Нина Романова "Танцы втроем"

Глаза Маши сверкали как у разозленной кошки, еще чуть- чуть, и она точно кинулась бы на него, но не в порыве страсти, а чтобы разодрать на кусочки.

Алексей на всякий случай отпрянул на шаг и неуклюже присел на кровать. Как бы они не делали вид, что ничего серьезного не происходит, но видимо, ему предстояло услышать сакраментальное женское. И он угадал, Маша стояла перед ним как фурия с мокрыми волосами, но уже не голая, а накинув розовый коротенький халатик, она, воинственно поджала губы и произнесла:

– Замятин, нам надо поговорить!

Алексей подпер лоб, ему не то, чтобы говорить, но и смотреть ни на кого не хотелось, а тут эти штучки, ничего хуже, чем женская фраза «нам надо поговорить» в этот момент не было.

Обычно, когда девушки заводили подобную шарманку, Алексей быстренько переводил тему, на более интересную – а именно хитренько прокладывал дорожку в постель, усыпляя бдительность руками и словами, но сегодня понимал, что этот номер не пройдет, и решил сдаться.

– Ладно, раньше сядешь – раньше выйдешь, о чем ты хочешь поговорить?

Маша чуть опешила, не ждала, что Алексей так быстро согласиться. Она, помедлив немного, жестом поманила его на кухню. Там разлила в пузатые бокалы коньяк и, разломав шоколадку, наконец, произнесла:

– Замятин, ты думаешь, что я полная дура, и не знаю, зачем, ты переезжаешь в Москву?

Алексей молчал, понимая, что этот вопрос чисто риторический и сейчас он всё про себя узнает по полной программе.

Маша сделала глоток коньяка, откусила квадратик шоколадки. Алексей, заметил, как маленькая, крошка застыла на ее нижней губе, и подумал, что он бездарно тратит последние часы драгоценного времени, на какие- то идиотское, ненужные ему разборки. Но он молчал, не хотелось опять вылететь на улицу в компании чемоданов и вновь порадовать соседей вторым актом Марлезонского балета.

– Так вот, я в курсе, что твой дружок Тимофей, давно заманивал тебя в столицу, не понятно почему, правда, но не о нем речь. Ты наверняка собрался искать завидную московскую невесту и приумножить свой капитал за ее счет?

Маша как обычно «зрила в корень», а Алексей внимательно смотрел на неё – всегда была умной бабой, яркой и страстной, и ему этот сплав очень в ней нравился, но теперь она почти в прошлом, и стоит ли ему копаться в ее тонкой душевной организации?

– Ну что молчишь, правду сказала?

И тут Алексей прорвало, он сам не понял, почему понес эту нелепицу, то ли чтобы её успокоить, то ли чтобы поскорее закончить никчемный разговор:

– Маша, ты проницательная девочка, сама знаешь, что в нашем городе я достиг потолка. Все основные деньги крутятся в Москве, а мне всего тридцать, и опыт за плечами, я смогу начать новый бизнес, либо устроиться на высокооплачиваемую работу, на крайний случай. А после того, как утрясу свои жилищные вопросы и по бизнесу, ты ко мне приедешь, осмотришься, и если тебя все устроит, то переберешься насовсем.

Маша второй раз за этот вечер застыла на несколько секунд, да и сам Алексей, когда все это сказал, подумал про себя, какого хрена он гонит всю эту пургу, но было поздно. Маша отмерла и тихим, не свойственным ей голосом спросила:

– Ты сейчас серьезно?

Так как отступать было поздно, а другого варианта в запасе не оказалось, Алексей, кашлянув в кулак, произнес:

– Вполне. И давай закончим этот разговор, у меня башка трещит.

Маша протянула ему рюмку с коньяком:

– Что тебе московская риэлторша сказала? Ты весь побледнел.

Алексей в двух словах передал Маше суть разговора, подытожив:

– Короче, приеду в Москву и опять «жопу в руки» и по следу. Тот вариант, что они слили, я месяц искал.

Маша задумалась, а потом принесла из комнаты ноутбук, и набрала адреса сайтов по поиску недвижимости и строительные компании. Алексей сначала запротестовал, но потом раздумал, Машка, если бралась за дело, всегда отжимала из тонны информации самое лучшее, даром что чиновница, а так, могла бы бизнесом руководить.

Они просидели бок о бок, почти целую ночь, перебирая разные варианты и названивая многочисленным продавцам недвижимости. К обеду следующего дня на Ватсапе Алексея обнаружилось два стоящих варианта по сходной для него цене.

Он договорился с риэлторами о встрече через день и на радостях зацеловал Машу с ног до головы, их стремительная возня быстро переросла в горячий секс.

Когда, насытившись друг другом, они лежали на кровати сплетая пальцы рук, Маша уже не чувствовала, что обманута, теперь в ее воображении рисовалась новая квартира Алексея, и то, как она ее обустраивает.

Маша мечтательно произнесла:

– Плохо, что ближайший отпуск можно взять только через полгода, но, с другой стороны, я могу прилететь к тебе на новогодние праздники!

Она сытой кошкой устроилась подле Алексея, а он поглаживал ее волосы, и молчал, не хотелось думать в момент полного и тотального расслабления, что он станет делать потом со своими обещаниями. Глаза сами собой закрылись, и он провалился в почти счастливое забытье.

Глава десятая «Поначалу ты никто и зовут тебя никак»

Тим, как и в прошлый раз, встретил его в аэропорту. Коротко выматерившись, помог ему докатить два чемодана до сверкающего в уходящих лучах солнца Мерседеса. Алексей, усаживаясь в кабину, прогретую печкой, подумал, что не мешало бы и ему со временем приобрести подобную машину. Тимофей будто прочитал его мысли:

– Слушай, тебе надо сразу тачку купить, тут без колес – как без рук.

Алексей хмыкнул:

– Что, столичные телочки выбирают мужиков на черных Меринах? – он хотел закурить, но Тим замахал руками, – Ты чё, салон мне прокуришь!

Алексей удивленно посмотрел на друга:

– Голосишь, как баба! Раньше сам в машине дымил нещадно.

Тим, наконец, вырулил со стоянки аэропорта на трассу:

– Козлы! Понатыкали свой металлолом!

Алексей откинулся на кресло, бессонная ночь перед отлетом давала о себе знать. А утром еще Машка порхала около него, засовывая в сумку то дополнительный свитер, который хотела подарить ему на новый год, то кашемировый шарф, то ботинки из крокодиловой кожи – купила ему в итальянском бутике. А что? Он не возражал против дорогих и качественных вещей. Но из- за них чемодан пришлось закрывать, только сев на него сверху, и это напрягало.

Машка проводила его до аэропорта на своей машине, и на прощанье щебетала, что отправит вдогонку, транспортной компанией какие- то нужные ему шмотки, даже посуду, на этом моменте он вообще перестал слушать и воспринимал ее бесконечную речь, как общий фон. Потом объявили, что начинается посадка на рейс 218 и тогда Машка, бодрившаяся все утро, сникла, и ему стало её по- настоящему, жаль.

Он поцеловал ее в губы на прощанье, а она всё не могла разомкнуть уже тяготившие его объятья. Только оказавшись в самолете, он почувствовал, что его отпускает. Затолкал ручную кладь на узкую полку и устроился в первом ряду около иллюминатора, дверь самолета плавно захлопнулась, трап убрали и машина, обслуживающая самолет отъехала.

Странное дело, хотя всегда этот ритуал повторялся, Алексей как ребенок предвкушал начало полета, когда самолет начинает разгоняться, бежит, бежит, а потом вдруг, отрывается от взлетной полосы и резко взмывает вверх, преодолевая силу тяготения.

Ему нравился именно этот момент, тогда как другие пассажиры сидели, вцепившись в подлокотники, а некоторые даже закрывали глаза и уши, Алексей испытывал детский восторг. И сегодня, в момент взлета он почувствовал, что очень скоро ему, как и самолету, придется оторваться от привычной тихой гавани их небольшого городка, постепенно и ласково засасывающей его, как болото, и взметнуться вверх. Он улыбнулся, если бы кто- то прочитал его мысли, то не поверил бы, что Замятин может так думать. Для всех в их городке он циник, и бессовестный мачо, который ловко использует женские слабости и живет не напрягаясь.

– Что? Была бурная ночь перед отлетом? – поддел его Тим, выводя его из недавних переживаний.

Алексей с удовольствием потянулся, вдыхая запах новенького салона:

– Почём купил Мерина?

По лицу Тима поплыла улыбка:

– Восемь лямов, увидел и не смог устоять, позавчера взял у официалов в салоне, вот, ты первый пассажир! Зацени!

И Алексей заценил – тачка что надо, – двигатель двести двадцать пять лошадей, вэдовая, разгон до ста километров за семь секунд.

–Нормальный Мерендос. Так что, местные бабы предпочитают мужиков с такими тачилами? – возобновил разговор Алексей.

Тим хмыкнул:

– Местные бабы предпочитают, когда «все включено». Дорогая машина – это хороший крючок для дурочек из нашего городка, а здесь это обыденность. Тем более, что многие покупают их в кредит, и тачками здесь никого не удивишь.

Алексей скинул кожаную курку, в салоне стало жарко, он щелкнул на кнопку и убавил печку:

– И что местные барышни хотят получить в комплекте с мужиком?

Тим отыскал радиостанцию с русским роком, из динамиков полилась песня Виктора Цоя: «И билет на самолёт с серебристым крылом, что, взлетая, оставляет земле лишь тень». И они вместе подхватили слова Цоя:

–Но, если есть в кармане пачка сигарет, значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день. И билет на самолёт с серебристым крылом, что, взлетая, оставляет земле лишь тень.

Под звуки тарахтевшего что- то ведущего, Тим сказал:

–Они, то есть местные, состоятельный барышни, предпочитают, когда у тебя есть просторная хата где-нибудь, на Арбате или на Кутузовском проспекте, загородный дом, и не одно авто, а несколько породистых Меринов или Лехусов в твоей конюшне. И, конечно, учитывают, сколько раз в год ты сможешь вывозить их очаровательный зад на Мальдивы.

Алексей присвистнул:

– Ты тайный сын олигарха, а я об этом не знал?

Лицо Тима перекосила злорадная улыбочка:

– Ну, типа того, но ты не так далек от истины, главное, Лёха, «не быть – а казаться, уметь пустить пыль в глаза, а это я, как и ты, умею делать хорошо. Как говорил наш с тобой тренер по бодибилдингу Петрович: «Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка!» Помнишь?

Алексей помнил, и тренера, и как совсем худым девятиклассником дрищём, в компании с Тимофеем отправился покорять вершины бодибилдинга в местный спортклуб. На их с Тимом счастье им попался совсем не рядовой тренер. Петрович много вложил в их пустые головы, и они стали разбираться в правилах питания, режимах тренировки и физиологии собственного тела.

Тренер постепенно увеличивал нагрузки и продолжительность тренировок, и они сначала разочаровавшиеся в том, что через неделю не стали Шварценеггером, таскались все- таки в зал, потому что там командовал Петрович!

Они завистливо смотрели в душе на молодых, гогочущих парней, поигрывающих мышцами на руках и ногах и травящими байки об очередной студентке, павшей под натиском их обаяния.

Но Петрович, в отличии от методы этих парней, не спешил, заставляя их помимо зала записаться в бассейн, а также заниматься по утрам бегом, а всякие там спортивные добавки заменял высококачественным природным белком и правильным режимом питания.

И через три года их тела постепенно превратились из детских – в красивые, атлетические, гармонично развитые. Гор мышц не было, но сформировались красивые рельефы, крепкие бедра и ягодицы, сильные мускулистые руки и тонкая талия при широких плечах.

В общем, их усилия не прошли даром. Алексей вспомнил то жаркое лето и пляж, когда к нему подошла первая в его жизни женщина! Ни семнадцатилетняя девочка, ни девушка, а именно женщина! Он тогда подумал, что ей лет тридцать, наверное, и почти не ошибся, потом узнал, что ей двадцать девять.

Ирка…его первая…, и единственная, которая смогла смутить его, когда он впервые полностью обнажился. А после, он быстро все поймет, тем более что Ирка была настоящей нимфоманкой и с удовольствием раскрывала ему секреты женского тела.

Тимофей, сев на любимый «конёк», посвящал Алексея в тонкости психологии богатых и избалованных дамочек дальше:

– Но мы пойдем другим путем!

Алексей рассмеялся:

– Сыплешь революционными афоризмами! Ближе к телу! – его начали веселить разглагольствования Тимофея.

– Хочешь ближе? Ну, так вот, запомни или выжги каленым железом на заднице главный принцип: «Не быть, но казаться». Как его воплотить в жизнь я объясню позже. Сейчас более насущный вопрос, куда едем?

Алексей поперхнулся газировкой, его мучила жажда с самолета, и недосып, хотелось крепкого кофе, но вопрос Тимофея поставил в тупик.

– Что значит куда? К тебе!

Тимофей поморщился, будто у него внезапно заболел зуб.

– Колхоз он и есть колхоз! Ты хоть бы предупредил, что гостиницу не снял!

Алексей нахмурился, упреки Тима совсем не вписывались в картину радостной встречи, в прошлый свой приезд он на неделю останавливался у друга, и сейчас рассчитывал сэкономить.

– Да неужели! Помниться, когда- то и кто- то в квартире моих родителей месяц зависал, пока от очередного отчима шкерился!

Несколько минут они ехали молча, а потом Тимофей сказал:

– В общем, на мое гостеприимство рассчитывай не долго, поживешь у меня, раз напомнил мое веселое детство. Но запомни, из тебя нужно срочно выветривать налет провинции, иначе ничего не получиться. В столице не принято жить «нахаляву», не принято пользоваться машинами друзей, и есть, и пить за их счет.

– А то что? – Алексей начал злиться на упрек, высказанный Тимофеем.

– Здесь каждый рассчитывает исключительно на себя, и каждый вновь прибывший в Москву – ноль и зовут его никак.

– Намекаешь?

– Нет, считай, что начался ликбез по внедрению в столичную жизнь, иначе брат, ты сразу выдашь себя с потрохами.

И в эту минуту Алексей понял, что Тимофей, которого он считал почти братом, очень изменился, а он в прошлый свой приезд этого не заметил, обратив внимание только на его машину и на стильные шмотки.

Но не хватать же сумки, чтобы улететь обратно, у него есть месяц на обустройство, деньги на покупку квартиры, и время, чтобы оглядеться по сторонам.

Глава одиннадцатая «Покупаешь дешевле – продаешь дороже»

До квартиры Тимофея добрались почти к вечеру из- за бесконечной пробки, Тимофей сначала матерился, пытаясь ее объехать, но новый маршрут оказался еще хуже и привел их к еще более загруженному направлению.

– Сука, навигатор! Опять завел в пробку! – Тимофей загнал своего коня в подземную парковку, и уже поднявшись наверх, Алексей понял, что они оказались в центре огромного, закрытого двора, засаженного по краям деревьями и кустами, красные гроздья калины висели заиндевевшими от накативших заморозков.

При входе в подъезд их встретила намакияженная и наманикюренная тетка, которая одарила приветственной улыбкой Тимофея и чуть покосилась на Алексея. Но когда Алексея представили, что он будет жить в квартире семьдесят шесть, консьержка улыбнулась и ему, обнажая неестественно белые зубы, и сказала, если что, то пусть обращается к ней лично.

Алексей невольно огляделся по сторонам: огромный холл, стены облицованы серыми мраморными плитками, хромированные светильники, стилизованные под хай-тек, черные кожаные диваны по периметру, и большая плазма в центре напротив одного из кресел.

Ненавязчивая роскошь бросалась в глаза, и Алексей вдруг подумал: «Интересно, во сколько обходиться Тимофею проживание здесь, и вообще, чем он теперь занимается в столице?» Три года назад, Тимофей рассказывал, что устроился в крупную риэлтерскою фирму. И именно Тимофей посоветовал ему риэлторов из «Сити-хауз», которые недавно нагло оставили его без квартиры.

Когда Алексей принял душ и облачился в махровый халат, который Машка засунула в сумку в последний момент, он спросил у друга: