– Я не ваша. И никогда ей не буду, – отвечаю резко.
– Поехали, – снова холодный приказ.
Он вообще умеет общаться нормально?
Хочется взбрыкнуть. Сделать все наперекор. Но сейчас такое поведение неуместно.
Автомобиль срывается с места.
– Я верну вам деньги за лечение, – нарушаю гнетущую тишину.
В ответ только ледяная ухмылка. У него очень сочные губы, полные, но они не смягчают лица. Передо мной хищник. В кабинете врача я в этом убедилась.
Хоть Павел Аркадьевич заслужил все, глупо отрицать. Когда эмоции утихли, ситуация выглядит иначе.
Константин мог покалечить врача, но не сделал этого. И в данном случае – это идеальное наказание, для такого человека.
Только страх все равно не уходит. Неизвестность та еще пытка.
Константин останавливается в центре города. Около одного из самых дорогих ресторанов. Выходит из машины, открывает дверцу с моей стороны. Подает мне руку. Игнорирую ее.
Не из вредности. Меня пугают его прикосновения. Будто он может сжечь меня дотла.
В ресторане нас встречают как именитых гостей. Константину в рот заглядывают, смотрят с благоговением. Перед Вениамином никогда так не расшаркивались. Правда, и в рестораны муж меня практически не водил. Это дорого, и нам надо было копить на будущее…
Закрываю глаза. Делаю глубокий вдох. У него будущее, а я у разбитого корыта, в компании неуравновешенного мужика.
Нас проводят в вип-зал. Маленькое и уютное помещение. Золотые узоры на стенах, декоративные растения. Официантка пожирает глазами Константина. Дай ей волю, прямо тут накинется… Мерзость.
Заказываю зеленый чай. Мужчина же выбирает немыслимое количество блюд.
– Тут отличная кухня, – откидывается на спинку дивана и буравит меня стальным взглядом.
Хочется спрятаться под стол. Ощущаю себя голой. Не физически. Он дальше пошел, душу обнажает.
– Я не голодна, – тереблю в руках скатерть. Волнение нарастает.
Еще эта атмосфера, свечи, цветы, романтика. Жуткий контраст.
– Люба, объясню расклад раз, – немного поддается вперед, – Далее рассчитываю на твое адекватное поведение и принятие ситуации, – говорит деловым тоном, будто собирается заключить сделку.
– Это невозможно принять, – начинаю закипать. Одергиваю себя. – Я готова выслушать ваши мотивы, – добавляю более сдержанно.
– Расклад следующий, я являюсь биологическим отцом Надежды, – заявляет невозмутимо. – Сразу отвечу на твой вопрос, я бы никогда не отказался от дочери и не допустил подобного, – теребит пальцами по столу. – Я был уверен, что девочка погибла при рождении. Моя… ммм… в общем, – запинается. Константин что-то умалчивает. Одергивает себя, чтобы не сболтнуть лишнего. – Ушли годы, прежде чем я узнал правду. Если тебе интересно, дома могу предоставить результаты теста ДНК. По твоему желанию можем его сделать повторно, – внешне он спокоен, но воздух все сильнее накаляется.
Я не хочу в это верить! Это слишком жестоко! Пусть только попробует забрать у меня доченьку! Эти откровения бьют меня наотмашь. Выбивают почву из-под ног. Как ему противостоять?
Чувствую – это правда. Кощунственная, убийственная правда. И я в его власти…
– Это ничего не меняет! Я не отдам вам дочь! – голос срывается.
– Ты делала ЭКО, – заявляет неожиданно.
– Не ваше дело! – огрызаюсь.
Входит официанта. Расставляет блюда. Разговор прерывается. Пытаюсь проанализировать услышанное.
Приехали! Теперь он копается в щекотливых подробностях моей личной жизни. Да, у нас с Вениамином не получилось зачать ребенка естественным путем. У меня никаких проблем врачи не находили. Вениамин тоже говорил, что здоров. Потому мы прибегли к ЭКО. И все получилось с первого раза. Тогда я еще искренне верила, что муж хочет ребенка, так же сильно, как и я. Мечтала о нашем сближении. Верила в наше счастье…
– Во время процедуры был использован мой биологический материал,– заявляет, глядя мне в глаза, когда официантка покидает помещение.
– Это невозможно! – аж подскакиваю на месте. Не хочу его слушать! Это полнейшая ересь!
– Сядь, – одно слово и я безвольно опускаюсь на диван.
– Для меня это тоже было, мягко говоря, неожиданностью, – отвлекается на телефон. Набирает что-то. – И я непременно выясню все подробности, – Снова стальной взгляд впивается в меня, вонзается под кожу, – Но как ты понимаешь, теперь мы связаны, – тень пробегает по лицу Константина.
Он раздражен. Сейчас еще острее ощущаю его неприязнь ко мне.
– Мы не связаны. Я вам не верю, – мой голос звучит на удивление ровно. – Это мой ребенок.
– И мой. Потому, Люба, ты будешь жить в моем доме. Я гарантирую безопасность, полное обеспечение, – он просто ставит меня перед фактом, он все решил. Мое мнение не имеет для Константина значения.
– Не буду! – мотаю головой. Холодный пот струится по спине.
– До родов будет так. Дальше… посмотрим… решим… – хриплый голос со свистом обвивается вокруг моего горла.
– Нет… – и все больше у меня нет слов. Болезненный ком застревает в горле.
– Я обозначил позицию. Иного варианта нет, – поднимается из-за стола. – Я тебя покину. Домой тебя отвезут мои люди, – снова это ледяное спокойствие в голосе. Он играет на моих нервах. Доводит до предела.
– Я никогда не приму подобных условий! – выпаливаю ему в спину.
Резко оборачивается. Подходит. Наклоняется.
– Ты моя. Дети мои. Это не обсуждается, – опаляет огненным дыханием ухо.
– Только попробуйте прикоснуться! – отодвигаюсь от него как можно дальше.
– Об этом можешь не волноваться. Интим исключен, – резко выпрямляется. Ведет плечом, морщит нос. Будто ему противна сама мысль о подобном.
Грудь сдавливает болезненными спазмами. Его реакция меня задевает. Но ведь по всем законам логики, я хотя бы на этом пункте должна выдохнуть с облегчением!
– Я не останусь с вами под одной крышей!
– Поешь. Тебе надо хорошо питаться, – с этими словами не оборачиваясь, уходит.
Смотрю ему вслед и не верю. Этот кошмар не может происходить наяву! Я пленница безумца!
Из ступора меня вырывает звонок мобильного телефона. На экране высвечивается надпись: «Вениамин». С сомнением смотрю на аппарат. Принимать или не принимать вызов?
Глава 6
Константин
Вылетаю из ресторана, запрыгиваю в машину и жму на газ. Не могу находиться с ней рядом. Я привыкну. Должен. Обязан.
Идиот. Как мог подумать, что боль притупилась? Каждая минута рядом с этой женщиной оживляет прошлое.
Мне необходимы положительные эмоции. Надо успокоить нервы. Унять бурлящую кровь.
Сворачиваю к детскому торговому центру. Вот где заряд позитива. Брожу по магазинам. Выбираю игрушки. Придирчиво их рассматриваю. Это своеобразный ритуал для меня.
Когда искал Надежду, я раз в три дня посещал детские магазины, выбирал дня нее игрушки, одежду, и представлял, как моя дочь будет радоваться подаркам. Сейчас этими подарками забита вся ее комната. Еще столько же игрушек находятся в соседней комнате. Этот странный ритуал давал мне силы не сойти с ума. Надежду… искать Надежду.
Сам воздух в этих магазинах другой. Заставляет забыть проблемы, почувствовать себя ребенком. Надо будет непременно приехать сюда с дочерью. Потом.
Сейчас цель моего визита иная. Провожу в торговом центре часа два. Сотрудники магазина несут мои покупки к машине. Их столько, что они не влезают в багажник. На этот раз облегчения не наступает. Меня все равно колотит.
Она спасла мою дочь. Она носит моего сына. В тысяче первый раз напоминаю себе.
А еще в ее глазах плещутся морские волны, скрывая грязные тайны.
Подъезжаю к особняку. Ворота раздвигаются, впуская меня внутрь. Выпрыгиваю из машины.
– Костик, привет! – слышу веселый звонкий голос.
– Здаров, Ленок, – подмигиваю.
Она идет ко мне с младенцем на руках. Черные волосы забраны в хвост, зеленые глаза сияют. Малыш весело машет ручками.
– Хорошо, что ты приехал, – улыбается.
Искренняя, чистая, непорочная. Единственная женщина на моей памяти, в которой нет ни грамма фальши.
– Как Костян-младший? – забираю у нее из рук ребенка. Зарываюсь носом в детскую макушку.
– Растет, аппетит хороший, практически не капризничает.
– Мужик, – глажу пацана по пухлой щечке.
Со двора доносятся звонкие голоса. К нам со всех ног бегут Дюшка с Анюткой.
– Дядя Костя приехал! – кричат наперебой.
– Я вам столько всего привез! – обнимаю малышню по очереди. Отдаю ребенка Лене и открываю багажник.
– Ты их совсем разбалуешь! – шутливо ворчит девушка.
– А иначе никак, Ленок.
Смотрю на возню. На прислугу, которая помогает забрать пакеты из багажника, на детей, которые бегают вокруг в предвкушении. И на душе становится легче. В этом доме пахнет счастьем.
Мне такое не светит. Не заслужил.
– Стас говорил, ты нашел доченьку, – робко интересуется. Прячет взгляд. Знает, что ступает на опасную территорию.
– Нашел, – отвечаю односложно. Не готов я к откровениям. – Где Стас?
– Дома. В кабинете, – хмурится. – Мы ведь скоро ее увидим?
– Угу, – неопределенно пожимаю плечами.
Даже все пережитые горести не изменили девушку. Она осталась такой же наивной и смотрит на мир через розовые очки. Но ей можно, у Ленки есть Стас.
А ведь я первый с ней познакомился. Даже клинья подбивал. Но потом сбавил обороты. Отступил. Я тогда был безнадежно женат. Погряз в своих пороках. И не захотел ее портить. Подсознательно учуял, оградил ее от своего болота.
Теперь понимаю – поступил правильно. Они со Стасом идеальная пара. У них трое замечательных малышей. А младший Костик назван в мою честь, и я не так давно его крестил.
Вхожу в дом. Направляюсь в кабинет друга. Он сидит за столом, уткнулся в ноутбук.
– Ну и видок у тебя, – Стас морщит лоб.
– Ага, – устало падаю в кресло.
– Ты дочь нашел. Где сияющий отец? Где приглашение в гости? Мы с Леночкой, – не сдерживает довольную лыбу. Одно упоминание о жене и он плывет, растекается лужицей, – Думали завтра к тебе ехать.
– С визитами придется повременить, – тру виски указательными пальцами.
– Выкладывай, – друг мрачнеет. Выходит из-за стола. Придвигает стул к моему креслу, усаживается напротив. – Костян, я тебя таким чернющим видел два раза в жизни… – смотрит на меня пытливо.
– Знаешь, кто удочерил Надежду?
– Судя по твоему виду, исчадие ада какое-то, – пытается мрачно пошутить.
– Близко, – сжимаю руками подлокотники кресла, – Любка Миронова.
– Чего? Ктооо?! – Стас отшатывается на стуле так, что чуть на пол не грохается.
– Только она теперь Толмачева, супруга червивого веника, – наблюдаю, как меняется в лице друг, как округляются его глаза, открывается и закрывается рот.
– Да, чтоб его… – дальше следует поток нецензурных словечек. – Я был уверен, что ее уже нет на этом свете.
– Есть, Стас, и она носит моего сына, – вкратце рассказываю все, что сам знаю.
