Не его вина
Come a little closer, then you'll see
Come on, come on, come on
Things aren't always what they seem to be[1]
“Come a Little Closer” – Cage The Elephant
Эшли мило беседовала со своими новыми знакомыми в университетском кафе. Моника и Леон не затыкались ни на секунду, развлекая блондинку, можно подумать, она в этом нуждалась.
Когда утром Орлы встретились, ничего странного в поведении солистки Чарльз не заметил. Она была молчалива и сосредоточенна, как всегда. Но на этом их совместное времяпрепровождение закончилось. Эшли сразу отделилась от Орлов, и плевать ей было на ранние договоренности. Поэтому в кафе Мейсон, Чарльз, Рэй и Джонатан сидели вчетвером и вяло обедали.
Видимо ангелочек обижалась на Чарльза и показательно общалась с Францами. Потому что в компании Орлов она никогда так много не улыбалась и не смеялась. Вообще, всегда была закрытой, зажатой и серьезной. Только её большие серые невероятные глаза выдавали в ней более ранимую и детскую натуру, которую она прятала. Точнее, просто. Большие серые глаза. Эшли вела себя неестественно, поэтому Чарльз сделал вывод, что близнецами она только пользовалась, чтобы позлить его. Или Энви. Или их обоих. Хотя врожденная правильность и принципы вряд ли бы ей это позволили.
К чёрту.
Чарльз в задумчивости нахмурил брови, сверля взглядом троицу за столиком неподалеку. Она сама была виновата, что всё так получилось. Бессмысленно было выводить его на жалость. Ему не стыдно. Если Эшли хотела милого принца, то её можно было считать полной дурой, раз она ждала этого от блондина.
Тогда почему Чарльз так долго думал об этом? Будь на её месте другая, он уже не вспомнил бы её имени. Чем он руководствовался, когда спал с солисткой их группы? С самого первого дня поставил на ней крест, как на нечто запретное. Ни в одной группе секс между участниками не приводил ни к чему хорошему.
Как его раздражала наивная физиономия Эшли. Он отдал бы всё, чтобы выгнать её из Орлов, либо ушёл бы сам. Но было два огромных «но». Без Эшли дальше университетского тура группа не смогла бы пройти, а Чарльз просто не мог жить без музыки.
Что за идиотские мысли?
Никто не уйдёт. И точка. Чем дольше он смотрел на Эшли, тем больше он кусал свою щеку. Он не понимал её – от этого злился. Зачем она вступила в группу, если избегала любых вечеринок, клубов и сплетен? Зачем она пеклась о состоянии каждого, при этом сама ничего никому не доверяя? Зачем? Почему? Как? Она была странной. Хуже всего было то, что, глядя на Эшли, Чарльз ощущал, как в нём просыпалась совесть, неприятно отзывающаяся в сердце и висках.
Ещё одна причина, по которой аппетита не было абсолютно – вчерашний спектакль блондина. Каким нужно было быть убожеством, чтобы показать слабость девушке? Эшли видела его слёзы… Позор. Ночью она ласково гладила его волосы, говорила тихо по-детски искренние слова. Хотя в мыслях она точно смеялась над ним и запоминала каждое мгновение, чтобы припомнить в будущем. Насколько он был ей противен?
– Хватит на меня так жалобно смотреть. – с раздражением сказал Чарльз.
Орлы, кроме Джо, ради приличия стали смотреть по сторонам. Но долговязый всматривался в лицо блондина, обдумывая свои теории.
– В общем-то, меня не покидает одна мысль. – сказал Джо и засунул в рот сразу несколько картошек фри. – Ты и Эшли, – с набитым ртом продолжил он. – Оба во вчерашней одежде. Совпадение?
Рэй от таких доводов поперхнулся. А Мейсон напрягся, хотя по нему было видно, что за последние недели его силы и желание враждовать с гитаристом иссякли. Чарльз снова проклянул проницательность длинного. Джо был во многом легкомысленным и незаинтересованным, но на интриги, сплетни и отношения у него, несомненно, был особый нюх. В выяснении такого рода дел он был гениальным, внимательным и чутким сыщиком.
– Ты совсем из меня кретина не делай. – недовольно ответил Чарльз. Вышло даже очень убедительно. – И где ваши расхваленные харизма и позитив? Мы наконец-то вчетвером, как раньше. Истинные Орлы. Что не так? – спросил он.
Всего лишь месяц Кинг терпел компанию Джонс. Теперь можно было вести себя как прежде. Разве плохо? Любые шутки, действия, слова, и никто не осудит и не проконтролирует. Чисто мужское общество. Хотя насчёт малыша Энви гитарист сомневался. Без Эшли они чувствовали себя свободнее. Должны были чувствовать. Да и количество проблем в разы бы уменьшилось.
– Раньше вчетвером мы были одним целым, а теперь нам не хватает Эшли. Потому что она тоже часть группы. Пока мы не вместе, мы не Орлы.
– А ты, Мейс? – перевёл тему Джо. – Ну это. Что между тобой и Эш произошло?
– Ничего. У неё проблемы в семье. Вот и отдалилась. – буднично ответил Мейсон. Ахренеть. Рыжий врал куда лучше, чем кто-либо другой. Чарльз не смог сдержаться и зааплодировал.
– Ты даже единственную извилину не соизволил напрячь, продумывая этот бред. Господа, – Чарльз посмотрел на Рэя и Джо. – Наш капитан изменил Эшли.
Рэй и Джо не веря посмотрели на Мейсона. Рэй метнул обеспокоенный взгляд на Эшли, не подозревающую, что стала темой их разговора. Джо отложил еду и неодобрительно покачал головой.
– Ничего удивительного. Давай прямо сейчас спросим у ангелочка, будет ли после такого петь с тобой в дуэте? – не унимался Чарльз. В последнее время ему на клеточном уровне хотелось выводить Мейсона.
– Давайте успокоимся? – улыбнулся Рэй, чтобы сгладить обстановку.
– Ваши выходки уже всех заколебали. – раздраженно сказал Джо. – Короче, не думаете о репутации, о вас, обо мне с Рэем – ладно. Но Эшли не заслужила такого. – с этими словами он встал из-за стола. – Мы с Рэем идём к Эшли, а вы разбирайтесь между собой.
На занятии препод дал несколько минут, чтобы разбиться на пары. Чарльз выловил глазами Эшли и, пройдя сквозь толпу, образовавшуюся из-за хаотичных компаний, быстро настиг девушку. Он ничего не сказал, но взял её за руку. Она обвела его глазами с ног до головы, как будто размышляла: подходит он ей или нет. Видимо, как партнёр, Чарльз оказался достойным. Когда все распределились, студенты сели на пол, слушая задание.
Гул и указания не были тем, что волновало парня. Он наклонился к уху Эшли, внимательно следящей за преподавателем, и прошептал:
– Обсудим прошлую ночь?
– О чём ты? – безучастно спросила Эшли, не отвлекаясь от занятия. Ей реально было интереснее слушать занудного препода вместо него? Она увлеченно рассматривала реквизит и кивала головой, когда нужно было показать реакцию. Сегодня Джонс была слишком весёлой…
– Ты и я…
– Не понимаю, о чём ты? – наконец повернулась блондинка в его сторону.
– Ну… А, понял. – усмехнулся Чарльз, осознав, что девушка предпочла забыть всё. – Так даже проще.
Какая умница. Едва ли кто-нибудь ещё из девушек в его окружении могла похвастаться наличием мозгов. Она не требовала серьёзных отношений от него, а значит, теоретически, она им тоже воспользовалась. Они были квиты.
Кинг и Джонс получили сцену, которую они должны были обыграть. Чарльз взял листок со словами и принялся читать текст, подбирая ассоциации, заостряя внимание на своей реакции и эмоциях. Им попался очень напряженный момент: пара, находящаяся на грани разрыва, ссорилась. Чарльз ставил себя на место героя и чувствовал безысходность и бессилие, порождающие гнев. Атмосфера должна была быть тяжелой и давящей. Он посмотрел на партнёршу, чтобы спроецировать на неё образ.
А та сидела и улыбалась. Иногда издавала тихие смешки. Чарльз с сомнением заглянул в текст Эшли и убедился в том, что читали они одно и то же. Что с ней не так? Её развеселил слог или ситуация? Почему она себя так вела?
Чарльз и Эшли быстрее всех выучили реплики и действия. Вместе они дополнительно продумали активность и приступили к репетиции. Иногда происходили запинки. Кинг боялся, что мисс правильность и справедливость будет придираться к мелочам, но получилось всё наоборот. Чарльз останавливался и подсказывал девушке, а вместо того, чтобы принять замечания во внимание, она смеялась и убеждала парня в том, что она делала всё так, как нужно. В таком состоянии Эшли выглядела веселей и была более раскрепощенной чем обычно. Незаметно для самого Чарльза, они немного поговорили, и он даже смог расслабиться. Блондин запутался окончательно. Чем можно было объяснить такую перемену?
Влюбилась?
Нет. Эта была самая банальная и тупая мысль. Вспомнить, какой она была с Мейсоном. Совсем не то. Да и нравились ей с виду хорошие парни. Может стоило намекнуть Джо на то, что Рэй и Эшли смогли бы стать прекрасной парой? Чарльз ухмыльнулся от такой идеи. Забавно, она подняла ему настроение. Девушка предложила первыми выступить. Блондин снова недоверчиво посмотрел на неё. Что он запомнил за три года обучения, так это то, что Джонс никогда, ни при каких обстоятельствах, не вызывалась первой. Скромность или неуверенность заставляли её делать шаг назад.
Студенты сели, и шум вскоре стих.
Первые реплики они отыгрывали превосходно. Если они продолжили бы в том же духе, непременно, их дуэт стал бы лучшим. Чарльз наблюдал за Эшли и верил каждому её слову. Она так талантливо вжилась в роль, что у парня на секунду произошла заминка. Он так увлёкся девушкой, что забыл о первостепенной задаче.
– Хватит! – громко сказала Эшли и разбила пустую бутылку о стол, поставленный в качестве интерьера. Такого не было в сценарии. Они не репетировали этого. Блондин, не выходя из образа, посмотрел на одногруппников и преподавателя. Все ждали продолжения… – Сколько ты будешь лгать? Сколько? – повышала голос она и медленно приближалась к Чарльзу, держа в руках острый осколок. Во взгляде был пугающий огонёк, напоминающий безумие.
– Дорогая, положи бутылку. – нервно попросил Чарльз и выставил одну руку вперёд.
Но Эшли не слышала этого. Она была сама себе на уме. На лице появилась истерическая улыбка, пугающая своей неуместностью. Блондин неосознанно попятился назад. Он признал, что Джонс была на две головы талантливее любого другого. Единственное, чего он сейчас хотел, это чтобы их прервали. Наблюдать за ней было жутко… Изумрудный свет, отражающийся от острого осколка бутылки, блеснул в глазах девушки. Её рука побелела от того, как сильно она сжимала горлышко.
– Милый, тебе страшно? – вплотную приблизилась Эшли, преувеличенно подняла брови и надула губки.
Укол.
Чарльз бросил взгляд на свой живот и втянул воздух. Блондинка медленно вонзила осколок. Он резво перехватил руку Эшли и громко сказал:
– Мы закончили! – он быстро вывел её из класса.
Кинг широкими шагами шёл мимо кабинетов и аудиторий. Край белой футболки намок от алой крови. И в зоне живота было неприятное ощущение из-за вязкой жидкости и грязной ткани. Казалось, с каждым рывком рана становилась больше. Кожа растягивалась и с новой силой отдавалась болью. Чарльз не знал, что он делал, куда стремился. Просто шёл, а мысли гнали его быстрее. Девушка не поспевала за ним и спотыкалась. Наконец он остановился и грубо развернул Эшли к себе. Зачем они здесь? Парень не соображал.
Вокруг ни души. До них доносился глухой скрип дверей, движущихся от сквозняка. Блондин прорычал и схватился за живот. Он сжал челюсть до боли, чтобы вытерпеть неприятные ощущения, оставшиеся от пореза. Непонимание нервировало его. Неизвестность приводила в ярость. Во что он ввязался?
– У тебя кровь. – наивно сказала Эшли и пальцем указала на бордовое пятно на футболке.
– Да что с тобой не так? – агрессивно жестикулировал руками блондин. – Это неадекватно!
У Чарльза создавалось впечатление, что он разговаривал с пятилетнем ребёнком. Девушка не боялась его наступающей и ощутимой ярости. Она даже не стала серьёзнее! И чем больше он повышал тон, тем меньше она отвечала. Желваки появились на скулах парня. Он прикрыл глаза и стал восстанавливать сбившееся дыхание. Чарльз сжимал и разжимал ладони. Расслабляясь, Кинг переставал так отчётливо чувствовать боль в районе живота. Он собрал частички самообладания и успокоился.
– Ты расскажешь, что с тобой происходит. – повелительным тоном сказал Чарльз.
– Ничего не происходит. – сразу отозвалась Эшли.
– Да ты! – не выдержал блондин и ударил по стене. – Нормальные люди не идут на крышу после измены парня, с которым они были вместе три недели. – отчеканивал он, потирая окровавленные костяшки. – Нормальные люди не пытаются зарезать человека после одной ночи.
Вспышка! Чарльз заметил, как изменилась в лице девушка. Улыбка медленно сползла с лица, а во взгляде читалась осознанность. Она тяжело сглотнула и резким движением схватилась за плечи, спрятавшись от внезапной дрожи и холода. Её бледная кожа покрылась мурашками.
– Я не буду тебе ничего говорить. – прошептала Эшли, тихо, но твёрдо несмотря на то, что теперь она точно испытывала страх, глядя на Чарльза.
– Ещё как расскажешь. – скалясь говорил он. – Иначе все узнают про крышу. Про ночь в доме Одри. Я покажу вот это. – с этими словами он поднял футболку, оголяя кровоточащую рану.
– Ты блефуешь, – одновременно с надеждой и отчаянием произнесла она.
– А ты проверь. – грубо ответил Чарльз.
Они с минуту молча смотрели друг на друга. Во взгляде обоих читалась решительность и взаимная неприязнь, достигшая предела. Это была ненависть. Ещё чуть-чуть и вокруг стали бы возникать искры от напряжения. Чарльз был не намерен отступать. На его стороне было больше доводов. Оставалось донести это до Эшли. Время шло, и девушка переставала казаться такой же смелой и непоколебимой.
– Хорошо. – почти беззвучно сказала она. – Но не здесь. – сорвался голос. – Здесь я не смогу.
Кинг победно сунул руки в карманы и развернулся в сторону мужской раздевалки, и перед тем, как уйти, сказал:
– После пары у моей машины.
Он оставил её одну. В класс она так и не вернулась. Чарльз сам потратил около двадцати минут на поиски футболки и стирку от крови. Поэтому отсутствие блондинки спустя такой длительный промежуток времени глубоко-глубоко в душе напрягало Кинга. Кто знал, что она могла сделать в таком состоянии? Но до конца пары Чарльз больше не вышел в коридор.
Чарльз облокотился спиной о свою машину и равнодушно наблюдал за студентами, выходящими из университета. Пафосности ему добавляли солнечный очки. Чтобы скоротать время, Кинг познакомился с тремя длинноногими студентками. Они звонко смеялись, демонстрировали свои достоинства и льстили гитаристу. Они были тупыми курицами, чьи интересы ограничивались последними новостями из мира моды. Чарльз даже не пытался вникнуть в их разговор. Одну звали Риджина, вторую – Полли, а имя третьей он даже не запомнил. Эта информация была абсолютно ненужной.
Быть может, Риджина была достойна чуть большего внимания. Личико было приятным, да и фигурка что надо. В его вкусе. В принципе, с ней он был бы не прочь развлечься. В толпе он наконец разглядел Эшли. Уже издалека Чарльз увидел её красные и опухшие глаза. Она реально плакала? Девушка увидела знакомый чёрный форд и направилась в его сторону. Она до сих пор шмыгала носом и жевала передние светлые пряди.
– Извините, дамы. На сегодня я занят. – обольстительно сказал Чарльз, когда солистка приблизилась к нему. Риджина, Полли и, пусть будет, Бренда недовольно покосились на Эшли и медленно пошли дальше.
– Держи. Надень. – сказал Чарльз, сам одев Эшли солнечные очки. Ну не мог он смотреть на неё в таком виде. Ему начинало казаться, что он полный придурок.
– Спасибо. – через силу поблагодарила она и открыла дверь пассажирского сидения. Чарльз закатил глаза от такой самостоятельности. И тоже сел в машину.
[1] Подойди чуть ближе и увидишь,
Давай, давай, давай,
Вещи не всегда такие, какими кажутся.
Знакомство
Cause it's too cold, for you here,
And now so let me hold both your hands in,
The holes of my sweater.[1]
“Sweater Weather” – The neighborhood
Чарльз заглушил мотор и вышел из машины. Они остановились у небольшого старого фонтана, скрывающимся за кронами высоких деревьев. Это место было недалеко от университета, но мало, кто о нём знал. Благо, мама показала ему его, когда парню не было и четырнадцати. С тех пор это стало его любимым местом, успокаивающим и возвращающим в детство.
Увидев Эшли, мысль привезти её сюда сама возникла в голове, а Чарльз не стал противиться. Он сел на скамейку, думая, что девушка следует за ним. Но обернувшись, он обнаружил, что блондинка осталась в машине. Она сняла очки, сидела с закрытыми глазами и едва шевелила губами. Кинг терпеть не мог ждать. Он порывался подойти к ней и поторопить, но вовремя одёрнул себя. Эшли и так никогда ничего не рассказывала, а это действие не улучшило бы положения.
Интересно, если бы она захотела угнать его машину, успел бы он добежать и остановить её? Какие странные размышления… Она что, похожа на угонщицу? Всегда так было. Когда предстоял трудный разговор, Чарльзу в голову лезли нелепые теории и фантазии. Недавно, когда Мейсон врезал ему по лицу после первого тура. А затем повалил и начал бить его, уворачиваясь и пытаясь избежать удары, блондин задумался: если сразу выпить кровь, которую ты потерял, можно ли избежать летального исхода от потери крови? Конечно, нет. Но тогда мысль казалась светлой.
Наконец девушка вышла из машины и бесшумно села возле Чарльза. Она мяла пальцы и жевала свои волосы. Это было так вкусно?
За десять лет этот уголок Лос-Анджелеса почти не изменился. Только каменная плитка заросла цветами и травой. В маленьком фонтанчике, украшенном орнаментом, тихо бежала вода, создавая журчание. Деревья окружали это место и войти сюда можно было только с одной стороны, где не было кустов и зарослей.
– В пятнадцать лет, – начала Эшли, сосредоточившись на своих руках. – Мне диагностировали шизоаффективное расстройство маниакального типа.
Чарльз, пораженный таким заявлением, прикрыл рот кулаком. Он раскрыл глаза и смотрел в себя. Эти слова прозвучали страшно. По сравнению с услышанным, Кингу казалось биполярное расстройство сущим пустяком. Про него он хотя бы слышал. А вот о шизоаффективном расстройстве маниакального типа он не знал абсолютно ничего.
Последующие объяснения отрывками доносились до сознания блондина «стадия», «наследственное», «ремиссия». Он заставлял себя вникать в то, что твердила девушка. Но не мог. Она же с виду была обычной, просто не такой, как его окружение. Теперь он смотрел на Эшли и как будто пытался найти подтверждение её словам. Ему казалось, что только сейчас он познакомился с Джонс, а до этого просто была иллюзия, симуляция. Чарльз прокручивал в голове моменты, и всё вставало на свои места. И крыша, и задание, и её слёзы после их разговора в коридоре. Всё это не было проявлением её истинного характера. Тогда какой она была, на самом деле? Правильно ли Чарльз сделал выводы на её счёт?
Эшли рассказывала так, словно защищала докторскую: использовала сложные термины, которые с первого раза никто не выговорил бы, раскрывала каждое понятие, при этом выглядела очень отчужденно. Всё это к ней будто не относилось. Чарльзу было неинтересно, кто ещё страдал этим расстройством, какие симптомы и причины были. Наверное, у девушки это была защитная реакция – досконально изучить и выложить все карты на стол.
По своей сути шизоаффективное расстройство было что-то между биполярным аффективным расстройством и шизофренией. Чуть более серьёзное, чем первое. и чуть менее сложное, чем второе. Проявление заболевания выражалось в маниакальных стадиях веселья, во время которых обострялась психопатия и слуховые галлюцинации. Иногда за маниакальной фазой следовала депрессивная, которая два раза в жизни приводила Эшли к попыткам самоубийства.
– А в чём проблема – пить таблетки? – спросил Чарльз. Она сама сказала, что пока пила их, её состояние улучшалось.
В последний раз проявление расстройства было у Эшли два года назад, после чего ей выписал таблетки знакомый психиатр. Тринадцать месяцев она была в ремиссии. Затем психиатр уехал в другую страну и не смог выписывать ей лекарства, поэтому блондинка перестала принимать их, однако хуже не становилось до последних событий. Вся проблема заключалась в том, что Эшли боялась.
– Ты должна рассказать. – серьезно сказал Чарльз. Он не мог смотреть ей в глаза.
– Не проси меня об этом. – прошептала девушка.
Чарльз вскочил, не в силах сидеть на месте. Он ходил туда-сюда широкими шагами, хватаясь за голову. От его реакции Эшли вздрогнула. Она говорила таким противным тоном, пробирающимся в душу. Чарльз сжимал и разжимал кулаки, готовый вот-вот снести здесь всё к чертям собачьим. Как с ней было сложно… Она же сама просила о невозможном…
– Ты же понимаешь, – резко остановился он и с плохо скрываемой агрессией произнёс, наконец осмелившись посмотреть в её глаза. – Что ты опасна для общества.
