Проект изменений в Гражданский кодекс РФ 2010 года содержит следующие характеристики владения:
• владение представляет собой фактическое господство лица над объектом владения;
• владение сохраняется до тех пор, пока владелец имеет свободный доступ к объекту владения;
• в целях защиты владения нарушенное владение не считается утраченным, если лицо в установленном порядке воспользовалось защитой владения;
• владение может осуществляться на основании права на имущество, включающего в свой состав правомочие владения, приобретения владения объектом, если законом или соглашением не установлено иное;
• передача лицом, которому принадлежит имущественное право, включающее в свой состав правомочие владения, объекта владения другому лицу не прекращает данное право;
• если в отношении вещи возникло несколько имущественных прав, включающих в свой состав правомочие владения, владельцем считается тот из них, кто фактически обладает вещью, господствует над ней;
• факт владения недвижимой вещью не подлежит государственной регистрации;
• одновременное владение одним объектом несколькими лицами не допускается, если иное не предусмотрено законом[41 - http://www.consultant.ru/law/hotdocs/11059.html].
Проект изменений в Гражданский кодекс РФ 2011 года[42 - http://www.rg.ru/2011/09/14/gk-izm-site-dok.html] содержит сходные положения:
• владение означает фактическое господство лица над объектом владения (ст. 211) и сохраняется до тех пор, пока владелец имеет свободный доступ к объекту владения;
• в целях защиты владения нарушенное владение не считается утраченным, если лицо в установленном порядке воспользовалось защитой владения;
• владение может осуществляться на основании права на объект владения, включающего правомочие владения;
• приобретение права на объект владения не означает приобретения владения этим объектом, если законом не установлено иное;
• передача лицом, которому принадлежит право на объект владения, включающее правомочие владения, объекта владения другому лицу не означает прекращения этого права, если иное не предусмотрено законом или договором;
• если в отношении объекта владения существует несколько прав, включающих правомочие владения, владельцем считается лицо, осуществляющее фактическое господство над объектом владения;
• владение вещью не подлежит государственной регистрации;
• владение доступно любому лицу;
• владение одним объектом одновременно несколькими лицами не допускается, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа отношений между этими лицами.
Таким образом, проект законодательства о владении допускает ситуацию, что в отношении вещи существует несколько имущественных прав (например, одновременно сосуществуют право собственности, право залогодержателя и право арендатора), однако одновременное владение одним объектом возможно, только если это прямо предусмотрено законом.
Такая законодательная конструкция вновь указывает на то, что вещное право доверительной собственности не может возникнуть лишь в силу факта владения, право доверительной собственности для осуществления законного владения должно быть прямо предусмотрено ст. 216 ГК РФ (в проекте изменений в ГК РФ 2010 года – ст. 224 ГК РФ, в проекте изменений в ГК РФ 2011 года – ст. 223 ГК РФ).
Истоки конструкции владения и вещных прав, предложенной в проекте изменений Гражданского кодекса РФ, следует искать все-таки не в зарубежном праве. Выстроенная система вещных прав: владение как юридически значимый факт, право собственности как разновидность вещных прав – имеет источником своего происхождения труды русского правоведа дореволюционного времени К. П. Победоносцева.
Логический путь, предложенный в проекте Гражданского кодекса РФ – от фактического обладания – через категорию вещных (вотчинных) прав – к праву собственности, – виден в труде К. П. Победоносцева «Курс гражданского права. Первая часть»[43 - Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. М.: Статут, 2004.]. Происхождение владения автор видит в естественном праве, в естественном положении вещей. Например, «отношения человека по имуществу отличаются в особенности свойством права; они составляют главное содержание права гражданского: к ним в особенности прилагается понятие о «моем» и «твоем». Отношения эти определяются самой жизнью и ее экономическими условиями: право (закон) стремится только сознать и обнять эти условия, обеспечить правилом свободное действие здравого экономического начала жизни»[44 - Там же. С. 80.].
На естественное происхождение владения указывает такое высказывание: «Власть человека над вещью содержит в себе право»[45 - Там же. С. 82.]. И далее: «…имея власть над вещью, я имею вещь приобретенную, я приобрел саму вещь; имея требование по поводу вещи, я имею только право на приобретение вещи. Первое есть осуществленное право на вещь, второе – осуществимое право на вещь»[46 - Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. М.: Статут, 2004. С. 83.]. «Имея вещное право, человек обладает вещью, обладает имуществом, имеющим значение вещи»[47 - Там же.].
Указав на естественно-правовой характер владения, К. П. Победоносцев переходит к вещным правам. «Право на вещь возбуждает всеобщую безусловную отрицательную обязанность относительно хозяина вещи – не делать ничего, что могло бы нарушить его право. Эта обязанность лежит на всяком, кто не сам хозяин… Отличительное свойство вещного права состоит в том, что в нем господство над имуществом, имеющим значение вещи… и при том господство непосредственное, так что хозяин простирает все действие своего права непосредственно своим лицам на самую вещь, без отношения к какому-либо другому лицу, и не через другое лицо, а сам собою»[48 - Там же. С. 187–189.]. «Когда я ищу вотчинного права, я ищу своей вещи, добываю свою вещь, выручаю свою вещь (rem meam vindico, in rem ago, hane rem meam esse ajo)»[49 - Там же. С. 189.].
На различия владения и вещного права автор указывает однозначно, что соответствует пониманию различия этих понятий в современном российском праве: «…слово “владение” употребляется у нас в самом пространном смысле, не только в обыкновенной речи, но и на языке официальных актов и даже в некоторых статьях Свода Законов. В этом пространном смысле можно, пожалуй, приложить это название и к праву наемщика, пользующегося имуществом по договору; но от употребления этого слова пользование наемщика или арендатора все-таки не становится вотчинным правом»[50 - Там же. С. 194.].
И наконец, по тому пути, по которому изложены нормы о владении, вещных правах и праве собственности в проекте изменений Гражданского кодекса РФ, излагает свое видение этих правовых явлений великий русский правовед К. П. Победоносцев: «Право собственности есть полное, когда в пределах, законом установленных, владение, пользование и распоряжение соединяются с укреплением имущества в одном лице без всякого постороннего участия».
Автор еще раз указывает на фактический естественно-правовой характер предшествования владения вещным правам и праву собственности. «Что такое владение? Владение есть прежде всего содержание предмета в своей власти, с целью и намерением держать его на свое имя, за собой… Если посмотрим на владение с исторической стороны, то увидим, что оно обыкновенно предшествует собственности и служит ее заменой там, где понятие о собственности еще не утвердилось… Для примера обращусь к историческому обозрению русского права собственности. Первоначальный вид его есть владение, власть человека над землей, и основание этой власти заключается в свойстве человеческой природы; в законе природы, независимом от права… Но когда образуется понятие о праве собственности, владение составляет нераздельную часть его… В этом смысле право собственности есть владение, основанное на укреплении»[51 - Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. М.: Статут, 2004. С. 221–222.].
Таким образом, раздел II «Вещное право» проекта изменений Гражданского кодекса РФ основан отчасти на положениях германского права, но в целом – на идеях дореволюционного русского правоведа К. П. Победоносцева.
Отсюда понятно, что на современном этапе развития и кодификации гражданского права в РФ говорить о внедрении в российское право «разделенной собственности» или «доверительной собственности» довольно трудно. Однако остаются два пути эффективного управления государственной собственностью без отчуждения государственных имуществ в частные руки (о чем говорилось в начале статьи).
1. Практическое внедрение в область управления государственным имуществом уже закрепленного российским законом права доверительного управления имуществом. Прообраз права доверительного управления также встречаем в работах К. П. Победоносцева. «Владение собственника, когда оно им не отделено и не уступлено по договору другому лицу как особое его право, не почитается прекратившемся в лице собственника, по случаю только временной его передачи собственником права управления (выделено нами. – З. Б.) имением по доверенности, ибо владение с целью распоряжения имением и в интересе другого собственника не есть, в смысле закона, владение, но одно лишь удержание, и притом не для себя, на которое потому и могут быть распространяемы определения закона о владении»[52 - Там же. С. 224.].
В настоящее время доверительный управляющий, в отличие от дореволюционных времен, вполне может быть сочтен законным владельцем имущества, переданным ему в доверительное управление. Доверительный управляющий может пользоваться владельческой защитой на основании договора доверительного управления. Это положение может основываться и на нормах действующего Гражданского кодекса РФ, и на нормах проекта изменений Гражданского кодекса РФ, если таковой будет введен в действие. Доверительный управляющий будет основывать свою владельческую защиту на следующей норме проекта изменений: «Если в отношении вещи возникло несколько имущественных прав, включающих в свой состав правомочие владения, владельцем считается тот из них, кто осуществляет фактическое господство над объектом владения». И если имущество передано в доверительное управление (а без передачи имущества договор доверительного управления не считается заключенным), то единственным законным владельцем будет именно доверительный управляющий.
2. Внедрение в российское право доверительной собственности как вещного права с его императивным указанием в перечне вещных прав. В настоящее время перечень вещных прав ст. 216 ГК РФ не является исчерпывающим. Однако общепризнанным со времен римских глоссаторов является правило о том, что вещное право и его содержание должны быть закреплены в законе. В случае если доверительная собственность будет законодательно закреплена в ст. 216 ГК РФ (ст. 224 проекта изменений в ГК РФ 2010 года и ст. 223 проекта изменений в ГК РФ 2011 г.), то диспозитивная норма проекта изменений (о том, что одновременное владение одним объектом несколькими лицами не допускается, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа отношений между этими лицами, – ч. 2 ст. 210 проекта изменений в ГК РФ 2011 г.) будет основой для внедрения разделенной собственности, доверительной собственности на территории РФ. Диспозитивная оговорка проекта может дать начало законодательству о доверительной собственности в России.
В заключение размышлений о перспективах доверительной собственности в российском праве с позиций существующих проектов изменений в Гражданский кодекс РФ хотелось бы обратить внимание читателя на следующие обстоятельства. Во-первых, Россия имеет глубокие традиции разделенной собственности, как будет показано далее, и утверждение о том, что в российском праве не существует традиций для законодательного закрепления доверительной собственности, это, как говорит академик У. Э. Батлер, – «non sequitur»[53 - Батлер У. Э. Доверительная собственность в России: «истории законодательства» // Кодекс-into. 2004. № 1–2. С. 113. Первоисточник: Butler W. E., Trust Ownership in Russia: Towards a Legislative History, The Parker School Journal of East European Law, vol. I (1994). С. 113.]; равным образом приведенные источники показывают неправильность утверждения большинства российских цивилистов о «чуждости»[54 - Суханов Е. А. Общие положения о праве собственности. Глава 19 // Гражданское право. Т. II. 3-е изд. / под ред. Е. А. Суханова. М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 35.] для российского права «разделенной собственности».
Во-вторых, основываясь на положениях проекта изменений в Гражданский кодекс РФ, можно утверждать, что для правотворчества в области внедрения в систему российских вещных прав права доверительной собственности существуют две предпосылки:
• признание возможности существования в отношении одной вещи нескольких вещных прав (п. 3 ст. 209 проектов изменений);
• признание прав нескольких владельцев на одну вещь, если таковое будет предусмотрено специальным законом (п. 2 ст. 210 проектов изменений).
В настоящей монографии не дано картины всех возможных последствий внедрения trust’а в российское право, равно как и нет указания на необходимость его немедленного внедрения[55 - Например, М. В. Кротов довольно категоричен: «Позаимствованное у других стран понятие доверительной собственности не получило сколько-нибудь значительного применения в нашей стране… Конструкция доверительной собственности, как инородное тело, была отторгнута нашим законодателем…» (Гражданское право / под ред. А. П. Сергеева, Ю. К.Толстого. 4-е изд. Т. 2. М., 2004. С. 680).]. Однако в конструкции доверительного управления выявлены некоторые проблемы, которые указывают на высокую вероятность трансформации доверительного управления в конструкцию доверительной собственности. Предпринятый в исследовании исторический экскурс дает основания полагать, что появление нового вещного права, производного от права собственности, вполне возможно в частном обороте России. Внедрение в правосознание российского общества правового понятия и юридической защиты отношений особого доверия, равно как и самой модели trust, несомненно могло бы способствовать стабилизации экономических отношений в России, установлению возможности долгосрочных отношений по управлению инвестициями в России, особенно это касается инвестирования в российскую экономику частного капитала зарубежных лиц и компаний. Во-первых, таким инвесторам хорошо знакома модель trust как самостоятельная правовая конструкция, а во-вторых, особая охрана отношений особого доверия несомненно могла бы привлечь инвестиции на длительные сроки и обеспечить их эффективное коммерческое использование на легальной основе. Защита при помощи государства (государственных правоохранительных органов) отношений особого доверия могла бы способствовать гуманизации имущественных отношений и, в частности, гуманизации процесса управления чужим имуществом.
В дореволюционной России имелись формы, сходные с доверительным управлением (причем возникли они именно в период зарождения в царской России капиталистических форм хозяйствования, что свидетельствует о сходстве экономических ситуаций 1860-х и 1990-х годов). При управлении дворянскими имениями, по свидетельству А. Гордона и К. Победоносцева, ощущался недостаток в конструкции, содержащей правила об общедозволительном режиме деятельности управляющего, ибо управляющий дореволюционного времени, действовавший на основании «верющего письма», всегда рисковал нарушить интересы хозяина: либо превысить свои полномочия из доверенности, либо упустить коммерческий шанс, благоприятный для преумножения имущества хозяина.
В России издавна существовала необходимость в расширении полномочий управляющего до пределов вещного права, т. е. правовой конструкции, в которой приоритетное значение имеет воздействие человека на вещь. Таким образом, модель доверительного управления имуществом, с учетом его особенностей в сфере предпринимательства – ответ на давний запрос российского общества. Дореволюционные авторы сравнивали российский договор доверенности с германской прокурой задолго до того, как обрели актуальность договор доверительного управления и его сравнение с trust, procura, agency и пр.
В настоящей работе предлагается следующее определение понятия доверительного управления имуществом в сфере предпринимательства: «Доверительное управление имуществом в сфере предпринимательства – это предпринимательская деятельность управляющего в интересах учредителя (выгодоприобретателя) на основе особого доверия, за вознаграждение».
Системность и комплексность понятия доверительного управления как деятельности в сфере предпринимательства дают возможность отождествить его с предпринимательской деятельностью. Специфика доверительного управления в сфере предпринимательства выражается в том, что деятельность управляющего направлена на извлечение прибыли.
Общее правовое понятие доверительного управления имуществом сформулировано в настоящей работе следующим образом: Доверительное управление имуществом в сфере предпринимательства – это обязательство, в силу которого собственник передает имущество на основе особого доверия лицу, которое обязуется осуществлять управление имуществом в интересах учредителя или указанного им лица, за вознаграждение. Характерными чертами этого обязательства являются вознаграждение и особое доверие, которые выступают как проявления неимущественного и имущественного интересов в определенном соотношении. Там, где высок удельный вес имущественных, материальных отношений, там менее значимо соблюдение отношений особого доверия. Там, где высок удельный вес личных доверительных отношений, там не столь важен интерес материальный. По такому принципу в Древнем Риме отграничивалась аналогичная доверительному управлению правовая форма mandatum (взаимные услуги римских граждан на основе личных доверительных отношений), от возмездного договора locatio-condictio operaris (найма личных услуг).
В настоящей работе определена природа правоотношения доверительного управления имуществом как правоотношения косвенного представительства интересов учредителя, совершаемого управляющим в пользу выгодоприобретателя (учредителя, третьего лица). При этом в цивилистической модели на первом плане – отношение косвенного представительства, которое, однако, в значительной степени утрачивает смысл в торговом обороте в пользу усиления законодательных акцентов на принципе самостоятельности предпринимательского статуса доверительного управляющего имуществом, действующего в пользу выгодоприобретателя. В торговом обороте доверительный управляющий, прежде всего – промиссар (сторона по договору в пользу третьего лица, корреспондирующая с промитентом), действующий в пользу учредителя или третьего лица (выгодоприобретателя).
В настоящей монографии предпринята попытка доказать следующую закономерность: практическая целесообразность применения доверительного управления имуществом юридических лиц (корпораций) возрастает прямо пропорционально степени автономии воли и имущественной обособленности юридического лица, а также степени концентрации капитала в корпорации, причем возрастает последовательно от управления имуществом товарищества до управления имуществом публичного акционерного общества.
Наличие у хозяйственных обществ специальных органов управления их деятельностью подтверждает, что у органов хозяйственных обществ автономия воли достаточно высока и полномочия таких органов могут быть переданы по договору управляющей компании. Доверительное управление имуществом хозяйственного общества – основанная на принципах юридического равенства гражданско-правовая взаимосвязь между хозяйственным обществом и доверительным управляющим (управляющей компанией), который на основе гражданско-правового договора доверительного управления имуществом исполняет полномочия органа юридического лица. Доверительное управление имуществом нецелесообразно применять в ходе управления имуществом полного товарищества. В случае когда один из товарищей становится доверительным управляющим, нарушается один из важнейших принципов: принцип равного личного участия товарищей в управлении и, кроме того, нарушаются положения закона о том, что товарищи решают вопросы управления по общему согласию или в случаях, предусмотренных учредительным договором, большинством голосов (ст. 71 ГК РФ). В последнем случае сохраняется возможность для употребления модели доверительного управления, но ее применение представляется нецелесообразным.
Доверительное управление денежными средствами (так называемый финансовый траст) более обоснованно опосредовать с помощью вещного права доверительной собственности. Деньги – это вещи, определенные родовыми признаками, и в торговом обороте факт перехода права собственности на деньги не требует никакого государственного удостоверения и равнозначен факту перехода права на осуществление права собственности, торговый оборот совершенно безразлично относится к внутренним отношениям между учредителем и управляющим денежными средствами, легитимирует всякого обладателя денежных средств как их законного владельца. Закономерность появления в законодательстве финансового траста подтверждает и процедура управления ценными бумагами на предъявителя. В соответствии со ст. 29 Закона РФ «О рынке ценных бумаг» осуществление прав по эмиссионным предъявительским ценным бумагам производится по предъявлении их владельцем либо его доверенным лицом, в то время как осуществление прав по именным документарным ценным бумагам производится после проверки совпадения имени владельца в сертификате с именем владельца в реестре. Доверенное лицо (как и доверительный управляющий) в случае с эмиссионными предъявительскими ценными бумагами выступает как самостоятельный участник гражданского оборота, а в случае с именными ценными бумагами – как косвенный представитель владельца ценных бумаг, имя которого необходимо специально устанавливать. Разница между этими двумя случаями управления ценными бумагами (предъявительскими и именными) юридически состоит в том, что в первом случае нет необходимости устанавливать имя владельца ценных бумаг (предъявительских), а во втором случае (именные ценные бумаги) это нужно (следовательно, принцип самостоятельности доверительного управляющего, действующего по общему правилу от своего имени, ставится под сомнение). Для предъявительских ценных бумаг, равно как и для денежных средств, теоретически более приемлема модель доверительной собственности.
Доверительная собственность – логическое продолжение и развитие правовой модели доверительного управления имуществом. В настоящей монографии это доказывается на основе тщательного анализа правовых аналогов доверительного управления и доверительной собственности в зарубежном, древнем и современном, российском дореволюционном праве, а также на основе анализа теоретической модели правоотношения доверительного управления имуществом.
Глава I
Понятие и общая характеристика права доверительного управления имуществом в сфере предпринимательства
§ 1. Понятие доверительного управления имуществом в сфере предпринимательства
Правовое регулирование – жизнь права[56 - Алексеев С. С. Теория права. М., 1995. С. 209.], динамика системы права. Правовое регулирование имеет две стороны: процесс правообразования и процесс правоприменения. Процесс правообразования всегда связан с формированием социально-экономических предпосылок и условий образования правовой нормы. Юридический закон – результат научного открытия, как всякий другой закон; его основы – в естественных условиях жизни общества. Поэтому исследование доверительного управления имуществом в сфере предпринимательства мы начнем с анализа социально-экономического смысла данного явления.
В основе доверительного управления имуществом лежит идея, суть которой заключается в том, что правомочный владелец имущества управляет им на основе особого доверия в интересах собственника этого имущества или указанного им третьего лица. Собственнику принадлежит овеществленный результат затраченного в прошлом общественно полезного труда – определенное материальное благо, а управляющий предлагает на рынке свой живой труд, свое профессиональное предпринимательское мастерство в области эффективного управления имуществом организации. Собственность и управление – общественные отношения, взаимно дополняющие друг друга по содержанию и назначению. «Управление обособилось в самостоятельный вид деятельности в ходе разделения труда, при возникновении его кооперации и увеличении масштабов производства»[57 - Аганбегян А. Г. Управление социалистическими предприятиями. Вопросы теории и практики. М., 1979. С. 9.].
Разделение функций собственности и управления – не новая для экономики и права тема. На эту тему писали К. Маркс, А. Файоль, А. В. Венедиктов, О. С. Виханский, А. Г. Аганбегян, Г. Х. Попов и др.[58 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. 1. С. 425; Файоль А. Общее и промышленное управление. М., 1923. С. 26, 27; Венедиктов А. В. Государственная социалистическая собственность. М., 1948. С. 263; Hass T. Ist Nutzungseisentum nash Eigentum? Inang Diss Marburg, 1976, S. 131–132, 146. Цит. по: Кулагин М. И. Предпринимательство и право: опыт Запада. М., 1992. С. 109; Абалкин Л. И. Политическая экономия и экономическая политика. М., 1970. С. 44–51; Попов Г. Х. Методы управления социалистическим производством. М., 1971. С. 6; Гвишиани Д. М. Организация и управление производством. М., 1971. С. 154; Цивадзе Д. Ю. Управление социалистической экономикой. Экономические и организационно-правовые проблемы. М., 1971. С. 56–61; Пискотин М. И. Социализм и государственное управление. М., 1984. С. 154; Аганбегян А. Г. Указ. соч. С. 12; Виханский О. С., Наумов А. И. Менеджмент. М., 1994. С. 64–66; Виханский О. С. Проблемы развития управления общественным производством. М., 1991. С. 75; Попондопуло В. Ф. Правовой режим предпринимательства. СПб., 1994. С. 133, 134; Экономика / под ред. А. С. Булатова. М., 1994. С. 455.]
К. Маркс указывал, что управление капиталиста есть особая функция, возникающая из самой природы общественного процесса труда[59 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 342.]. Функция управления описана К. Марксом и американскими менеджерами-практиками[60 - Курс для высшего управленческого персонала / под ред. В. И. Терещенко. М., 1970. С. 56.] как особый вид человеческой деятельности, который поднимается над индивидуальными работами и обретает особое качество. В условиях рыночной экономики сосуществуют управленческая деятельность государственных служащих и управленческая деятельность предпринимателей[61 - Различие и несовместимость публичного управления и доверительного управления нашло подтверждение в практике Конституционного Суда РФ. В частности, в Определении Конституционного Суда РФ от 1 октября 1998 г. «По запросу Администрации Московской области о проверке конституционности части первой пункта 1 и пункта 2 статьи 1015 Гражданского кодекса Российской Федерации» говорится: «По смыслу пунктов 1 и 2 статьи 1015 ГК Российской Федерации, из круга лиц, наделенных правом осуществлять права и обязанности доверительных управляющих, исключены публично-правовые образования, государственные органы и органы местного самоуправления, однако это не препятствует владельцам частной собственности заключать договоры доверительного управления имуществом с другими субъектами гражданского права, профессионально занимающимися предпринимательской деятельностью.»Существо дела состояло в том, что 22 июня 1996 г. между Министерством финансов РФ и Администрацией Московской области был заключен договор о доверительном управлении ценными бумагами, в соответствии с которым Администрация Московской области приняла на себя обязательства по управлению портфелем ценных бумаг, состоящим из облигаций внутреннего государственного валютного займа на сумму 650 миллионов долларов США.Заместитель Генерального прокурора РФ, полагая, что договор, заключенный между Министерством финансов РФ и Администрацией Московской области, противоречит ст. 1015 ГК РФ, обратился в арбитражный суд с иском о признании его недействительным. Решением Арбитражного суда города Москвы, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции того же суда, в иске было отказано со ссылкой на то, что указанный договор не противоречит ст. 1015 ГК РФ, поскольку эта норма не устанавливает ограничений на передачу имущества такому доверительному управляющему, как субъект Российской Федерации.Федеральный арбитражный суд Московского округа, рассматривавший дело по кассационной жалобе заместителя Генерального прокурора РФ, пришел к выводу, что указанный договор противоречит ст. 1015 ГК РФ, поскольку, по мнению суда, ни Московская область как субъект Российской Федерации, ни Администрация Московской области не вправе выступать в качестве доверительного управляющего ценными бумагами. Конституционный Суд РФ в упомянутом Определении говорит:«По смыслу Конституции Российской Федерации (статья 34, часть 1), одно и то же лицо не может совмещать властную деятельность в сфере государственного и муниципального управления и предпринимательскую деятельность, направленную на систематическое получение прибыли. <…> Государство не наделяется полномочиями по управлению объектами частной собственности, – согласно Конституции Российской Федерации в ведении Российской Федерации находятся лишь федеральная государственная собственность и управление ею (пункт “д” статьи 71).Конституционные нормы предопределяют специальный характер правоспособности публично-правовых образований: Российская Федерация, субъекты Российской Федерации и муниципальные образования участвуют в гражданских правоотношениях как субъекты со специальной правоспособностью, которая в силу их публично-правовой природы не совпадает с правоспособностью других субъектов гражданского права – граждан и юридических лиц… Не могут они выступать и в качестве доверительных управляющих, поскольку такая деятельность предполагает получение вознаграждения, представление отчетов учредителю доверительного управления (статьи 1018 и 1023 ГК Российской Федерации), что противоречит публично-правовой природе этих образований…Таким образом, запрет осуществлять права и обязанности доверительных управляющих, установленный оспариваемыми нормами для публично-правовых образований, государственных органов и органов местного самоуправления, не является нарушением или ограничением конституционного права частной собственности. Конституция Российской Федерации устанавливает пределы этого права, границы которого в данном случае определяются рядом конституционных положений, в частности положением о недопустимости совмещения властной деятельности в сфере государственного и муниципального управления и предпринимательской деятельности» (Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 1999. № 1).]. По направленности эти виды деятельности можно разделять: управленческая деятельность во имя публичных целей и управленческая деятельность ради частных интересов. Управленческая деятельность предпринимателя характерна автономией, самостоятельностью и независимостью, признаками самоуправления. «Управленческая деятельность, осуществляемая органами управления предприятиями, образует необходимый элемент самого производства»[62 - Например, Государственная власть и предприятие: от команды к партнерству / под ред. Ю. М. Осипова. М., 1991; Абалкин А. И. Политическая экономия и экономическая политика. М., 1970. С. 45; А. И. Абалкин, например, анализирует мнения В. Шкредова и Э. Дунаева по поводу степени вмешательства государства-собственника в управление экономикой. Этот вопрос всегда был дискуссионным для экономистов. Большинство экономических реформ вызывалось проблемой освобождения товаропроизводителей от диктата госорганов в целях повышения эффективности производства в СССР или возвращения их в систему «единой фабрики» планового хозяйства, основанного на принципе административной подчиненности.]. В сфере рыночной экономики управленческая деятельность предпринимателя равнозначна предпринимательской деятельности. Управление предпринимателя – предпринимательский труд[63 - В этом смысле показательно определение Л. Д. Соломона и А. Р. Палмитера: Managers (directors and officers) – buisiness executives who supply their labour (human capital) to run the business (Le. D. Solomon, Alan R. Palmiter. Corporations. Boston, L. J., Toronto, London. 1994. P. 4).]. Прежде управление хозяйством занимало положение среднего звена в иерархической системе понятий между понятиями непосредственного осуществления хозяйственной деятельности (снизу) и хозяйственного руководства, носившего политико-экономический характер (сверху). Предметом хозяйственного права традиционно было принято считать отношения по руководству и осуществлению хозяйственной деятельности. Управление производством же считалось одной из форм хозяйственного руководства. Наряду с управлением, формами хозяйственного руководства считались планирование, контроль за осуществлением хозяйственной деятельности, нормативное правовое регулирование. В. В. Лаптев и Е. С. Каменицер считают управление более узким понятием по сравнению с понятием хозяйственного руководства, но это справедливо лишь для плановой экономики. Следует согласиться с В. В. Лаптевым и С. Е. Каменицером, что управление – одна из форм руководства и является понятием более узким, нежели понятие руководства, но лишь в сфере плановой экономики, потому что вся государственная экономика основывалась на иерархическом соподчинении государственных служащих, в том числе и в сфере производства. И руководство, и управление являли собою формы руководства людьми.
В рыночной экономике имеют приоритет имущественные отношения, поэтому управление доминирует над руководством, управление имуществом преобладает над руководством людьми.
Следует отметить, что градация «руководство – управление – осуществление хозяйственной деятельности» применена М. Брагинским и к классификации хозяйственных связей[64 - Брагинский М. И. Общее учение о хозяйственных договорах. Минск, 1967. С. 177–180.].
В плановой экономике управление – это форма руководства, а в рыночной экономике руководство – форма управления.
В рыночной экономике постсоветской России управление имуществом (основными средствами, финансами и проч.) с высот макроэкономического масштаба (как функции управления экономикой в целом) снизошло до микроэкономического понятия управления имуществом лица, организации, до уровня управления имущественной базой конкретного товаровладельца, товаропроизводителя. В современной России функцию управления экономикой выполняет не государство, но прежде всего сами индивидуальные предприниматели и коммерческие организации, а государство осуществляет только функцию общенормативного регулирования предпринимательской деятельности. В целом отделение функции управления от функции собственности обусловлено следующими причинами:
1) общественное разделение труда;
2) усложнение общественного производства;
3) появление профессионального предпринимательства в структуре экономики.
Разделение функций собственности и управления в России особенно связано с процессом приватизации, с формированием рыночной экономики[65 - Экономика / под ред. А. С. Булатова. М., 1994. С. 454, 455.]. На этот факт указывает М. А. Дерябина[66 - Там же.], подчеркивая, что в условиях приватизации функция управляющего – менеджера становится ключевой, в то время как советский директор всегда был представителем государства. В плановой экономике управление также было отделено от собственности, но в условиях рынка самостоятельность управляющего особенно возрастает, становится равной самостоятельности предпринимателя. Рынок не терпит консерватизма, но способствует развитию творческой инициативы и экономическому эксперименту менеджера. Директор советского предприятия был обязан обеспечить контроль за производством, а управляющий нового времени обязан обеспечить эффективный менеджмент в конкурентной среде. Разница между статусом представителя собственника (директора) и статусом самостоятельного субъекта рынка (управляющего) значительна. Доверительное управление имуществом можно рассматривать как единство и взаимосвязь двух экономических функций – функции собственности и функции эффективного управления капиталом.
Деятельность управляющего-предпринимателя социально значима, она обусловлена социальной значимостью права собственника в том случае, когда имущество собственника передается в доверительное управление.
Теория социальной функции собственности проистекает из учения О. Конта и Л. Дюги о социальной функции права вообще[67 - Кулагин М. И. Предпринимательство и право: опыт Запада. М., 1992. С. 61; Дюги Л. Общие преобразования гражданского права. М., 1919. С. 81; Суханов Е. А. Лекции о праве собственности. М., 1992. С. 15; Он же. Российский закон о собственности. М., 1993. С. 22.]. Функция собственности реализуется только с помощью эффективной реализации функции управления. Показательно высказывание Л. Дюги: «В наших современных индустриальных государствах предприятия приобретают социальный характер. Предприниматель выполняет поистине социальную функцию»[68 - Дюги Л. Общие преобразования гражданского права. С. 79.]. Действительно, функция управления выполняет роль движущего начала в управлении производством»[69 - Виханский О. С. Указ. соч. С. 75.]. Доверительный управляющий – это лицо, социальная значимость которого заключается в эффективном управлении капиталом и предпринимательской деятельности.
Доверительное управление имуществом – широкое социально-экономическое понятие, которое берет свое начало в сфере частного права (патронаж, корпоративные отношения), но затрагивает также и сферу публичного права. Правда, в сфере публичных отношений доверительное управление имуществом не утрачивает качеств гражданско-правового института. Доверительное управление имуществом – частный случай управления собственностью (особенно это справедливо, если понимать собственность как отношение присвоения).
Управление собственностью может осуществляться в вертикальной системе управления государственной промышленностью, где директор является представителем государственных интересов и главной его задачей является выполнение плана, сохранение контроля над предприятием. В этом случае отношения между собственником и управляющим являются по общему правилу неимущественными, основаны на принципе власти – подчинения, регулируются нормами административного и трудового права. Доверительное управление в этом случае вытесняется такими моделями, как хозяйственное ведение и оперативное управление (ст. 1013 ГК РФ), которые хотя и регулируются гражданским правом, но имеют исторические корни (особенно оперативное управление) административно-правового характера. Нельзя не вспомнить в этой связи «теорию директора» Ю. К. Толстого, которая особым образом выделяла фигуру директора с точки зрения его самостоятельности, олицетворения принципа единоначалия на государственных предприятиях[70 - Толстой Ю. К. О государственных юридических лицах в СССР // Советское государство и право. 1955. № 3. С. 125.], а с другой стороны, подчеркивала фактор представительского статуса директора: «Должностное лицо, управляя организацией, которую оно возглавляет, осуществляет преподанную ему волю государства»[71 - Толстой Ю. К. О государственных юридических лицах в СССР. С. 119.].
Управление собственностью может осуществляться в интегративной, горизонтальной системе управления, где вертикальные связи играют менее существенную, подчиненную роль по отношению к горизонтальным; отношения между собственниками и управляющими основаны на принципе юридического равенства и регулируются нормами гражданского права. В такой системе отношений доверительное управление имуществом, напротив, занимает центральное место в системе правовых форм управления чужой собственностью. Смысл появления доверительного управления имуществом заключается именно в том, что между государством (иным собственником) и управляющим доминируют гражданско-правовые, т. е. имущественные и тесно связанные с ними личные неимущественные отношения, права, обязанности и ответственность цементируются товарно-денежным характером отношения. Модель доверительного управления имуществом предполагает общедозволительный режим деятельности управляющего в пределах, установленных законом и договором с учредителем-собственником.
В том случае, если управление осуществляется в административной системе, деятельность руководителя (директора) подчинена нормам административного и трудового права. В том случае, если управление собственностью осуществляется в горизонтальной интегративной системе экономических отношений, деятельность руководителя (управляющего) подчинена нормам гражданского (коммерческого) права. Директор действует как представитель собственника, управляющий – как самостоятельный субъект предпринимательской деятельности. Спорен вопрос о том, следует ли отождествлять руководителя организации с предпринимателем[72 - См.: Тишанская О. В. Предпринимательская деятельность: трудо-правовой аспект: дис. … канд. юрид. наук. СПб., 1996. С. 68–72.]. Наша позиция состоит в том, что руководитель организации является субъектом трудового права, то есть не является предпринимателем, если с ним заключен трудовой договор (контракт). Если же с руководителем заключен гражданско-правовой договор, то руководитель должен зарегистрироваться в качестве предпринимателя и является субъектом предпринимательского права. Мы не ставим своей задачей рассматривать трудовой договор.
Доверительный управляющий имуществом коммерческой организации является предпринимателем. Этот спорный тезис доказывается в главе III нашей книги.
Закон РФ «Об акционерных обществах»[73 - РГ. 1995. 29 дек.] обозначил представителей двух экономических элит в среде высшего управленческого персонала следующим образом: директоры и управляющие. Каково же положение этих страт? «Экономическая элита распадается на две основные группы: руководители государственных предприятий (“директоры”) и руководители (собственники или менеджеры) негосударственных структур (“бизнес-элита”). Граница между двумя этими группами все более стирается в связи с массовым акционированием хозяйственных структур»[74 - Куколев И. В. Формирование бизнес-элиты // Общественные науки и современность. 1996. № 2. С. 12.]. Особо следует подчеркнуть тот факт, что несмотря на различие личных, психологических, демографических и иных характеристик представителей двух социальных групп, в среде высшего управленческого персонала существуют тенденции:
1) сближения этих групп по содержательному профессиональному признаку, появления единого менталитета, кодекса чести высшего менеджмента, унификации правил игры среди них;
2) эволюции наиболее профессиональных директоров и менеджеров в единый класс предпринимателей, действующих на основе гражданско-правовых договоров поручения, агентирования, подряда и доверительного управления, заключенных с собственником.
На тему сходства и различий экономических элит, их взаимодействия писали Т. Заславская, В. Краснова, А. Привалов, А. Чепуренко, В. Смольнов[75 - Заславская Т. Бизнес-слой российского общества: сущность, структура, статус // Общественные науки и современность. 1995. № 1. С. 28; Краснова В., Привалов А. Грамотно управлять предприятием ничуть не сложнее, чем запускать ракеты // Эксперт. 1996. № 9. С. 52; Чепуренко А. Предпринимательский класс в возрождающейся России // Мир России. 1993. № 1. С. 78; Смольнов В. Г. Предпринимательство как особый вид деятельности // Социологические исследования. 1994. № 1. С. 19.] и другие специалисты в области социологии и экономики.
Особый интерес представляет мнение Ю. В. Кузнецова, в частности, следующие его идеи[76 - Кузнецов Ю. В. Проблемы теории и практики менеджмента. М., 1994. С. 3–20.].
1. Объект экономических интересов борющихся элит – государственная собственность (акции, которые обеспечивают власть над корпорацией, но особенно недвижимость, реальные активы); стратегически значимое имущество.
2. Удовлетворение интересов элит возможно двумя способами: приватизация или доверительное управление, которые поставят под контроль процесс обращения государственной собственности в частную; государство же получит эквивалент умаления своего имущественного достояния.
3. Имущество, которое находится в хозяйственном ведении госпредприятия и которым распоряжается руководитель из числа директоров, не следует передавать в доверительное управление, ибо только директоры знают лучше всего интересы предприятия и его ближайшего окружения. «Опыт показывает, – пишет Ю. В. Кузнецов, – что смена руководства оправдывает себя только при полной финансовой несостоятельности – банкротстве. В иных же случаях гасить инициативу директорского корпуса бессмысленно»[77 - Кузнецов Ю. В. Проблемы теории и практики менеджмента. М., 1994. С. 22.].
В ст. 1013 ГК РФ говорится о недопустимости передачи в доверительное управление имущества, находящегося в хозяйственном ведении или оперативном управлении; передача государственного имущества в доверительное управление может следовать только за полной ликвидацией юридического лица, в хозяйственном ведении или оперативном управлении которого имущество находилось. Юристы[78 - Дозорцев В. А. Доверительное управление имуществом // Гражданский кодекс РФ. Текст. Комментарии / под ред. О. М. Козырь, А. Л. Маковского. М., 1996. С. 537.] объясняют этот запрет в основном закономерностями формы (неудобством многоступенчатого управления госсобственностью и пр.), но нам представляется, что не менее значима и социально-экономическая причина этого запрета, указанная Ю. В. Кузнецовым. Можно согласиться с В. А. Дозорцевым в том, что «право оперативного управления и право хозяйственного ведения уже предполагают осуществление его носителем правомочий собственника»[79 - Дозорцев В. А. Доверительное управление имуществом. С. 537.]. Кроме того, право хозяйственного ведения, право оперативного управления и право доверительного управления имеют одну и ту же цель: эффективное целевое управление чужим имуществом, «управление собственностью». Вводя запрет ст. 1013 ГК РФ, законодатель стремился исключить конкуренцию правовых конструкций. Различия между правом хозяйственного ведения (правом оперативного управления) и правом доверительного управления – в их правовой природе (соответственно вещной и обязательственной), а также в их социально-экономических истоках: первое несет отпечаток плановой экономики, а второе – институт рыночного хозяйства.
Директоры и управляющие эволюционируют в предприниматели, интегрируясь в единый класс высшего управленческого персонала экономики. В этой эволюции разрешается коллизия экономически элитных страт. Данная идея также нашла свое подтверждение в законодательстве: доверительный управляющий имуществом АО является индивидуальным предпринимателем (ст. 1015 ГК РФ) и, следовательно, несет ответственность всем своим имуществом за ненадлежащее выполнение своих обязательств (ч. 4 ст. 23 ГК РФ, ст. 56 ГК РФ). Правовой режим деятельности советского директора всегда определялся нормами трудового права: строгая регламентация всего распорядка его деятельности (ибо в трудовом праве предметом регулирования являются отношения в процессе труда, а не по поводу его результата)[80 - Кротов М. В. Обязательства по оказанию услуг. Л., 1990. С. 14–16.] и – совершенно последовательно – ограниченная материальная ответственность. Что же касается доверительного управляющего, то он является субъектом гражданского права, режим его деятельности – общедозволительный, юридически значимый результат труда и несет ответственность всем своим имуществом[81 - О правовом статусе и деятельности руководителя существует ряд работ: Хохлов Е. Б. Правовое регулирование труда в современных условиях: проблемы теории и практики: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. СПб., 1992. С. 18 (Е. Б. Хохлов рассматривает статус руководителя как пограничный между служебным и самостоятельным); Трудовое право / под ред. А. С. Пашкова. СПб., 1994. С. 71 (в данной работе О. В. Смирнов отмечает различие статуса руководителя и администрации в трудовом праве, склоняясь в целом к тому, что деятельность руководителя все же носит служебный, а не самостоятельный характер, его полномочия уже, чем полномочия предпринимателя; Тишанская О. В. Понятие предпринимательской деятельности. Известия вузов. Сер. Правоведение. 1994. № 1. С. 68–72 (О. В. Тишанская анализирует мнения, существующие по данному вопросу); Бычкова Е. Н. Проблемы юридической ответственности руководителя акционерного общества по законодательству Российской Федерации и Бельгии // Труды конференции. 10 лет кафедре коммерческого права. Актуальные проблемы науки и практики коммерческого права. СПб., 1995. С. 30 (статус руководителя рассматривается в основном как цивилистический).].
В современной теории управления обсуждаются два актуальных вопроса: соотношение гуманитарного и технического начал в управлении организацией и соотношение внешних и внутренних факторов управления организацией.
Рынок приводит к доминированию внешних факторов (например, маркетинга) над внутренними (производственные вопросы) в управлении организацией и к доминированию гуманитариев над техническими специалистами в области непосредственного производственного директирования (издание руководителем непосредственных распоряжений по управлению организацией). Динамика социальной группы управляющих в оборонном комплексе замедляется в связи с тем, что назначение специалиста на должность внешнего управляющего часто наталкивается на противодействие старого руководства предприятия вплоть до судебных разбирательств.
В плановой экономике внутренние факторы управления играют значительно большую роль, чем внешние. В рыночной экономике, напротив, внешняя конкурентная среда влияет на внутреннее строение и структуру организации, иного управляемого объекта. Доверительное управление имуществом как явление рыночной экономики предполагает, что состав управляемого имущества и способы управления им определяются внешними факторами рынка, при условии квалифицированного и своевременного маркетингового исследования. В настоящее время господствует маркетинговая концепция менеджмента. Сделки с имуществом как внешняя деятельность управления предопределяют структуру и состав управляемого объекта, т. е. имущества. Для того чтобы определить сущность управления, следует изучить сущность объекта управления, ибо «закон всегда есть отношение между сущностями»[82 - Ленин В. И. ПСС. Т. 29. С. 136.]. Внешние факторы подлежат обязательному включению в понятие объекта управления организацией. Одна из статей о рыночной экономике, менеджменте, так и называется: «Управление поставщиками»[83 - Ефимова Л. Г. Доверительные (трастовые) операции коммерческих банков // Хозяйство и право. 1994. № 10. С. 46.], то есть управление внешними факторами[84 - Макмиллан Дж. Управление поставщиками: система стимулирования в японской и американской промышленности // Вестник СПбГУ, 1993. Серия Экономика. Вып.4. С. 87–100.].
Исследованные выше материалы позволяют сделать ряд выводов:
1) управление обособилось от собственности в ходе общественного разделения труда[85 - Среди других аргументов см. анализ мнений, произведенный М. И. Кулагиным в работе «Предпринимательство и право: опыт Запада» (М., 1992. С. 68, 69).];
2) в условиях рыночной экономики степень отделения управления от функции собственности возросла, что повлекло за собой увеличение самостоятельности управляющего как предпринимателя по сравнению с положением директора предприятия советской эпохи (имеется в виду советский период, за исключением НЭПа);
3) доверительное управление имуществом – частный случай общего понятия «управление собственностью», где собственник доверяет управляющему управлять имуществом на началах равенства, имущественной обособленности, осуществлять эффективный менеджмент[86 - В области применения доверительного управления имуществом предпринимательского характера существуют два пути: 1) банкротство госпредприятий и передача госимущества в доверительное управление; 2) передача акций, принадлежащих государству, в доверительное управление коммерческой организации. В обоих случаях соблюдается запрет для занятия государственными органами предпринимательской деятельностью непосредственно.];
4) доверительное управление имуществом – явление рыночной экономики.
Доверительное управление имуществом как социально-экономическое явление конституируют три основополагающих понятия: управление, интерес и доверие. Мы рассмотрели управление как экономическую функцию, но следует рассмотреть понятие управления. В законодательстве данный термин встречается часто[87 - Гражданский кодекс РФ. Часть I // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301; РГ. 1994. № 238–239; Часть II // СЗ РФ. 1996. № 5. Ст. 410; РГ. 1996. № 23–25, 27; Федеральный закон от 5 февраля 2007 г. № 13-ФЗ «Об особенностях управления и распоряжения имуществом и акциями организаций, осуществляющих деятельность в области использования атомной энергии и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // РГ. 2007. № 28; СЗ РФ. 2007. № 7. Ст. 834; Федеральный закон РФ от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // РГ. 2002. № 209–210.], но законодательного определения управления не существует. В целях совершенствования действующего законодательства следует проанализировать на междисциплинарном уровне значение и смысл понятия управления. М. А. Рейснер писал о том, что управление имеет широкий и узкий смысл[88 - Энциклопедический словарь / под ред. Ю. С. Гамбарова. Т. 42. С. 40.]. В узком смысле управление – это руководство чужой работой, воздействие на процесс труда. В широком смысле управление – деятельность, охватывающая всю область организованной коллективной деятельности (включая управление людскими материальными и информационными ресурсами). При этом в определении М. А. Рейснера различаются два аспекта: внутренний, статический (строй управленческой деятельности); и внешний, динамический (ход управленческой деятельности)[89 - Там же.]. Статика управления – нормы и основоположения, динамика управления – непосредственная деятельность. В узком смысле управление включает только внутренние вопросы деятельности коллектива, а в широком смысле – как внутренние, так и внешние вопросы, т. е. управление всей деятельностью объекта. Существуют и другие определения понятия управления, которые даны В. Г. Афанасьевым, А. И. Бергом, И. Новиком, Д. А. Керимовым, С. Биром, С. Янгом, Л. Г. Ефимовой[90 - Афанасьев В. Г. Научное управление обществом. М., 1968. С. 68; Кибернетику – на службу коммунизму / под ред. акад. А. И. Берга. М., 1961. С. 29; Новик И. Кибернетика: философские и социологические проблемы. М., 1963. С. 25; Керимов Д. А. Кибернетику – на службу укрепления социалистической законности // Кибернетика и право. М., 1970. С. 78; Янг С. Системное управление организацией. М., 1972. С. 54; Ефимова Л. Г. Доверительные (трастовые) операции коммерческих банков.]. Например, одно из определений звучит следующим образом: «Всякое управление есть направленное воздействие на сложную динамическую систему, предпринимаемое с целью перевода ее из одного состояния в другое путем воздействия на составляющие ее элементы»[91 - Кибернетику – на службу коммунизму… М., 1961. Т. 1. С. 29; а также см.: Берг А. И. Проблемы управления и кибернетика // Философские проблемы кибернетики. М., 1961 / Цит. по: Проблемы кибернетики. М., 1969. С. 23.]. На основе анализа различных определений (толкований) приходим к выводу, что управление – это:
1) деятельность (воздействие или взаимодействие – мнения авторов расходятся);
2) целенаправленная;
3) систематическая;
4) направленная на управляемую систему;
5) зависимая от управляемой системы;
6) допускающая такую степень свободы воли управляющего, которая соизмерима с его целями, но не нарушает законов управляемой системы. Самое приемлемое по своей ясности и простоте определение следующее: «Управление представляет собою целенаправленное воздействие на управляемую систему»[92 - Афанасьев В. Г. Научное управление обществом. М., 1968. С. 68. Специалисты в области административного права тоже поразному определяют управление. Однако для них все же более характерно рассматривать управление как воздействие (Алехин А. П., Козлов Ю. М. Административное право РФ. М., 1994. С. 3–6; Бахрах Д. Н. Административное право. М., 1993. С. 4, 5).]. Однако нам важно определение именно доверительного управления имуществом. Оно дано Л. Г. Ефимовой: «Под доверительным управлением понимается профессиональная деятельность управляющего, заключающаяся в совершении им комплекса юридически значимых и фактических действий (включая организационные) с имуществом Учредителя, направленных на получение максимально возможной прибыли»[93 - Ефимова Л. Г. Доверительные (трастовые) операции коммерческих банков. В этом определении все верно, за исключением включения организационных действий в предпринимательскую деятельность, регулируемую гражданским (коммерческим) правом. Если бы Л. Г. Ефимова привела аргументы в опровержение позиции С. Н. Братуся и Н. Д. Егорова по поводу разграничения регулируемых гражданским правом личных неимущественных отношений и отношений организационных, то такое определение, возможно, имело бы смысл. Однако в данном случае мы не можем согласиться с Л. Г. Ефимовой. Предпринимательская деятельность управляющего организационных действий не включает (см.: Братусь С. Н. Предмет и система гражданского права. М., 1963. С. 11–15; Егоров Н. Д. Понятие гражданского права // Гражданское право. СПб., 1996. С. 13). Например, Н. Д. Егоров пишет: «…складывающиеся в различных сферах деятельности человека организационные отношения, как бы тесно они ни были связаны с имущественно-стоимостными отношениями, регулируются нормами административного права, в котором применяется метод власти – подчинения» (Егоров Н. Д. Понятие гражданского права. С. 13.) Тем более не следует включать в общеупотребляемое определение примерного договора спорное в теоретическом смысле выражение.].
Управление – это деятельность. Спорен вопрос о том, является ли управление процессом воздействия или процессом саморегулирования, взаимодействия управляющего и управляемого объектов. Первой точки зрения придерживаются В. Г. Афанасьев, А. И. Берг, второе мнение разделяют С. Бир, С. Янг. В основе теории управления западных авторов – механизм гомеостаза, саморегулирующейся и автономной системы. Поскольку доверительный управляющий воздействует на имущество, то процесс управления определяется нами, прежде всего, как воздействие (но не взаимодействие), которое характеризуется систематичностью и направленностью на систему. Объект не может не влиять на особенности управления, но юридически значимого взаимодействия здесь не может быть, ибо право изучает отношения общественные, но отнюдь не технические связи.
