Любовь? Какая, к чёрту, любовь?!
Greenwell Olga
Один взгляд на неё и он потерял способность дышать и здраво рассуждать. Прошло много лет, и он ошибочно думал, что его чувства к ней давно угасли, да и сам он изменился – уже не тот робкий юнец, а жёсткий, не знающий компромиссов бизнесмен, баловень судьбы и любимец женщин. Совсем скоро свадьба с дочерью владельца крупной американской корпорации. Будущее обещало быть прекрасным. Обещало. Пока он не встретил ту, которую, оказалось, так и не смог забыть.
Greenwell Olga
Любовь? Какая, к чёрту, любовь?!
Всем женщинам посвящается
Глава 1
Командир борта объявил о скорой посадке, попросил пристегнуть ремни безопасности и начал рассказывать о погоде в столице. Я не слушал. Вытянул ноги, потянулся и смотрел в иллюминатор. Элероны на крыле самолета ощетинились, из подбрюшья выскользнули с глухим стуком шасси…
Москва. Я не бродил по её шумным улицам уже года два, не вдыхал влажный аромат летнего вечера, не сидел у подъезда на крашеной лавке под липой. Если и прилетал в столицу, то по делам на пару дней, останавливался в люксовых номерах и вечера проводил за деловыми беседами со спиртными напитками. Навещать тётку, единственную кровную родню, желания не было – отношения наши как-то не сложились. Да и не мог себя представить в унылой хрущёвке.
На этот раз я планировал обосноваться в столице основательно. Первым делом собирался купить хорошую квартиру в престижном районе и, может, коттедж на Рублёвке. Тачку мне уже подобрали знакомые, они же нашли подходящее место для офиса. С приездом решил Абби не торопить. Когда переберётся ко мне – сыграем роскошную свадьбу. Пока отдохну, осмотрюсь, может, развлекусь на стороне – как говорится, нагуляюсь впрок. Виделся с невестой всего несколько часов назад – в теле до сих пор приятная истома после бурной ночи.
Шасси плавно коснулись взлётно-посадочной полосы, и самолёт начал тормозить. Интересно, кто будет меня встречать? Вадик и Витька Дёмин? У них наверняка уже готова для меня программа развлечений. А мне хотелось именно сегодня побыть одному, перезагрузиться, прийти в себя.
Ну здравствуй, любимый город! Теперь я снова москвич, свой.
Только вышел из самолёта, услышал настойчивую трель – забавную мелодию, которую Абби закачала в мой телефон. Усмехнулся, представив её раскинувшуюся морской звездой на нашей кровати. Хотя нет, в Сиэтле уже вечереет.
– Привет, бэйб, – отозвался. Она тут же залопотала, рассказывая последние новости. Ну что может случиться за двенадцать часов? Хотя приятно – скучает. – Я только прилетел, иду на паспортный контроль.
– Позвони мне, как освободишься, – попросила она.
– Обязательно, – я растеряно кивнул, вглядываясь в толпу встречающих. – Люблю тебя, – коротко бросил и отключился.
Меня тут же едва не сбили с ног – с двух сторон набросились друзья. Господи, как же приятно видеть их, таких шебутных и искренних! Когда-то я мог только мечтать об этом.
Вадик с Витьком уже через пять минут затолкали меня в машину, загрузили чемоданы, и мы поехали. На мои отчаянные попытки сказать, что я забронировал номер в отеле, они так же отчаянно возражали. Пришлось ехать к Дёмину домой – его жена уже накрыла поляну.
Спать лёг глубоко за полночь. Последней мыслью было «завтра надо купить машину».
Проснулся утром от запаха кофе и звяканья посуды. Схватил телефон – десятый час, куча пропущенных звонков и миллион смс от Абби. Странная она у меня. Когда я был там, её днём с огнем было не найти: то она в спортзале, то в спа-салоне. А стоило мне уехать, я вдруг стал ей необходим.
На мой звонок невеста ответила сразу:
– Ну как, прошёл паспортный контроль?
– Всё еще прохожу, – отшутился, но мой юмор не пришёлся ей по вкусу.
– Я звонила тебе нескольких часов. Неужели так сложно было ответить?! Где ты находишься и с кем? В отеле сказали, что ты не заехал. Я волновалась.
– Бэйб, я остался у друзей и не поехал в гостиницу. Лёг и спал как бревно, только-только проснулся. А чем занимаешься ты?
– Я просто переживала за тебя, учитывая, куда ты поехал.
– Куда? – у меня от удивления брови полезли на лоб.
– Ну куда… В Россию. Я достаточно наслушалась рассказов о твоей стране.
– О, ничего себе! Мы же собираемся здесь жить!..
Абби рассмеялась:
– Конечно, милый, свадьбу обязательно сыграем в Москве. Я уже заказала платье – точно такое, как ты показывал на картинке из той детской книги, помнишь? Только оно будет белое, а не голубое. И сапожки заказала под цвет. И да, не забудь узнать, где можно найти лебедей и сколько штук. На столе обязательно должны быть только русские блюда: борщ, пирожки, икра…
Я вздохнул. Сейчас мне меньше всего хотелось думать о еде и вообще о предсвадебной суете. Запах кофе щекотал ноздри, и всё, чего мне хотелось – это расслабиться с чашкой ароматного напитка.
– Ну всё, Абби, пока. У меня ещё куча дел… – попытался закончить разговор.
– Каких? Что у тебя в планах на сегодня? Может, я смогу чем-то помочь? Хочешь, составлю расписание?
– Нет, спасибо, – я поморщился. – Давай, тебе уже пора спать. А у меня утро, и я ещё не сделал ни глотка кофе.
Невеста была явно недовольна тем, что я не хотел поговорить с ней. Еще раз напомнила мне о лебедях и отключилась.
Вот зачем я показал ей эту грёбанную книгу с русскими народными сказками? Как назло, ей в душу запала царевна-лягушка, которая вытряхивает из рукавов кости, и они превращаются в лебедей. Я очень надеялся, что Абби не собиралась повторить этот «фокус» в реальности.
В комнату заглянул Вадик:
– Ну ты выспался? Кофе остыл.
С кислой миной я кивнул на телефон:
– Абби звонила.
Друг сочувствующе поцокал языком и скрылся за дверью.
***
С покупкой авто проблем не возникло. Друзья отвезли меня в один из лучших салонов, предлагали крутые спорткары высшего класса типа «Ferrari» или «Lamborghini», но они мне казались неудобными для поездок по городу, и я выбрал более комфортный «Мерседес». Когда выехал на нем из салона, пришло сообщение от риелтора – она ждала меня для осмотра офисного помещения.
Девушка была профи во всех смыслах – знала свою работу, чувствовала, что хочет клиент и прекрасно флиртовала. Мне пришлось ее разочаровать – я на нее не клюнул, она совершенно не в моём вкусе. Я не любил ни брюнеток, ни блондинок. Мне нравились только рыжеволосые, с золотыми искрами в прядях, напоминавших утреннее солнце. И чтобы глаза зелёные с такими же солнечными лучиками в них.
Именно этим меня в своё время привлекла Абигейл. Как только ее увидел, сразу взял в оборот. Абби и по характеру меня вполне устраивала: уравновешенная, немного занудная, но я уже привык. Человек не может быть идеальным, какая-то не очень приятная окружающим черта есть в каждом из нас.
Офисное здание из стекла и бетона, совсем новое, располагалось близко к центру и к метро. Решил завтра обговорить все детали и подписать договор аренды. Заодно попросил девушку подыскать мне хорошую квартиру близко к офису и коттедж в ближайшем Подмосковье. Глаза риелтора горели огнём – она, позабыв о флирте, явно подсчитывала проценты, который получит после заключения договоров.
Я выехал на Ленинградку. Виктор с Вадимом ждали меня, чтобы вместе отправиться в ночной клуб. Друзьям до одури хотелось развлечься в компании со мной. Повернул на Рязанское шоссе… и свернул в переулок, а потом и во двор, знакомый до боли в сердце.
Подъезд, второй этаж, два окна справа от угла.
В горле застрял горький ком.
Интересно, живёт она здесь до сих пор или вышла замуж и уехала?
<…Мне было двенадцать лет, когда мои родители погибли в автокатастрофе. Отец был за рулём выпившим – так говорила моя тетка, сестра матери. Она никогда не любила моего отца, а своей сестре завидовала.
Отец был крупным бизнесменом, при деньгах, мать моя, по словам тёти Вали, каталась как сыр в масле. И я, оказывается, тоже был избалованным дрыщом – так она меня частенько называла.
Насчёт избалованности я мог с ней поспорить – отец был строг и требователен. Он приходил поздно, запирался в кабинете, а на следующий день спозаранку уходил на работу. Мама тоже была занята: подруги, бутики, салоны… Меня скидывали на старую няньку. Она воспитывала меня, читала книги, рассказывала истории из своей жизни, кормила домашней едой и даже учила меня лепить пирожки с капустой. Все это мне пригодилось потом, после смерти родителей.
Не успел стихнуть похоронный марш, в наш дом пришли какие-то люди. Они ходили по комнатам, отшвыривая носками ботинок мои лежавшие на полу игрушки, делали какие-то записи. А потом приехал старый «УАЗ» с двумя толстыми тетками, и меня посадили в него и увезли.
Так я оказался в детском доме. Там ни с кем не подружился, да и не с кем было. Я был другой – чересчур робкий и вежливый. Таких там гнобили. Может, и меня бы постигла такая участь, но мне повезло – тётя Валя забрала меня к себе в захудалую хрущёвку. Я ей за это был благодарен – всё лучше, чем стать петухом для старших детдомовских парней.
Благодарность была короткой. Оказалось, что тётке должны были перепасть какие-то деньги от моих родителей при условии, что она позаботится обо мне. Деньги ей перепали, хотя я не заметил разницы до и после: еды в холодильнике так же не было – во всяком случае, для меня. Тётя Валя выпихивала меня по утрам в школу и не велела возвращаться домой до вечера. Я время даром не терял – искал подработку на летние месяцы. Устроился в кафе и именно там получил первые навыки приготовления пищи, которые мне пригодились в моём бизнесе.
После окончания школы без труда поступил в Плехановский. Надеялся, что смогу получить комнату в общежитии и съехать от тёти Вали, которая каждый день меня пилила и твердила, что яблоко от яблони падает недалеко.
Потом я встретил её.
Брёл по лестнице, как обычно, уперевшись глазами в учебник то ли по философии, то ли по экономике. Впереди маячила сессия, а мне кровь из носа нужно было сдать ее отлично – за это увеличивали стипендию. Зацепился за что-то ногой на лестнице, взмахнул руками, стараясь удержать равновесие, услышал чей-то испуганный крик, а затем на меня посыпались книги. Я застыл и вперил взгляд в два полушария. Почувствовал, как жар заливает меня от макушки до пяток.
– Ты что, не видишь, куда прёшь?!
Голос обладательницы этих полушарий был таким же восхитительным, несмотря на злые нотки. А я, боясь взглянуть на девушку, ползал у её ног, собирая рассыпавшиеся тетради и учебники. Мне не было необходимости смотреть на лицо девушки – оно наверняка было прекрасным, потому что такие стройные длинные ноги не могли принадлежать заурядному существу женского пола.
– Ты долго будешь ползать вокруг меня?
Я встал с пола, по-прежнему избегая смотреть на неё.
– Господи, ну и смешной же ты! Настоящий губошлёп! – девушка выхватила свои книги у меня из рук. – Лучше мозги свои собери.
Я посмотрел все-таки в ее лицо. И не смог отвести завороженного взгляда. Такая идеальная… таких просто не может быть.
– Чего уставился? – буркнула она, обходя меня.
– Меня зовут Руслан. Руслан Травкин, – сказал ей в спину, сам не зная зачем. Ну точно идиот.
В ответ услышал заливистый смех. Она перекинула тяжелые огненно-золотистые пряди на одно плечо.
– Ну тогда меня Людмила. Руслан и Людмила. Пф-ф…
Я тогда часа два простоял у зеркала, разглядывая себя.
Губошлёп…
Да, внешностью меня бог не наградил – худой, ручки как веточки, причёска а-ля горшок, очки и лицо в прыщах. За ними ни кожи, ни рожи не разглядишь. Тут не только красотка не позарится, но и самая простейшая простушка.
Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвалась толпа сокурсников. Они хохотали, гремели бутылками – явно готовились гудеть всю ночь.
– Травиныч, иди погуляй, —предложил кто-то мне.
– Да дождь же… – посмотрел за окно.
Осень, серость, тоска.
– Ну иди тогда присоединись к тёлкам.
Все громко заржали. Мне стало обидно. В конце концов, чем я хуже их? Подумаешь, очки. У половины потока очки. Захотелось разозлиться так, чтобы по венам разлился адреналин, и долбануть по лыбящимся рожам. Как списывать у меня лекции, так первые…
– А пусть остаётся, – Валерик, один из самых популярных парней, с ухмылкой смотрел на меня. – Мы его набухаем, он сам к бабам от нас сбежит.
Пить я не хотел, но и отказаться не хватило смелости. Засмеяли бы. Мне уже протягивали гранёный стакан с тёмно-бордовой жидкостью и пялились на меня. Кто-то свистнул. Я пригубил пойло, сладкое и дешёвое.
– Ну давай-давай, не дрейфь! – подначивали меня.
Я снял запотевшие очки, сделал глубокий вдох, выдохнул и опрокинул мерзкую жидкость в себя. Парни заулюлюкали. Жар спустился вниз по пищеводу и моментально разлился по всему телу.
– Ещё, ещё ему наливай!
