Интересно, любитель контроля – Титов – вообще способен упиться вдрызг?
Первый тост-поздравление именинника на себя берет его друг. Говорит Богдан кратко, лаконично, но от души. Следующее пожелание папе уже от меня. Собственно, все, что я хотела ему сказать, уже озвучила в машине по дороге в ресторан. Впервые рискнула завести тему отношений, на что отец отшутился и заявил, что ему в жизни хватает одной женщины. Меня. Сейчас он снова отмахнулся, но по глазам вижу, что мои слова его растрогали.
– Спасибо, Юляш! – крепко обнимая, говорит папа.
– Всегда пожалуйста, па!
Вечер выходит уютный. Мы с Илоной преимущественно помалкиваем, предоставляя поддерживать за столом общение Богдану и папе. Но ровно до тех пор, пока разговор каким-то невообразимым образом не переключается на мою персону.
Глава 12
Юля
– Так Юля балерина? – удивленно косит взгляд в мою сторону Илона.
Пошел третий час наших “камерных” посиделок в ресторане. Я, заслушавшись потрясающую игру приглашенного скрипача, неожиданно выступающего сегодня в ресторане, не сразу соображаю, что разговор заходит обо мне. Когда же доходит, оборачиваюсь. Невеста Богдана крутит в длинных пальцах ножку бокала и смотрит на меня в упор.
Я же смотрю на руку Титова, что лежит у нее за спиной. На спинке стула. Всего на мгновение сжимаю под столом кулаки от досады. Какой собственнический жест мужчины по отношению к своей женщине.
– Выходит, что так, – киваю. – Балерина.
– Я-то думаю, чего ты такая худенькая и маленькая, – вроде комплимент, а вроде и не очень. – Теперь вот, все сложилось. У меня у подруги дочь тоже пошла в балет. Крайне неблагодарное это ремесло. Из-за постоянных тренировок и занятий, ограничений и правил, у вас же, молодых девочек, совсем нет личной жизни, – качает головой пассия Богдана. И тон у нее такой покровительственный и улыбка такая елейная, что хочется остатки вина из бутылки вылить прямо на ее идеальную укладку.
Я уже открываю рот, чтобы ответить.
Но меня опережает Титов, замечая:
– Во взрослой жизни ради любимого дела иногда приходится чем-то жертвовать, Илона. Временем, здоровьем, отношениями. Но откуда тебе это знать, правда? Все, чем бы ты не начинала заниматься – слишком быстро тебе надоедало.
Я давлюсь воздухом. Вот это он ее прищучил…
Судя по взгляду любовницы Титова, не только я в легком шоке. Она тоже такого выпада мужчины не ожидала. Богдан же, как ни в чем не бывало, переводит взгляд с Илоны на меня, интересуясь:
– Какой курс, Юль?
– Второй.
– Молодец. Правда, так держать. Немногие имеют такую силу воли и характер, чтобы добиться своего, несмотря ни на какие лишения. В оконцовке – они все того стоят, – салютует мне бокалом и улыбается.
Я не могу сдержать ответной улыбки. По телу теплом разливается гордость за себя. В глазах Титова я уже, как минимум, целеустремленный человек. Это не может не радовать. Пусть это крохотный, но уже шаг в нужном мне направлении.
– Весной практику будут проходить в Мариинке, – гордо говорит папа. – Потрясающий театр, доводилось пару раз побывать на премьерах. Вы там были?
– Пару лет назад летом прилетали по рабочему вопросу, но так и не дошли.
– Зря, артисты там – поистине профессионалы своего дела.
– Илона не большой любитель ходить по музеям и театрам. У меня на них, как правило, тоже нет времени.
– А просто погулять по городу? – пожимаю плечами. – Особенно по зимнему. Холодно, да, но красота невероятная. Чего один Невский стоит! Он светится весь. От витрин до фонарей. А еще вечерами на улицу выходит много артистов. Кто-то поет, кто-то играет. Атмосферно очень.
Титов ухмыляется. Грустно как-то. Взгляд его, устремленный в мою сторону, неожиданно тускнеет, когда мужчина говорит:
– Если бы я помнил, когда вообще последний раз гулял, Юль.
– У вас просто не было подходящей компании, – выпаливаю, не успев прикусить язык.
– Вероятней всего, да, – даже не думает отнекиваться мужчина.
– Вообще-то, – откашлявшись, замечает Илона. – Я все еще здесь. И если бы ты, Титов, хоть раз изъявил желание, как ты говоришь, “прогуляться”, вряд ли бы тебе отказали.
– И далеко бы мы на твоих каблуках ушли? До ближайшего ресторана?
Илона фыркает.
– Зато в следующий раз, когда буду в Питере, я, как минимум, знаю, кому звонить. Устроишь экскурсию, Юля?
– Разумеется. С радостью.
Сердечный ритм снова сбоит. И до конца вечера уже не желает приходить в норму. Все потому, что нет-нет, да я ловлю на себе взгляд Богдана. Не знаю, что он значит. Я не сильно искусна в подобных вопросах. Но кажется, что я вижу в его глазах интерес. Ко мне. Теперь уже не просто, как к дочери друга. Как к девушке. Женщине.
В начале одиннадцатого мы выходим из ресторана. Богдан открывает машину и галантно придерживает для Илоны дверь, а потом идет провожать нас с папой. Так получилось, что мы свой Mercedes припарковали на другой стороне небольшой парковки. Жалкие пять метров, но лишние пять минут рядом с мужчиной. Я готова ловить каждую!
На улице снова идет снег. Мелкие хлопья, медленно кружась, заметают город. Ночь сегодня теплая. Идеальная – по моим меркам зимы.
– Ладно, – говорит па, когда мы останавливаемся у машины, – спасибо за компанию, дружище. Не теряйся, звони.
– Взаимно, Степ. Еще раз с твоим днем!
Мужчины пожимают друг другу руки, прощаясь. Папа, зря не теряя времени, идет к водительскому сидению. Я улыбаюсь и киваю Титову, не сомневаясь, что сейчас он тоже уйдет. Вернется к своей Илоне. Разворачиваюсь, делаю шаг, собираясь юркнуть в теплый прогретый салон авто, тяну руку к ручке, но…
Меня опережают. Богдан перехватывает мою ладонь. Всего милисекунды, когда его горячие пальцы касаются моих, и я тут же пугливо отдергиваю руку. Ее словно прошивает током. Мощнейший разряд до самой макушки, растворяющийся окончательно где-то в районе сердца.
Я резко оборачиваюсь. Богдан с легким щелчком замка открывает дверь, придерживая ее для меня. Поднимаю взгляд – ого, оказывается, Титов очень и очень близко! Так, что в носу щекочет от аромата его парфюма. И я ощущаю жар, исходящий от его мощной фигуры, заступившей мне дорогу.
У меня дыхание спирает. Краем уха слышу, как папа сел в машину. Мне бы тоже следовало сказать “спасибо” и “исчезнуть” с глаз Титова, но я не могу. Ни вздохнуть, ни улыбнуться, ни-че-го. Только глупо хлопать ресницами и смотреть снизу вверх прямо в его темные в ночи глаза. У него на лбу проступили хмурые продольные морщинки. А еще я умудряюсь разглядеть родинку на правом виске.
Ох, Юлька, ты слишком быстро падаешь в эту бездну…
Не представляю, чем бы закончились эти гляделки, если бы моя накинутая на плечи шубка, которую я не стала застегивать, от порыва ветра, взмахнув полами, не разлетелась.
Я вздрагиваю от “укусившего” холода. Богдан тянет ко мне свои руки и поправляет шубу, застегивая пару пуговиц. Комментирует свою заботу односложным:
– Простынешь, кто мне Питер показывать будет?
– Так разве мы…
– Январь. Ты же сказала, что обязательно нужно увидеть зимний Невский? – взлетает уголок его чувственных губ. – Я прилечу в январе, когда у вас в академии начнутся занятия, Юля. Найдешь для меня время?
Хочется сказать, что зря он впечатлительную меня попусту обнадеживает, ведь сердце у меня не железное, но я просто киваю.
– Январь – идеально.
Его руки все еще на воротнике моей шубки. Его взгляд неожиданно перемещается на мои губы. Их начинает слегка покалывать. Исчезает все вокруг: от звука ночного города до морозной дымки. В другой жизни, возможно, в этот момент он бы меня поцеловал. Знаю, вижу, чувствую.
Только увы, мы не в сказке. Титов даже близко не делает такой попытки. Правильный, сдержанный, собранный. Всегда! Кивает в сторону машины, тихо командуя:
– Садись, Юль. Замерзнешь. Отец ждет.
В другой, параллельной вселенной, я сейчас была бы на месте Илоны. Садилась бы в Audi Богдана. Но мы там, где есть, и по-другому пока не будет. Приходится повиноваться.
Богдан, дождавшись, пока я сяду, закрывает дверь. А потом разворачивается и уходит, ни разу не обернувшись. Машина трогается, я откидываю голову на подголовник и зажмуриваюсь. Я бы все отдала за еще хотя бы один его такой взгляд на мои губы!
До дома мы доезжаем быстро. Уже через час я переступаю порог своей комнаты снова и снова прокручивая в голове прошедший вечер. Каждый взгляд, улыбку и слово.
Юль… Мне так нравится, как он говорит это – Юль.
Разулыбавшись, падаю звездочкой на кровать и смотрю в пустоту. Спать надо, но сна ни в одном глазу. Отдыхать тоже не хочется. Может, посмотреть фильм? Старый, советский, как советовал Титов?
Да, так и сделаю. Приму душ и завалюсь в кровать с тазиком соленого попкорна. Кажется, у нас где-то был, в запасах теть Люды.
Я уже подскакиваю на ноги и держу путь в ванную комнату, когда телефон в моей сумочке оживает требовательным вибро. Так неожиданно, что я с перепугу подпрыгиваю на месте. Достаю гаджет и смотрю на экран – входящее в мессенджере. Уже и так догадываюсь, кто отправитель. И тем не менее, когда на экране всплывает окошко уведомления, мои руки начинают мелко подрагивать. Богдан пишет:
“Встретимся? Сегодня. Прямо сейчас”.
Богдан
Привалившись на капот тачки, вытаскиваю из пачки сигарету. Чиркаю зажигалкой и затягиваюсь. Весь вечер руки чесались. Обычно у меня такое исключительно на нервняке и стрессе, но тут что-то не то. Что-то иное. Новое.
Достаю из кармана пальто телефон. На экран падает пара снежинок, моментально превращаясь в мелкие капли. Однако это не мешает увидеть, что мое сообщение прочитано. Ответа по-прежнему нет. Юла молчит.
Еще раз пробегаю глазами по своему:
Богдан: “Встретимся? Сегодня. Прямо сейчас”.
Порывисто вышло. Нетерпеливо. Не могу по-другому. Увидеть ее хочу. Сегодня, после встречи с Даниловыми, это чувство неожиданно усилилось. Она мне чем-то Юльку напоминает. Юла эта. Такая же живая, энергичная, нежная, мягкая и интересная во всех смыслах девушка. И мысль, что сегодня она может провести ночь с каким-то мудаком, с которым у нее свидание – наизнанку выворачивает от досады.
О Юле просто запрещаю себе думать. Неправильно это, с какой стороны ни посмотри.
Делаю еще одну затяжку. Поднимаю голову к небу – его заволокли снежные тучи. Выдыхаю, выпуская облако морозного пара. Илона бы сейчас мне весь мозг вытрахала своим: опять курил? По херу уже. Пока домой ехали – разосрались так, что теперь под вопросом не только свадьба, но в принципе наше совместное будущее.
Нет, я вполне отдаю себе отчет в том, что поступил не совсем корректно – выставив ее перед другом в нелицеприятном свете. Бездельницей. Ничем не увлеченной бездельницей. Но ее тонкие шпильки в адрес Юли подзадолбали. Кто-то должен был ответить. Я не уверен, что у Даниловой младшей хватило бы духу поставить Илу на место. Да и разве я соврал? Правде в глаза всегда смотреть больно. Поэтому Илону так и выбесили мои слова. Сколько нас помню: все ее “увлечения” ограничивались походами по СПА, салонам и магазинам. Ограниченный в фантазии человек ограничен во всем.
Трясу головой, отбрасывая мысли о Илоне и перевожу взгляд на телефон.
Я же вижу, что Юла онлайн. Почему молчит?
Богдан:“Ты здесь?”
Я понимаю, как должно быть смешно выгляжу с ее стороны. Нетерпеливым и напористым. По-другому не умею. Она первая написала и показала свой характер. Пусть отбивается от ответных “нападок”.
Богдан: “Юла? Напиши хотя бы слово”
Наконец-то на экране мелькает “печатает”.
Две секунды, и с характерным звуком в мессенджере всплывает ответ:
Юла:“Почему именно сейчас и срочно?”
Богдан: “А что? С этим есть какие-то проблемы?”
Юла: “Если ты забыл, я писала, что иду на свидание…”
Забудешь тут.
Затягиваюсь последний раз и выкидываю окурок в урну. Набивая одной рукой:
Богдан: “Помню. Но ты сейчас здесь, значит, уже свободна. Свидание не удалось?”
Юла: “Какой ты ждешь на этот вопрос ответ?”
Богдан: “Честный”
Подумав, отправляю следом:
Богдан: “Но все же надеюсь на “нет, не удалось”
В ответ прилетает смеющийся смайлик. Редкость с моей стороны и постоянные спутники сообщений Юлы. Что тоже определенным образом наводит на возраст собеседницы. Обычно это в ходу у молодого поколения. В очередной раз прикидываю: сколько ей? Лет двадцать пять – тридцать? Да. Не больше.
Господи, в какую же ты ввязался херню, Титов? Сам на себя не похож. Со стороны посмотрят, узнают, у виска покрутят. Завис на малолетке. А даже если и нет, то в принципе ложиться в кровать с одной, а кидаться смс-ками целыми днями с другой – как мужика меня ни разу не красит.
Сажусь в тачку, она до сих пор маслает. В салоне жарко, приходится вырубить печку. Набираю сообщение, снова нетерпеливо намекая на то, что все еще жду ответ на свой вопрос:
Богдан: “Ну, так что насчет встречи, Юла? Поехали? Чего тянуть?”
Юла: “На дворе ночь”
