Теперь он молодой, талантливый учёный – Риэль, у которого, тем не менее, была очень трудная судьба, он принимал участие в экспедицию на другую дикую планету, и ему пришлось познать, что такое настоящие лишения, смерть и безысходность, и это описано. Его главное научное увлечение, если говорить современным языком, мир элементарных частиц. Он мечтает разобраться, есть ли граница у материи, есть ли неделимые частицы, из которых состоит мироздание. И он, не смотря на молодость, очень многого добился, и уже признан как величайший учёный.
Дальше ему приходится прийти к тому же выводу, что и Владимиру Ленину, хотя, понятно, в книге написано не так. В. Ленин написал в работе «Материализм и эмпириокритицизм»: «Электронтак же неисчерпаем, как и атом, природа бесконечна». Нильс Бор назвал его за эту мысль: «Великим физиком-ядернщиком нашего времени». Он тоже всё нагляднее видит, что у материи нет дна. И однажды открывает другой уровень вселенной. Он, скажем так, в глубине электрона открывает нашу Солнечную систему и нашу планету Земля, на которой на тот момент идёт Первая Мировая война, и видит все ужасы этой войны, которые ему, человеку живущему в намного лучшем мире, чем наш кажутся настоящим адом. Параллельно он так же интуитивно чувствует, что и его мир тоже в глубине электрона, но более высокого уровня, и на него тоже, из куда лучшего мира, чем даже его, смотрит некто, куда более совершенный чем он.
Мысль о таком устройстве вселенной, понятно, не нова, однако в научной фантастике я её ещё встречал только у Владимира Кузьменко, в «Древе жизни». Чётко же читающуюся между строк мысль в издании 1922 г., что Гелий – Риэль и, скажем так, кто-то ещё более высокий, чем Гелий это инкарнации одного человека, я больше не встречал ни у кого. Ещё одна очень интересная деталь, чётко показывающая не материалистичность ноосферного мировоззрения, в издании «Страны Гонгури» 1922 г., это то, что Риэлю, однажды, пришлось встретить душу женщины, погибшей во время экспедиции на дикую планету.
Кстати, важная деталь, прекрасная планета Риэля называется не Гонгури, это имя красавицы этого мира, которую он полюбил, и которая, не сразу, но ответила ему взаимностью. И пробудившийся от гипнотического сна Гелий понимает, что его смерть, в реальности Земли, похоже, означает возвращение в страну Гонгури. И очень может статься, что борьба за победу над кошмарной реальностью нашего мира для Гелия – Риаэля, только начинается всерьёз, и начинается на уровне, который и не снился материалистам.
В издании 1927 г., я, кстати, этой детали не заметил, да её, похоже, там и нет, даже между строк.
Важно так же отметить, что «Страна Гонгури» была издана в 1922 г., на год раньше «Люди как боги» Г. Уэллса, и на несколько месяцев раньше «Аэлиты» А. Толстого, а я согласен с Бузиновскими в том, что и Уэллс и Толстой тоже тайно популяризировали концепцию Роберта Бартини.
Ну и, думаю, для полноты картины, здесь не помешает мой отзыв на «Люди как боги» Герберта Уэллса.
11. Г. Уэллс, «Люди как боги» (отзыв на книгу)
Английская «Туманность Андромеды» 20-х годов, ХХ века.
Я решил сделать небольшой перерыв в отзывах на фандориану и немного рассказать о других книгах тайно популяризировавших теорию шестимерной вселенной Роберта Бартини. Подчёркиваю, к фандоринане я ещё вернусь.
Так получилось, что больше всех из книг описывающих общество, устроенное на основе концепции Бартини, прогремела «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова, ставшая мировым бестселлером, выдержавшая массу изданий и, по сути, создавшая в литературе феномен советской научной фантастики о коммунистическом будущем. Так произошло, видимо, потому, что «Туманность Андромеды» начала публиковаться в периодических изданиях в 1957 г., а вышла как книга в 1958 г. на фоне запуска в СССР первых искусственных спутников Земли, и, как говорится, великолепно вписалась в тему. А дальше был полёт Юрия Гагарина, покоривший весь мир. И полёт Ю. Гагарина и «Туманность Андромеды» стали символами эпохи, и торжеством коммунистической идеи. И властям в СССР даже в голову не пришло, что общество, описанное в «Туманности Андромеды», далеко не коммунистическое.
Между тем «Туманность Андромеды» только калька с «Люди как боги» Г. Уэллса, и там описано одинаковое общество, совпадают даже хронорамки книг. Только у Уэллса подчёркнуто, что описанное им общество не коммунистическое. Но власти этого, тогда, не заметили, а потом долго не хотели замечать.
Важно отметить и ещё одну деталь, даже «Люди как боги» Уэллса не первая книга, описывающая общество, устроенное на основе концепции Бартини. Первой такой книгой стала опять же советская книги Вивиана Итина «Страна Гонгури», и она вышла на год раньше, чем «Люди как боги». «Люди как боги» были изданы в 1923 г., а «Страна Гонгури» в 1922 г. Мой следующий отзыв, видимо, будет о «Стране Гонгури» (напоминаю, здесь я этот отзыв уже дал), думаю, эти отзывы, идущие один за другим позволят мне многое раскрыть. Но, понятно, обеим книгам далеко до литературного успеха «Туманности Андромеды».
Супруги Бузиновские считали, что тайным обществом «Диск» на Западе руководил Герберт Уэллс, и я согласен, и благодаря книге «Люди как боги» это видно очень хорошо.
Начать здесь нужно с того, что теория Роберта Бартини, точнее, его теория трёхмерного времени, строится на концепции параллельных миров, параллельных вселенных. Можно много говорить о том, когда появилась теория параллельных миров, и правильным будет признать, что она известна ещё со времён античности, но бесполезно спорить с одним – в научной фантастике к теории параллельных миров первым обратился Герберт Уэллс.
Первым рассказом, написанным на основе этой теории, стал рассказ «Дверь в стене», изданный Уэллсом в 1906 г. Рассказ, безусловно, гениальный, и он, в своё время, а я прочёл его в детстве, произвёл на меня огромное впечатление, но это был только рассказ. Первым большим произведением такого рода в фантастике, безусловно, стала книга «Люди как боги». И в ней он чётко подчеркнул, что параллельные миры рождает время, что это параллельные хронопотоки. Хотя он и не написал, что время, как и пространство, трёхмерно, не знаю из каких соображений.
И в некоем прекрасном параллельном мире, который является всего лишь одной из версий нашей с вами реальности, два гениальных учёных Арден и Гринлейк, которые фактически муж и жена, фактически потому, что в их мире нет института брака и семьи, провели рискованный эксперимент по установлению связи между параллельными вселенными. В ходе его они погибли, но из нашей реальности в их мир переместились три автомобиля с людьми, с англичанами, скажем так, образца 1921 г., большинство из которых, по стечению обстоятельств оказались представителями высшей английской элиты.
Только один из этих англичан, главный герой книги – Альфред Барнстейпл, журналист одной небольшой газеты, оказывается не принадлежащим к высшей английской элите. От его лица и идёт повествование.
Он по настоящему потрясён и очарован миром Утопии, как его стали называть земляне, и вначале даже не замечает, что его невольные спутники нисколько не разделяют его чувств, более того, относятся к миру Утопии враждебно. Первым враждебность проявил священник, когда узнал, что в Утопии нет института брака и семьи, и с огромным возмущением назвавший жизнь утопийцев «свальным грехом». Но происходящее не нравится не меньше и остальным представителям английской элиты, политикам и капиталистам, и они тоже начинают поливать, и открыто, и скрыто, прекрасный мир Утопии грязью.
На мире Утопии, точнее, его социальном устройстве, нужно остановиться особо, он очень похож на мир Ивана Ефремова в «Туманности Андромеды», в частности в нём тоже общественная собственность на средства производства, но в нём ещё сохраняются деньги. Правда, они уже, скорее, имеют символическое значение. Один из утопийцев говорит Барнстейплу, что в Утопии практически осуществлён коммунизм, но именно практически. Барнстейпл, за время пребывания в этом мире, прекрасно понял, что основа утопического общества далеко не марксизм.
В конце книги Уэллс подчёркивает:
«Барнстейпл сам был свидетелем великой попытки социалистического движения создать новое общество и неудач этого движения. Социализм был евангелием его юности; он разделял надежды этого движения и его сомнения, участвовал в его острых внутренних раздорах. Он видел, как это движение в узких рамках марксистских формул теряет кротость, свежесть и набирает силу. Он видел, как социализм жертвовал своей созидательной энергией в пользу воинствующей активности. На примере России он увидел способность социализма ниспровергать и неспособность его планировать и строить. Как и всех либерально настроенных людей, его отпугнула самонадеянность большевиков и их неудача».
И ещё:
«Марксисты в течение полустолетия бесцельно растрачивали силы Революции; они не обладали предвидением, а лишь осуждали установившийся порядок вещей. Они оттолкнули от себя талантливых ученых своей чванной псевдоученостью, напугали их своей нетерпимой ортодоксальностью; их ошибочная уверенность, что все идеи обусловлены материальными обстоятельствами, заставила их пренебрегать воспитанием и критикой. Они пытались построить социальное единство на ненависти и отвергали всякую другую движущую силу, кроме ожесточенной классовой войны… Но теперь, в дни его сомнений и усталости, видение нового мира снова возвращается к социализму, и унылое зрелище диктатуры пролетариата снова уступает дорогу Утопии, требованиям общества справедливого и мирного, где все богатства будут создаваться и использоваться для общего блага, где каждый гражданин будет освобождён не только от принудительного труда, но и от невежества и где излишек энергии будет разумно направлен на развитие знаний и красоты».
Уэллс подчёркивает, что главную роль в создании прекрасного общества Утопии сыграла не общественная собственность на средства производства, а глубокое изучение психологии людей. Строй же в Утопии он называет «научным государством». Главной общественной силой этого общества стала наука, и именно она превратила весь этот мир в прекрасный цветущий сад.
Пожалуй, я не буду здесь останавливаться глубже на социальной доктрине Роберта Бартини, просто потому, что и так уже много написал, но раскрыта она там неплохо. И есть ещё одна важная черта, о которой я скажу. Общество, описанное у Уэллса всё же отличается и принципиально отличается от общества описанного Иваном Ефремовым в «Туманности Андромеды». Но у Ефремова от уэллсовского отличается только это общество – общество Эры Великого Кольца (ЭВК). Следующее его общество, общество Эры Встретившихся Рук (ЭВР), описанное в «Часе Быка», полностью совпадает с обществом Уэллса.
Ещё немного об интриге книги. В мире Утопии практически не осталось болезнетворных микроорганизмов, и поэтому прибытие туда землян вызвало катастрофу, они занесли туда болезнетворные организмы, и вызвали смертоносную эпидемию. И дальше английская элита, кстати, нужно добавить, что не только английская, среди них есть и представители американской и французской элиты, очень хорошо показала своё лицо. Они решили использовать беду Утопии, в которой сами же и виноваты, для того, что бы Утопию, не больше и не меньше, завоевать. Начать войну против целого мира, намного превосходящего Землю по уровню развития. И они на полном серьёзе начинают эту войну, и проливается кровь. Они наивно полагают, что то, что утопийцы давно забыли, что такое война, и вызванная появлением землян страшная эпидемия дают им шанс.
И Барнстейпл оказывается единственным, кто пытается этому помешать, более того, он предаёт весь наш род человеческий и переходит на сторону человечества Утопии. И понятно и сам Уэллс, да и любой здравомыслящий читатель, полностью на его стороне.
И здесь Уэллсу тоже хорошо удалось показать одну важную делать – насколько же дёшево стоит наша постхристианская мораль, из концепции Бартини вытекает совершенно другая система моральных и нравственных ценностей.
Думаю, что значение этой книги в наше время трудно переоценить. Крах СССР многих людей разочаровал в самой возможности создания общества на принципах социальной справедливости, эта книга Уэллса, безусловно, способна вернуть веру в это. Равно как она способна напомнить, что идея разумно и справедливо устроенного общества исходила и исходит далеко не только от марксистов.
Ну и теперь давайте вернёмся к «Древу Жизни» В. Кузьменко.
12. Второй уровень естественного отбора
По В. Кузьменко, проблема фашизма – социальной катастрофы, биологической (генетической) катастрофы и экологической катастрофы – представляет из себя триединую проблему, и, увязнув в любой из этих проблем, высокоразвитая цивилизация быстро получит в довесок и две другие. У цивилизации Элии проблемы экологической катастрофы не может быть, поскольку она вообще понятия не имеет, что такое техника. Почему же не может быть проблемы биологической и социальной катастроф? Вопрос несколько сложнее.
Хотя ответ на него, с позиций концепции «Диска», и довольно прост – этих проблем не может быть, поскольку у элиан развиты Способности Прямого Луча (СПЛ).
Но есть важная деталь, у Ефремова дан ответ, почему не может быть проблемы социальной катастрофы, если у людей развиты СПЛ. Он подчёркивает, по сути, во всех своих произведениях, что при высоком развитии СПЛ люди видят нравственное уродство так же, как обычные люди видят уродство физическое. Самый яркий пример у него, пожалуй, в романе «Час Быка». В нём Фай Родис (а если кто не знает, она Раджа-йог) мгновенно увидела, что Таэль порядочный человек, и сразу начала ему доверять. Равно как в романе немало примеров и того, как она сразу видит, кто из тормансиан нравственно неполноценен.
Таким образом, нравственно неполноценные субъекты просто не могут прийти к власти в обществе, в котором на высоком уровне развиты Способности Прямого Луча. Более того, такие субъекты в таком обществе не смогут не только доминировать, но и элементарно выживать, поскольку каждому нормальному человеку про таких субъектов будет сразу ясно, что перед ним мерзавцы.
В полной мере это проявляется и на Элии, у Кузьменко. Там нравственно неполноценный субъект уникальная редкость, хотя очень редко они и встречаются.
Заслуга Кузьменко в том, что он открытым текстом сказал ещё одну важную деталь, и, более того, раскрыл её подробнейшим образом. Высокое развитие СПЛ позволяет видеть не только нравственное, но и генетическое уродство, так же как обычный человек видит уродство обычное.
У «дисковцев» это открытым текстом не раскрыто, не знаю почему. Хотя, между строк, это читается довольно чётко, вот характерная цитата из романа Ивана Ефремова «Лезвие Бритвы»:
«Древние йогины через Раджа йогу добыли поразительное знание человеческого организма. Они внутренне „видели“ и „чувствовали“ все главные кровеносные сосуды, лимфатические пути и нервы. Они открыли существование „Нади“, или психических каналов, через которые проявляется Кундалини».
То есть, если все люди станут Раджа-йогами и йогами, близкими им по уровню, мы вновь получаем в человеческом обществе естественный отбор, но на новом, куда более высоком уровне. Женщина просто не захочет иметь детей от генетически неполноценного мужчины, поскольку будет видеть его генетическую неполноценность. Равно как и мужчина, впрочем, не захочет, что бы генетически неполноценная женщина становилась матерью его детей.
В. Кузьменко в «Древе Жизни», кстати, подчеркнул, что у женщин СПЛ всегда развиты сильнее, чем у мужчин, и на Элии поэтому право выбора мужа принадлежит женщине. И там это священное право матери, поскольку она видит, какие у неё будут дети и от кого.
И Сергей, благодаря жизни, которую он прожил на Элии, знает и как у людей Земли пробудить СПЛ на таком уровне. А это полностью выбивает почву из под ног у земных фашистов – неогуманистов. Только здесь нужно добавить, что только почву в данной конкретной ситуации выбить из под ног было уже поздно. И с неогуманистами на Земле XXIII века понадобилась и яростная, ожесточённая вооружённая борьба. И она тоже шла на грани, на Земле всё же, чуть не произошла социальная катастрофа.
Но у нашей цивилизации, XXI века, повторяю, есть ещё несколько веков для того, чтобы решить проблему генетического вырождения – без гитлеровских методов. И об этом уже пора начинать задумываться. Вообще-то ноосферное мировоззрение всё вернее становится потребностью дня, и лично я не вижу пока никакой альтернативы идеям Роберта Бартини.
Что бы там ни было, но – надеюсь – это наглядно показывает, что обвинение в «фашизоидности» с Ивана Ефремова, Роберта Бартини, других «дисковцев», а также, получается, и меня может быть снято. И я могу продолжить рассказ о том, как появился мой роман «Тёмное Пламя» и о том, как я медленно, но верно, анализируя массу литературных источников, открывал для себя ноосферную концепцию Роберта Бартини, вернее, тайного общества «Диск».
13. Главное внутреннее противоречие человечества
Итак, возвращаемся к концепции Аристона, которую я в середине 80-х годов ХХ века обнаружил в романе Ивана Ефремова «Лезвие бритвы» и понял, что эта концепция ни разу не коммунистическая. Напоминаю, перед моим вынужденным циклом разделов о «фашизоидности» Ивана Ефремова я написал три раздела об этой концепции и остановился на разделе «Аристон».
Из этой концепции вытекало, что всё наше мироздание является биполярной балансовой системой, вернее бесчисленным количеством сообщающихся и пронизывающих друг друга балансовых систем. Получалось, что главная проблема этого мира – энтропия; которую следует понимать, прежде всего, как внутреннюю неупорядоченность системы. А главное в этом мире – достижение всё более совершенного баланса во всём. Точнее оптимума (оптимумов) в бесчисленном количестве балансов. Этот оптимум Иван Ефремов назвал Аристон в «Лезвии бритвы» или Метрон – Аристон в «Туманности Андромеды».
И была ещё одна важная деталь. Эта колоссальная балансовая система (мироздание) поражена изначальным эволюционным извращением – инферно, которое всё уродует, обрекая всё живое в этом мире на немыслимое страдание. Но об этом мы поговорим позже.
Получалось, что для адекватной эволюции и совершенствования всего, в этом мироздании, нужно уметь находить главные внутренние противоречия любой системы и не пытаться их разрешить, а использовать их в своих интересах. Точнее, в интересах человека, человечества, всего живого.
