Лес
Максим Береснёв
Эта книга о людях, где нет людей. Как и нет всех тех железок и тряпок, за которыми человек привык скрывать свое истинное начало. Где выживет сильнейший, а не тот, кто переступает через придуманные человеческим мозгом нормы и правила современного мира, наживаясь на доверии себе подобных. Окунитесь в мир хаоса и борьбы за выживание лесных обитателей, которым человек ничуть не уступает в инстинктах, а в чем-то даже и превосходит их. И попробуйте ответить на вопрос, кто Вы в этом мире, если не побоитесь себе в этом признаться. Добро пожаловать в лес.
Максим Береснёв
Лес
Предисловие
Вы жили когда-нибудь в лесу? Прежде, чем ответить на этот вопрос, оглядитесь вокруг. Что Вы видите? Многоквартирные дома или придорожные усадьбы при гонимых стихиями деревьях и неуступчивых скалах? Толпы несущихся куда-то людей или задумчивого седовласого мужчину в дорогом костюме, склонившегося над чашкой кофе за витриной ресторана? Или же Вы сейчас у экрана мобильного телефона и радуетесь бодрящей трели своего талантливого кумира, которого периодически прерывает нелепый крик одержимого вниманием или наживой обывателя? А может, Вы в аэропорту и видите людей, которые собираются мигрировать в далекие страны за местом под солнцем более ярким, чем есть у них сейчас? Как бы там ни было, все эти люди одержимы своим основным инстинктом: выживанием. Так Вы уверены, что никогда не жили в лесу?
Эта книга о людях, где нет самих людей. Как и нет всех тех железок и тряпок, за которыми человек привык скрывать свое истинное начало. Где выживет сильнейший, а не тот, кто переступает через придуманные человеческим мозгом нормы и правила современного мира, наживаясь на доверии себе подобных. Книга заставит Вас задуматься о том, какое звено Вы занимаете в пищевой цепи, формирующейся нынешним обществом. Вы окунетесь в мир хаоса и борьбы за выживание лесных обитателей, которым человек ничуть не уступает в инстинктах, а в чем-то даже и превосходит их.
В современном мире, мире людей, ведется та же борьба за выживание, в которой утоляют голод деньги, а не плоть или растения. И в нем Вы жертва своих пороков и инстинктов. Однако стоит ли усложнять понимание своей сущности этим непростым миром, который придумали для себя люди? Когда можно разобраться на примере жизней тех обитателей нашей планеты, поведению которых уподоблялся человек на протяжении всей своей эволюции. Подумать о любви, семье, изменениях климата, жажде власти, миграции, закрыв глаза на навязанные современными реалиями ценности. Оглядитесь. И попробуйте ответить на вопрос, кто Вы в этом мире, если не побоитесь себе в этом признаться. Добро пожаловать в лес.
Глава 1
– В чем дело, Лея?
– Вчера было совершено нападение на муравейник в нашем лесу.
– Опять они?
– Да.
– И?
– Ничего нового. Очередная изощренная уловка наших так называемых хозяев. Их безнравственное отношение к инстинктам борьбы за выживание этих насекомых. Ты же знаешь, как вкалывают муравьи всю свою сознательную жизнь, и не только для собственного выживания, но и на благо нашей среде обитания. Я не говорю уже об их приспособляемости и жертвенности ради общего дела внутри колонии.
– Давай не будем забывать, что у них своеобразный подход к выполнению своих обязанностей как внутри колонии, так и за ее пределами. Чего только стоит их взаимоотношение с представителями других видов муравьев и их семьями.
– Что ты имеешь в виду?
– Разве ты не помнишь, сколько этих насекомых в прошлом году кочевало по лесу в поисках приюта? В противном случае им пришлось бы работать до конца своих дней на муравьев из других, более сильных колоний, активно заселявших тогда юг леса.
– Да, но так цинично кормиться на их доверии, как это сделал в очередной раз один из рода косолапых… Это наглость, тебе не кажется?
– А что он сделал?
– Разлегся с высунутым языком возле одного из муравейников и нагло стал манить к себе этих трудяг. Они и ломанулись, облепив язык медведя со всех сторон. Дальше, думаю, ты и сама догадалась, что произошло.
– И что же в этом такого? Мне и самой доводилось видеть подобное на центральной поляне. И тогда меня удивила не столько наглость медведя, сколько безрассудное поведение муравьев, которые уж никак не ради собственного выживания или выживания своей колонии лезли к нему в пасть. Скорее, из корыстных побуждений.
– Но ведь это неправильно. Неужели им мало орехов, ягод и грибов в нашем лесу? Меня возмущает поведение медведей в последнее время, и это мнение разделяют все больше и больше лесных обитателей. А их прошлогодний скандал с пчелами? Немыслимо с позиции безразмерной силы задавать тон борьбе за выживание. А именно так поступают с нами как медведи, так и другие хищники.
– Не тебе жаловаться на кого-то из них, Лея. Вы, кукушки, и свои жизни особо-то не цените, не говоря уже о птенцах, которых отдаете на воспитание чужим родителям. Чего уж там вспоминать о нормах и правилах поведения хищников. Так что, прежде чем осуждать медведей, ты бы подумала о целесообразности нахождения собственного вида в нашем лесу, подающего дурной пример остальным его обитателям.
– Начинается, – отведя взгляд в сторону, проронила Лея. – От вас, дроздов, и самих пользы не дождешься. Только и умеете, что заводить трели на вечерней заре…
Голоса споривших птиц постепенно начали переходить в крики, привлекая к себе все больше внимания посетителей центральной поляны в весеннем лесу.
Довольно стремительно преобразилось излюбленное место темпераментных обитателей леса с тех пор, как здесь растаял последний снег. Своенравное солнце, всю зиму дразнившее блеклым дневным светом обнаженные ветви замерзших деревьев, пресекло попытки зимы удержать февральские морозы и растопило снежный покров к началу весны, напоив талой водой корни возвращавшихся к жизни деревьев и разбудив теплом лучей невыспавшихся насекомых.
Сегодня навязчивые солнечные лучи уже открыто заигрывали с пожелтевшими соцветиями раскидистого клена, к которому один за другим охотно подлетали шмели.
К началу весны это было ничем не приметное дерево с голыми ветвями, растерявшее прошлогодней осенью свои семена. И выглядел клен тогда совершенно опустошенным после зимней спячки, в то время как на другой стороне поляны у реки уже вовсю красовалась пуховыми сережками ива, готовая в любой момент преобразить их в источающие медовый аромат золотистые реснички.
Однако как ни старалась ива расцвести первой этой весной, ей так и не удалось опередить растущую на другом берегу реки ольху, свою извечную соперницу. Непримиримая ива не успокоилась. Она и дальше продолжила состязаться, на этот раз с пробуждавшимися от зимнего сна осинами, зацветая с еще большей страстью.
И вот теперь, в начале апреля, спокойно принимал медоносных гостей на своих соцветиях неприхотливый клен. В то время как у реки, устало склонив ветви к прохладной воде, отцветала одинокая ива.
Пока клен преображался на поляне в порывах весеннего вдохновения, одно из его прошлогодних семян скромно ютилось в сырой земле по ту сторону реки.
Еще недавно это семя с усохшими крылышками выглядело совсем безнадежным. Но сегодня, в тени взрослых деревьев, через завалы из опавшей прошлогодней листвы уверенно пробирался к свету маленький зеленый росток, – зародыш новой жизни на хрупком стебельке, воспрянувший после зимнего покоя.
Шелест увядшей листвы выдал приближавшегося к ростку волка. Подбежав поближе, хищник остановился и с любопытством наклонился к ростку.
Острое обоняние позволило волку почувствовать всю силу, которую природа вдохнула в свое невинное создание. В ту же минуту мысли хищника сковало противоречие из-за принятого им решения оставить стаю в надежде обрести новую для себя жизнь, размеренную в отношении своего основного инстинкта выживания в лесу – убивать. И теперь росток, казалось, напомнил волку о том, что и у него есть возможность выбора между инстинктом хладнокровного убийцы и собственным убеждением оставаться нравственным хищником по отношению к тем жертвам, для которых жизнь столь же значима и чиста.
– Я уверена, что этому решению во многом поспособствовала смерть его родителей.
– Ты защищаешь его, Селина? – возмутилась поведением дочери матерая волчица. – Я видела, как ты смотрела на Марата во время нашей последней охоты на оленя. Тебе следовало бы вести себя сдержаннее, иначе затем оправдываться будет сложнее.
– О чем ты говоришь, мама?
– Мне знаком этот взгляд. Я часто видела его в собственном отражении в реке, когда ждала твоего отца с охоты. Его запах, запах его победы в зубах были всегда волнительными для меня. Помню, как старался он сохранять в моем присутствии спокойный взгляд. Но каждый раз твоего отца выдавал хвост, его неподдельная манера выражать искренние чувства. Он дорожил временем, когда мы оставались наедине. Грубый, сильный, дерзкий – таким он был для меня, но совершенно другим со мной. И в эти мгновения я не принадлежала себе, я принадлежала только ему.
– А каким он был с тобой, мама?
– Его отсутствующий взгляд и прижатые к голове уши были неподражаемы всякий раз, когда я проходила рядом. Твой отец старался делать вид, что не замечает меня в стае, хотя я неоднократно заставала его оглядывающимся мне вслед. В конце концов из-за нелепой гордыни твоего отца мне пришлось первой заговорить с ним. Так мы и познакомились.
Однако он очень изменился, когда мы ушли из стаи, чтобы создать собственную семью. Стал более смелым и ответственным в принятии решений. Мы подались в горы в поисках подходящего места для логова. Где и появились вы на свет. Весной в горах очень холодно, поэтому я все время была с вами, согревая своим теплом. Я не знала, как долго еще нам предстояло пробыть там, прежде чем мы сможем вернуться в лес. Но в одном я была уверена: мне было на кого положиться. Твой отец приносил пищу и был обходителен со мной. Ваше рождение стало для него первым серьезным испытанием в жизни, с которым он успешно справился.
– Почему вы не выбрали место для логова в лесу?
– В те времена здесь было небезопасно. Непримиримая борьба между стаями волков за территории и раздолье для хищников из чужих земель создавали невыносимые условия для выживания. Нам пришлось туго, когда мы вернулись с подраставшими щенками в лес. Приходилось постоянно кочевать с места на место, чтобы не остаться голодными и не нарваться на других хищников. К зиме мы с твоим дядей объединились в стаю, чтобы выжить. И в этой стае твой отец занял место вожака.
– Почему папа стал вожаком, а не дядя?
– Платон превосходил твоего отца в размерах, но уступал ему в сноровке. Тогда это было куда важнее, – умение повести за собой стаю, выбрав верную тактику для охоты. Кроме того, твой отец начал борьбу за право всех волков в лесу считаться его «санитарами», а не изгоями.
– Что это значит?
– В лесу нас называют кровожадными убийцами, и зачастую так и есть, такова наша природа. Но если есть возможность питаться слабыми и больными зверями, не способными самостоятельно выжить в дикой среде, незачем лишать жизни здоровых зверей и их детей. Такой была позиция твоего отца. Однако большинство волков из его стаи предпочли не изменять своим вкусам. Твой отец был очень гордым, чтобы отступить от своих убеждений. Это его и погубило.
– О чем это вы здесь шепчетесь с поджатыми хвостами?
– А ты чего такой довольный? – поинтересовалась у подбежавшего сына Юстина, глядя на его виляющий из стороны в сторону зад.
– Дядя Платон мне пообещал, что сегодня ночью возьмет на охоту.
– Ну-ка постой! Какая охота? Ты еще мал для нее.
Но довольный Макс успел удрать прежде, чем матерая волчица отреагировала на неутешительную для нее новость.
– Мама, как думаешь, почему Марат решил уйти из стаи, отдав предпочтение одинокой бродячей жизни? – спросила у призадумавшейся волчицы Селина.
– Не знаю. Надеюсь, он не повторит ошибок твоего отца.
Вдоволь нагулявшись за целый день по безоблачному небу, устремилось к горизонту заскучавшее солнце. Тоскливо провожали его полуобнаженные светолюбивые березы, выстроившиеся на окраине леса по соседству с разодетыми елями.
Принаряжаются к весне стройные прелестницы. Несутся сейчас питательные соки по их белым стволам вверх, к молодым побегам с уже распустившимися смолистыми почками, из которых все усерднее пытаются выбраться на свет зеленые листочки.
Вот только не уследили взрослые белоствольные эгоистки за молодой березкой, ютившейся зимой под их распростертыми во все стороны голыми ветвями. Стоит она сейчас, склонившись до самой земли. И никак уж березке не выпрямиться, – не выдержал ее хрупкий ствол тяжести снежного покрова. Сочится из ее раны целительный сок, стекая вниз по непорочной белой коре, обратно к корням.
Потешается над несчастной растущая рядом самодостаточная молодая ель. Ловко управлялась она зимой со своими гибкими лапками, отряхиваясь от снега. И теперь то ли собой довольная, то ли за себя. Отныне ее корням больше влаги достанется.
Куда более скромно вела себя растущая на окраине леса старая сосна. Натерпелась она в свои годы всякого. И только одиночества страшилась как огня. Вот и приютила гостей на своих ветвях. И не нарадуется, хоть порой и объедают они ее.
В который раз за день пронеслась по сосновому стволу неутомимая Алиса. Еще на прошлой неделе белка сбросила зимнюю шубку и теперь мелькала среди густых ветвей сосны в своей рыжей обновке.
Алиса ловко спрыгнула с соснового ствола на землю и подбежала к соседней березе. Аккуратно достала из расщелины дерева сушеный боровичок, обхватила его лапками и помчалась обратно к своему замаскированному в хвое гнезду, возле которого ее поджидал званый гость.
Остановившись у входа в гайно, Алиса обернулась и украдкой взглянула на своего нового приятеля. Тот сидел на краю ветки и принимал водные процедуры.
Все никак не могла налюбоваться белка бесподобным пушистым хвостом Назара, гордо расправленным за его спиной. Была она в восторге и от того, с каким трепетом самец ухаживал за своей шелковистой шерсткой, как утонченно грыз своими крепкими зубами запасенные ею лакомства. Белку огорчало лишь одно: Назар уделял своей внешности куда больше внимания, нежели ей.
– Ты идешь? – чуть слышно спросила белка.
– Да, милая, уже бегу.
Алиса привыкла к одиночеству. Молодая и красивая, она была в состоянии прокормить себя самостоятельно. Редко позволяла себе мясную пищу и старалась обходиться растительной, чтобы сохранить свое естественное обаяние. Она была счастлива. По крайней мере, ей так казалось.
В своей жизни белка не раз испытала разочарование от знакомства с самцами. Она понимала, что и этот особо ничем не отличался от ее прежних ухажеров. Но все же надеялась, что Назар задержится в ее жизни подольше.
– Чем мы с тобой займемся завтра, дорогая?
– Я бы хотела привести в порядок свое гнездо. Как видишь, оно изрядно потрепалось за зиму.
– У меня к тебе более интересное предложение. Я слышал, на севере леса есть прекрасный район с необжитыми дуплами. Думаю, нам с тобой следовало бы рассмотреть этот вариант.
– Чем тебе не нравится мое жилье? – возмутилась белка.
– Алиса, ты меня не совсем поняла, – принялся убеждать самец. – Это прекрасное гнездышко для нас двоих. Но в нем, я думаю, будет маловато места для наших с тобой детей.
Сморщенный боровичок, с которым Алиса все это время носилась по дереву, выпал из ее задрожавших крошечных лапок и улетел вниз. Ей казалось, что она вот-вот отправится вслед за ним, поэтому предпочла опереться на освободившиеся передние лапки.
– Что ты сказал? – переведя дыхание, прохрипела белка. Пристально посмотрела на улыбавшегося ей самца и тихо добавила: – Не шути так со мной.
– Я не шучу. Я хочу стать отцом твоих детей.
Алиса бросилась в объятия Назара, едва не сбив его с ног. Самец бережно обхватил белку лапками и прижал к себе.
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, родная, – прошептал белке Назар, разглядывая за ее спиной угасающее зарево на исполосованном березовыми ветвями небосводе.
Проводив за горизонт солнце, нетерпеливая весенняя луна поспешила занять свое место на безоблачном небе и стала завлекать звезды к себе для компании. Не преминула она и полюбоваться своим отражением в реке, лениво протекавшей возле центральной поляны.
– Ты сегодня опять в ночь?
