Пусть день на убыль, мрак и холод,
Лишь утром солнце из-за туч,
Ты снова, будто прежде, молод,
И вновь в душе надежды луч.
И, обалдев от напряженья
Всё убывающего дня,
Вдохнёшь до головокруженья,
Судьбу грядущую дразня.
Негромкая правда
И ночь, и темнота, и ничего не будет,
Здесь ночь и темнота, здесь всё уже прошло.
На этом месте, здесь, недавно жили люди —
Утопшее в снегах, умершее село.
А были времена, гармошка здесь звучала.
Среди полей село, хранимое судьбой.
Здесь Родина моя, здесь Русь берёт начало,
Сюда из разных мест стремились мы с тобой.
И как бы ни жилось, и где б мы ни бывали,
Злых будней не страшась и не считая лет,
Пока жила родня, мы сердцем ощущали:
Горит во тьме глуши неугасимый свет.
Был этот свет нужней газет или эфира.
Ведь правда на Руси негромка и проста.
И вовсе не Москва – средоточенье мира, —
Забытые давно исконные места.
«Ни звука, ни огня, везде кромешный холод…»
Ни звука, ни огня, везде кромешный холод,
И всё уже ушло, осталась пустота.
Ржавеют на снегу жестянки – серп и молот.
И, созерцая тьму, вдруг вспомнили Христа.
Звёздный дождик
Август, звёздные капели, —
Наваждение такое.
Ловим звёзды всю неделю
В ковшик ловкою рукою.
Прямо с неба, с пылу с жару,
Угольками прямо в руки.
Я в карман бы спрятал пару,
Да боюсь испортить брюки.
И бросаю их горстями,
Как зерно крестьянин, в пашню.
Утром добрыми вестями
Пусть взойдёт посев вчерашний.
Мир воспрянет, как весною, —
День простится с тишиною.
Распростёрся надо мною
Август звёздной пеленою.
Новый день
Зачем встаёшь ты, божий день,
Пленяя утра чистотою,
Меж городов и деревень
Шагая поступью простою?
И что ты хочешь нам сказать,
Какие истины поведать,
Какие можешь предсказать
Нам пораженья и победы?
Средь бренных мыслей, тяжких дум,
Средь истин, видимых воочью,
Куда стремишься наобум,
Чтоб завершиться тёмной ночью?
Чарует магия часов.
Смотря вперёд, бредём вслепую
Сквозь будни дня, напропалую,
Захлопнуть вечера засов.
Февраль
Февраль капризный и лукавый,
Такой сумбурный, Боже правый!
Морозом жжёт, метёт и тает,
Звучанье в строках обретает
Талантливых и очень милых:
Слеза, пролётка и чернила,
Со снежной бури коноплёю,
Свечой, горящей над землёю.
Грачи ещё не прилетали,
Но мы слегка живее стали.
Вдруг надо льдом вода на речке,
И мы уже слезаем с печки.
Сумбур в душе, метель в природе,
Природа с курса сбилась, вроде,
Зимы потеряны границы —
Среди сугробов солнце снится.
И, от распутицы хмелея,
Бредём мы эрой Водолея.
И благодарна ей природа
Всегда, в любое время года!
На даче
На даче тихо и тепло,
Мурлычет холодильник,
И лупоглазо сквозь стекло
Глядит на мир будильник.
На улице ещё зима,
Отличная погода.
И солнце просится в дома,
Чтоб обогреть кого-то.
Там ели снежные стоят,
Замёрзло дно колодца,
Сосульки выстроились в ряд —
Возможно уколоться.
И нет душевной суеты,
Умчались прочь печали,
И вновь несбывшейся мечты
Свирели зазвучали.
Зажгутся скоро огоньки,
Затопит вечер печки,
И скрипнут чьи-то каблучки
У нашего крылечка.
Птица-тройка
Неистовая и тревожная,
С тобой сродниться – не соскучиться,
Любовь моя неосторожная.
Вчера казалось – всё получится.
Топтали луг копыта бойкие,
Цвели утрат венки полынные,
Ты мне казалась птицей-тройкою,
А стала песней лебединою.
Металась раненою птицею
Меж нависающими тучами.
Любви последнею страницею
Являлась строками летучими.
Судами лживыми распятая,
Лукавым барином забитая,
Перед людьми не виноватая,
Далёким Господом забытая.
Не стало мира под осинами.
Шальные мысли в душу просятся.
Пусть тьма сгустилась над Россиею,
Шторма когда-нибудь проносятся.
Снежинки
Пятна света, тени голубые.
На ладонях взбалмошного ветра
