Дворецкий предпринял тщательные поиски и наконец вспомнил о пустом верхнем этаже и комнате царя Ирода. Там ничего не изменилось, лишь дверца чулана оказалась заперта, и нечто похожее на большой белый узел, торчащий над дверцей, привлекло внимание Купера.
Сразу дверцу открыть не удалось: похоже, огромный вес сдерживал ее. Однако в конце концов она немного поддалась, и весь дом сотрясся от тяжелого грохота. Со звуком, похожим на удаляющийся смех, по тихим коридорам разлетелось эхо, наполовину оглушив Тома.
Он толкнул дверцу и увидел умершего хозяина. Галстук, туго затянутый на шее, сыграл роль виселицы. Тело давно остыло.
Коронер, как положено, провел дознание и вынес вердикт, «что покойный, Чарльз Марстон, наложил на себя руки в состоянии временного помешательства». Но у старого Тома имелось другое мнение о смерти сквайра, хотя его уста были запечатаны, и он никогда ни с кем им не делился. Купер уехал и прожил остаток дней в Йорке, где люди до сих пор помнят молчаливого и угрюмого старика, который часто посещал церковь, а также слегка выпивал.
Дьявол Дикон
Тридцать лет назад ко мне обратились две богатые старые девы. Я должен был нанести визит в Ланкашир в поместье недалеко от знаменитого леса Пендл, с которым нас так мило познакомили «Ланкаширские ведьмы» мистера Эйнсворта[5 - Уильям Харрисон Эйнсворт (1805–1882) – английский исторический романист. «Ланкаширские ведьмы» – единственный из сорока его романов, который постоянно печатался с момента первой публикации. Он был опубликован в 1848 году. Роман основан на реальной истории ведьм Пендла, которых казнили в 1612 году за причинение вреда с помощью колдовства.]. Мне предстояло произвести раздел небольшого имущества, включавшего дом и владения, которые дамы унаследовали задолго до описанных событий.
Последние сорок миль моего путешествия пролегали по малоизвестным и безлюдным проселочным дорогам. Окружающий пейзаж впечатлял красотой. Осенние краски добавляли живописности природе: я путешествовал в начале сентября.
В этой части страны мне никогда раньше бывать не доводилось. Говорят, что сейчас эта местность уже не такая дикая и, как следствие, не такая впечатляющая.
Я остановился на постоялом дворе «Три монахини», чтобы сменить лошадей и перекусить – было уже больше пяти часов. Хозяин – крепкий старик шестидесяти пяти лет – оказался человеком разговорчивым, доброжелательным, всегда готовым оказать любезность гостям. Он мог вести беседу сколько угодно и на любую тему – достаточно малейшего намека на то, что именно вы хотели бы обсудить.
Мне было любопытно узнать что-нибудь о Барвайке – так назывались поместье и дом, куда я направлялся. Поскольку в радиусе нескольких миль от Барвайка не было ни одной гостиницы, я заранее написал управляющему с просьбой о ночевке в поместье.
Но хозяин постоялого двора почти ничего не смог рассказать о Барвайке. Прошло более двадцати лет со дня смерти старого сквайра Боуза, и с тех пор в доме никто не жил, кроме управляющего с женой.
– Тому Уиндзору, управляющему, столько же лет, сколько и мне, но он немного выше и не такой плотный, – поведал мне толстый трактирщик.
– Но ведь об этом доме ходили нехорошие слухи, – настаивал я. – Говорят, из-за них новые жильцы не желали селиться там?
– Бабушкины сказки. Это было много лет назад, сэр. Я ничего такого не помню – совсем ничего. Долго пустующий дом всегда обрастает слухами. Глупые люди вечно болтают разные небылицы, но о Барвайк-холле я за эти двадцать лет ничего не слышал.
Все попытки добиться от старика большего оказались тщетными. По неизвестной причине хозяин «Трех монахинь» не захотел рассказывать истории о Барвайк-холле, хотя, подозреваю, на самом деле помнил их. Немного разочарованный, я заплатил по счету и пустился в путь, хотя в целом остался доволен теплым приемом в этой старомодной гостинице.
Через час повозка пересекла дикую пустошь. Я знал, что через четверть часа после того, как экипаж минует ее, я доберусь до дверей Барвайк-холла.
Торф и сухая трава скоро остались позади. Дорога снова проходила через лес – он так нравился мне своей естественной красотой, почти не нарушаемой ни малейшим движением. Я выглядывал из окна экипажа и вскоре заметил объект, который уже некоторое время искали мои глаза. Барвайк-холл оказался большим причудливым черно-белым домом с крутой крышей. Вертикальные балки и углы дубового каркаса, черные, как эбеновое дерево, выделялись на фоне белой штукатурки, покрывающей каменную кладку. Это строение елизаветинских времен окружали ряды деревьев, напоминавшие парк. Старые стволы внушительной высоты отбрасывали на лужайку длинные предзакатные тени.
Стена вокруг парка посерела от времени и заросла плющом. В глубокой тени, контрастирующей с тусклыми огнями вечера, отражающимися в листве, в пологой ложбине раскинулось озеро. Выглядело оно холодным и черным и, казалось, с виноватым видом скрывалось от посторонних глаз.
Я и забыл, что в Барвайке есть озеро. Но в тот момент, когда оно привлекло мое внимание, как привлекает холодный блеск змеи в тени, я инстинктивно почуял опасность. Я знал, что озеро связано с таинственной историей, услышанной мною в детстве, но не мог вспомнить подробностей.
Я проехал по заросшей травой аллее под ветвями благородных деревьев, чья листва, окрашенная в осенние красно-желтые цвета, удивительно гармонировала с лучами заходящего солнца.
Я остановил экипаж у дверей, вышел и внимательно осмотрел фасад дома. Передо мной стоял внушительный и унылый особняк со следами долгого запустения. Его большие деревянные ставни по старинке закрывались снаружи. Высокая густая трава и назойливая крапива густо росли во внутреннем дворе. Тонкий мох покрывал деревянные балки, а на штукатурке, обесцвеченной временем и погодой, проступали красновато-коричневые и желтые пятна. Несколько величественных старых деревьев, тесно окружавших дом, нагнетали мрак.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69644617&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Одноконный шэй – открытое двухколесное транспортное средство, американская адаптация французского фаэтона. Его похожий на кресло кузов, в котором пассажиры сидели на одном сиденье над осью, подвешивался на паре пружин, прикрепленных к оглоблям (здесь и далее прим. ред.).
2
Зима 1708–1709 годов – необычайно холодная зима в Европе в конце 1708 – начале 1709 годов, которая оказалась самой холодной в Европе за последние 500 лет. В Великобритании известна как Великий Мороз, во Франции – как Великая Зима.
3
Джентри (от старофранцузского genterie, «высокородный, благородный») – «родовитые, благородные и хорошо воспитанные люди» высокого социального класса.
4
Бедлам – госпиталь святой Марии Вифлеемской, психиатрическая больница в Лондоне. Название стало нарицательным, вначале – синонимом психиатрической клиники, а позже – словом для обозначения крайней неразберихи из-за творившегося там в XVI веке беспорядка.
5
Уильям Харрисон Эйнсворт (1805–1882) – английский исторический романист. «Ланкаширские ведьмы» – единственный из сорока его романов, который постоянно печатался с момента первой публикации. Он был опубликован в 1848 году. Роман основан на реальной истории ведьм Пендла, которых казнили в 1612 году за причинение вреда с помощью колдовства.
