Людмила Закалюжная "Сдаюсь твоим рукам"

– Лечила, но твоя мама вспоминала тот день и снова сходила с ума.

С колотящимся сердцем я разглядывала серое здание и боялась представить встречу с матерью. Стало не по себе оттого, что она меня не узнает.

Ворота открылись, и нас с полубогиней встретили медработники и проводили к главному врачу.

Больница для душевнобольных разделялась на части, в первой – место приготовления пищи и кладовые комнаты, вторая предназначалась для хранилища лекарств, в ней же было отведено место для отдыха врачей, в третьей – комнаты для больных. Все палаты имели выход к центру, где располагалась сцена для музыкантов. Два раза в неделю для больных совершенно бесплатно устраивали музыкальные представления. Считалось, что мелодия благотворно влияла на душевнобольных.

Отец с уважением относился к врачам и построил не одну больницу, где бесплатно лечили и раздавали лекарства. Палаты также были поделены на мужские и женские. Здесь получали лечение люди и другой веры.

Поэтому я не удивилась фонтанам, садам, щебетанию птиц и приятным запахам благовоний. Было ощущение, что я попала в один из богатых домов, а не в больницу для умалишенных.

Врачом оказался небольшого роста старик с бородой. Одет он был в удлиненную рубашку и широкие штаны белого цвета, головной платок, тоже белый, удерживаемый толстым шнуром. Доктор, оказывается, ждал нас и сразу проводил в палату к маме. И чем ближе была встреча, тем страшнее становилось. Я хотела увидеть маму и в то же время боялась.

Палата была просторная, на двоих пациенток. Окна выходили в сад больницы, поэтому комнату заливал дневной свет. Одна из женщин в голубой одежде и такого же цвета платке стояла у окна. Вторая, в черном одеянии, сидела на кровати, качаясь из стороны в сторону, и что-то бормотала себе под нос.

– Мама! – вырвалось у меня.

Я была уверена, что женщина возле окна и есть моя мама, но пациентка обернулась и удивленно приоткрыла рот. Сделав глубокий вдох, перевела взгляд от незнакомки на кровать, где сидела душевнобольная.

– Мама? – тихо повторила я и замолчала.

Говорить не могла. Это была она. Моя мамочка. Но как же изменилась женщина, которая подарила мне жизнь. Безумные глаза, так похожие на мои, даже не смотрели на дочь. Родное лицо искажено маской безумия, беззубый рот искривлен ухмылкой. Села на кровать напротив женщины, в надежде, что ее взгляд остановится на мне, но мамочка лишь сильнее закачалась и громче забормотала неразборчивые слова.

– Мама, – протянула руку, чтобы дотронуться до самого дорогого человека, как женщина взвизгнула и отпрянула.

Теперь безумные глаза со страхом смотрели на меня. Мама забилась в угол и затряслась от ужаса. Я не могла даже обнять ее на прощание.

– Идем, Веста, – позвала Сара, а я все никак не могла найти в себе силы подняться.

Не такой представляла встречу с дорогим человеком.

– Идем.

Позволила советнице вывести меня из палаты, было слишком горько, чтобы сопротивляться.

– Поплачь, Веста, будет легче, – услышала шепот полубогини.

Но глаза оставались сухими, лишь казалось, что сердце разрывалось на множество кусочков, и от невыносимой боли хотелось кричать. Кричать, а не плакать. А еще отомстить. Всем. Особенно главному предателю – отцу.

– Поедем в храм, или желаешь проститься с Лейлой? – поинтересовалась Сара.

– К сестре, – в горле пересохло и першило.

И мы отправились во дворец первой жены короля, но возле расписных ворот Сара остановилась. Кулон на шее советницы засветился зеленым огнем, и со словами «Я нужна королю» полубогиня покинула меня.

Дом первой супруги отца я посещала лишь раз, давно, больше десяти лет назад, но такое чувство, что это было в другой жизни. Отец отмечал день рождения наследника Хасана. Принцу тогда исполнилось двенадцать лет. Я запомнила его пухлым и высокомерным мальчиком.

Вошла в здание с бешено бьющимся сердцем в надежде проникнуть за служанкой на женскую половину, где жила Лейла, никем не замеченной, но у входа меня встречал Хасан, а позади брата маячил его телохранитель – высокий, как двухметровый шкаф, мужчина.

Принц с усмешкой поздоровался, я же невнятно пробормотала в ответ приветствие, радуясь, что на мне чадра и юноша не видит, как я смущена.

Брат не был красавцем, но обладал каким-то внутренним магнетизмом: черноволосый и черноглазый, с большим прямым носом, одетый в золотые одежды и красную тюбетейку он выглядел как истинный принц.

В детстве Хасан даже головы не поворачивал в мою сторону, а сейчас остановился и спросил:

– Когда за тобой придет советница?

– Завтра, – ответила, не глядя в насмешливые глаза.

– Хм, надеюсь, ты выберешь свою страну, чтобы служить ей верой и правдой, – высокомерно заявил Хасан.

«Никогда, я не выберу государство отца – человека, что разрушил мою жизнь».

– Ух, какой взгляд, не хотел бы я стать твоим врагом, будущая советница, – усмехнулся принц.

Он с телохранителем прошел мимо. Оглянулась, рассматривая мужчин, и вдруг в мозге замелькали картинки. Я смотрела вслед телохранителю и видела маму на спине похитителя. «Не может быть!» Попыталась стряхнуть наваждение.

Меня окликнула служанка, и я последовала за ней в комнату сестренки.

Лейла сидела у окна и читала книгу. С каждым днем сестра все больше походила на мать, голубоглазую блондинку. Девочка завизжала от восторга, когда увидела меня в дверях, и радостно бросилась на шею. Как я была счастлива в тот момент, когда прижимала девочку к себе. Уткнулась в ее волосы, запоминая этот миг, запах мягкого, теплого и такого родного тельца.

И снова глаза были сухими, ни одна слезинка не скатилась по щеке, в отличие от Лейлы, которая рыдала на плече, когда узнала, что мы больше не увидимся.

– Не покидай меня, Веста.

На крики девочки прибежали служанки и первая жена отца, пухлая тетка небольшого роста.

– Присмотрите за Лейлой, пожалуйста, – умоляюще обратилась к женщине. – У нее остались только вы.

Рыдания сестры разрывали сердце, я никак не могла ее успокоить и решила не уходить, пока Лейла не перестанет плакать, а она цеплялась за меня маленькими ручками и молила:

– Не уходи, Веста, не бросай меня.

Сестра залезла ко мне на колени и не давала встать с кресла, пришлось сидеть так, пока она не успокоилась, потом девочке дали чай со снотворным, и Лейла уснула у меня на руках.

Последний раз прижалась к родному тельцу, поцеловала и никак не могла заставить себя встать, тогда первая жена кивнула служанке, и та забрала у меня девочку.

– Прощай, – шепнула и покинула дворец с разбитым сердцем и сухими глазами.

Глава 3

Всю ночь я не спала, размышляя о прошлом, вспоминала о счастливом детстве и о том роковом дне, который изменил жизни любимых и близких мне людей. Заснула лишь под утро, как вдруг тихий голос Сары разбудил меня. Полубогиня протягивала руку:

– С днем рождения, Веста и будущая советница.

– Сейчас, я только надену паранджу.

– Там, куда ты отправишься, она будет не нужна.

Несмело коснулась руки советницы, и мир вокруг закрутился, замелькал. Слегка затошнило, и я закрыла глаза. Порыв ветра в лицо, мгновенье – и все закончилось. Ощутила тепло ласкового солнца и распахнула глаза. Передо мной стояла вестница в длинном белом платье, девушка откинула темную прядь волос назад и тепло улыбнулась, согревая взглядом ласковых глаз, плащ серебристой лужицей лежал у ее ног.

– Добро пожаловать в новый дом, Веста, – сказала красавица голосом полубогини Сары.

– Советница? – удивленно воскликнула я.

– Да, я Сара. Когда Вселенная решает сделать из девочки советницу, то отправляет к ней будущую наставницу, люди называют таких полубогинь вестницами. Ты – моя первая ученица, и после смерти твоего отца я не буду больше выбирать королей, моей задачей станет подготовить к роли советницы девочек.

Я слегка погрузилась в прострацию: слова Сары долетали до ушей, но мозг противился воспринимать информацию, и от этого начала раскалываться голова.

– Помнишь, я говорила тебе, что твоя внешность изменится?

Машинально кивнула, так как находилась до сих пор в ступоре.

– Так вот, моя ученица, со временем магия излечит твою кожу, – Сара ласково провела ладонью по моей щеке. – И у тебя снова будут волосы, а пока…

Девушка взмахнула рукой, и мою голову покрыл платок из тончайшего шелка оттенка небесной синевы.

– Под цвет твоих глаз, – ободряюще улыбнулась полубогиня. – А теперь идем, я покажу тебе твой новый дом.

Со временем я узнала, что обучение полубогини длится десять лет. После внешнее старение останавливается. У каждой советницы свой срок службы для Вселенной, поэтому убить ее нельзя, но были такие случаи, когда полубогиня выбирала себе бессмертного короля и жила вечно.

Когда обучение закончится, вместе с наставницей я должна буду посетить главную полубогиню, и она поможет выбрать мне короля.

– Лучше выбирать правителей среди людей, другие существа опасны, их могут взять под контроль лишь опытные советницы, – посоветовала мне Сара.

Иногда Вселенная ради удержания равновесия в мире отправляет полубогиню к властелинам разных рас, но иногда это может быть и наказание за несоблюдение правил. Их всего три.

Первое: когда я выберу себе короля, главная полубогиня подарит мне кулон, который запрещено снимать до самой смерти короля.

Второе: запрещено надевать чужой кулон.

И третье: отношения между советницей и королем – личное дело. Вмешиваться кому-либо запрещено.

Правила вроде бы просты, но порой их нарушали.

Помимо правил, я узнала, что советниц Вселенная наделила магическими силами и способностями: даром видеть ауры живых существ, возможностью создания иллюзий и различных вещей, силой целительства, навыком обездвиживания противников и мгновенным перемещением.

Полубогини перемещались по измерениям и планетам. Так Сара-аджан выбрала себе домом измерение Себол, здесь жили маленькие человекоподобные существа. Для них моя наставница была госпожой, и хотя с помощью магии Вселенной Сара-аджан могла легко поддерживать порядок в замке, но себолянцы так стремились угодить полубогине, что она позволила им ухаживать за садом, убирать и наводить порядок в комнатах и готовить на кухне. Хотя полубогини могли не есть более трех дней и спать всего три часа в сутки, но мы с наставницей не обижали себолянцев и просили гостей оставлять чистыми тарелки.

Дом Сары-аджан представлял собой белокаменный замок с высокими башнями и массивными воротами. Для меня была отведена целая башня, остальные комнаты занимали другие советницы: Сара-аджан была общительной, и ее замок никогда не пустовал. В начале было непривычно такое многолюдье, да и стеснялась я своего вида, но когда наставница однажды сказала, что другим полубогиням все равно, как я выгляжу, то потихоньку стала больше общаться и даже подружилась с тремя опытными, по сравнению со мной, советницами.

Бесконечно гостили другие полубогини, которые порой устраивали танцевальные вечера, и тогда гостями на них были эльфы. Один из них чаще всех проявлял ко мне внимание и стал первым мужчиной, который произнес в мой адрес комплименты. Звали его Жак. Светловолосый эльф с зелеными, как трава после дождя, глазами, стал нашим постоянным гостем.

Стоило мне войти в гостиную, как Жак переключался на мою скромную персону и развлекал весь вечер. Над нами подшучивали и называли эльфа моим женихом. Сначала я сильно смущалась, но потом привыкла и не обращала внимания на шутки. Тем более Жак вел себя сдержанно и лишнего не позволял. Лишь однажды шепнул на ушко, чтобы никто не слышал:

– Надеюсь, Веста, придет время, и ты наденешь для меня прозрачное платье.

Знак для эльфа, что полубогиня согласна на интим. Потупив глаза, смущенно отвернулась. Жак мне был симпатичен, и, возможно, я даже влюбилась бы в него, но частым гостем у Сары-аджан был и другой эльф, который лишь вежливо кивал мне в знак приветствия. Вот в его присутствии мое сердечко начинало биться сильнее и становилось душно в комнате. Стоило только глазам, как чистое небо, мельком скользнуть в мою сторону, и я, млея, пропадала и таяла, попав под очарование темноволосого эльфа. Смех, ямочки на щеках, даже неидеальный нос с горбинкой – все повергало в восторг и вызывало душевный трепет, я не отводила от мужчины взгляда. Рэй стал моей второй целью, мечтой. Я поклялась себе: наступит время – и эльф будет моим.

Лишь однажды мужчина посмотрел на меня дольше обычного, разглядывая темные густые волосы, что теперь отросли до плеч, лицо с посветлевшей кожей, и заметил:

– Твои глаза как море, которое я видел на Земле, маленькая полубогиня.

И было в его взгляде столько нежности, что я задохнулась от восторга, Рэй прошел мимо, а я замерла и, если бы не Жак, не знаю, сколько бы так простояла, оглушенная захлестнувшим счастьем.

Помимо развлечений, я много училась вместе с другими полубогинями в большом особняке главной советницы, Евы-пра-аджан. Ее дом располагался в измерении эльфов, и, помимо полубогинь, ее частыми гостями также были и коренные жители. Здесь я познакомилась с другими девушками, и у каждой была своя история, но мое тело выглядело хуже всех. По утрам я начала замечать перемены во внешности: отрастали волосы, кожа светлела и разглаживалась, и хотя рубцы все еще были на теле, но теперь я знала, что со временем они исчезнут. Ведь посвежевшее лицо почти очистилось, остался лишь только некрасивый шрам на правой щеке, но и он с каждым днем разглаживался.

Сара-аджан ничего не рассказывала мне о матери, Лейле и отце, когда возвращалась с Земли. Однажды я спросила, но наставница посоветовала:

– Забудь их, твоя семья теперь – полубогини. И я разве не ближе тебе, чем мать?

Конечно ближе, но забыть родных невозможно, и порой во сне видела Лейлу и мамочку, и даже иногда проклятого отца. Просыпалась тогда в слезах с тягучей тоской, от которой болело где-то глубоко внутри, невыносимо жгло и давило на грудь.

Тогда спасали занятия, теперь не удивлялась тому объему знаний и умений, которые запоминала, учила и могла применить. Мозг постепенно усовершенствовался, и всевозможная информация впитывалась в меня, как в губку. Всему виной магия Вселенной.

А еще я обожала перемещения. Когда первый раз телепортировалась, была в таком восторге, что, не в силах остановиться, перемещалась ежесекундно, пока Сара-аджан со смехом не поймала меня за руку:

– Успокойся, Веста, у меня голова уже кружится от тебя.

Я засмеялась. Впервые за столько лет я искренне и счастливо смеялась. Какое счастье чувствовать свободу, скорость и ветер. Но наставница все испортила.

– Слава Вселенной, твоя аура вновь светится голубым цветом, а не чернотой.

Хорошего настроения как не бывало. Я забылась на какой-то миг, и цвет черной мести исчез.

– Веста, ты теперь будущая советница, отпусти свою боль.

Сара-аджан хотела дотронуться до меня, но я дернулась.

Забыть предателя-отца? Никогда. Я поклялась разрушить его государство, и я это сделаю!

Глава 4

Закончились десять лет обучения, сегодня вместе с другими ученицами я буду выбирать себе первого короля. Мы стояли кружком и щебетали о нарядах, рассматривали платья друг друга, которые создавали сами. Моя подружка Энайола, мулатка с черными кудрявыми волосами, сотворила искусственных голубых бабочек и украсила ими корсаж, подол моего пышного лилейного бального платья и волосы в прическе. На плечи я накинула белоснежный шелковый платок, пряча обезображенную кожу, но это просто по привычке: окружающим полубогиням было все равно.

Открылась дверь кабинета старшей советницы, вышла красная, под цвет своих волос, девушка. Ее аура сияла голубым светом, мы вместе с наставницами захлопали в ладоши и закричали:

– Поздравляем с первым королем, Юна!

Бросилась вместе со всеми обнимать подружку и не услышала, как Сара-аджан позвала меня.

– Веста, твоя очередь.

Но я с увлечением продолжала расспрашивать Юну, когда рывок за руку вытянул из толпы, и наставница с улыбкой проговорила: