И проще не тратить нервы, сразу послать всех нафиг… И не появляться здесь больше!
Но вместо мудрого, логичного, адекватного поступка, я лихорадочно вываливаю из шкафа все содержимое – ищу, во что бы переодеться.
Я просто обязана Романа Витальевича обломать!
И видеть его лицо, растянутое в изумлении, – бесценно. Хотелось бы держать покерфейс, прикинуться, что вообще не помню его наставлений… Но выходит слабо.
– Значит, послушалась, да? – Он подходит настолько близко, что мы почти упираемся носами друг в друга.
Он вкусно пахнет. И пышет жаром. Не удивительно – на улице настоящее пекло. Я сама плавлюсь. И это никак не связано с близостью мужчины… Да! Никак не связано!
Нужно просто быстрее спрятаться в офис, под легкий бриз кондиционеров. И тогда все станет стразу же нормально!
– Да. Спасибо вам огромное за совет, Роман Витальевич! – Не могу не улыбаться язвительно. Мне так нравится ставить его на место, хотя бы такими вот смешными мелочами!
Он хмурится, не понимая. Не сводит с меня глаз – ждет пояснений.
– Я сама ни за что бы не догадалась, что в такую жару удобнее всего ходить в брюках. Кожа ничем не стеснена, дышит, ветерком обдувает…
На последней фразе осекаюсь. Ляпнула лишнего – это видно по его потемневшим глазам. Что подумал Роман, одному лишь Богу известно… Но моя фантазия уже много всего ненужного нарисовала.
– В следующий раз посоветую тебе ходить без белья. Поверь, ты будешь еще более благодарна!
– Думаете, мне для этого нужны советы? Это и без вас известно…
Хожу по краю. Нарываюсь. С этого типа станется и проверить, так ли все обстоит, как я намекаю…
Очень жарко. Нечем дышать. И плевать уже на температуру воздуха. У меня внутри от волнения такое пекло, что могла бы и пару сугробов среди зимы растопить.
Роман Витальевич довольно скалится. Ему, однозначно, нравится эта идея и мой ответ… Но он лишь молча открывает дверь и, наконец-то, пропускает меня вперед. В желанную тень и прохладу.
Но легче, отчего-то, совсем не становится. Наверное, от того, что он без всякого стеснения берет меня под локоток, а затем – вообще приобнимает.
– Осторожнее, здесь ступенька. Не хватало тебе опять свалиться и испачкать великолепный костюм. Я буду грустить, если снова придется отправить тебя домой, Анжелика.
– Я могу уйти насовсем. Не переживайте.
Ну, а что? Костюм выгулян. Лицо Романа Витальевича уже несколько раз переменилось. Больше мне ничего не нужно. Пора поступать взвешенно и мудро…
– Я переживаю, что не все твои новые коллеги успеют поздравить тебя с повышением. Я хочу видеть, как это случится.
– С повышением? – Ноги сами прирастают к полу, а он все тянет и тянет вперед. А мне – страшно. А я – не хочу. Я точно знаю, что из этого ничего хорошего не выйдет!
– Да. Я обещал – я сделал. Разве были поводы, чтобы ты начала сомневаться в моих словах?
Осталось только вздохнуть и согласиться.
– А куда вы денете Грымзу Ивановну, ой… Наталью Ивановну?
– Хорошая оговорочка. Мне нравится. Тоже буду ее так называть. А куда я должен ее подевать?
– Ну, чтобы меня повысить, нужно освободить ее место. Вы ее уволили уже?
Ерунда. Быть такого не может. Борис Аркадьевич ни за что не даст в обиду свою близкую родственницу.
– А ты ее сама уволишь, я думаю. Только чуть позже.
Запутал еще больше. Пришлось мучиться сомнениями всю дорогу до кабинета директора.
А там начался полный звездец. Глаза начальницы, одновременно испуганные и злые, – обещание, что скоро меня сожрут и не подавятся. И ее заискивающее сюсюканье, от которого тошнит.
– А что она будет делать, Роман Витальевич? И перед кем отчитываться? – Борюсик даже под ледяным кондеем обливается потом, бесконечно трет лысину и вздыхает. Ему, отчего-то, совсем не нравится мое назначение ревизором.
Оно никому не нравится, кроме Романа. И мне – тоже.
Только шикарная цифра напротив слова «оклад» со всем смиряет и вдохновляет.
В принципе, ради нее можно и немного пострадать. И с особым удовольствием искать косяки в работе Грымзы и Боречки.
– Я сам ей все расскажу и научу.
– Она не сможет так быстро все освоить! – Наталья Ивановна тоже циферку посмотрела. И ей тоже такую хочется. И теперь она лебезит и заискивает – в надежде, что сможет заменить мою кандидатуру.
– Вы не верите в мои способности, уважаемая? – Он так мило улыбается. Так ласково. Как удав кролику. Даже я застываю и леденею от этого тона.
– Что вы, верю, конечно же, верю! – Моя уже бывшая начальница тоже что-то начинает понимать. И быстро уносит ноги.
У Бориса Аркадьевича находятся срочные дела вне офиса.
И я опять остаюсь наедине с Романом. Это наказание какое-то!
А он, как ни в чем ни бывало, заваливает мой кипящий ум информацией.. Водит пальцами по пунктам инструкций, что-то разъясняет, даже рисует на бумаге. Делом занят человек, настоящим. И как будто забыл, как вел себя совсем недавно.
– Садись вот сюда. Сейчас на ноутбуке покажу, так быстрее будет! – Нависает над моим плечом, обдает дыханием и парфюмом… В глазах темнеет, сознание не слушается…
– Я ничего не понимаю! Извините! Зря вы это все придумали! – Пытаюсь выскочить из-за стула и убежать. Куда угодно, только подальше от него!
– Так вечер уже. Ты устала. Нужно отдохнуть, а завтра, со свежими силами, во всем разберешься…
Смотрю на часы… Ужас! Я уже должна быть очень далеко отсюда – по дороге в клуб.
Там мне никто опозданий не простит!
– Пойдем, поужинаем? Составишь мне компанию, Анжелика? – У него все так просто и легко. Всего лишь составить компанию. Человеку, который приехал в командировку. Ведь ему одиноко и скучно…
– Нет. – Звучит резче и злее, чем надо было бы.
– А если я приглашу тебя на свидание? Пойдешь?
Господи. Вот зачем его сюда принесло, в нашу убогую провинцию? Одни проблемы, смущения и соблазны от этого невозможного человека!
– Нет. – Ощущение – что я партизанка на допросе. И от каждого неверного слова зависит жизнь.
Так хочется согласиться! Пойти с ним вместе куда-то. Ходить по краю лезвия, боясь оступиться, задыхаться от адреналина… И ощущать, что я живу и дышу полной грудью. Наконец-то!
Но соглашаться не буду. Инстинкт самосохранения орет: нельзя. Нельзя к нему приближаться. Сгорю, как мотылек. А я не хочу сгорать. Мне пока рано…
– У тебя какие-то планы на этот вечер?
Роман Витальевич озадачен. Похоже, облом на него свалился нежданно-негаданно. В его представлениях, простая девочка, да еще и получившая хорошую должность из его рук, должна бежать и спотыкаться. И подвизгивать от удовольствия!
– У меня нет никаких планов.
– Хм…
– Но с вами никуда не пойду. И вообще, до свидания!
Свобода казалась такой близкой. Такой достижимой… Всего-то и надо – сделать пару шагов до двери, а потом быстро-быстро отсюда убежать. И не оглядываться, чтобы не свалиться под силой этих огненных взглядов!
Роман опережает меня всего на секунду, берется за дверную ручку – я только-только успеваю отдернуть пальцы, чтобы не коснуться его…
– Как его зовут? Он симпатичный, молодой?
Открываю рот в изумлении. Наверное, выгляжу идиоткой… Но не могу понять, чего он хочет.
– Кого?
– Ну, того. Из-за кого ты так спешишь убежать отсюда?
– Крапивин. Роман Витальевич. – И это даже не дерзость. Это – истинная правда. Ну его к черту, с такими замашками! – А все остальное можете сами узнать – в зеркале или в паспорте.
– Ладно. Иди. Но завтра, имей в виду, вечер у тебя занят.
– В инструкции ничего не было о том, что я должна работать сверхурочно. Не стоит вгонять меня в рабство с первого же дня.
Внутри все дрожит – от собственной смелости и от его наглости.
– Я тебе дам отгул потом. Но вечер мне будет нужен. И это уже не обсуждается, Анжелика! Все. Теперь – свободна.
Обдает меня таким ледяным холодом, что леденеют ладони. Передергиваю плечами в попытке хоть как-то прийти в себя, но это не помогает.
– До свидания.
Дверь хлопает сильнее, чем должна была бы. Вылетаю пулей и не оглядываюсь. Только охаю, заметив стрелки на настенных часах…
Мне Марьяна за опоздание такую выволочку устроит… На ее фоне и Крапивин, и Борюсик, и Грымза Ивановна – настоящие божии агнцы. То, как Марьяна строит нас с девчонками, никому из этой конторы не виделось и в кошмарах!
– Лика. Ты где опять бродишь?
Мне сегодня везет, как никогда: такси нашлось поблизости и принесло меня в клуб какими-то огородами, минуя пробки и светофоры. Несколько минут задержки – ерунда. Это не считается вовсе!
– Я уже бегу в гримерку!
Марьяна ловит меня за руку. На бегу. Заставляет развернуться на каблуках и замереть, глядя прямо в ее высокую грудь.
– Погоди. Пара слов.
– Зачем ты носишь все время эти платформы? Я не могу так разговаривать, ты – как колокольня, Марьян!
Крайне неудобно общаться с тренером, высоко задирая голову. Ощущаю себя снова маленькой, глупенькой и смешной. И кажется, что сейчас она снова заставит меня отжиматься и бесконечно отрабатывать самое сложное па. И не зря кажется – она и сейчас на такое способна!
– Не уходи от темы. – Конечно же, с ней не прокатывают никакие отмазки. Это не женщина, а настоящий таран – всегда добивается, чего хочет. – Ко мне в кабинет, хочу пообщаться.
Что же за день сегодня такой? Одни сплошные серьезные разговоры…
Кабинет Марьяны – точно такая же гримерка, что и у всех остальных танцовщиц. Просто побольше размером, и рассчитанная только на нее.
А еще там есть душевая и место для сна. Порой кажется, что эта сумасшедшая женщина вообще отсюда не вылезает. Во всяком случае, за пределами клуба я никогда ее не встречала, с тех пор, как она ушла из танцевальной студии, а нас за собою привела.
– Можешь пока здесь краситься. Чтобы время не терять.
Ого.
Это что-то совсем выходящее за грани!
– Я лучше за своей косметичкой сгоняю. Не нужно, Марьян…
– Держи. И не рыпайся. – Мне в руки ложится набор кистей, еще не вскрытый, и коробочка с гримом.
– А что случилось-то?
Я не настолько сильно опоздала, чтобы вот так серьезно готовиться к трепке. А это будет трепка, однозначно. Явно не для добрых наставлений меня сюда привели!
– Что у тебя случилось во время привата?
Блин!
Рука дернулась, стрелка уехала куда-то к виску.
– Да не очкуй ты. Сиди спокойно. Дай, сама тебя нарисую.
Уверенным движением она стирает с моего лица все лишнее, и широкими, уверенными мазками делает мне новую физиономию. Каждый раз замираю, глядя на эту магию. Вместо одной Анжелики появляется совсем другая…
– Так почему ты вчера сбежала, как ошпаренная? Даже деньги свои не взяла?
Хорошо, что можно потянуть с ответом. Она рисует мне губы – делает их пухлее, ярче, слаще, чем мои родные…
