Из Ляодуна[3 - Согласно легенде, в древние времена жил в Ляодуне некий Дин Линвэй, однажды он превратился в журавля и улетел, но через много-много лет вернулся на родину и опять принял человеческий облик. Здесь иносказательно о дорогом человеке в далеких краях.] от милого просит вестей.
«Гадальщик»
«У древних истоков в горах расцвела слива мэй…»
У древних истоков в горах расцвела слива мэй,
В саду за оградой ютиться не выпало ей.
Вдали от дорог в этой горной глуши
не боится морозов она,
Свой облик весенний скрывает, тиха и скромна.
Кто мог бы ее сокровенные мысли прочесть,
Довериться некому, не с кем отправить ей весть.
Цветет беззаботно, сочась ароматом,
одна, никого не пьяня…
Луна воссияет, красавица ищет меня.
Ван Мянь «Цветение сливы мэй ранней весной» Национальный дворцовый музей, Тайбэй
«Гадальщик»
«Покрыт черепицею терем в саду небольшой…»
Покрыт черепицею терем в саду небольшой,
А берег Цзяннани зарос ароматной травой.
Дожди миновали, сквозь сетку окна
веет холодом по вечерам,
На груше цветы, опадая, слетают к ногам.
Взираю на воды – плывущие прочь облака,
Смотрю на ворон вдалеке, не исчезнут пока.
На севере, юге, востоке и западе,
всюду, куда ни взгляну,
Я, стоя на башне, тоску ощущаю одну.
«Гадальщик»
«На юг устремился гусей перелетных клин…»
На юг устремился гусей перелетных клин,
Под ветром и ливнем отбился от стаи один.
От голода с жаждой жестоко страдая,
крыла опустил он в тоске,
Спустился, застыл на холодном пустом островке.
И чайки, и цапли на отмели дальней речной
Здесь бедствуют тоже, страшатся стрелы привязной.
В безбрежном неведомом облачном море
теперь не отыщется кров,
Услышит ли кто, отзовется ль на горестный зов?
«Собирая листья шелковицы»
«У Пэнланских скал[4 - В провинции Цзянси уезд Пэнцзэ, на южном берегу Янцзы.]»
На маленькой лодке плыву я к Цзяннани,
скиталец, назад не вернусь,
Одинокое облако, сбившийся гусь.
Путь в тысячу ли сизый дым заволок,
К серединной равнине назад повернусь, и
от слез намокает платок.
Под вечер на отмели стылой причалю
у яшмовых гор под скалой,
Где тростник полинялый с кленовой листвой.
Закатится солнце, утихнет волна,
Но тоска истерзает в разлуке: далеко
осталась родная страна.
«Капля алых губ»
«Исполнена даль Хуайхай синевой…»
Исполнена даль Хуайхай[5 - Хуайхай – области к северу от реки Хуайхэ с центром в Сюйчжоу.] синевой,
И ветер осенний в Янчжоу повсюду
играет летящей листвой.
Узорные лодки готовятся в путь,
Так выпьем до дна, расставание тщась растянуть…
Вот чайник допили и навзничь легли,
Хмельные скитальцы у самого края земли.
Где – наш перевал Янгуань[6 - Янгуань (букв. «Солнечный перевал») – застава на Шелковом пути в северной провинции Ганьсу.],
осталась границей – Янцзы лишь одна…
Умоется в чарке моими слезами луна.
«Радость встречи»
«На западной башне в Цзиньлине…»
На западной башне в Цзиньлине
смотрю на простершийся вид,
прозрачная осень стоит.
Закатное солнце все ниже,
за тысячи ли вдалеке
склонилось к Великой реке…
В срединной равнине – хаос,
разбросан чиновный обоз,
когда соберутся на бой?
О горестный ветер,
прошу я, смахни эти слезы, не вой
в Янчжоу на передовой.
«Радость встречи»
«Ветер восточный осыпал…»
Ветер восточный осыпал
цветы сливы мэй на лету,
лишь мандарины в цвету.
Древний дворец царства У[7 - Дворец У – дворец, построенный Сунь Цюанем (правил в 222—252, военачальник, князь государства У в период Троецарствия) в основанной им столице. Здесь, иносказательно, о захваченной чжурчжэнями в 1127 году столице династии Северная Сун.]
позабыт и заброшен, с тех пор
мхом покрывается двор.
Ныне все также, как встарь:
горе, герои да гарь —
так старики говорят.
Долго досадую, солнце,
склоняясь, уходит в закат,
катятся волны назад.
«Радость встречи»
«Снова ветер осенний вернулся…»
Снова ветер осенний вернулся,
витая повсюду, пьянит,
и листва, словно яшма звенит.
Посмотрю во все стороны: волны,
в тумане безбрежный простор,
