– Не сказки, – уязвленно посмотрела я на мужчину. – Я в Великом Лесу жила во младенчестве, всё остальное время мы с мамой жили на Земле и только в городах, прячась от преследователей. К тому же мы не дикари, у нас тоже города свои были… есть.
– Хм, – нахмурился Никита. – Значит преступница не ты, а твоя мать?
– Да с чего ты взял, что она преступница! – я даже ногой топнула от злости.
– Так чего же вас столько лет преследуют? Почему она тебе ничего толком не рассказывала?
– Она сказала, что они наемники, отступники, фанатики, вот и преследуют! – еще громче начала я орать.
А затем осеклась и задумалась.
Ибо раньше, как-то не было времени даже поразмышлять об этом. Я просто верила маме на слово. Не знаю почему, но верила.
– Наемники, – вычленил лишь одно слово из моей отповеди мужчина, и начал размышлять вслух: – Значит, кто-то нанял наёмников, чтобы они вас поймали…
– Не поймали, а убили, – уже тише ответила я.
– О как. Интересно, что такого сделала твоя мать, что и её и тебя убить хотят, – задумчиво спросил мужчина.
– Да ничего она не делала! – опять начала я злиться на него, не веря в то, что мама могла бы быть преступницей.
Уж кого-кого, а настоящих преступников я видела. Это те уроды, что терлись вечно у интерната, и детей забирали в свои притоны. Я как могла «своих» охраняла, а вот остальные… остальным приходилось намного хуже. Потому что всех я спасти не могла.
– Если она ничего не делала, то почему её преследуют? Еще и в другом мире? И для этого еще и наняли наемников?
– Да не знаю, я! – уже с отчаяньем заорала я на мужчину, почему-то с каждым его словом сильнее злясь.
Ведь я сама никогда не спрашивала у мамы. Почему? Почему не задавала ей этих вопросов? Почему просто верила и всё?
Как так-то?
– Ладно, хватит болтать, – постановил Тимофей, подошел ко мне ближе, повернулся спиной, присел на землю и скомандовал: – Полезай мне на спину. Так быстрее добежим.
– Да я бы передохнула и можно дальше, – выдохнула я не уверено, сама прекрасно понимая, что так быстро, как они просто не могу идти, но и вдыхать постоянный аромат от мужчины – то еще испытание для моих гормонов.
***
Но ответил за него вечно чему-то недовольный Никита:
– Полезай давай, а то я сам тебя сейчас через плечо перекину, и будешь, как мешок картохи болтаться всю оставшуюся дорогу. А то и так из-за тебя, еле тащимся.
Я посмотрела на него и поняла, что этот точно может исполнить свою угрозу, поэтому решила, что лучше уж с удобством, чем без.
Рюкзак у меня давно уже висел не на одном плече, а на двух, поэтому подошла к мужчине и стараясь не думать о том, как круто от него пахнет, а также игнорировать радостно запорхавших бабочек в моем животе, обняла за шею, а он резко поднялся и подхватил меня за ноги, прижав к своему корпусу, еще и вверх подбросил, от чего я взвизгнула, и сильнее обняла его за шею.
– Ого, ну ты и пушинка. Сколько весишь, килограмм десять что ли? – хмыкнул мужчина, и только я хотела ответить, что вообще-то целых сорок пять и то набрать умудрилась за последние три года (ибо эльфы очень тонкокостные), как он сорвался с места.
Я вжала голову в плечи, и вцепилась в него покрепче. Почти срослась. Страшно было до ужаса. Я скорость не особо любила. Я вообще любой экстрим не уважала и не понимала людей, у которых и так-то век был короток, и уязвимость повышенная, а они постоянно рисковали собой и своим здоровьем.
А сейчас я понимала, что если слечу, то мне хана. Я могу просто не пережить это падение. Ну или буду восстанавливаться очень долго.
А быть уязвимой я очень не любила.
Даже не представляла, что он может также передвигаться, как те вампиры из фильма.
Мы резко остановились, и я еще не сразу поняла, что пора слезать.
Голова кружилась, меня нещадно тошнило, и когда Тимофей меня отпустил, я не удержалась и чуть не упала на землю, хорошо он развернулся и поймал меня.
Правда я тут же согнулась пополам и меня вырвало.
– Что ж ты такая малохольная-то, – вздохнул Никита. – Я думал эльфы очень выносливые, или опять всё сказки?
– Выносливые, – прохрипела я. – Когда третье совершеннолетие отмечают. Тогда и выносливыми становятся. Мне мама так говорила.
– А у тебя какое?
– Первое, – вздохнула я, стоя на четвереньках и поддерживаемая Тимофеем.
Он и волосы мне держал, чтобы я их не испачкала. Блин, заботливый какой. Наверное, я ему точно дам…
– И сколько тебе лет? – спросил меня мужчина.
– Тридцать пять, – на автомате ответила я, все еще пытаясь прийти в себя, и ужасно стесняясь тому, что меня вырвало при них.
– Ого…
– Ничего себе! А выглядишь лет на двадцать, не больше…
Почти в голос высказались мужчины.
– А вам сколько? – спросила я, отодвигаясь подальше от того, что было на земле, и заодно от Тимофея.
Стыд и неловкость просто затопили меня с головой. Я терпеть не могла оказываться в такой ситуации. Понимаю, что глупо, но годы жизни среди озлобленных подростков привили мне кучу разных комплексов.
Мужчина немного помедлил, но всё же отпустил меня. Но встать у меня не получилось, поэтому просто уселась на лесную подстилку.
– Мне двадцать семь, – сказал он, – а брату – двадцать пять.
– Ну я так и подумала, что ты еще совсем зеленый, – хмыкнула я, весело посмотрев на Никиту.
– Могу сказать, что для милфы ты очень даже ничего, – скабрезно ухмыльнулся он в ответ.
– Кто? – нахмурилась я, пытаясь понять, что это за милфа такая, а заодно доставая из рюкзака бутылочку с водой и салфетки.
– Сексуальная женщина среднего возраста, – пояснил мне, как прилежный ученик, он.
– Да пошел ты! – разозлилась я. – Какая я тебе женщина среднего возраста? Я вообще по меркам нашей расы, еще очень юная!
– Ну я-то вашу расу толком не видел, ты первая представительница, – ответил Никита, явно продолжая меня подзадоривать. – Еще неизвестно, вдруг ты всё врешь?
– Знаешь что? – процедила я, достал он меня со своими подозрениями.
– Что? – спросил он, и я физически ощутила исходящую угрозу от мужчины, а он повернул голову, так, как это делал недавно его брат, тоже словно обычный зверь – на бок, его глаза пожелтели, и даже черты лица заострились.
– Ничего! – ответила я, и все же поднявшись на ноги, демонстративно начала полоскать рот и вытираться.
А еще срочно зажевывать жвачкой мерзкие ощущения во рту. Ну и внимание отвлекать своими бытовыми действиями.
Уж я-то знаю, когда стоит притормозить, научилась распознавать реальную угрозу, а парня явно закусила моя насмешка.
У мужиков вечно с этим проблемы. Стоит указать на их возраст и всё, сразу взрываются. Еще в интернате заметила, и надо же было мне задеть этого качка.
Наверное, всё из-за того, что сама себя хреново чувствовала, вот и вылила свой негатив на него.
Язык мой – враг мой.
Сама, как озлобленный подросток себя веду с этими двумя…
Выкинув глупые мысли из головы, начала осматриваться вокруг.
И спустя несколько мгновений озадачено спросила:
– Я не поняла, а где ваше поселение?
Мы находились возле небольшого домика у лесного озера. Живописно, конечно, и красиво, но… других домов я не заметила что-то. Кроме небольшой постройки рядом с этим самым домиком.
– Мы до туда не дошли, – ответил Тимофей, и добавил: – Это граница земель нашего отца. Мы не имеем права заходить на его территорию пока он сам или кто-то из его ближников не появится и не проводит нас к поселению.
***
– Чего? – удивилась я. – Что еще за новости дня?
– Мы половозрелые самцы, добровольно покинувшие стаю несколько лет назад, – продолжил Тимофей. – И, если войдем на чужую территорию без сопровождения – это будет считаться вызовом. А мы своему отцу вызов делать не собираемся, пока, поэтому надо будет подождать сопровождение.
Слово «пока» мне что-то совершенно не понравилось. Кстати, парни уже намекали мне о том, что они единственные наследники, а теперь вот это его «пока».
– А он откуда узнает, что мы тут? – спросила я.
– Датчики движения, и камеры, – насмешливо хмыкнул Никита, подходя к домику, и прикладывая к появившейся панели палец.
Как он еще фразу «деревенщина ты неотёсанная» в конце не добавил, удивляюсь.
Прозвучал сигнал, замок щелкнул, и мужчина, взявшись за ручку, потянул за неё и дверь открылась.
Он вошел внутрь.
А я за озиралась по сторонам и правда увидев высоко на деревьях несколько камер, которые смотрели на меня.
Стало немного неловко.
У них тут оказывается всё серьезно, а я почему-то представляла, совсем другое.
В кино то было всё по-простому у оборотней, вот я, видимо, и решила, что тут также…
Но, с другой стороны, даже лучше. Мама ведь не зря решила, что этот мужчина её… кто он там ей, в общем, что он нас может защитить.
– Идем в дом, – кивнул мне Тимофей. – Там мы поговорим с отцом.
Сам он тоже пошел следом за братом.
– Там есть связь? – уточнила я, подходя к крыльцу и вглядываясь внутрь дома.
Там было светло и чисто. А еще хороший современный ремонт.
Я вошла внутрь и закрыла за собой дверь, осматриваясь.
Дом явно состоял из двух комнат, а может и больше, сейчас я попала в холл, совмещенный с кухней и прихожей, но увидела пару закрытых дверей.
Мужчины не стали разуваться, я тоже решила, что не буду, хотя хотелось, очень уж чисто было. Да и давненько я не видела такой красоты.
Мы с мамой еще когда вместе жили, она поначалу снимала хорошее дорогое жильё, но чем чаще мы с ней переезжали, тем хуже становились наши условия. Последний год, мы вообще жили в каком-то бараке, где удобства были во дворе, а воду надо было греть, чтобы помыться.
Никита сел за стол и открыв ноутбук, начал там что-то делать, а Тимофей полез в холодильник, достал бутылку с водой и начал пить.
А я почему-то не решалась пройти дальше и так и топталась на месте, чувствуя робость от всей этой роскоши. Ну не совсем роскоши… но просто, здесь было очень круто. Хотя снаружи дом выглядел не очень…
– Тут есть консервы мясные, жрать будем? – спросил Тимофей, смотря то на брата, то на меня по переменке.
Я отрицательно покачала головой, и поморщилась. Есть мне сейчас совсем не хотелось. К тому же мясо я не могла есть, только лишь овощи.
– Отец, привет, – услышала я голос Никиты, и тут же буквально вся превратилась вслух, и даже подошла ближе к столу, встав позади Никиты и заглянула в экран.
Очень уж мне любопытно было увидеть мужчину, который якобы стал мужем моей мамы.
– Таисия с вами? – спросил он.
– Я здесь, здравствуйте, а где мама? – откликнулась я, внимательно разглядывая того, кто был на экране.
Оказалось, что сыновья очень сильно на него похожи. На вид мужчине было лет тридцать не больше. Совсем молодо выглядел. Но взгляд… взгляд выдавал его возраст. Интересно, а сколько оборотни живут?
– Она сейчас подойдет, – ответил мужчина, тоже пристально разглядывая меня, и добавил с легкой улыбкой: – Моё имя – Николай. Рад познакомиться. Ты очень сильно похожа на маму.
– Я тоже рада, – улыбнулась я, решая быть вежливой с человеком, точнее оборотнем, от которого зависела наша с мамой жизнь. – Скажите, это правда, что вы поженились?
– Правда, – ответил мужчина. – Мама тебе не говорила?
– Нет, – покачала я головой.
