Трилата Нижеги "Начало новой истории"

Хафэр подтащил Эктори к такой же незаметной двери.

Они зашли в небольшую комнатушку с прозрачной стеной. Кабинка неслышно начала подниматься. Эктори заворожённо смотрела, как мимо мелькают этажи зданий, из невесомых на вид пузырей и пластин затвердевшей плёнки и металла, всеми называемого просто золотом, но на первом языке именуемого Гоузерт. В Империи всё, что может быть сделано из металла, делается именно из гоузерта, а иногда и другие материалы заменяют им при первой же возможности, за это она и получила своё название.

Взгляд Эктори пробежал по широким улицам, зацепившись ненадолго за высокие колонны, соединённые единым мостом, расположенные, как она знала, в форме контуров девяти лепестков цветка жизни, устремился к горизонту. В памяти всплыли блёклые, но точно приятные воспоминания о зелёных холмах, окружавших город: деревья на них росли высокие-высокие, а листва полностью закрывала небо. Но там никогда не было ни темно, ни холодно. Ещё там была трава, такая мягкая и пушистая, что иногда она представляла, что это и не холмы, а огромные звери с мягкой шерстью… Но вместо ожидаемых холмов с лесочками Эктори увидела высокую стену, способную поддержать небосвод, если тот вздумает свалиться на город.

–Я не помню чтобы город что-то ограничивало, – тихо заметила Эктори, ткнув пальцем в сторону окраин. – Нет, конечно, я многое не помню, но стены там не было.

– Да, я указал возвести её – ответил Хафэр, отвернувшись от прозрачной стены.

– Зачем? Амперия никогда не боялась вторжения извне, в город можно было войти с любой стороны, у него даже символических ворот не было, так зачем теперь?

– Пески.

Эктори непонимающе уставилась. Хафэр неохотно объяснил:

– Раньше их не было, потом разрушилась планета-спутник, теперь они наступают.

– А холмы, ведь были же высоченные холмы? Их и за стеной видно должно быть.

– Ушли.

Вновь короткий ответ Хафэра заставил Эктори недоумевать:

– Как?

– Взяли и сбежали в другой мир. Теперь тут песчаные.

– Они всё-таки живые?! – обрадованно воскликнула Эктори.

– Всё живое, что не мёртвое, – философски ответил её Император.

Хафэр шагнул в распахнувшуюся дверь, затащил Эктори с собой.

Ещё одна просторная комната. Эктори в мыслях отметила, что ей весьма комфортно в лучах мягкого золотистого света, струившегося из окон, под высоким потолком, в отличии от тех, что были в Академии вовсе не нависавшие угнетающе, словно в попытке напомнить всем в здании о их ничтожности, и колонны не напоминали решётки золотой клетки, которая, хоть и выглядит богато, всё же является тюрьмой. Единственное, что не давало Эктори покоя:

– Где все?

Хафэр посмотрел удивлённо, она спросила понятнее:

– Сколько мы бродим по городу, а ни на кого не наткнулись.

– Все работают, только мы бездельничаем.

– Ну, извините… – обиженно пробурчала Эктори.

Хафэр удивлённо взглянул на неё:

– Ты это к чему?

– Если бы не я, ты бы тоже мог работать, – проговорила она виновато.

– Я и буду. И ты будешь.

Хафэр шагнул за колонну и должен был просто оказаться у залитого светом окна, но растворился. Эктори недоверчиво огляделась, отошла на несколько шагов – картина не поменялась. Немного опасаясь, она всё же шагнула следом.

Ария оказалась в просторной комнате. Три стены были заставлены до потолка шкафчиками со множеством ящиков, крючочков, занятых полотнами плотной ткани и кожи, полочками с инструментами и уже готовой обувью.

Эктори осмотрелась, прошептала:

– Амперская магия. Как можно было об этом забыть?

Хафэр кивнул. Она хихикнула:

– Пространство ворочим, как хочим.

Хафэр ещё раз кивнул, негромко постучал по деревянной крышке стола.

Мужчина, зажавший коленями заготовку в форме стопы, что-то срезавший косым ножом с надетого на неё ботинка, быстро повернулся к вошедшим, губы его расплылись в приветливой улыбке:

– Господин Император? Здравия Вам и… – перевёл изучающий взгляд на Эктори, – и Вашей спутнице. Ох, как давно мы не виделись… – левую руку сапожник прижал к груди, правую завёл за спину, сильно наклонившись, отвёл правую ногу.

Эктори вспомнила мягкий наставительный голос: «Имперский поклон существует в двух вариантах: формальный – когда правые рука и нога отводятся назад, описывая полукруг, неформальный – левая рука просто приставляется к груди, а тело слегка наклоняется. Главное никогда не отпускай голову, не отводи взгляд от лица собеседника – это можно посчитать за неуважение». Решив, что всё-таки обстановка здесь совсем не официальная, Эктори порывалась уже слегка поклониться, но Хафэр жестом остановил её, повернулся к сапожных дел мастеру.

– Без формальностей.

Сапожник улыбнулся, ответил, опасаясь, что слова его не понравятся Императору:

– Брат ваш тоже так говорил, а потом учил одного неучтивого аристократа, как в пол кланяться.

Эктори покосилась на Хафэра, хотела спросить: «А как в пол кланяться?», но он ответил, опережая вопрос:

– Лицо о каменную плитку разбил. Бедолаги того, конечно же.

Эктори вздрогнула, живо представив кровавое месиво, что должно было бы быть на месте лица.

Хафэр, увидев её реакцию, кивнул, слегка поджав губы. Подошёл к сапожнику, спросил:

– Можно ей ботинки? Без каблука.

Мужчина оглядел Эктори.

– Давайте свои ноги, – проговорил он, подставив стул.

Она села, вытянула изящную ножку, неизящно замотанную в бинты. Сапожник возмутился:

– Как я, по-Вашему, мерки снимать буду? Как Вы потом носить обувь будете, не по размеру получится!

– А можно как-нибудь подогнать шнуровкой, чтобы и сейчас налезло и потом носить можно было?

Эктори подняла на него упрашивающий взгляд, мужчина махнул рукой, предупредил:

– Если что-то будет давить или натирать, я Вас предупредил.

Пока мужчина измерял её «лапки», Эктори внимательно изучала его сосредоточенное лицо. Арий она видела немного, но все их лица имели совершенно непохожие друг на друга черты, одно только общее – глаза: глубокие, яркие, с до невозможного кропотливо проработанным рисунком и каменным кукольным блеском. Именно по глазам можно распознать их, не по цвету крови – не у всех она золотая, не по каким-то особенностям лица, не по росту – есть создания и выше них, и среди них есть те, кто невысок. Эктори взглянула на Хафэра, неизвестно откуда взявшего книгу и с головой уже погрузившегося в чтение.

Сапожник оставил её ноги, выбрал подходящую по размеру заготовку, принялся что-то срезать и стачивать.

– Кожа или нашенское золото? – спросил он, глядя на Эктори, но обращаясь явно к Хафэру.

– Гоузер.

Эктори кивнула:

– Неправильно это, чужую кожу на себя натягивать, тем более если есть возможность без этого обойтись.

Сапожник, взглянув на неё, сделал вид, что обратился к Императору:

– А ваш брат кожу любил, – мужчина усмехнулся, продолжил вспоминать: – Он всегда смотрел, как я работаю, спрашивал. Носил сапоги только мной сделанные. Пару раз, когда его порвались, босой приходил. Чудной он был… Но клиент хороший – чужой работы не любил.

– На всю голову, – пренебрежительно заметил Хафэр.

Сапожник, улыбнувшись, продолжил:

– А один раз… Я тогда занят был, а он пришёл, весь день провозился, но сделал! Представляете, чтобы дворя-янин сам себе сапоги сделал?! А ведь главное – неплохие!

Хафэр скривился, но кивнул соглашаясь, спросил холодно:

– Её можно забирать, – кивнул в сторону Эктори.

– Да, конечно. Что по дизайну?

– Без каблука.

– Это вы уже говорили. Всё?

– Остальное на Ваш выбор.

– Можно что-нибудь аккуратненькое? Не изящное, а просто небольшое, можно даже простенькое, – немного застенчиво уточнила Эктори.

Сапожник, слегка улыбнулся ей:

– Не изменяете своей традиции. Как скажете, милая леди. К завтра будут Ваши ботиночки готовы.

– К вечеру, – тоном, не приемлющим возражений, потребовал Хафэр.

– Ну, господин Император, Вы как Ваш брат: всё и сразу.

Эти слава вызвали у Хафэра недовольство, но сапожник, словно ничего не замечая, продолжил:

– А когда, скажите мне, другую работу делать?

– Вы же мастер.

Сапожник покачал головой, проводил уходящих детей немного печальным взглядом, вернулся к работе.

…

Эктори кротко шагала следом, думала, спросить или лучше не трогать, решила всё-таки спросить:

– А брата почему не любишь?

– Урод он, – с явним недовольством ответил Хафэр.

– Да неважно какой, он же всё-таки брат.

– Нет, он…

Эктори заглянула в глаза Хафэра, необыкновенно синие, какими она их ещё никогда не видела.

Ей хотелось ещё многое выспросить, но лицо Хафэра было как-то необыкновенно печально, и она решила помолчать. Они дошли до подъёмника, вышли на «крышу».

Эктори восхищённо промямлила какую-то чушь, во все глаза уставилась на высоченный дворец, шпилем, казалось, пронзавший небесный купол.

Хафэр остановился, дожидаясь её. Она, поддавшись детскому восторгу спросила:

– А теперь, теперь куда?!

– За платьем, – махнул он в сторону другой полосы колон.

– Далеко. А как мы туда? В Амперии ведь нет терминалов. Здесь ведь маг на колдуне и волшебником заправляет. А мы как?

– По быстрой дороге.

– Я чего-то про такие и не помню, и не знаю.

– Ты тоже, Волшебница… – произнёс Хафэр с некоторой досадой. – Тебе про них знать зачем?

Хафэр приобнял Эктори за плечи, шагнул. Она вовремя успела закрыть глаза, в этот раз ей не хотелось прибывать в том искажённом пространстве вечность.

В один шаг они переместились на довольно большое расстояние. Открыв глаза, Эктори радостно хлопнула в ладоши, отыскала место, где они оказались когда прошли через миры, проследила путь до колонны. Повернулась, хотела сказать Хафэру какие же замечательные эти быстрые пути, но он уже ждал её у подъёмника.

…

Эктори зашла следом за Хафэром.

Один из сидевших за столами, поднялся, учтиво кивнул Хафэру, спросил:

– Решили свою барышню принарядить?