– Полностью согласен, господа…
– Ваша Светлость, а как же бестия? – выпалил командующий. – А как же бандиты?
– Помню, Клемен, – герцог вздохнул и поднёс короткие пальцы к свече. – Такое, действительно, имело место. Сразу после моего знакомства с господином Родейном на Бассель напала химера. Как мне доложили, она успела убить четырнадцать человек, пока её не выгнали из города.
– Страшное было утро, – вставил Клемен. – А перед этим шайка наёмников напала на Верхний рынок. Чьи бы вы думали? Кранца Родейна. Он сказал, что они взбунтовались, и собирался их изгнать. А в день его смерти сгорело старое поместье в паре вёрст от города. На пепелище нашли целую гору трупов, на которых были те же знаки различия, что и на изгнанных наёмниках. Очень много трагичных совпадений вокруг одного неизвестного купца, Ваша Светлость. Так или иначе, он принёс нашему городу одни несчастья.
– Что объясняет ваше недоверие ко мне, господин командующий, – подметил Каддар. – Не волнуйтесь: я не в обиде.
– Посмею напомнить, что именно Кранц Родейн рассказал о шайке убийц, что засела под старой обителью прорицателя Кваранга, и даже предложил план катакомб, которые они обжили, – Содагар поспешил вновь вернуть всё внимание себе. – Как оказалось, его сведения были точными. Господин следопыт, вы слышали о Лисах?
– Увы, не слышал, – Каддар задушил улыбку, что норовила появиться на его лице.
– И слава Далёкой Звезде, что не слышали. Лисы – это банда убийц, и Чёрт знает, сколько душ они забрали, – герцог перевёл взгляд на покойного Родейна. – Этой осенью господин Родейн попросил аудиенции, и я принял его за ужином с моей семьёй. Оказалось, что брата нашего дорогого Кранца убили эти самые Лисы.
– По его словам, – вставил Клемен.
– Не перебивай меня! – сорвался Содагар, но тут же поспешил вернуть прежний уверенный тон. – Я про Лис тоже знал, но то были слухи, что ходили ещё со времён моего отца. В городе часто пропадали довольно состоятельные люди, это правда. Мне доносили о неких наёмниках, якобы ответственных за это. Тоже правда. Но только этот бедолага с дырой в шее сумел раскрыть всю их сеть. Ты там был, Клемен. Ты видел, как далеко они забрались.
– Верно. Был, – жилы на лбу командующего вздулись, но он не мог утратить кротость перед господином. – И вопросов к нему у меня стало только больше.
– Так поделитесь ими, – Каддар поправил пышный воротник и улыбнулся. – Если эти самые Лисы виноваты в смерти господина Родейна, то цель у нас с вами одна.
– С Лисами покончено, – фыркнул герцог. – От них останется только горькое воспоминание и кровавый след со времён моего отца. Мои люди уничтожили все их точки, захватили архивы. Дело за малым: нам нужно понять, какие именно смерти были на их счету, и начать я предлагаю с Кранца Родейна. Его нашли мёртвым в тот же день, когда мы уничтожили ставку Лис под обителью Кваранга. Он лежал в её старом канале.
– Вот именно, Ваша Светлость! – воскликнул Клемен. – Что он там делал? Откуда у него такие точные сведения?
– Вопросы – это хорошо, Клемен, – герцог кивнул. – К счастью, у нас есть тот, кто привык находить ответы. Ведь так, Каддар? Вы покажете нам, чем заслужили доверие короля Агустура? Прелестно. Тогда докажите своё мастерство и объясните нам, как умер этот человек.
Каддар ответил учтивой ухмылкой и продолжил осмотр мертвеца. Говорить с точностью о дне его смерти было непросто из-за неумелого бальзамирования. Тело Родейна неплохо сохранилось, но вокруг глаз и на пальцах ног уже проявилась синева. Конечно, жрецы Далёкой Звезды не решились удалить внутренности, которые теперь кисли под слоем бальзама, источая тлетворный запах.
Особо неприятным он становился у лица Родейна, а также двух его ран. Первая из них располагалась под грудиной. Клинок, что нанёс её, был широким и длинным, вероятно пробив тело насквозь. Такие увечья редкостью не были: любой мало-мальски приличный меч оставлял именно такие следы. Чуть ниже, на животе, виднелся застарелый шрам, но тот был отпечаток далёкого прошлого. С той раны прошло не менее десятка лет.
Убило Кранца Родейна не это, а аккуратный прокол в горле. Обычный меч или кинжал не оставили бы такую чёткую рану, напоминающую скорее трилистник. Каддар стащил перчатку и приподнял голову мертвеца за холодный затылок. Свободной рукой он нащупал выходное отверстие, что разверзлось с другой стороны шеи.
Неведомый клинок вошёл с такой силой, что пронзил горло Родейна и пробил позвоночник насквозь. Такое под силу было не каждому: слишком уж многое должно сойтись. Как минимум, качественное оружие и рука без дрожи. Простыми головорезами дело и не пахло.
Каддар опустил голову Родейна на стол, а сам залез в свою поясную сумку. Тяжёлое кольцо нанизалось на его безымянный палец. Массивная основа перетекала в тонкие струйки серебра, овивающего крупный прозрачный кристалл, грани которого заискрились в окружении свечей.
Причина смерти Кранца была оскорбительно очевидной, но Каддар не был бы лучшим следопытом, если бы не желал увидеть больше, чем доступно глазу. Едва оказавшись у тела Родейна, кристалл задрожал, норовя выскочить из кольца. Знакомое покалывание расползалось по руке Каддара, но в этот раз оно пошло куда дальше.
Незримые иглы впились в плечо, грудь и даже голову сотторийского следопыта. Они были острее обычного, забираясь глубоко под кожу и заставляя Каддара давить стоны. Кристалл же вмиг утратил благородную прозрачность. В его глубине проявилось чёрная клякса, которая вскоре заполнила весь камень.
Но и на этом она не остановилась. Тёмные брызги выплеснулись из гладких граней кристалла на пальцы Каддара, поползли вверх по руке, усиливая боль. Кисть следопыта свела судорога, словно чьи-то когти удерживали её у тела Кранца. Боковым зрением Каддар уловил тени, что сгущались вокруг и ползли по каменным стенам. Содагар и Клемен будто не замечали, как тьма обвивает их, и лишь Мариш обеспокоенно ринулся к господину.
Бреккец вцепился в запястье Каддара и с силой потянул его. Тьма сопротивлялась, но Мариш сумел взять верх и оттащил следопыта ближе к стене. Когда колкие тиски разжались, Каддар поднёс ладонь к вспотевшему лицу, но следов тени на ней не нашёл. Он сорвал кольцо и ощупал поверхность вновь очистившегося кристалла. Вопреки опасениям Каддара, никаких сколов на нём не осталось.
– Следопыт! – Каддар не сразу расслышал оклики Клемена. – Следопыт, я с тобой говорю! Что это было?
– Дай ему отдышаться! – огрызнулся Мариш в ответ.
– Следи за тоном! – не унимался командующий. – Его кольцо начало искрить! Ваша Светлость, что это по-вашему? Чертовщина в замке!
– Чёрт здесь ни при чём, – Каддар отдышался и смог ответить. – Довольно простая магия. Знаю, что у вас она не в почёте.
– И всё равно ей пользуетесь на глазах у герцога? – Содагар хмыкнул, но без особой укоризны. – Смело, однако.
– Если есть инструменты, позволяющие увидеть больше, разумно ли отказываться от них, Ваша Светлость? – следопыт отряхнулся и вернул улыбку, но была она уже не столь лучезарной.
– Споры о магии меня сейчас не интересуют, – ответил герцог. – Лучше поделитесь своими находками.
– Про причину его смерти я вам ничего нового не скажу, – Каддар указал на зияющую дыру в горле Родейна. – Его убили точно не в случайной стычке. Тот, кто это сделал, хотел смерти господина Родейна и бил наверняка. Бил умело и решительно, как делал уже не один десяток раз, осмелюсь предположить. Но это вы и без меня знали.
– Именно, – Клемен исподлобья уставился на следопыта.
– Мой кристалл поведал мне ещё одну историю. Не о смерти, но о том, что было перед ней, – Каддар пытался подобрать слова, но всё же решил пожертвовать привычным красноречием. – Там была тьма. Очень сильная магия и очень тёмная. Кранц Родейн находился с ней в тесном контакте и довольно долго.
– Тёмная магия в Басселе? – не поверил Содагар. – Вздор.
– Я просто говорю, как есть, Ваша Светлость. Коль скоро на теле Родейна нет никаких следов проклятий, с этим магом он был достаточно близок, чтобы пропитаться тьмой в последние дни своей жизни. Быть может, это и есть причина ваших несчастий, господин командующий.
Клемен молча посмотрел на мертвеца и раздул ноздри. Магия любого рода была оскорблением для всех последователей Далёкой Звезды. Каддар такую точку зрения не одобрял, но понять её вполне мог. В конце концов, их предки бежали из старой империи Альдеварр именно под ударами чародеев Годарана. Так или иначе, врождённый тёмный маг был для бассельцев хуже самого Чёрта.
– Полагаю, расследование придётся продолжить, – промолвил Содагар. – Лисы и смерть Родейна – это уже очень печальная связь для нашего города. Если здесь замешан ещё и тёмный маг… Клемен, мне нужна его голова к концу луны. Помощь королевского следопыта будет весьма кстати. Как раз начнёт сходить снег, Каддар – там и вернётесь ко двору Его Величества и передадите мой поклон. Идёт?
– Раз Кранц Родейн мёртв, я обязан найти того, кто нанёс удар, – ответил Каддар. – Идёт.
– Прелестно, – герцог крепко пожал руку следопыта и направился к выходу. – Комнату вам предоставят с отоплением, чтобы думалось лучше. Увы, я же вас ненадолго покину: верховный жрец ждёт меня. Клемен, займись этим делом лично, а мне доложи о результатах.
Каддар вышел в тёмный коридор и смотрел вслед удаляющемуся Содагару. Покровительство Его Светлости будет весьма кстати для такого непростого дела. Кранца Родейна он нашёл довольно быстро, вот только седеющий мертвец был не так важен, как тот, кто убил его. Командующему Клемену знать это было необязательно. До поры до времени.
Глава 6. Я войду в главные ворота
Ничто так не мешало слиться с толпой, как сама толпа. Химера аккуратно прокладывал путь среди многочисленных бассельцев и старался не попадаться на глаза патрулям, что всё чаще мелькали на улицах. Он надеялся, что столпотворение поможет ему остаться незамеченным, но среди неуклюжих горожан его фигура не могла не выделяться своей резвостью и целеустремлённостью.
Бассельцы словно узнавали в нём одну из причин особого положения в городе, всячески усложняя жизнь Лиса. Дети предавались безумным играм с палками и снежками в каждом переулке, то и дело падая под ноги, а их крики заставляли прохожих оборачиваться в самый неподходящий момент. Едва Варион выдохнул при виде пустой улицы за очередным поворотом, как сразу три собаки разразились громким лаем из-за ближайшего забора. Он шикнул на гремящих цепями зверей и поспешил отойти подальше.
Химера приближался к одной из самых оживлённых площадей города, уступающей разве что пространству перед собором Прорицателей. В последний раз он осмелился здесь появиться утром своего побега из городской тюрьмы, когда Замковый квартал покрыла тень настоящей химеры из Астарильских гор. Сегодня его положение было немногим лучше.
Мороз наконец ослаб, и горожане побогаче спешили в солидные лавки, облепившие берег Астары прямо напротив замка. Среди их фигур в мехах и камзолах сновали зоркие стражники, а у подхода к подъёмному мосту герцогской крепости дежурило трое гвардейцев с алебардами.
Такая обстановка была Лису не по вкусу, но ещё меньше он хотел прятаться в «Мельнике» и пускать на самотёк подготовку к самому сложному делу его жизни. Разведку местности на Замковой площади взяли на себя Сойка и Вдова, и Варион сумел-таки разглядеть их у лучшей в городе пекарни.
– Проголодались? – спросил он, подкравшись к дамам. – Приятного аппетита, конечно, но у нас, вообще-то, дело есть. Важное.
– Химера? – Таделия откашляла скользнувший в горло кусок буханки. – Какого Чёрта ты тут делаешь? Мы же договорились…
– Пусть Калач с Хлыстом отсиживаются, – отмахнулся Лис. – Я хочу знать, как у нас дела продвигаются, вам-то что?
– Действительно, дорогой, – Вдова проглотила последний кусок пирога и довольно причмокнула. – Ты устроил засаду городской страже, но они совершенно точно не описали тебя всему городу. А если нас заметят вместе, то заберут только тебя, а про нас подумают, что мы с тобой на двойном свидании, и отпустят.
– Хватит глумиться, – процедил Химера. – Я надеюсь, вы нашли что-то кроме свежих булок?
– Мы с раннего утра мёрзнем и любуемся замком, – Вдова надула щёки. – Кажется, мы заслужили подкрепиться.
– Сведения, Вдова, – настаивал Варион. – Что по замку? Сколько входов, сколько выходов? Маршруты гвардии?
Опытная Лиса огляделась и пальцем поманила товарищей за собой. Она направилась к старейшей таверне во всём городе, известной собственным пивом из пшеницы с герцогских полей, а также последним свободным проходом к Астаре в этой части Басселя. Молодые любовники с охотой пользовались узкой тропинкой меж стеной таверны и одной из лавок воротилы Хамаранта.
Дорожка переходила в извилистый спуск для самых смелых, благодарю которому можно было очутиться в крошечной бухточке. Над ней нависали две сажени речного берега, а по ту сторону Астары открывался великолепный вид на стены замка. Варион мог лишь гадать, сколько актов чистой – и не очень – любви наполнили это место своей энергией.
Как и подобает невольному вожаку, Химера первым сошёл в укромную бухту. Правда, зима несколько усложняла и без того крутой спуск, последний отрезок которого ему пришлось проделать, скользя на седалище. Дамам же весьма кстати пришлась протянутая Лисом рука.
– Ну? – многозначительно протянул Варион, натирая отбитый зад.
– Понадобилось место поукромнее, – пояснила Вдова, разместившись на высоком камне. – Всё ещё хуже, чем мы думали.
– Патрули я видел, – отмахнулся Химера.
– И их становится всё больше, – Сойка присела на корточки и загребла рукавицами горсть снега. – Такое чувство, что весь состав стражи созвали и без сна гоняют по улице.
– Эти дубины нам не помешают, – заявил Лис. – Что с замком?
– Замок охраняют достойно, – продолжила Вдова. – Троих гвардейцев выставили у моста со стороны города, ещё четверо – у самых ворот. На стене, у каждой башни, по двое лучников. Иногда – больше. За всё утро ворота открыли лишь однажды, когда приехал верховный жрец на переговоры с герцогом. С ним было восемнадцать гвардейцев, а это в три раза больше, чем обычно. Боюсь представить, что творится внутри.
– Что, молитвы Первопрорицателям уже не так защищают? – фыркнул Химера.
– Мы серьёзно, – Сойка подбросила снежок на ладони, не отрывая глаз от замка. – Сейчас нам в Небесное Царство легче попасть, чем за эту стену.
– Но всем туда и не нужно, – напомнил Лис. – Хватит меня и Калача. Ну, и тебя, Таделия, раз тебе так хочется помочь. Вдова, сколько ещё входов в замок ты разглядела?
– Кроме главных ворот? – дама покачала головой и ткнула в мутное пятно на крепостной стене, прямо напротив них. – Только этот. Эти ворота нужны, чтобы спускать лодки на Астару, хотя сейчас их законопатили на зиму. В молодости я именно так и пробралась в замок, но тогда меня интересовал обычный конюх, задолжавший денег торговцу с Верхнего Рынка. Далеко идти не пришлось.
– А как же входы для шлюх?
– Ты о чём? – не поняла Сойка.
– Ну, потайные двери, чтобы солдаты водили девиц из города. Они же везде есть, нет? Я так в поместье Крунош пробрался, чтобы найти Серого Провидца.
– Наверное, на то он и потайной, что о нём просто так не узнаешь. Спроси своих подружек из «Шёлка».
Химера едва заметно улыбнулся. Со всей осенней кутерьмой он и забыл, как часто захаживал в «Багровый Шёлк», дабы найти упоение в объятьях Сирени. Только вот вся имитация любви сразу сходила на нет, едва пустел Лисий кошелёк. А полным он не был уже давно.
Ну уж нет, девицы из «Шёлка» сдадут его страже за ломанный медяк.
– Милый, пока всё выглядит довольно страшно, – подытожила Вдова свою череду тяжёлых вздохов. – Мы и так ходим по очень тонкому льду. У нас в противниках весь город – от прыщавого стражника до герцога. И не забывай про тех, кого мы предали своим бегством из Приюта.
– А вот это ни к чему, Вдова, – Химера достал пакетик с толчённым дурманом и засыпал себе под язык. Хорошее средство для раненого плеча. – Приюта нет, как нет и его обитателей. Мы свободны от Лис.
– Но несвободны от самого опасного из них. Того, кого в Приюте в не было.
– Настоятель? – Варион поднял лицо к серому небу и выругался. – Хватит о нём. Нет никакого Настоятеля, во всяком случае, в нашей жизни.
– Не надо его недооценивать, – Вдова взяла Лиса за руку и уставилась прямо в его глаза. – Ловушку Арброка он не предусмотрел, но Настоятель всё равно очень-очень умён. Я помню, какой он. Кажется, что помню. Всё немного размыто…
– Мне тоже всякое снится, Вдова. Но такую встречу я бы запомнил и через тридцать лет.
– Нет-нет, – Лиса трясла роскошными волосами с лёгким отблеском седины. – Это не сон, я с ним виделась однажды, но не помню деталей, хоть убей. Всю жизнь думала, что помню, а теперь они как будто из пальцев ускользают, стоило заговорить… Чёрт!
– Подожди-ка, – Химера отпрянул и подошёл к Сойке. – Таделия, помнишь нашу незабываемую встречу в Баланоше? Ты тогда сказала Кранцу, что видела Настоятеля и говорила с ним. Я подумал, что ты просто выкобенивалась, но всё же спрошу. Ты говорила с ним или нет?
– Да, пожалуй, – девушка вдруг задумалась, словно мысли увлекли её глубоко в толщу разума. – Наверное, разговаривала…
Варион смотрел то на одну спутницу, то на другую. Обе были погружены в воспоминания с одним и тем же выражением лица. Они словно пытались ухватить за хвост скользкую рыбу, но та всё оставалась в мутном омуте разума. Казалась, погоня за памятью причиняла им физическую боль.
– Хрень какая-то! – Таделия метнула свой снежок в замёрзшую реку. – Я точно помнила, а теперь…
– У меня так же, – вторила Вдова. – Помню комнату в Приюте, но даже не знаю, как я туда попала. Помню обрывки его слов, но не голос. Помню, что было вокруг, но вижу тёмное пятно вместо лица. Чем сильнее пытаюсь – тем меньше помню.
– Вы, сука, шутите надо мной? – Химера раскинул руки. – Сговорились?
– Нет, – Сойка оставалась серьёзной. – Он что-то делает с нашим разумом.
– И как это возможно?
– Магия и не такое может, – Вдова опустила голову и натирала виски. – В Брекке верят в Священную Семью. Мать, Отец, два Брата и Дочь, от которых пошёл весь род людской. Если вкратце, один из Братьев предал семью и пошёл сеять раздор на Большой Земле, чтобы разрушить всё их творение. Он соблазняет людей пороками и ему это всегда удаётся, потому что никто не знает, в каком образе он появится, а саму встречу не запоминает. Описывают лишь человека с пятном на месте лица. Поэтому его зовут Калтиш Безликий.
– Ну, теперь всё понятно, – заключил Варион. – Наш Настоятель – это Чёрт из Брекка.
– Не смейся, Химера, – попросила Вдова. – Я давно отвергла и Священную Семью, и Звезду, но в любой легенде есть доля правды. Древние бреккцы вполне могли списать Безликого Калтиша с магов, способных стирать себя из памяти других. Если Настоятель – колдун, дело может быть даже хуже, чем мы думали.
– Тогда я буду смеяться ещё громче. Потому что тот, кто своей заповедью сделал запрет связываться с колдунами, сам окажется магом, – Химера сплюнул в снег и вытер губы. – Но мне на него плевать: у меня уже есть один маг, которого нужно прибить. Так что давайте поторопимся.
***
И вновь все выжившие Лисы собрались в главном зале «Старого Мельника». Химере это помещение уже казалось почти таким же привычным, что и Лисий Приют. Пусть он боялся, что стража заявится на порог, неведомые боги вынуждали блюстителей бассельского порядка обходить «Мельник» стороной. Вот только никто не знал, как долго продлится такая удача, поэтому пора было действовать.
– Ну что, господа и дамы, готовы? – обратился Варион к присутствующим с улыбкой. – Пора. Завтра мы пойдём в замок и освободим наших людей из-под носа Клемена и Содагара.
Из всех присутствующих лишь Нималия воодушевилась от его слов.
– Как, завтра? – возмутился Хлыст. Он позволил себе расслабиться и расселся на продавленном кресле у камина в одной рубашке. – Ты сказал, у нас будет несколько дней. А как же разведка? Расписание патрулей? Ты хоть знаешь, где искать Крысолова?
– И мою семью, – добавила Ним.
