– У меня один единственный вопрос: мы сегодня будем вечерять или нет?
Ленка радостно взвизгнула и бросилась в дом, а деды выдохнули и засуетились. Мне стало жаль этих замечательных стариков. Я подхватил их под руки и увлёк внутрь. Проводив до стола, я усадил их на почётные места в красном углу, а сам остался стоять, глядя, как Елена собирает на стол. Чуть погодя, волнуясь, я возобновил прерванный разговор:
– А теперь прошу выслушать меня и понять. Я думаю, вернее, знаю, что грядут грандиозные события, связанные с борьбой мировых сил, и, похоже, мне придётся стать их участником. Вовсяком случае, примите это, как данность. Я точно знаю, что наш противник очень опасен и жесток, и он, действительно, носитель древнего зла. Более того, как говорил мой друг Син: он знает о нас всё, а мы о нём ничего. – Я обвёл моих спутников взглядом, остановив его на замершей с чайником в руках Елене. – Но, главная проблема в том, что по неизвестной причине именно я стал точкой притяжения зла, а потому находиться со мной рядом опасно. Вы все мне очень дороги, и, опасаясь за ваши жизни, я предлагаю… расстаться.
В тишине горницы, словно взрыв, раздался грохот разбившегося чайника. Глаза Елены, казалось, увеличились вдвое и наполнились неподдельным страданием.
– Всё сказал? – ехидно проскрипел дед Семён, и блеснул взглядом за стёклами очков.
– Да.
– Тогда сядь и послушай, что скажет тебе старый хранитель. Может, до тебя кое-что и дойдёт.
Чувствуя себя весьма неуютно, я тяжело опустился на стул, уставился на свои сложенные в замок руки, боясь ещё раз встретиться глазами с Еленой. А дед Семён продолжил:
– Ты, конечно, считаешь себя единственным бойцом в битве за Землю, и возомнил себя не меньше, чем мессией, готовым пострадать за людей. А я скажу тебе прямо: выкинь эту дурь из головы, – дед Семён сжал руки в кулаки и сердито насупился. – Не смотря на все твои посвящения, ты ещё очень молод, неопытен и наивен. Тебе кажется, что борьба – это цель, порыв и самопожертвование, а на самом деле – страдание, терпение и тяжкий труд. Тебе не приходило в голову, что человечество, каким-то образом умудрилось дожить до нашего времени. Теряя миллионы жизней, испытывая неисчислимые беды, порой опускаясь до скотского состояния, люди проходили через страшные потрясения, переживая их, словно болезни и выздоравливая. Ты думаешь это случайно? Помимо нас с Пахомом многие и многие хранители берегут Землю, непрерывно борясь и жизнью своей отвечая за неё. А ведь мы не хуже тебя знаем, что жизнь в отличие от смерти не имеет единственного смысла. На Земле возникали и исчезали десятки цивилизаций, и почти всегда беда приходила от проклятых «скорпионов». Ни одна война не происходила без их участия, – дед Семён попытался поглубже вдохнуть и закашлялся, – Боже мой, какая была бы жизнь, если бы не эти твари, густо посеявшие зёрна зла по всей планете. Но сейчас, действительно, грядёт что-то страшное, поскольку кто-то большой начал дёргать за верёвочки, заставляя всё человечество кривляться под чужую музыку. Хранители об этом знают и прилагают все силы, чтобы защитить Землю от ужасного поражения. Безусловно, тебе предстоит немало попотеть. Однако со всем уважением скажу, что ты сильнейший и лучший, но лишь один из нас. Запомни, каждый хранитель готов отдать для победы все силы и саму жизнь, о чём мы поклялись памятью предков. Понял ли ты, о чём я сказал?
– Но… я же хотел, как лучше… безопаснее…
– Вишь ли, Антошка, – включился в беседу дед Пахом, шуруя в печке кочергой, – сотни колен хранителей безвидно и безвестно влачили свой крест и вдокон сгинули в драке со злом. Како я ужотко гуторил, мы хреновые хранители, неважные, но в каждый миг отдать готовы живот за славное дело пращуров. То наша судь и наш выбор. А ты ведать должон, што не сам по себе пуп земли, а кроха великого братчества единодумцев. А што до твоих чудных перемен, то сперва помысли, для чёени тебе дадены и пользуй со смыслом. И досталь трепаться впусть, не то помыслю, што ты и впрямь умом обносился.
Я сидел красный, как рак, и чувствовал, что мне сначала настегали задницу, словно озорнику, а потом поддержали и не дали упасть. Радостная мелодия чувств зазвучала в душе, с которой упал большущий камень.
Я поднял глаза на Елену, замершую у стола с отрешённым выражением лица, откашлялся, пытаясь избавиться от комка в горле, встал, взял её за руки и поцеловал вздрагивающие пальцы.
– Прости меня, Лена. Я наговорил глупостей. В жизни всякое бывает. Простите меня, дедушка Семён и дедушка Пахом.
Она отвернулась и принялась убирать осколки чайника и остатки разлившейся заварки. Дед Семён внимательно посмотрел на меня и жестом пригласил сесть напротив.
– Теперь о деле. Отец Иоанн давеча сообщил, что поутру в храме состоится собрание хранителей здешнего Круга, и настоятельно просил нас участвовать. Я полагаю, там многое и прояснится. А посему, утро вечера мудренее.
Глава 2
Попрощавшись, дед Пахом увёл Елену ночевать в соседний дом, дед Семён, кряхтя, залез на печку, а я вышел подышать на двор.
Время перевалило за полночь, и разогретую солнцем землю наконец-то остудила темнота. Невидимые листья дуба колыхал слабый ветерок, открывая и закрывая россыпи звёзд, с которыми соперничали дальние огоньки за околицей. Гуляки затихли. Изредка сонно перебрёхивались собаки, да монотонно цвикали сверчки. С наслаждением втянув сладкий ночной воздух, я повернулся и уже потянул на себя дверь, когда почувствовал чужое присутствие.
Я мгновенно переключился на боевой режим и «увидел» за толстым стволом дуба свечение контура человеческой фигуры. Медленно обернувшись, я охлопал карманы, будто что-то искал, затем лениво потянулся и сделал вид, что направляюсь к калитке.
Поравнявшись с деревом, я молнией метнулся за него, предплечьем под горло придавил незнакомца к шершавой коре и одновременно левой рукой прижал его правую. Изменённое зрение позволило разглядеть в темноте крепкого молодого мужика выше среднего роста, примерно моего возраста, одетого в камуфляж. Выглядел он довольно подозрительно, но в его глазах я не заметил злобы и угрозы, а только странную смесь восторга и беспокойства.
– Ты кто? Быстро отвечай.
– Твой страж, Избранный.
– Ты чего несёшь. Какой страж? Я тут без году неделя и толком даже ещё не осмотрелся.
– Мы ждали тебя и дождались, слава Творцу.
– Последний раз спрашиваю, кто ты, и, что тебе от меня надо?
– Я же сказал – страж. Я на твоей стороне. Многие тысячелетия предки передавали завет встретить Избранного, беречь его пуще жизни, и отвести к месту Ключа Послания, сказав при встрече заветные слова: Акти, Сагни, Лихур.
– Что ты сказал?! Повтори!
– Акти, Сагни, Лихур. Я не знаю, что это значит, но все стражи Послания передавали эти слова друг другу с незапамятных времён. Избранный должен их понять. Ты их понял?
– Понял, понял. Отлично понял, дружище. Прости, что тебя немного помял. Говори, я слушаю тебя.
– Моё имя Сергей, я боец Корпуса Стражей Послания. Мой отряд патрулирует южный сектор в ожидании прихода Избранного, и, когда вчера ты появился у церкви, я думал, что сойду с ума от счастья.
– Стоп, стоп, стоп. Ты сказал, что ожидали меня? Откуда узнали? Что-то я совсем запутался. Хранители, стражи, «скорпионы». Всё перемешалось.
– Ты сказал «скорпионы»? Где они? Сколько их?
– Успокойся. По их милости по ту сторону Грани мне здорово досталось. Еле ноги унёс.
– Ясно. Скажи, Избранный, как мне тебя называть?
– Антон.
– Всё верно, в нашей присяге ты назван Антианом. Теперь, по существу. Недавно в крупных городах наша разведка засекла боевые двойки «скорпионов». Это вызвало переполох, ведь больше столетия их никто не видел, и многие только слышали об их злодеяниях. А позавчера из штаба сообщили, о твоём появлении. В Корпусе объявлена боевая тревога, и организовано патрулирование мест сил. Мы ждали тебя, и я счастлив, что повезло именно мне. Резерв на подходе, а пока я сам покараулю твой дом, не беспокойся.
– Да, я особенно и не беспокоюсь. А ты уверен, что так надо?
– Да.
– Скажи-ка, Серёжа, какие отношения у вас с хранителями?
– Собственно говоря, никаких. Они знают о нас, мы о них. У нас разные задачи, и мы уважаем их самопожертвование и убеждённость. А, главное, мы делаем общее дело. Насколько я знаю, завтра здесь состоится собрание Круга хранителей. В данной ситуации это весьма привлекательное событие для «скорпионов». Из-за защитного контура им самим сюда не попасть, но они наверняка пришлют наёмников. Будь осторожен. Сегодня я тебя прикрою, а завтра будет полегче.
– А, ты не преувеличиваешь? Вокруг спокойно. Да, и вряд ли обо мне кто-нибудь знает.
– Ты ошибаешься. Мы-то знаем, значит, знают и другие. Сейчас все линии событий начинают сходиться в одну точку, и неизвестно, что произойдёт через час, или через минуту. А наша задача – тебя уберечь и доставить к Ключу Послания.
– Добро. Может, зайдёшь в дом. Под утро будет прохладно.
– Нет. Моё место здесь. Не думай обо мне. Удачи тебе, Избранный.
Я пожал ему руку и вернулся в дом. В полумраке едва теплился ночник, и тихо тикали ходики. Дед Семён ворочался на печке, и что-то бормотал, толи разговаривал сам с собой, толи молился. Скинув у входа башмаки, я, не раздеваясь, улёгся на кровать поверх одеяла, и сразу же меня понесло по лабиринту моих кошмаров…
…Расцвеченное звёздным светом пространство вибрировало и дрожало от приближения чего-то огромного и смертельно опасного.
Я находился внутри прозрачной сферы, поверхность которой переливалась всеми цветами, а всё моё внимание было приковано к наползающему огромному сгустку тьмы. Скользящая клякса мрака, буквально выжирала пространство, словно червь, оставляющий за собой абсолютную пустоту.
Но неизмеримо большую жуть вызывало понимание, что это непонятное нечто наполняла злая воля и жестокий разум. И он искал меня.
Тьма вдруг резко приблизилась и заняла всё окружающее пространство. Космический хищник разом поглотил мою сферу, и я завертелся в невероятном круговороте. Меня неотвратимо потащило к центру тьмы.
Однако моя защита оказалась чудовищу не по зубам. Он страшно ярился, метался, и внутри него пробегали вибрации запредельной силы.
Достигнув самого центра тьмы, я понял, что именно там хранится что-то очень важное. И только я об этом подумал, как непонятная сила вышвырнула меня из нутра монстра…
…Проснувшись в сумерках, я не сразу сообразил утро это или вечер. Однако крик соседского петуха и взъерошенная голова деда Семёна, приподнявшаяся с печной лежанки, всё прояснили. Часы показывали 4.00, мёртвое время, когда организм всех нормальных людей находится в функциональном провале. Но, не смотря на ранний час, я ощущал себя вполне отдохнувшим.
Сон словно ветром сдуло, чему, кстати, я обрадовался, избавившись от очередного кошмара. Не желая бессмысленно тупо лежать и разглядывать потолок, я спустил ноги с постели, влез в башмаки и отправился на свидание с туалетом.
Солнце ещё не взошло, и в светлых утренних сумерках над рекой стелился серый туман. Село досматривало последние сны. То там, то здесь на все голоса орали петухи, и мычали коровы.
Во дворе я с хрустом потянулся и, решив искупнуться, шагнул уже в сторону калитки, и тут вспомнил о страже. Кинув взгляд в ту сторону, я увидел за толстым стволом на уровне земли слабый контур человеческой ауры. Осторожно обойдя дуб, я обнаружил привалившегося к дереву и свесившего голову Сергея. На его одежде расплывались тёмные пятна, бледное лицо искажала гримаса боли, а его глаза уже начал заволакивать мрак. Рядом валялись обрывки каких-то тряпок и сломанная лопата.
Осторожно уложив парня на землю, я расстегнул его куртку, разорвал тельняшку и увидел на груди и в боку два отверстия, из которых слабыми толчками вытекала кровь. Судя по виду, раны были прожжены. В голове промелькнули картинки из моего путешествия за Грань. Такие дырки оставляли лучемёты-кси. Та-а-ак! Значит, привет из прошлого!
Ранение произошло минут пять назад. По всем приметам, дело принимало весьма скверный оборот. Сергей оказался прав, вероятно, здесь появились и начали орудовать наёмники «скорпионов». Исходя из времени ранения, поджидают они меня где-то неподалёку. Да и душегубы они совсем не простые, коль имеют тайное инопланетное оружие. Я грязно выругался сквозь зубы, быстро просканировал ближайшее пространство. Вблизи дома опасности не заметил.
Между тем на автомате я начал оказывать Сергею неотложную помощь. Судя по всему, кровопотеря была значительной. Судя по симптоматике лёгкое начало коллаптировать под давлением излившейся в плевральную полость крови, что резко ослабило дыхание и сдавило сердечную сумку. Артериальное давление снизилось до предела, что говорило о том, что до шока было рукой подать. Пульс слабый и частый. Времени на раздумье нет. «Скорую» вызывать и дожидаться бесполезно, пока доберётся и разберётся, парень погибнет в ближайшие четверть часа.
Я вскочил, чтобы бежать в дом за лекарствами и бинтами, но наткнулся на стоящего за спиной взъерошенного деда Семёна, держащего в руках мой скипетр. Я хлопнул себя по лбу. Идиот! Вот же универсальное средство! И, действительно, делать вливание-переливание нечем, устраивать ранним утром ритуал призыва Стихий слишком шумно и беспокойно, а скипетр то, что нужно.
– Держи, – прохрипел дед Семён, встревожено глядя из-под кустистых бровей.
Схватив артефакт, я вдруг сообразил, что никогда по назначению его не применял. Видеть, видел. На своей шкуре испытал. А сам нет. Однако сомневаться некогда. Наверняка, как и иные знаки власти, он настроен на ментальный контакт и нужно только правильно его сориентировать.
Я сжал рукоять скипетра, и он мгновенно пришёл в движение. Дуги фиксатора защёлкнулись на запястье, рукоять удлинилась, лепестки раскрылись, а наконечник озарился жёлто-зелёным светом. Шесть лепестков начали быстро вращаться, слившись в радужную полусферу, в центре которой вспыхнул конус переменного излучения.
Сосредоточившись, я направил живительный луч на солнечное сплетение, затем на голову раненого. Сергей зашевелился и порозовел. Я перевёл луч на одну рану, затем на другую. Облучил грудную клетку. Действие аппарата меня поразило. Кровотечение сразу же остановилось, потом буквально на глазах края ран начали соединяться, и через пять минут от дырок в теле не осталось и следа. Но более всего меня удивили изменения в дыхании. Быстрое обследование показало, что гемоторакс исчез, будто его и не бывало. Поразительно! А я уже собирался делать пункцию плевральной полости. Слава богу, не люблю я эти манипуляции, особенно в полевых условиях. Хлопотно это.
Ещё подкачав энергию в солнечное и сердечное сплетения, я с удовольствием увидел, что Сергей пришёл в себя, завертел головой и потянулся к обломку лопаты. Но уже через секунду, вглядевшись в меня и деда, расслабился, устало привалился к стволу и смежил обведённые тенями глаза на заострившемся лице. Потеря крови давала о себе знать.
– Цел…, – прошептал парень и опустил голову.
– Что произошло? – я старался говорить как можно спокойнее, – Кто тебя?
– Сам виноват…, – с одышкой проговорил Сергей, – ночь тёплая и тихая… Я отвлёкся на минутку… и они напали… Четверо… Троих я приложил… Иногда мы используем… лопату, как оружие… Другое носить запрещено… а лопата не хуже рогатины… или топора… Против серьёзного ствола бесполезна… что и доказал четвёртый… Успел разглядеть… блестящую чашку с короткой трубкой… две вспышки… боль… Тёмная одежда… и маски… Гады…
– Ты разглядел их глаза?
– Ничего особенного… Глаза, как глаза.
– А, не было среди них «белоглазых»?
– Не видел… В зону им не пройти…
– М-м-да-а. Похоже, времени у нас, действительно, нет, – я потеребил бороду. – Спасибо, Серёжа, убийцы не прошли, и это твоя заслуга. А сейчас тебе нужен отдых. Идти можешь?
– Да… попробую.
– Пошли потихоньку.
Сначала он бессильно повис на моих руках, но потом вскинул голову и выправился. В доме я осторожно уложил парня на кровать и при ярком свете ещё раз его осмотрел, искренне удивляясь поразительной эффективности биорезонатора. И если мне самому результат лечения был в диковинку, то бесследное исчезновение ран несказанно впечатлило обычно сдержанного деда Семёна.
– Лихо сработано! – с нотками восхищения хрипло выдохнул он.
– Что же это?.. Как же это?.. – бормотал Сергей, тыкая пальцем туда, где полчаса назад кровоточили обгоревшие дырки.
– Лежи спокойно и постарайся заснуть, – попросил я, убедившись, что угроза шока окончательно миновала.
Оставив деда присматривать за Сергеем, я едва уселся за стол, как грохнула дверь и в горницу вбежали дед Пахом и Елена, встревоженные и настроенные очень решительно. Я успокаивающе помахал рукой:
– Всё в порядке. Бить некого, спасать тоже пока некого. А вот чайку я бы попил с превеликим удовольствием.
Дед Пахом затормозил, огляделся и нырнул в смежную комнату, а Ленка бросилась ко мне, обшаривая глазами моё лицо. Её пылающий синим пламенем взгляд кричал: «ты цел?».
– Всё нормально, Лен, здоровее, чем я не бывают.
Облегчённо вздохнув, она стукнула меня кулачком в грудь и ушла на кухню. Чуть погодя деды под руки вывели из спальни Сергея. В ответ на мой удивлённый и строгий взгляд дед Пахом отмахнулся и проворчал:
– Твому пацьенту надоть подкрепиться, да влаги поболе принять заместо утёкшей руды. Седай-ка за стол аника-воин, да перечить не моги. Не серди нас с Семёном.
Дед Пахом чуть ли не силой усадил моего стража за стол. В окнах мелькнули первые слабые лучики, занимающейся зари. Пока деды с двух сторон опекали Сергея, Елена выставила хлеб, мёд, творог и большой заварной чайник. Сидя между дедов, страж сильно смущался и, тем не менее, неспешно поглощал чай и еду. Не дожидаясь окончания завтрака, первым заговорил дед Семён:
– По всему видать, что и здесь мы попали из огня да в полымя. Оказывается, в этом мире тоже не всё гладко. Сергей, не сочти за труд, поведай, что здесь творится.
Страж прокашлялся, обвёл нас усталыми глазами и пожал плечами:
– Я не очень хорошо понимаю, что вас интересует. Живём, как всегда… вернее, жили… до последнего времени. По графику мы патрулируем территорию парами. Вчера по коммуникатору мы получили сообщение из штаба, что в районе нашей ответственности возможно появление Избранного. В Москве старшина объявил Большой Сход, и ждал от нас подтверждения. Мы приготовились действовать по варианту «А», но сразу всё пошло наперекосяк. Днём пропал мой напарник, и вместе с ним всё спецснаряжение. Я сразу сообразил, что дело плохо, но не думал, что настолько. Доложил в штаб и весь вечер бродил в окрестностях, изображая дачника. За полночь смог переговорить с Антоном. Дальнейшее вам известно. Скоро по тревоге сюда прибудет отряд. Я хочу, чтобы вы знали, что опасность очень велика, и враг сделает всё возможное, чтобы ликвидировать Избранного. От меня теперь толку мало, поэтому, Антон, очень тебя прошу, будь осторожным. Тебя ждёт Ключ Послания.
– Где ждёт? – перебил я Сергея.
Он устало моргнув глазами, отдышался и продолжил:
– Вы знаете Москву, Антон?
– Есессьно, я ж москвитянин.
– Кунцевский парк.
– Недалеко от моего дома.
– Там в пойме реки меж двух глубоких оврагов на выдающемся мысу находится вход на базу. Место древнее, отмеченное молниями. Туда вас поводит командир отряда.
