я – доктор Стоун, – холодно отрезала она.
– Да как скажете, – сказал он, кажется совсем обидевшись на девушку.
Они пошли за ней. Пройдя небольшой дверной проем и лестницу, четверо очутились в просторном темном зале, где их взорам предстала удивительная картина. Которую Морт сразу же решил перенести в Топию, как художник стремится перенести необычайно красивый момент падения тени на уснувшего котенка. Тут надо быть и осторожным и быстрым. Правда, Морт всегда переворачивал увиденное с ног на голову. Множество неизвестных приборов и панелей горели приглушенными красноватыми цветами. Повсюду шныряли туда-сюда люди в серых халатах. А по центру стоял огромный механизм, по форме напоминающий шутовской колпак с семью концами, спускающимися почти до самого пола. На каждом из них, словно огромные бубенчики, находились стеклянные запотевшие сферы. Он представил гигантского арлекина, что носил бы этот головной убор. Тот весело скачет по еще более громадному тронному залу, подшучивает над министрами и придворными дамами. А потом резво подбегает к королю, разворачивает колоду игральных карт и предлагает тому погадать. «Выберите одну карту, мой господин, она то и покажет, что вас ждет!» – говорит он натягивая уголки рта. Придворные смеются, король тоже навеселе, все выпили ни один бокал вина. Один арлекин в натянутой улыбке смотрит правителю прямо в глаза. С полным пониманием происходящего и грядущего. Даже с некой одержимостью. Король смущен, он тянет карту на радость потешного предсказателя. И в тот же момент его лицо бледнеет. Его руки дрожат, он оглядывается по сторонам. Вельможи в смятении, они спрашивают правителя, что же он там увидел. И тут арлекин заливается оглушительным смехом. Он бросает колоду вверх и по всему залу разлетаются карты. И на каждой из них нарисован Туз Пик в изображении кубка с ядом. Король хватается за сердце и падает на пол. А шут прыгает по залу, продолжая хохотать и звенит своими волшебными бубенцами… Морт пришел в себя.
– Это, – подошла доктор к одной из сфер, – «Кокон сивиллы». Место, в котором она находится во время рабочего времени. Каждая из них работает по двенадцать часов, после чего ее сменяет другая. Они не могут дольше, начинают бодрствовать. Даже с их талантом к лени. Также, запомните, их всегда должно быть семь в анализаторе будущего. Хотя вам это не пригодится. Но все равно! Иначе предсказания будут слишком неточными. Вы можете задать справедливый вопрос… – она сделала небольшую паузу. Марк и Морт переглянулись между собой, ни один из них не собирался ничего спрашивать, но она все же продолжила, – Почему бы не добавить еще нескольких для увеличения процента успешности. Да, отличное предложение, гении. Однако, это практически невозможно. Добавление каждого последующего медиума усложняет вычисления и затраты почти в десять раз. И сильно увеличивает риск отторжения. Пока что нам сложно поддерживать даже нынешнее количество, – сказала она осмотрев мигающие индикаторы, после чего подозвала кого-то и тот поспешно удалился, – Сейчас как раз будет происходить замена одной из них. Вам повезло.
Несколько человек, вместе с тем, которого отправила доктор, подошли к сфере и начали отсоединять провода от «кокона».
– А что с ними происходит после смены? – настороженно спросил Морт. В его голове оракула готовили к церемониальному скидыванию со скалы, а на дне смеющийся шут открывший свою пасть, – Вы ведь не… —
– Что-что… Их отводят в личные комнаты, где они отдыхают, играют, едят и так далее. Иногда выпускаем их на верхний этаж, там искусственное поле. Свежая травка, пруд, искусственное Солнце. У нас еще есть тридцать пять сивилл помимо этих семи.. Так что у них даже выходные бывают.
– Звучит лучше, чем я представил… И все же, делать такое с людьми – как-то неправильно. – заметил мужчина в бордовых трусах
– Да, как-то это стремно, – согласился с ним Санчез. – Хотел вам сначала посоветовать номерок своей тети, она по кофейной гуще гадает, венцы безбрачия снимает и еще что-то. Но теперь боюсь за нее. Так что я вам о ней ничего не скажу!
– Да о чем вы вообще?
Сфера раскрылась, из нее повалил пар. Двое специалистов наклонились и начали отстегивать одну из сивилл от аппарата. После чего аккуратно вытащили из машины крупное мохнатое существо, которое мирно дремало. Санчез открыл рот:
– Мать моя капибара! То есть нет. Мать то моя – это моя мать. А вот это – капибара!
– Ну конечно, – будто это общеизвестная истина, возмущенно ответила доктор, – Капибары – единственные существа, которые показывают более восьмидесяти процентов совместимости с анализатором будущего. С ними могут посоперничать разве что дельфины, но даже у них процент меньше. Да и те, слишком гиперактивные. Мы пробовали поначалу. Но войдя в межвременные воды, они начинают там резвиться, плавать и исполнять трюки. С ними очень тяжело. Они не выдерживают в коконе более нескольких часов, в отличие от этих чудесных существ. – Она погладила пускающее слюни млекопитающее и что-то сказала сотрудникам.
– Ясно. – все еще непонимающе смотрел вслед уносимой капибаре Морт. Теперь в его голове шут разъезжал на капибаре будто крестьянский ребенок оседлавший соседскую свинью. Образ из жуткого стал совсем уж комичным. К этому моменту нового грызуна уже погружали в аппарат. – Я то думал, там люди…
– Люди? О, нет, – она искренне рассмеялась, – У них коэффициент совместимости обычно около сорока, за редким случаем пятьдесят. Это на уровне тушканчиков и бобров. Люди – крайне недальновидны, так что они плохо подходят для работы с анализатором. Хмм, может уже наступило время их покормить? Хотя, думаю, еще рано, да мистер Бенджамин?
– Вы спрашиваете меня?
– Думала, вдруг вы знаете… Ладно, давайте пройдем в комнату, где сейчас соберутся и остальные. А то время уже поджимает. Мы ведь только вас двоих и ждали.
Они прошли мимо огромных вычислительных блоков и оказались в вытянутом помещении полным круглых столов и стульев. Санчез даже не сразу поверил в то, где они находятся. Настолько это место было похоже на любой другой кафетерий или столовую. Даже окна выглядели как настоящие.
– Тут создается искусственный свет, который проецируется в зависимости от времени суток и погоды на поверхности, – опередила она очевидные вопросы, – Это очень важно для нормального психологического состояния сотрудников. Ведь некоторые и работают и живут здесь внизу месяцами. Мы стараемся сделать их жизнь максимально комфортной. Есть спортивные площадки, кинотеатр, бассейн. После девяти вечера тут открывается бар. А по средам и субботам проходят встречи литературного клуба и сборы клуба любителей настольных игр соответственно.
– Вообще-то, по средам у нас день национальной кухни, а встречи литературного клуба по четвергам, если я не ошибаюсь. – осторожно поправил Джонс. – Сегодня ведь как раз среда.
– Нет, мистер Джонс, вы что-то путаете. По четвергам у нас всегда пилатес. А день национальной кухни всегда был по понедельникам. Это традиция!
– Да нет же, доктор Стоун. Пилатес обычно как раз по понедельникам. За ним во вторник идут занятия пляжным волейболом, – он загибал пальцы, – в среду – литературный клуб, затем в четверг – день национальной кухни, по пятницам у нас клуб дебатов, в субботу – клуб любителей настольных игр и, наконец, в воскресенье у нас встреча анонимных любителей капибар. – ответственно перечислил Джонс.
– Вот вы и попались, голубчик. – торжествующе поправила очки мисс Стоун. – Я специально соврала, что пилатес по четвергам, а день национальной кухни в понедельник. И вы сами только что ясно и четко сказали, что литературный клуб все же проходит по средам.
Мистер Джонс поправил упавший локон, он был поражен величественностью и правотой доктора. И признал сокрушительное поражение:
– Вы правы… Должно быть я что-то перепутал в начале. Мне почему-то показалось, что день национальной кухни все же сегодня… А сегодня – среда. В любом случае, интересно, что приготовит завтра Гильермо. Я слышал от ребят из отдела временных вычислений, что будет что-то южноамериканское…
– Ой, да откуда этим пронырам знать? Шеф их терпеть не может, наверняка он им наплел что-нибудь. – недовольно махнула она рукой, – Уверена будет что-то из азиатской кухни.
– Может вы просто спросите его самого? – вклинился в разговор Морт.
Оба посмотрели на него с нескрываемым неодобрением.
– Нет, тогда вся суть пропадет. – блондин вновь поправил упавший локон.
– В этом ведь и смысл, что никогда не знаешь, что вытворит этот негодник. Единственное, что точно известно – это будет невероятно вкусно.
– Да, это точно. – согласился Джонс.
К этому моменту, они как раз подошли к небольшой двери. Доктор приоткрыла ее и пропустила вперед Марка и Морта.
– Подождите, пожалуйста, здесь. Я приведу сюда остальных. Джонс, принесите воды и какие-нибудь закуски.
– Слушаюсь, мэм.
Сама комната была весьма пустовата. Пара столов, пара длинных кресел и экран в целую стену.
– Что-то мне все это не нравится… – покачал головой обладатель брокколи между зубов, – Я же простой рабочий. Последние два года после колледжа на заводе сварщиком работал. А тут… Нет, девушка, симпатичная, тут нечего сказать… Но этот Джонс. И эти их капибары с серыми халатами… Я может не ученый, но в мире есть неизменные истины. И одна из них, что у человека со званием доктор – халат должен быть белым. А ты что думаешь?
– Меня тоже многое смущает. Это все выглядит как… Как странная псевдонаучная фантастика. Анализатор времени… Сивиллы… – он соединил ладони и поднес их к подбородку, задумавшись, – И почему выбрали нас? А главное – для чего?
– Да, мужик… Это все так странно. – поправил тот чуть съехавшие шорты.
– Согласна. Я тоже не понимаю. – раздался голос слева от Санчеза.
Там сидела девушка в черно-матовом комбинезоне и с черными волосами в каре и два коротких крупных пучка. Парень-сварщик аж вскрикнул от неожиданности:
– А! Ты меня напугала! Мать тво… ю… – он резко успокоился, когда посмотрел на ее лицо, после чего взгляд упал чуть ниже. Он сразу отметил про себя, что здесь стало на одну причину больше в пользу остаться. Комбинезон у незнакомки, казалось, был надет на голое тело, а молния создавала глубокое декольте. – Я Марк, к слову.
Он протянул ей руку, но она просто улыбнулась. Помада у нее тоже была черная.
– О, меня зовут Эйприл, но все меня зовут Мэй-мэй. Я запомнила тебя, Мрак. – весело сказала она.
– Эм, Марк.
– А, да? Мрак звучит круче… – чуть расстроилась она, – Давай я буду звать тебя Мрак, хорошо? – подмигнула красотка с азиатскими корнями.
– Зови меня как хочешь… – сказал Мрак, вновь опустив глаза.
– А тебя как зовут? – повернулась она к Морту.
– Морт.
– Морт – звучит уже неплохо… Но все же… – неудовлетворенно наклонила голову та и пристально всмотрелась в него. – А может Морг?
– Можешь звать меня Сэр Мортимер Бенджамин VII. – не опуская рук серьезно сказал он. – Долгой жизни королеве.
– Серьезно?! – удивилась девушка. – Круто!
– Да я шучу, просто Морт.
– Не-не-не-не! Сэр Мортимер Бенджамин – вам очень идет. Иногда для краткости буду звать вас седьмым. Договорились. Всегда знала, что у серьезных людей в одних трусах какая-то таинственная предыстория за душой. Может ты аристократ? Или беглый принц! Ты точно что-то скрываешь, ну ничего я все узнаю…
Двое мужчин переглянулись и не поднимая уголков рта, лишь глазами, улыбнулись друг другу.
– Вы, кстати, даже не спросили, почему у меня кличка Мэй-мэй! – наигранно расстроилась она, в ожидании вопроса.
– Должно быть ты сама придумала. – холодно сказал Морт.
– Как ты… узнал? Ну, да. Но ты не угадаешь почему!
– Это связано с твоей фамилией?
Девушка шокировано отползла к стенке, взяла подушку и насупившись обняла ее:
– Ты скучный…
– Ладно, прости, – не было смысла как-то обижать потенциального коллегу. – К слову, кличка у тебя звучит классно.
– Правда? – недоверчиво покосилась она.
– Да. Честное слово.
– Ладно. Верю… Мне тоже нравится, но хочется чего-то другого… Может, попробуешь придумать?
– Связанную с твоим именем?
– Необязательно, но можно.
– Раз уж ты любишь делать их похожими на изначальное имя, – добродушно улыбнулся он. – Дай немного подумать.
– Ну хорошо. Но! Если будет что-то обидное, я на тебя порчу наведу. С унитаза неделю не слезешь
– Хорошо…
Санчез пододвинулся к нему и на ухо зашептал:
– Если наведет, я тебя к тетке своей отведу. Она такое точно в два счета снимет. Так что не боись.
– Спасибо, Марк. – он еще немного подумал, – Как тебе Глейприл?
– Глейприл? Похоже на грейпфрут. А что это значит? – явно заинтересовалась она.
