– Нет… все хорошо, но я не уверен, что справлюсь, – гном покраснел и уставился себе в ноги.
– А это мы узнаем только завтра. Не хмурь личико, морщинки будут. Хорошо?
– Да…
– Всё, жду, уже скучаю, – она послала ему воздушный поцелуй и отключилась. Скромник мог поклясться, что почувствовал, как обожгло щеку.
Лифт пропиликал и остановился. В подъезде несколько раз моргнула и погасла лампочка. Гном вышел, двери за ним закрылись. На удивление, Скромнику в темноте было спокойно. Ему чудилось, что она его обнимала.
Глава 4
Скромник так увлекся рассматриваем машины внутри, что даже почти не боялся. Чёрные кожаные сидения, тонированные стекла и светящаяся панель управления. Водитель – высокий молодой человек с длинными тёмными волосами, собранными в пучок, – предложил гному сесть на переднее сидение и потыкать кнопочки. Сначала Скромник молчал и жался рядом с ним, но водитель, казалось, забыл о гноме, мурчал под нос какую-то песенку и не отрывал взгляда от дороги. Настроение у Сергея Константиновича подскочило, выпуклые рисунки на кнопках и широкий функционал машины целиком завладели его вниманием – это вам не трамвай.
– Приехали, – объявил парень, жмурясь от солнца, отражающего от стен места их назначения. – Пожалуйста, выходите. Ничего выключать не надо, не волнуйтесь, я сам.
Скромник покраснел, поняв, что лишний раз обременил парня.
– Пройдёте через главный вход, четвёртый этаж, там вас встретят.
– Спасибо, хорошего дня, – Скромник впервые за долго время улыбнулся.
Вид медийного центра навеял на гнома воспоминание о волшебном лесе, который был его домом сколько лет. Высокое и изогнутое, словно молоденький листик, здание сияло от падающих на зеркальные стены лучей солнца и переливалось пурпуром лесных первоцветов. Грозное и изящное, как будто ядовитое, оно подходило на свою хозяйку.
На первом этаже администрации не нашлось, лишь лифты, лестница и небольшой зал для ожидания. Скромник поднялся на четвёртый. Не сказать, что там было оживление – секретаря нет, коридор пуст. Гном пошёл дальше по сиреневому ковру, надеясь выйти к Рите.
«Но меня же должны встречать. Может, я не доехал?»
Наконец, где-то впереди бахнула дверь. Навстречу ему вышла сама Муэрте. Скромник уставился в пол, отчаянно краснея.
– Сереженька, извини, вся в делах!
Она подошла, подала руку – гном сначала её чуть не поцеловал, но быстро одумался и пожал – повела по коридору.
– Как тебе моё сокровище, моя гордость, мой медийный центр? – она развела руками.
– Очень красиво. Натурально…
– Ты заметил? – восторженно ахнула она. – Я специально просила сделать такую форму! Здание, к тому же, очень экологичное: на крыше и по всей внешней стене стоят солнечные батареи, а при постройки использовались натуральные материалы. Должен же кто-то заботиться о природе и её обитателях.
«Я тоже был её обитателем», – подумал гномик.
– Прошу, – она открыла дверь в шикарный фиолетово-красный кабинет. – Присаживайся.
Сама Рина опустилась в пурпурное кресло и разлила по тёмным граненным бокалам красную жидкость.
– Гранатовый сок. Обожаю.
Скромник не смог отказаться, присел на краешек кресла.
– Давай, – она протянула ему бокал, – за успешное начало твой карьеры.
Гном, покраснев в цвет сока, чокнулся.
– Я правильно понимаю, ты решил сниматься?
– Да, но… нет. Я не уверен, что справлюсь, и опыта у меня нет, и я не знаю, как поведу себя перед камерами, и стоит ли вообще… – гном в конец сконфузился и сжался на кресле, так и не выпив сок.
Рина взяла его за руку.
– Дорогой, уверена я. Все получится. Ты даже не представляешь, какие таланты иногда может скрывать тихий омут. Есть за этим стеснением и неуверенностью что-то большее или нет, ты узнаешь только попробовав. А в процессе того и гляди пропадёт скромность. Ты же способный мальчик, очаровательный, трудолюбивый. Кому, как не Сереженька, могут быть подвластны человеческие сердца?
Она улыбнулась и наклонилась ближе.
– А я тебе помогу. Буду рядом и накажу всех-всех обидчиков, пусть только попробуют косо взглянуть на мою звёздочку! Вместе мы свернём горы и поднимем охваты студии в десяток раз. Знаешь, почему? Ни у кого нет такого сокровища, как у меня. Модели, бородачи, учёные – скукотища! Ты – личность, за которой интересно следить. Ты будешь приманивать чужие взгляды, но уже никто не посмеет смеяться. Те самые обидчики и грубияны будут стоять в очереди за твоим автографом. Ты будешь звездой, Ромник. Самой яркой на небосклоне тревел-шоу. Понял?
– Да, – пискнул в ответ гном, не находя в себе сил отвезти от неё глаз.
– Тогда жду тебя завтра. Попробуем записать демо-версию, познакомлю с командой, подберём тебе костюмчик. Хорошо?
– Да.
– Тогда иди, мой дорогой, – она чмокнула его в лоб и откинулась на кресле.
Скромник стек с мягкого пурпура и, боясь повернуться к ней спиной, боком попятился к двери и выскочил наружу. Там будто воздух был легче.
«Магия, чистой воды магия!» – вздохнул он.
***
На следующий день водитель привёз его к тому же зданию, но к другому входу. У дверей гнома встретила сама Рина, облаченная в кисло-зелёное худи и бордовые штаны, провела внутрь съемочного корпуса.
– Здесь происходят телепортации, постпродакшн, подготовка – в общем, все этапы создания сказки или шоу. Справа – да-да, дверь с красной ручкой – гримерка, там уже выделили тебе столик, напротив – комната отдыха и столовая. Идём дальше, здесь режиссёрская и комната технического персонала, а в самом конце – видишь дубовую дверь? – там выход на площадку, – Муэрте улыбнулась и повернулась к нему, желая услышать восторги и комплименты.
Однако Скромник, который за ночь уже тысячу раз передумал, чувствовал только нарастающий страх и легкую дезориентацию.
– Гранатового сока? – улыбнулась Рина.
Скромник качнул головой.
Минут через двадцать их уединение – и некомфортное для гнома молчание – прервали костюмеры, пришедшие снять мерки со Скромника. Его попросили встать на стул и довольно быстро измерили вдоль и поперёк, даже спросили пожелания в цвете.
– Бирюзовый.
«Как у меня был колпачок», – вспомнил гном.
– Ну что, готов попробовать себя в роли ведущего? – спросила Рита, сложив руки домиком. – Вот, посмотри, один из вариантов приветствия, всего несколько предложений.
Скромник почувствовал, как у него взмокли ладошки и зачесался нос.
«Катилось яблочко, красный цвет,
Катилось яблочко на тот свет,
Покажи нам, яблочко, мир других,
Мир таких, как мы, и иных»
– Пойдём, познакомлю тебя с командой.
Рина направилась к той самой дубовой двери в конце коридора. «Почему она деревянная, а остальные нет? Какой-то магический символизм или просто дизайн? Я буду читать перед камерой или им? Но я ведь даже прочитать без запинок не смогу… Катилось яб-блочко… красный цвет… катилось яблочко…». Быстрее, чем он успел собраться с духом, Муэрте распахнула дверь, за которой оказалось волшебное ничего и похлопала в ладоши.
– Молодые люди, позвольте вам представить Сереженьку Ромника, он будет нашим новым ведущим.
Скромник окаменел. К нему обратились взгляды пяти молодых парней, сидевших за столом.
– Это оператор, монтажер, продюсер, световик и звуковик. Они составляют технический отдел и сделают так, чтобы в кадре ты получился неотразимо.
Гном от волнения не мог вымолвить ни слова.
– Привет, – улыбнулся ему продюсер и протянул руку.
Скромник судорожно вытянул в себя воздух и пожал её.
– Да не бойся, – подмигнул он. – Запишем столько дублей, сколько потребуется.
– Но не больше двадцати, – вставил оператор.
– Камер две: двадцать плюс двадцать будет сорок – любому хватит, – ответил монтажер.
– Математический гений, – закатил глаза световик и ушёл, таща за собой светильник на колёсиках.
– Не обращай внимание, они просто все братья, – улыбнулась Рина, как довольная кошечка.
Гном выкатил глаза и присмотрелся: действительно, все похожи, вплоть до цвета глаз. Пять братьев, пять соратников… одна большая и временами не очень дружная семья. Когда-то и у него было такое. Но он променял это счастье на опыт.
– Я хочу сегодня записать пробу, без камеры – и вместе, отрегулируем звук, наладим свет под уникальный рост, сделайте мне его секс-символом шоу.
– Будет сделано, – отдал честь оператор. – Восходи на свой пьедестал славы.
Скромник, тяжело дыша и с трудом волоча ноги, поднялся по трём ступенькам на белое возвышение, составляющее главную площадку. Повернулся к ним.
– Катилось яблочко, красный цвет,
Катилось яблочко на тот свет,
Покажи нам, яблочко, мир других,
Мир таких, как мы, и иных, – с запинками, едва ворочая языком, зачитал гном, чувствуя, как по телу поползли капли пота.
Продюсер непонимающе моргнул, посмотрел на Рину.
– Звезда, давай ещё раз, смелее, – похлопала она.
На этот раз Скромник прочитал хорошо… но совсем не как ведущий шоу.
– В третий раз будет огнище, – сказал ему оператор.
Гном зажмурился, а потом вздохнул и на память прочитал текст. Получилось даже с выражением. Скромник чувствовал, как ладошки вспотели и покрылись белыми пятнами, запульсировали виски. Где-то в горле истерично билось его сердце.
– Супер! – воскликнула Муэрте. – Включай камеру.
Оператор послушался, выкатил перед Скромником камеру, поставил прожектор в лицо, Рина ударила хлопушкой и маленькая красная лампочка засвидетельствовала начало записи. Гном как загипнотизированный смотрел на нее. Эта запись останется в истории и вынесет его позор за стены студии. Рина за камерой замахала ему руками. Скромник не мог пошевелить языком. Опустив глаза в листик, он увидит знакомые буквы, но не понял ни слова. Молчание затягивались. Красная лампочка, словно прицел снайпера, метила ему в лоб.
– Вперёд, – крикнул продюсер.
– Катилось… яблочко… – вымолвил гномик, скатываясь на шёпот, и почувствовал, как его тело наполняет долгожданное спокойствие.
Перед глазами возникли чёрные круги, которые разрослись и поглотили его сознание.
***
– Вставай, мой сладенький, вставай, все хорошо, – пролепетал над головой голос.
Гном увидел знакомый пурпурный кабинет.
– Распереживался, бедненький? – спросила Рита, подкладывая ему под голову подушечку. Скромник молча кивнул. – Ну ничего-ничего…
– Я не смогу быть ведущим, – прошептал он.
– Сможешь, конечно, сможешь!
– Нет…
Он снова закрыл глаза и несколько раз вздохнул, собираясь с мыслями.
– Нет…
