– Что вы делаете? – испуганно выдохнула я.
– Мы рады видеть тебя среди нас, прародительница, – тихо отозвался Юст, стоявший ближе всех.
– Что это значит? – нахмурилась я.
Иветта медленно поднялась и подошла ко мне, мягко коснулась плеча. Она быстрее остальных смогла взять себя в руки, и на её лице вновь воцарилась маска спокойствия, хоть в глазах всё ещё поблёскивали слёзы.
– Ты – древняя душа, самая первая из нас. Ты положила нам начало и дала нам силу, сотую часть твоей силы. Мы все – твои потомки и последователи, Сальвия. Прости нас за такое непочтение, выказанное по прибытию.
– Прекратите, – прохрипела я. – Встаньте немедленно!
Все испуганно вскинули на меня тревожные взгляды и медленно поднялись, держась от меня как можно дальше.
– Но Сальвия, – подал голос Ларг. – Есть определенный ритуал для прибытия Древней души. Мы не можем…
– Я не желаю ничего слышать об этом и не хочу никакого особого отношения. Забудьте о моих словах, – громко и чётко, чтобы все слышали, произнесла я. Мои глаза лихорадочно метались от одного кустоса к другому, ища понимания, одобрения и мягкой заботы, ещё минуту назад плескавшихся в них. Но теперь там были лишь страх, растерянность и покорность. Они не были рады появлению среди них такой как я, и это было плохим знаком.
– Но ты велика…
– Я просто хотела быть человеком, – тихо отозвалась и упала в кресло. – Я никогда не хотела хранить этот мир. Мне лишь хотелось быть его частью, малым звеном. Разве это невозможно?
– К сожалению, это так, – ответил мне Ларг, смотря в пол.
– Почему этот мир так жесток ко мне? – прошептала я, чувствуя, как горячие слёзы катятся по щекам, а остатки сил стремительно покидают моё тело.
Иветта потянула меня назад на кресло робко и немного боязливо. Непонятно, как эта робость сочлась в ней с всё ещё величественной осанкой.
– Это злая шутка бытия, – улыбнулась она грустно и коснулась моего колена, присаживаясь рядом. – Никто в этом странном мире не рождается тем, кем хочет. Мы мечтаем быть людьми, а люди мечтают быть нами. Так заведено испокон веков, ты сама это знаешь. У вселенной странное чувство юмора. Наша же задача – достойно пронести свою ношу и не падать духом. Кода-то ты была для нас примером и опорой, ориентиром в царстве хаоса. Мы не станем давить на тебя, Сальвия, но никто ничего изменить уже не может.
Я вдруг ощутила такую боль и тоску, что на глаза невольно навернулись слёзы. Снова. Мне вдруг стало так одиноко и пусто внутри своего бытия, что снова захотелось исчезнуть. Мне захотелось уйти навсегда. Я древняя? Могущественная? Прародительница? Чушь собачья! Мне захотелось стать эгоистичной и капризной, захотелось топнуть ножкой и потребовать свой кусок человеческого счастья, которым меня почему-то обделили, взвалив вместо этого на меня непосильную ношу. Я не то что не могла быть человеком, я даже среди кустосов оказалась белой вороной.
– Судя по твоей истории, ты действительно прожила много тяжелых и сложных судеб, – отозвалась Вереника, стоявшая от меня дальше всех и державшая под руку не представленного мне ещё Гилара. – Но Сальвия, сила не родится в слабой душе. Сталь ведь тоже необходимо закалять, а керамику обжигать.
– Но если пережечь, можно всё разрушить… Я не помню, что было со мной раньше, но я чувствую, что клялась забыть об этом мире и всех, кто его населяет. Я обещала себе, что не стану более хранителем равновесия, что не стану снова кустосом… Я не хотела этого больше никогда.
– Потому тебя так долго не было, – сказала Хариса, присаживаясь в кресло напротив. На подлокотник опустился Ларг, задумчиво запустив пятерню в свою роскошную гриву. – Признаться, все были уверены, что ты уже не вернёшься.
Все потихоньку начали занимать более комфортные положения и рассредоточились по диванам и креслам.
– И я не должна была появиться вновь. Я ушла. Я больше не хочу всех этих древних игр и бесконечных испытаний. Всё должно было закончиться в мой прошлый приход.
Я говорила наобум, ничего не зная наверняка. Только чувствовала где-то в глубине сознания, в самом тёмном его углу, как просыпается что-то холодное и равнодушное, очень жестокое и израненное. Оно зашевелилось где-то внутри и затихло на время. По спине пробежал холодок, пронося вдоль позвоночника плохое предчувствие.
Юст тихо опустился рядом со мной по другую руку и невесело улыбнулся:
– От своей сути не уйти, как бы ни хотелось. Как бы быстро ты ни бежала, она будет ждать тебя у финиша. Даже ты не в состоянии изменить свою сущность, просто прими её и пройди этот путь достойно настолько, насколько сможешь.
– Я так устала, – прошептала я, не поднимая глаз на собравшихся. – Мы можем забыть о том, что я другая?
– Мы можем постараться, если тебе этого хочется, – мягко ответила Иветта и окинула взглядом остальных.
– Очень…
– Тогда иди и отдыхай, – сухо отозвался Ларг, приобнимая Харису. – Завтра мы всё обсудим. Юст, проводи…
– Конечно, – услышала я смирение в голосе, и тёплые заботливые руки коснулись меня. Юст помог мне подняться на окончательно ослабевшие ноги и повёл к выходу.
– Ты теперь тоже все время будешь отдавать почести и склонять передо мной голову? – спросила я, когда мы оказались за дверью.
– А ты этого хочешь? – спросил он с едва уловимой улыбкой.
– Нет, никогда не хотела, – ответила я, боясь посмотреть на него.
– Значит, не буду, – я почувствовала, как он пожимает плечами.
– Так значит, ты сделаешь всё, что я захочу? – пришлось остановиться и решиться поднять на него заплаканные уставшие глаза.
– Нет, но почти всё, – отозвался он, задумчиво глядя куда-то поверх меня.
Я чувствовала с ним какую-то странную близость, единение. Всё в нём говорило, что он никогда меня не предаст, что я могу верить ему и полностью положиться на этого человека. Или не совсем человека…
– Мы напарники, – снова заговорил он и за плечи развернул меня к себе. – Сальви, нам весь отведённый срок работать вместе, справляться с трудностями и стареть. Я говорил уже об этом, кажется, – он задумчиво хмурил лоб. Забавно. – Я не хочу всё время думать о том, достоин ли я быть твоим напарником и помощником. Поэтому давай просто уважать друг друга и доверять. Я думаю, мы сможем стать достойным продолжением предыдущих поколений. Я просто… хочу хорошо и честно выполнять свою работу.
На моём лице невольно появилась улыбка. В этом был весь Юст, которого я успела узнать. Хранитель, искренне преданный своему делу.
– Я тоже постараюсь захотеть, – отозвалась я. – На самом деле я не хочу быть кустосом. Не знаю, чем так сильно обидел меня этот мир, честно, не знаю. Но я постараюсь привести себя в порядок и стать достойным тебе партнёром, Юст.
Когда я произнесла его имя, он невольно вздрогнул, чем, признаться, меня немало удивил.
– Твоего желания мне достаточно, – сказал он удовлетворённо.
– Но мне надо немного больше времени, – снова подала я голос. – Сейчас слишком много эмоций и мыслей окутывают меня в плотный кокон. От них мне бывает больно, практически как от циклов. Мне нужно немного… ммм… акклиматизироваться. Потому тебе придётся набраться терпения.
– Ничего. Я подожду, – кивнул он, покровительственно кладя ладонь мне на макушку. – Но если я ждать готов, то твоя природа ждать не будет, Сальви. Ты уже совершила первый прыжок, и следующие не заставят себя долго ждать. Это твоя обязанность, это то, зачем ты пришла в наш мир.
– Я понимаю, но мне не понравилось то, что я сделала, что отняла жизнь.
– Ты подарила покой и свободу, – упрямо повторил он.
– Но какой ценой?!
– Это лучше, чем продолжать жить в безумии.
– Думаешь, он тоже так считал?
– Теперь считает. Раньше он не понимал, что безумен. И поверь, наша работа не всегда заканчивается гибелью существа. Просто тебе не повезло с первым опытом.
Я, не задумываясь, сделала шаг ему навстречу и уткнулась лбом в плечо, прикрыв глаза.
– Всё так сложно. Я даже хочу назад, в капсулу, к своим циклам, – сказала я, тяжело вздохнув.
Юст только хмыкнул и провёл рукой по моим волосам.
– Я не совсем понял, о чём ты, но не думай так много, – сказал он тихо. – Тебе всего два дня отроду, а ты уже пытаешься со всем разобраться. Это сложно и… не решай всё сама, позволь помочь тебе.
Я молча улыбнулась и на мгновение закрыла глаза. Рядом с ним было спокойно и надёжно, я чувствовала себя защищённой. Рука Юста лежала на моём затылке, а его дыхание было ровным и спокойным, и я чувствовала запах хвои, исходивший от его голубого джемпера. Голубой – цвет боли. Всё же эту ассоциацию будет сложно вытравить из моего замученного сознания.
– Как мило, – услышала я холодный, как сталь, голос Лисы.
От неожиданности я вздрогнула и распахнула глаза. Мы оба вздрогнули. Я спокойно отошла от своего напарника и увидела стоявшую в нескольких шагах от нас пару. Иф мне виновато улыбнулся из-за плеча своей спутницы.
– Теперь будешь мстить мне, Древняя? – спросила Лиса, глядя мне прямо в глаза без доли восхищения или преклонения. От её покорности ни осталось и следа. Я остро ощутила её страх и ненависть.
– Нет, у меня нет таких намерений, Калиса. Тебе не о чем беспокоиться.
– Будешь, ещё как будешь, – сказала она сквозь зубы, и в её голосе мне послышалась пронзительная ноющая боль. Во взгляде, устремлённом на стоящего за моим плечом Юста, плескались те же эмоции.
– Мне казалось, вы пошли в комнату, – робко подал голос и попытался сменить тему Ксаиф.
– Мы и пошли, – поддержал его в этом стремлении Юст. – Просто мы никуда не торопимся.
Я изумлённо взглянула на него. В тёмных аметистовых глазах сквозили холод и раздражение, что и меня порядком удивило. Я коснулась его руки. Юст спокойно мне улыбнулся.
– А вы куда идёте? – спросил он вполне буднично.
– Отдыхать, – подал голос Иф, пока Лиса буравила нас взглядом мученицы. – Завтра утром все выходим в города. Сальви, твои документы будут у Иветт, а необходимые бумаги Вереника уже отправила в университет, поэтому ты можешь выходить на занятия в ближайшее время.
– В университет? – я подняла удивленный взгляд на Юста. – А вы тоже ходите туда?
– Мы с Ксаифом и Юстом уже закончили, – отозвалась Лиса не без самодовольной ухмылки.
– Не волнуйся, это не так уж и ужасно, – улыбнулся мне Иф, и я не смогла удержать ответную улыбку.
– А теперь тебе нужно отдохнуть, – сказал Юст, кладя ладони мне на плечи и ведя к двери. – Это был тяжёлый день, пришлось многое пережить. Тебе просто необходим хороший сон.
– Сон? – переспросила я, удивлённо на него таращась. – Но я не устала совершенно. Я чувствую себя хорошо.
– Конечно, ты же кустос, – улыбнулся он, открывая передо мной дверь моей комнаты, где всё поглотил полумрак, сделавший голубой цвет стен тёмным и более глубоким. – Но ты уже два дня на ногах и, хоть и не чувствуешь усталости, ты должна поспать. Поверь, это приятно.
– Но я понятия не имею, как нужно спать, – пробормотала я, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
Юст покачал головой и тихо рассмеялся.
– Ну и какая же ты после этого Древняя? – сказал он, делая шаг через порог.
Он подвёл меня к кровати и усадил на неё, затем стянул обувь. Я ошарашено наблюдала за его действиями. Уложив меня головой на подушку, Юст развернул лежавший в ногах плед и укрыл меня, сев рядом.
– Ты же понимаешь, что проблема не в том, чтобы лечь в кровать. Это я и без тебя знала. Что дальше? – спросила я, бросив на него укоризненный взгляд. Юст снова ответил мне лёгким, как весенний ветерок, смехом.
– А дальше – просто закрой глаза и подумай о чём-нибудь приятном, – сказал он, сжимая мою ладонь в своей.
– О чём, например? – спросила я, не совсем понимая.
– Не знаю, о чём бы тебе хотелось? Что было самым приятным за эти два дня?
– Чай с конфетами, – не задумываясь, ответила я, и Юст рассмеялся уже открыто.
– Да ты просто древняя обжора, а не хранительница.
– Неправда, – слабо возмутилась я. – Мне ещё понравились солнце и ветер, и камин.
– Ну, значит, думай о солнце, – улыбнулся он мне мягко и заботливо.
– Ты будешь здесь? – спросила я, всё ещё не желая закрывать глаза.
– Да, пока ты не заснёшь, – кивнул он. – Закрывай глаза.
И я закрыла. В тот же момент я начала проваливаться в сон медленно и тягуче. Это было странное ощущение, будто я снова была в капсуле, но уже без боли. Я будто отделилась от тела.
Мне снился странный сон. Думаю, это был даже не сон, а воспоминание, возможно, одна из моих прошлых жизней, а возможно, просто чужое воспоминание, или же всё-таки простое сновидение.
Невдалеке светились жёлтые глаза многоэтажек, а на ночном, практически чёрном небе ярко мерцали звёзды. На небольшом пустыре гудел ветер и яростно трепал волосы собравшихся. У небольшой заброшенной и полуразрушенной постройки был зажат в плотный полукруг парней невысокий юноша. Он был ещё совсем молод, но уже оформился как мужчина, так что объёмный белый свитер не скрывал широких плеч. Высокие скулы красиво очерчивали лицо, и даже в темноте ночи его кожа отливала бронзой. Светлые волосы были стянуты на затылке в небольшой хвост. Серые, удивительного цвета глаза были слегка прищурены и внимательно следили за нападавшими, медленно надвигавшимися на него. Слишком пухлые и выразительные для парня губы искривила задумчивая усмешка. Но, несмотря на такую светлую и привлекательную внешность, у ног незнакомца клубилась тьма, густая и вязкая, будто смола. Довольно опасная защита Тёмных. Именно эта тьма всё ещё мешала его преследователям приблизиться достаточно, чтобы напасть. Хотя я разглядела ссадину на его подбородке и кровь на побелевших костяшках сжатых кулаков.
– Это всё на что ты способен? – выплюнул насмешливо загнанный в угол Тёмный в глаза кому-то из своих преследователей. – Привёл своих дружков. Сколько вас тут? Десять? И даже в такой толпе ты всё ещё боишься приблизиться ко мне.
Я заметила, что недалеко от основного полукруга преследователей лежат ещё двое, раненых, но живых. От них, как и от окруживших Тёмного парней, исходило светлое свечение. Я продолжала наблюдать за картиной довольно бесстрастно, будто смотрела фильм и точно знала, чем он закончится. На мгновение меня даже испугало собственное хладнокровие.
– Я говорил тебе убираться из этого города! – крикнул ему в ответ высокий темноволосый мужчина с глазами цвета мёда, тёплыми и яркими. Его глаза так сильно контрастировали с остальным исказившимся гримасой злобы лицом, что это вызывало лёгкое недоумение.
– С чего ты взял, что можешь приказывать мне, Марк? Кто назначил тебя главным?
– Над такой нечистью как ты и назначать не надо. Ты мерзость, и я не хочу, чтобы на моей территории росла подобная гниль.
– Гниль, к которой ты боишься подойти, – усмехнулся парень, и клубы вокруг него стали ещё более густыми. Он зачерпнул рукой чёрный туман и стал задумчиво его разглядывать. Небольшой сгусток тьмы плясал на его ладони, будто живой.
– А эти ребята знают, зачем ты притащил их сюда? Знают, почему должны первыми напасть на меня? – продолжал насмехаться блондин. – Если я правильно понимаю правила наших весёлых игр, то для того чтобы убить меня, тебе нужен повод. И весомый повод.
– Для того чтобы прикончить такую дрянь как ты, мне повода не требуется, – отозвался парень. Свечение вокруг него тоже усилилось и превратилось в густой серебристый туман.
– Тогда чего же ты медлишь? – с вызовом крикнул зажатый в угол Тёмный. – Хочешь, я сам отвечу? Ты ждёшь, пока я не рассчитаю силу и убью одного из твоих помощников, чтобы иметь полное право напасть на меня и убить. Ах, Марк, Марк, как жестоко для светлого созидателя всего прекрасного в этом бренном мире.
Хвостатый укоризненно зацокал языком и покачал головой. Его ровные белые зубы то и дело обнажались в хищной улыбке. Поза же его говорила о крайнем напряжении, парень весь подобрался, готовый отразить внезапную атаку. Свободная от тьмы рука упиралась в грязную кирпичную стену, чтобы иметь возможность хорошенько оттолкнуться от неё при необходимости.
– Не очень-то хорошо ты поступаешь с товарищами, не так ли? – его лицо светилось укоризной, но в глазах плясали чертята и нервные попытки просчитать ситуацию на пару шагов вперёд.
Спутники Марка нерешительно косились на своего предводителя и удивлённо переводили взгляд с одного противника на другого. Похоже, быть пушечным мясом им не очень-то хотелось.
– Закрой свой поганый рот, – прорычал Марк, уже готовый плюнуть на собственный отличный план и самолично броситься на Тёмного.
