ISBN :
Возрастное ограничение : 18
Дата обновления : 24.09.2023
– Простите, я что-то не очень…
– Ты снился мне каждую ночь! – закричала она и убежала внутрь квартиры.
– Подождите, – я пошел за ней, как загипнотизированный кролик, – Как понять – «ты снился мне каждую ночь»?
– Ты каждую ночь убивал меня, сволочь! – завопила она с балкона, когда я подошел к ней.
– Что за песец?! – вырвалось у меня.
Она открыла окно и забралась на подоконник.
– Ты приходил ко мне каждую ночь и требовал деньги, а потом убивал. Я не дамся тебе. Даже и не мечтай, чертов ублюдок!
– Что за хуйня тут творится?
Я не мог поверить своим глазам. Я не верил тому, что происходит.
– Пакет на столе в комнате. Подавись! Иди к черту!
Она выпрыгнула из окна, и только тогда я вышел из ступора. Я забежал на балкон и посмотрел вниз, туда, куда упала женщина.
– Она мертва, – подумал я, – Она мертва! Надо бежать.
Я засуетился, не понимая, что делать. Меня трясло, как будто я только что вылез из ледяной проруби. Грудь сдавил панический ужас.
– Что за пакет?
Я, как в тумане, забежал в комнату, увидел черный пакет на столе, схватил его и выбежал в подъезд. Добравшись до первого этажа, остановился, прислушался: тишина. Побежал снова на четвертый и захлопнул дверь суицидницы изнутри. Вспомнив криминальные фильмы, вытер рукавом ветровки дверную ручку, в надежде стереть отпечатки пальцев.
– А как же квартира? – подумал я, – Так, я ничего там не трогал! Надо выдохнуть. Успокоиться. Все хорошо. Я ни в чем не виноват. Надо съебывать. И как можно быстрее!
Когда я вышел из подъезда, было уже совсем темно. Рядом никого, ни одного свидетеля. Ни одного, мать его, гребанного свидетеля! Ни-од-но-го. Мне чертовски повезло.
До дома я решил дойти пешком, не хотелось светиться на ближайших остановках. Сердце перестало бешено колотиться, и, как только я немного успокоился, решил заглянуть в черный пакет, прихваченный в злополучной квартире. Я воспользовался мобильником, как фонариком.
Внутри оказались деньги. Гребанные тысячи. Сколько же их здесь?
3.
На улице было темно, как в жопе трубочиста. Фонари разбиты, а света от окон квартир не хватало, чтобы в полной мере осветить мой путь. Я то и дело спотыкался, идя по раздолбанной дороге, на которую местная администрация положила вместо асфальта большой болт.
Город, где я живу, носит дурацкое, не склоняемое название Морга. Это третий по значимости город в Мордовии после Саранска и Рузаевки. Шестьсот километров от Москвы – это шестнадцать часов на поезде до столицы, и целая вечность до цивилизации. А еще имя моего города нигде не используется в названии продуктов местных производителей: никто же не захочет покупать колбасу из Морга, верно? Уезжая отсюда подальше, люди не говорят никому, что они приехали из Морга, а просто – из Мордовии. Шутки про морг у местных жителей стали такими бородатыми, что ими можно подметать улицы или вязать из них мочалки. Сорок тысяч населения – русские, мордва и татары. В основном, старые дома, построенные еще в конце пятидесятых, как только заложили фундамент завода химического машиностроения и вокруг него – город.
Местные аборигены перед своими пятиэтажками разводят цветочные садики, клумбы, а потом украшают их неказистыми пальмами из вырезанных пластиковых бутылок, уродливыми лебедями из покрышек и старыми облезлыми мягкими игрушками, которые жалко выкидывать. И все это «великолепие» напоминает мне фильм «Кладбище домашних животных» по роману Стивена Кинга. А позади домов жители разбивают огороды, сажают картошку, морковь, капусту, короче, не город, а колхоз «Рассвет коммунизма». А вот возле дома Анны Капотиной выращивали помидоры, привязывая побеги к тонким железным арматуринам, устремленным в небо, словно иглы ежа. И когда женщина прыгнула с четвертого этажа, арматурины проткнули ее голову, грудь, живот и ногу. Я увидел ее через мгновение после падения, и мне показалось, что тело женщины вздрогнуло пару раз и замерло навечно. Сомнений не было – больше о своих снах она никому не расскажет. А жаль – мне бы хотелось узнать, почему ей снился я, и почему она подготовила для меня деньги.
На улице было темно и холодно, до своего дома я добирался почти два часа. София мне не звонила, не беспокоилась – она же призрак, да и телефона у нее нет – эта мысль заставила меня улыбнуться.
– А теперь она пропала навсегда, – сказал я вслух, – ведь та, кто ее прокляла, мертва. Значит, дух Софии свободен.
У подъезда я увидел стоявшую и курившую в гордом одиночестве соседку – Диану Кискину. В желтом свете моргающего фонаря молодая женщина была прекрасна.
– Ну, привет! – произнесла она игривым тоном.
– Ну, привет, – поздоровался я.
– Зайдешь ко мне? В этот холодный вечер совсем не хочется быть одной, да и бутылка вина уже давно залежалась в холодильнике.
– Зайду, – спокойно сказал я.
После случившегося сегодня мне тоже не хотелось оставаться одному.
Парфюм Дианы манил, дурманил и зазывал вдохнуть его полной грудью, чтобы погрузиться в блаженство. Я не смог устоять. Я помнил, что Диана любит жестко.
Глава 2. Культурный убийца
1.
– Как в старые добрые времена, – сказала Диана, прикрывая свою обнаженную грудь одеялом и закуривая сигарету.
– Мне было хорошо, – выдохнул я, лежа рядом в кровати. – Хотя я прекрасно знаю, что из этого ничего не получится.
– В какой раз мы сходимся? В третий? – спросила она.
– В четвертый, – ответил я и тоже закурил.
– Царек и Писькина снова вместе! – Диана засмеялась – Помнишь? Так нас обзывала Фукина Люда.
– Конечно, помню. А ты дала ей кличку Фублякина.
Диана рассмеялась до слез.
Я всегда любил ее чистый, звонкий смех, в нем было что-то притягательно непорочное, в отличие от его хозяйки.
– Ром, помнишь то беззаботное время, когда мы жили по соседству, в одном доме?
– Конечно, наши родители постоянно нас сватали. Нам было тогда…
– По тринадцать лет, – она обняла меня и поцеловала в щеку.
– Мы встречались почти год. Все целомудренно, по-детски. Но каждый раз, когда ты целовала меня в губы, я сходил с ума. Сердце вспыхивало тысячью огней, и я взлетал в небеса, словно обрел ангельские крылья…
– Ром, ты, как всегда, поэтичен. Именно это мне в тебе всегда нравилось. Ты интересный человек и с тобой…
– Интересно дружить, – закончил я с улыбкой. – Но ты меня бросила ради того прыщавого одиннадцатиклассника, который уводил по ночам папину машину.
– Сережка, – небрежно произнесла она, – он был такой дурачок! Да и я была не умней, раз повелась на его тачку. Тебе было больно?
– Ну… – протянул я, – скажем, неприятно.
– А потом на стене школы завистницы написали белой краской – «Кискина – шлюха» и Сережка устроил мне скандал. Я всегда знала, что надпись ту намалевала Фукина Люда с подружками, но эта сучка так и не призналась.
Я поцеловал Диану в носик и спросил:
– И Сергей тебя после это бросил?
– Нет, – все также небрежно отвечала моя первая настоящая любовь, – меня никто никогда не бросал. Этот мудачок развыебывался и я его отшила. Потом он пару месяцев за мной бегал, как собачонка, пытался вернуть. Мой двоюродный брат обещал его поколотить, если он от меня не отстанет.
– Я помню, ты тогда еще с парнем из другой школы начала мутить.
– Ну, да. Давай сменим пластинку?
– Давай. Тем более, мне уже пора домой. Кстати, а чем сейчас занимается Андрей? Ну твой брат? Как там его фамилия? Соловьев?
– Певцов. В ментовке работает, следаком. Уголовные дела расследует. Серьезный человек, хорошие бабки имеет.
– Все понятно.
Я встал, натянул трусы и потянулся за джинсами, стараясь не смотреть на Диану. Она встала рядом и прижалась ко мне своим горячим, обнаженным телом.
– Завтра зайдешь? – спросила та, кого я любил всю жизнь.
– Зайду, – ответил тот, кто шестнадцать лет назад, от обиды и со слезами на глазах написал на стене школы белой краской – «Кискина шлюха».
Я зашел в свою квартиру, включил свет и по привычке пробубнил:
– София, я дома.
– Я уже поняла, – внезапно ответила мертвая молодая женщина, выходя на свет.
– Так ты что? Не пропала?
– Почему я должна была пропасть?
– Ну, так Анна Капотина, которая тебя прокляла, копыта отбросила.
– Ты ее и вправду убил? – София улыбнулась.
– Эээ, неее. Я тебе сейчас расскажу, и ты просто охренеешь! Я в такое дерьмо вляпался: думал – все, мне пиздец! Эта тупая марамойка, как меня увидела, начала орать, дескать, я приходил к ней во сне, хотел убить. Деньги требовал…
И тут я осекся. Деньги! Я их забыл у Дианы.
– Ладно, потом расскажешь, – перебила мои мысли София. – У нас тут новая проблемка нарисовалась.
– Ты что несешь!? Я тебе говорю, что Капотина сдохла! Она выпрыгнула из окна и все, пиздец, ее штыри пробили! Ты меня понимаешь?
– Подожди секундочку…
– Какой «подожди»? Там такое случилось, я думал, кирпичей от страха в штаны наложу! Но все обошлось. Я надеюсь, меня никто не видел…
– Успокойся, Ром.
– Да ты что тормозишь? Я тебе объясняю…
И тут я все увидел.
– Я же говорю – проблемка у нас есть небольшая, – говорила София, пока две мертвые женщины с кровавыми порезами на шее выходили на свет прихожей.
– Ебать-колотить, кто все эти…
Из тени вышел толстый мужчина. У него были выколоты глаза, и создавалось ощущение, что он плачет кровью.
– Софа, – заскулил я и попятился к двери, – ты скажи мне, пожалуйста, что это за хуйня творится?
Я прислонился к входной двери и отскочил, словно обжегся горячим, когда в нее постучали.
– Ромка, ты у меня пакет забыл! – послышалось из подъезда.
– Это кто? Кискина? – спросила София.
– Ромка, тут деньги, – не унималась Диана, – думаю, нормальная, такая, сумма.
– Если вся эта мертвечина не пришла меня сожрать, то я, пожалуй, выйду в подъезд, заберу бабки и вернусь. Никуда не уходите!
– Не волнуйся, – сказал мужчина с выколотыми глазами, – иди, у нас еще будет время поговорить. Мы пришли к тебе надолго.
***
Маньяк, которого местная пресса прозвала «Культурным убийцей», появился в нашем городе три года назад. «Культурный» он вовсе не потому, что, перерезая горло жертвам, он говорил: «Не соблаговолите ли вы пойти под мой нож?» или читал стихи Мандельштама, одновременно отвешивая поклоны. «Культурным» он стал, потому что убивал женщин, работающих в сфере культуры.
Первой жертвой три года назад стала тридцатилетняя Лилия Чудина, вокалистка и руководитель студии народного вокала в Центре культуры города Морга. Об этом гудели все местные СМИ и ругали полицию из-за отсутствия подозреваемых. Толстые боссы в погонах извинялись, обещали схватить убийцу в ближайшее время, но ни черта у них не вышло.
Труп моей нынешней соседки по квартире, Софии Опариной, два года назад нашли родственники, на том месте, где сегодня у меня стоит телевизор. В свои двадцать семь она работала хореографом в доме культуры «Звезда», где год назад и я начал работать. Весть о маньяке раструбили уже и за пределами нашего региона. Резонанс был, толку от полиции не было.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом