ISBN :
Возрастное ограничение : 0
Дата обновления : 10.10.2023
Глава 4. Розы и шипы
– Это так грустно, – произнесла Эмма, глядя вслед убегающей Амалии. – Бедняжка. Как думаете, что произошло?
– Пилон указал пальцем вниз, – пожала плечами стоящая рядом рыжеволосая менталистка. Ее подопечная – миниатюрная черноглазая блондинка сидела на стуле, отрешенно глядя перед собой.
– А с вашей невестой все в порядке? – озаботилась Эмма.
– Да, – отмахнулась женщина. – Я ее слегка вырубила. Хрупкая душевная организация.
– Симпатичная, – сказала Эмма, но больше из вежливости. Сейчас ротик блондинки был безвольно приоткрыт, и с уголка губ стекала слюна. Менталистка заботливо промокнула ее губы салфеткой и слегка приподняла пальцем подбородок, так что рот закрылся.
– А ваша? Как выглядит? – спросила она с жадным любопытством. – О вашей невесте все судачат.
Эмма заметила, как остальные менталистки, еще оставшиеся в зале, умолкли, ожидая ее ответа.
– Она очень красива, – соврала она, делая честное лицо. – Необыкновенная девушка. И такая сила духа. Просто королевская!
Менталистка блондиночки поскучнела и заправила платиновую прядь волос за розовое ушко подопечной.
– Смелое заявление, – сказала она. – Однако я очень удивлюсь, если вы пройдете во второй тур.
– Посмотрим, – упрямо ответила Эмма.
– Посмотрим, – миролюбиво согласилась рыжая. – А вот эта девушка, – она кивнула в сторону шатенки, поглощающей тарталетки одну за одной, – точно будет в финале.
– Вот как?
Эмма глянула на невесту, которая теперь взахлеб запивала тарталетки соком. Да, симпатичная. Глаза такие голубые… Пожалуй, стоит узнать сильную конкурентку поближе. Она подошла к столу и налила в бокал девушке еще сока.
– Спасибо, – поблагодарила та. – Эти маленькие бутербродики такие соленые! Их просто невозможно съесть больше десяти штук за раз.
Она ослабила розовую ленту на талии и выдохнула.
– Зачем же вы их едите? – спросила Эмма, разглядывая девушку.
Остренькое личико, немного лопоухое и обрамленное выгоревшими прядками, курносый нос. Сочные губки, яркие, как ягоды, россыпь веснушек на золотистой коже. Отчего, интересно, ее считают фавориткой? Она, конечно, милашка…
– Милаша, – сказала невеста.
– Что? – не поняла Эмма.
– Я – Милана Фонжевьен, но все зовут меня Милаша, – пояснила та. – Знаете, сколько бутербродов было в каждой тарелке? Двадцать. Смотрите, три блюда, значит, всего шестьдесят штук. Шестьдесят. Шесть и ноль. А шесть – число диавола. Я съела одну, но осталось пятьдесят девять, а девять – это перевернутая шестерка. Пятьдесят восемь – плохое число. Моя нянюшка в пятьдесят восемь лет подвернула ногу. На ровном месте! Пятьдесят семь, пять плюс семь – двенадцать, это две шестерки, два числа диавола. Пришлось есть еще.
Эмма внимательно посмотрела в голубые глаза Милаши. Там была звенящая пустота, и смутные обрывки мыслей пролетали в небесной голубизне легкими облачками. Вот у Бригитты совсем другие глаза – подумалось вдруг. Такие живые, цепкие, в них сразу виден и ум, и характер…
– А потом мне захотелось пить, – пожаловалась девушка, оттопырив нижнюю губу. – И я забыла, сколько съела.
– Милана, – высокая женщина в синем платье, так выгодно подчеркивающем и стройную фигуру, и темные волосы с красным отливом, быстро подошла к своей невесте, отобрала у нее бокал и, поставив его на стол, отряхнула крошки с высокой груди девушки. – Сейчас наша очередь. Ты помнишь, о чем мы говорили?
– Если меня спросят – невинна ли я… – начала девушка, нахмурив от усилия лобик.
– Ты ответишь «да», спокойно и уверенно, – кивнула женщина с красными волосами, так туго затянув розовую ленту на ее талии, что Милаша охнула.
Вот наряд у невесты оказался на редкость продуманным: квадратное декольте открывало изящные ключицы, и верхнюю часть груди. Золотистые холмики вздымались над белой пеной кружев, вызывая ассоциации с аппетитными булочками в сахарной пудре. И без того тонкая талия подчеркнута атласной лентой, а пышные юбки похожи на облако. Смело – надеть белое, как будто Милана Фонжевьен уже идет к алтарю…
– Но я целовалась с Лиамом, – громко прошептала Милаша, склонившись к менталистке. – Этой весной, когда цвели вишни. Лепестки кружились на ветру и жужжали пчелы…
– Это неважно, – ровно ответила менталист, и на ее скульптурном лице лишь четче выделились желваки. – Поцелуи не в счет.
– С языком, – возразила Милаша, распахнув голубые глаза.
Ментальная волна, хлестнувшая от женщины, была такой силы, что задело даже Эмму. Она отшатнулась и вцепилась в край стола.
– Я буду молчать о Лиаме, – кивнула Милаша, подобравшись и расправив плечи. – Отвечать коротко. Да или нет.
– Умница, – похвалила ее женщина и подтолкнула к двери, пройдя следом.
– И она – фаворитка отбора? – недоверчиво переспросила Эмма, когда странная пара скрылась в комнате, где заканчивался первый конкурс отбора.
– Не она, – вздохнула рыжая, слегка похлопывая по щекам блондиночку. – А ее менталист. Это Ирэна Воблер. Менталист королевы. Она выиграла прошлый королевский отбор и теперь явилась за победой снова.
Черноглазая блондинка пришла в себя, облизнула губы, поморгала и улыбнулась менталистке.
– Вот так, моя хорошая, – засюсюкала та, – и никаких истерик. Ты справилась, ты просто молодец.
Она помогла подняться невесте и, приобняв ее, повела прочь из зала. А Эмма, поняв, что ничего интересного уже не случится, поспешила в их с Бригиттой покои – делиться новостями.
Та ждала ее, сидя на диване в общей комнате. Широко расставив ноги под цветохроном, раскинув руки по спинке мебели и глядя в потолок. Внушительная грудь ее мерно вздымалась, тихо потрескивали бревна в камине. На звук открывшейся двери Бригитта опустила голову и уставилась на Эмму:
– Все закончилось?
– Все только началось. Скоро обед, тогда и узнаем, что запланировано дальше.
Бригитта кивнула и быстро поднялась. Двигалась она удивительно легко, учитывая размеры, но немного угловато.
– Ты, наверное, привыкла все время проводить с братьями? – предположила Эмма. – Скажи, а как же твоя мама? Где она?
– Занимается домом, – ответила девушка, пожав плечами.
– Но вы не слишком близки? – Эмма подошла ближе, погладила Бригитту по руке, снова поражаясь твердости ее мышц. – Расскажи мне больше о своей семье. Какие у вас традиции? Нравы?
– Как у всех, – буркнула Бригитта, внезапно накрыв ладонь Эммы своей лапищей и осторожно ее сжав. – Лучше расскажи мне ты кое-что.
– Конечно, спрашивай.
Эмма с трудом удержалась от того, чтобы не отнять свою руку. Отчего-то она чувствовала жуткую неловкость от этого простого жеста, значащего наметки их близости.
– Ты влюблялась когда-нибудь? – немного кокетливым тоном спросила Бригитта.
– Ах, это, – Эмма улыбнулась, – нет, я не влюблялась по-настоящему. Были, конечно, симпатии во время обучения, но это так… А что?
– Да вот, – жестом фокусника леди Дракхайн вынула из кармана своей хламиды миниатюрную карточку с изображением белокрылых птиц в небе и отдала ее Эмме. – Принесли, пока тебя не было. Без конверта, читай-не хочу. Видимо, ваша свадьба – дело решенное.
Эмма забрала карточку, медленно перевернула ее и, чувствуя, как злость захлестывает изнутри, прочла: “Милая моя Мими, спешу узнать, как ты устроилась во дворце. Всего ли тебе достаточно? Не обижают ли? Одно твое слово – и я заберу тебя. Твой Свейн Тибрих”.
– Вот же… – Эмма проглотила ругательства, но карточку смяла в руках.
– Что-то не так? – Карие глаза Бригитты смотрели внимательно, с нескрываемым интересом. – Кто такой этот Свейн?
– Мой жених, – ответила Эмма, отворачиваясь. – Он так считает. И вот…
Она разжала ладонь, показывая смятую бумажку.
– Красноречиво. – кивнула Бригитта. – А ты, значит, не горишь желанием идти за него?
– Нет.
– Что так?
Эмма пожала плечами, размышляя над поступком Свейна. Это надо было послать во дворец карточку с текстом столь фривольного содержания! Он словно бы всем рассказал, что она не свободна… или – еще хуже! – имеет связь вне брака! Эмма быстро подошла к камину и, присев, закинула карточку в огонь. Тот жадно лизнул бумагу и, распробовав, накинулся, поедая и потрескивая от удовольствия.
– Так что с этим Свейном не так? – не унималась Бригитта. – Он страшный?
– Нет. Очень даже красивый.
– Старый? Больной?
– Нет. Молодой и полный сил.
– Горбатый? Бедный и хромой?
– Нет же! – Эмма вскочила и яростно всплеснула руками: – Прекрати, прошу! Он не калека и вполне себе приятен, а еще богат.
– Тогда я не понимаю, – пожала могучими плечами Бригитта. – Если у твоей семьи проблемы с долгами, и есть жених, способный все проблемы решить, то…
– Но ведь я не люблю его! – воскликнула Эмма возмущенно. – И потом, у меня есть дар. Я долго училась и способна на большее, пойми! Если мы победим, то я смогу открыть свое дело, и мне не придется искать помощи от мужчины, которому я нужна только для… продолжения рода.
– Но мне ты говоришь, что я должна прыгать от счастья, раз стала одной из тринадцати претенденток в невесты Вилли, – с усмешкой проговорила Бригитта.
Эмма поморгала и так яро покачала головой, что даже мушки в глазах появились.
– Нет-нет, все совсем не так! – сказала она. – Принц, он…
– Красавчик, – кивнула Бригитта, принимаясь загибать пальцы, – молодой и полный сил. Не калека и вполне приятен. И ему нужна жена, чтобы… дай-ка подумать… ах, да, родить как можно больше наследников.
– Ты передергиваешь, – Эмма вымученно улыбнулась. – Все же есть разница между Свейном и его высочеством. Перед тобой откроются огромные перспективы, Бригитта. Ты сможешь влиять на его решения, мягко направлять, помогать людям…
Эмма сбилась под ироничным взглядом Бригитты. Она читала в ее глазах упрек и насмешку, и ей стало невыносимо стыдно. Но всего на пару мгновений. Все же иногда правда бывает во вред, и надо лучше продумывать, что говорить Бригитте в будущем.
– Стать принцессой – ни с чем не сравнимая честь! – подавшись вперед, Эмма выпустила немного магии, стараясь придать своим словам больше силы. – И твое сердце еще не занято, а значит, Вильгельм сможет стать единственным. Ты подаришь ему свой цветок, позволишь ему помочь распустить твой бутон…
– Эмма, – произнесла Бригитта, и все магические потуги Эммы разбились о ее щиты, – твои цветочные ассоциации меня уже утомили.
– Это не просто слова! – возразила Эмма. Она вскочила с кресла и принялась ходить туда-сюда по гостиной. – Я – менталист.
Бригитта согласно кивнула.
– Я вижу ауры людей.
– И как тебе моя аура?
– Нормальная, – ответила Эмма, быстро глянув на Бригитту, которая вальяжно развалилась на диване. – Но ты закрыта от меня, и это плохо.
– Мы, горцы, не пускаем малознакомых людей к себе в ауры.
– Я вижу лишь оболочку, внешнюю часть, – Эмма остановилась и, опустившись на колени прямо у ног Бригитты, взяла ее руку в свою. – Позволь мне проникнуть глубже.
Взгляд Бригитты скользнул по ее лицу, задержавшись на губах.
– О таком меня еще не просили, – произнесла она со странной интонацией.
– Женская внутренняя суть напоминает цветок, – продолжила Эмма, поглаживая руку невесты. – Скрытая за внешними щитами нежность, способность любить, дарить тепло. Словно волны энергии, расходящиеся лепестками. И когда этот цветок раскрыт, когда женщина проявляет свою суть ярко и полно, она становится неотразимой.
Бригитта вдруг потянулась к ней и погладила кончиками пальцев по щеке.
– Твой цветочек наверняка очень хорош, – сказала она мягко.
– И твой тоже, – кивнула Эмма.
– Я так не думаю, – уклончиво ответила та, и Эмме показалось, что она улыбается.
– Я помогу тебе раскрыться, Бригитта, – пообещала она, сжав крупную ладонь леди Дракхайн и прижав к своей груди.
Та внимательно проследила за ее движением.
– Я сделаю все, что в моих силах! – произнесла Эмма. Сейчас ее переполняло сочувствие к девушке, сидящей напротив. Такая закрытая – и дело совсем не в цветохроне. – Это судьба свела нас вместе. Мы можем стать по-настоящему близки.
– Я бы да… очень за… – Бригитта поерзала в кресле, поправила цветохрон.
– Правда? – обрадовалась Эмма. – Тебе ведь тоже этого хочется, признай?
– Ну… да, – промычала леди Дракхайн.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом