– Теперь рынок.
Да, именно рынок был местом сплетен, знакомых друг с другом продавцов, подготавливающих продукцию у прилавков, готовясь к новому, шумному дню. Признаться, Эрс, да и не только она, представляли рынок более спокойным местом. Он был похож больше на базар и это только утром!.. Что же здесь происходит ближе к вечеру?
Рынок делился на своеобразные «улицы» без номеров, без названий, но местные прекрасно ориентировались в длинных, бесконечно долгих, похожих на тоннель, улицах, укрытых разноцветными, колышущимися на ветру тряпицами и зонтами. Проходы были узкими и огромная топа из Сертан, эльфов, людей, не прекращая, толкалась, словно желала сбить кого-нибудь с пути.
Шуршали яркие котомки, пакеты, отовсюду слышались крики продавцов, возмущения покупателей, предъявивших претензию на гнилые помидоры, ворчание и радостные восклицания детей, машущих продавцам рукой. Ощущение, словно здесь всегда царил маскарад и неспокойная, несущаяся в будни жизнь, не отступали, по мере продвижения по рынку.
Несколько раз Фоску схватили за руку. В первый раз это был человек с головой гадюки. Оттащив ее в сторону, он попытался продать дыни или же арбуз, по крайне нескромной цене, объясняющей незаинтересованностью покупателей к его продуктам. Но Афосия обладала неизмеримым терпением и промолчав, ушла прочь. Вторым рискнул эльф с серой кожей. Он подтащил ее к прилавку с виноградом, предварительно взмахнув рукой перед продуктом, от чего от ягод в разные стороны разлетелись мелкие, фруктовые драконы, маскировавшиеся на винограде, так похожем на цвет чешуи. И может быть, Фоська и согласилась бы купить у него этот «дурацкий» виноград, если бы покупать было что. Терпение ее накалялось, пока продавец болтал о винограде, который она, кстати, любила, но ей пришлось перебить неугомонного и показав пустующую гроздь, высушенную солнцем, она пихнула ему эту «ветку» и высказала все, что думала о его «безупречном винограде из самого Фейнрама!»
– Так его Фося! – Шараф, всматриваясь в высокие полки с яркими, блестящими и спелыми фруктами так и бросающими вызов его самоконтролю, сглатывая слюни, опустил мордочку, направив взгляд на землю под лапами. На. Землю. Только на нее.
– А че сразу начинается? – Фося взмахнула руками, чуть не ударив по лицу мимо проходящего эльфа, странно покосившегося в ее сторону. – Возьми то, возьми се! Я прекрасно знаю, как должен выглядеть хороший виноград и что на нем не должны летать эти, – и она показала на порхающих в воздухе виноградных дракончиков, парирующих не высоко над прилавками, выискивая чем поживиться.
– И правильно, нечего тут…
Его остановила Эрс, указывая на очередную лавку с фруктами, у которой сидела бабушка и подперев щеку рукой, улыбаясь, наблюдала за, проходящими мимо ларька, людьми.
– Я сейчас вернусь, – девушка направилась к лотку, за ней с восклицаниями, двинулась Афосия, а следом, словно на казнь, потащился Шараф. – Добрый день, можно поинтересоваться как идут продажи?
Заметив их, бабушка выпрямилась. В коротких, вьющихся волосах, напоминающих морскую пену, виднелись еле заметные острые уши. Она всмотрелась в путешественников и вскинув руки, улыбнулась.
– Добро пожаловать в Вейрам! Спрашиваете о продажах? Вы здесь недавно, верно, раньше вас не замечала.
– Мы только приехали…
Лицо ее в миг изменилось и перегнувшись через прилавок, бабушка, замахнувшись деревянной тростью, выкрикнула:
– Ах ты, овощеед фруктовый, пошел прочь отсюда! – и Шарафу по мордочке прилетело несколько раз той самой тростью, пока он не отошел так далеко, что бабушка уже была не в силах дотянуться, не выйдя из-за прилавка.
Фоська, удерживала старушку от покушения на жизнь друга, схватив трость.
– Ну успокойтесь! – удерживать возмущающуюся и посылающую проклятия в сторону Сертана, старушку было не так просто. Прохожие оглядывались, некоторые застывали в толпе, наблюдая за происходящим. – За что вы так его?
– Эти хвостатые каждый день фрукты с прилавка утаскивают, да мало им, они ящиками их выносят! – бабушка еще некоторое время грозилась тростью, пока не выдохлась, вновь встав за прилавок.
Эрс задумалась.
– У вас часты кражи?
– Часты, – фыркнула старушка, рухнув на стул. – Они здесь каждый божий день! – она схватила газету, взмахнув в сторону Шарафа, чуть не попав Эрс по голове. – Да в этих газетах только и пишут о всяких нападениях на города, каждый раз дивлюсь, как они умудряются напрочь забыть об обычных мелочах. Заняться ворами в конце концов!
– Нападения, – девушка указала на мотающуюся в воздухе газету.
– Значит о них уже и в газетах пишут? – Фоска приблизилась к прилавку, пытаясь рассмотреть еле видные надписи.
– Как не всполошить народ, милочка? – старушка развернула газету и высунувшись из-за нее, указала на заголовок, кричащий: «БАШНЯ ФЕЙНРАМА ПОТЕРПЕЛА КРУШЕНИЕ!»
Ниже мелко печаталось о нападении огромного, темного дракона на каменную башню суда. Крыша, испещренная когтями, свалилась с черепицей к подножью высокого строения, вместе с половиной башни. Дракон испепелил все вокруг и взмахнув крыльями, улетел прочь. Мотивацию к нападению специалисты расследуют и изучают до сих пор.
Да, если бы Эрс работала в «Тени дракона» редактором, она бы представила драконов иначе. Впрочем, это было единственное, что ее не устроило в новых данных. Что сказать, пусть газета и называлась «по-драконьему», эти существ редакция любила так же, как любят овощеедов сельские жители. В конце концов, нельзя представить благородным существом того, кто поджог площадь города и это был отличный способ вызвать ненависть читателей к давним врагам и союзникам, хотя, о последнем, люди забыли под могущественным влиянием прессы.
А вот насчет «овощеедов»… Эрс взглянула на, держащегося по дальше от лавки, Шарафа. Он, смешавшись в толпе, взмахнул голубыми лапами, побуждая к действиям. Девушка обернулась в сторону бабушки, уверяющей Фоську, что газеты пишут только самые громкие новости, чтобы всполошить народ и сплавить ему газетенки. Фося пыталась доказать обратное, приводя в пример недавний выпуск, на первой странице гласящий: «НАШЕСТВИЕ ФРУКТОВЫХ ДРАКОНОВ!», – в дальнейшем повествующий о сложной жизни сельчан и размножившихся как саранча, фруктовых дракончиков, рейдами атакующих поля и участки.
– И все же, вам известны очевидцы нападения? – Фося показала на клочок газеты в руках старушки. – Раз уж вы утверждаете, что газеты пишут о всяких глупостях, неужели мало людей пострадало?
– Пострадало? Пострадало! – бабушка придавила клочок газеты, громыхнув рукой по столу. – Да вон! – рука метнулась в сторону прохожих. – Полный рынок! Вон тот, эти, половина всех, кто скупает здесь продукты – живые истории!
– И что, мало их?
– Да их тут толпы, в том и дело. Много – замечают, мало – а зачем? О кражах все умалчивают, хотя каждый продавец расскажет тебе байку, милочка, о краже продуктов Фьюрами. Они волокут их мешками, крадут из сундуков и телег! Что б им пусто было!
Фося хотела возразить, но ее остановила Эрс.
– Я думаю, нам все-таки, нужно идти.
Опустив руку, Афосия взглянула на Шарафа.
– Ладно, идите, я приду. Тут дело закончить нужно.
Покачав головой и бросив снисходительную улыбку, девушка прошла к толпе и схватив Сертана за рукав, медленно потащилась по толпе, лишь раз взглянув на ссорящуюся с продавщицей Фосю.
Они обошли несколько прилавков. Продавцы рассказывали истории о пролетавшем над городом драконе, услышанные от друга знакомой, пересказавшей историю продавцу, недавно продавшего лавку по соседству. Один пятнистый мальчишка-кот, выгружавший из повозки ящики, рассказал о драконе, недавно пролетавшем в сторону севера, рядом стоявший, мальчишка-кот, толкнув друга в бок, утверждал, что дракон направлялся на юг. А после противоречащих восклицаний, тяжело было разобрать, куда же все-таки полетел дракон, где у него был хвост, а где голова и был ли это вообще дракон? Нашелся молодой Сертан, приехавший из города нападения. Он повествовал о светлом драконе, напавшем на башню суда в Ворк. Встретился эльф в сероватой одежде. Он описал нападение темно-зеленого дракона в Вайндр. От него то и слышалось восхищенное: «Он долго рыскал по руинам, и все жители боялись показаться из дома!» или «Пламя еще долго бушевало на, еле сохранившейся черепичной крыше, башни!»
Запутавшись, что правда, что выдумки, что слухи, а что выдуманная сказка, Эрс и Шараф, утомленные солнцем, еле просачивающимся сквозь колышимые навесы, тянулись по нескончаемым рядам рынка, уже без надежды найти хоть какую-нибудь правдоподобную информацию.
– Ну и что нам делать? – Сертан обезнадежено закрыл лапами голубую мордочку. – Вуйфрам, Ворк, Вейрам, Вайндр… И как нам найти нушную башню и нушного дракона, если все города блис Вуйфрама, скопировали точь-в-точь эту башню суда!
– Не знаю, но, не отчаивайся! Зато теперь мы знаем, что на все эти башни нападали разные драконы! – Эрс все же пыталась искать что-то позитивное в такой скверной ситуации. Утомившись, она отошла в сторону, оперевшись на какие-то пустые ящики. Шараф поплелся за ней.
– Сря мы сюда приехали, – заключил Шараф, уже не обращая внимания на тянущиеся лавки с фруктами, от которых становилось дурно, опустив взгляд в землю. – Все эти городишки ровняются на столицу даже названиями, не то, что постройками! Вот всять бы и спросить этих существ: «Вот, что вам нужно от нас?» И все! – он помолчал и помотав мордочкой, заключил: – Нет, так только мой дядя умеет.
– Что же ты не спросишь своего драконознающего дядю? – послышалось из-за спины.
Эрс, шурша котомкой, подошла, слушая жалобы. Сертан обезнадежено посмотрел на нее.
– Я весь рынок опросила, пока нашла вас, – объяснила Фося, роясь в котомке.
Шараф, обратив внимание на яркие прилавки рынка, снова уставился в землю.
– А что мне спрашивать? О чем? «Эй, привет дядя, слышал про нападения на башни? Снаешь, чьи это проделки? Верно, драконов. Вот мы и гоняемся са ними, у тебя случайно знакомого дракончика горного не найдется? Желательно ис племени!»
– Не плохая идея, – пропыхтела Фоська, пытаясь вытянуть из льняной сумки увесистый пакет. – Ты же сам рассказывал, у него там куча друзей и все драконы.
– Ну, расскасывал.
– Че же ты тогда не нагрянешь к нему в гости?
– Так он ше Кейв, – Шараф замолчал. Фоська ему не ответила, увлеченно разрывая пакет, не сумев его достать. Помолчав еще не долго, он резко остановился. – Мы не смошем его посетить. У меня нет карты Подсемелья.
Теперь остановилась Афосия, оторвавшись от полу разорванного пакета. Говоря, «на рынке никогда не бывает тихо», люди часто имею в виду, кто бы не замолчал, шум все равно будет продолжаться. Шуршали пакеты, кричали продавцы, бегали мальчишки-коты, скрипели повозки, в движущейся толпе слышались отголоски кипящей жизни: «Девушка, вы пакет забыли!», «Что ты делаешь!», «Неси аккуратней!», «Эй, Марсель, грузи яблоки!» Этот мир продолжает диалог, когда ты замолкаешь. Появляется возможность послушать вечно спешащий, несущейся, словно ветер под навесами, говор рынка и его музыку. Уникальную, единственную, непостоянную, неповторимую.
После минутной остановки и тишины, Фося вернулась в Азрак, на рынок.
– Твой дядя работает в Подземелье? – она обернулась, взглянув на Шарафа. Он закрыл мордочку лапами, зажавшись в комочек и прижав хвост.
Через некоторое время из чешуйчатого комка послышался ответ:
– И даше шивет там.
Фося взглянула на поблескивающие пакете яблоки и подойдя к Сертану, постучала по голубой лапе. Она разжалась и в щелке показался зеленый глаз.
– Богач, наверняка, твой дядя! – крикнула Фоська, сняв с плеча котомку и откинув зеленую юбку, нагнулась. Она вытряхнула на землю пакеты с кучей фруктов. – А я у старушки выторговала фрукты. Ничего! – она «по-дружески» толкнула его в плечо. – Где там можно карту твою отыскать?
Зеленый глаз расширился, взирая на пакетики и раскрывшись из комка, Шараф схватил яблоко и устроившись на земле, задумался.
Эрс подумав, предложила:
– Может, Саркаф что-нибудь знает?
– А с чего вдруг Саркаф? – Фося, закинув сумку на плечо, обернулась в ее строну.
– Ну, я слышала, его пытались обвинить в работе с обитателями Подземелья перед тем, как он принялся искать работу.
Афосия задумалась.
– Значит опять возвращаться? – она, вскинув руку и указав на выход с рынка, крикнула: «Все к метро!», – и ринулась через толпу прохожих к светлому, солнечному «окну».
Шараф, закинув в пасть огрызок яблока и жадно соскребя с земли пакеты и фрукты в котомку, посмотрел на сумку, полную фруктов. Были ли это благодарностью, за то, что он составил им компанию на рынке, зная, какая судьба его ждет или же это было некоторое «Прости за грубость»? А может даже значило: «Да, я была не права», со старой ссоры? В любом случае, это точно значит что-то хорошее.
Тряхнув мордочкой, Шараф потянул Эрс в толпу, к выходу, со словами: «Пойдем, Фося зашдется».
Скрип поручней. Резиновый пол хрустел под ногами, в окнах слышен шум колес. Шуршали юбки, корсеты, котомки, двери открывались и со стуком резиновых ограничителей, в миг закрывались с знакомым оповещением. И снова шум из окна. Запах метро несся по вагонам вместе с ветром, как маленький кентавр, скачущий по зеленой поляне, прячась под деревьями от пятнистых солнечных лучей, выглядывающих из-за листвы, играя с ним в прятки.
За чередой ступенек виднелись турникеты. Полиция вновь проверила котомку Шарафа. Последняя проверка перед выходом в свет, под сияющее солнце, возвышающееся над знакомыми черепичными крышами. Не верилось, что в красоте освещенных улиц, выметенных улочек, колышущейся травы и цветков у низеньких домов, среди шумящей толпы, цокота копыт по брусчатке, рыночной суеты и ярких флагов небольшой площади, могут уместиться задворки, перекрытые досками и занавесями, словно, прячась во тьме, избегая солнца.
Но, для Шарафа это дом. Он знал все улицы, незнакомых им Сертан и Кейвов, проходящих мимо, знал дома, отличая их по стеклам в окне и выбитым дверям. Он жил этими задворками и не представлял места лучше. Площадь казалась слишком многолюдной, бульвары кишели знатью, ярмарки оглушали звоном и какофонией перебивающих друг друга мелодий и окриков, улицы сбивали с дороги огромными топами неразличимых, из-за яркой одежды, лиц. Только здесь, казалось, он находил покой от несущегося в пропасть, мира.
Он находил красоту в отблесках разбитых стекл, ярких навесов, перезвону бутылок в порванных мешках, крадущихся Сертанах, играющих в прятки с детьми в заброшенном доме.
Эрс и Фосе следовало многому у него поучиться. Это были не первые и не последние мысли Эрс, сопровождающие ее, пока Шараф, бегая от одной двери к другой, выискивал Саркафа, внезапно испарившегося из квартирки.
– Исвините! – он подбежал к старушке-ящерице, подкармливающей испорченным хлебом, птиц. Она посмотрела в его сторону, сощурившись и только когда Шараф, довольно высокий для нее, подошел так близко, что до старушки оставался всего шаг, она вскинула руки, проскрипев:
– Шараф! – и хлипко ухватила его, пытаясь обнять. – Ну и давно мы не виделись?
Сертан почесал голубые наросты, пытаясь вспомнить последнюю встречу.
– Два дня насад, кашется, – но вспомнив, зачем явился, он присел перед старушкой. – Нам нушна ваша помощь. Послушайте, Саркер, вы случайно не видели Саркафа?
– А что, он уше на работу ушел? – Сертанка медленно повернула сухую, желтоватую мордочку в сторону Фоси и Эрс. – А вы почему не в офисе?
Шараф только покачал мордочкой и вздохнув, взял старушку за чешуйчатую лапу.
– Нет, сегодня суббота, – наконец прошептал он.
– О-о-о-о! А то я думаю, почему Саркаф все носится по квартирке, да про Шейну расскасывает. Я и спросила: «Сынок, куда собрался?», а он мне: «Да в гости, в гости наведаюсь!» Я уш ему-то и хотела скасать, сегодня ш, рабочий день, да его уш и след простыл. Вот я и хожу, его росыски…
Шаркнув ногой по земле, Фося сорвалась с места, схватив Сертана за лапу.
– Хватит! У нас и так мало времени, Ящеревая Голова! – крикнула она Шарафу, утаскивая в переулок. – Всего доброго!
– Простите ее! – на бегу крикнул схваченный. – Она слегка нервная! – и скрылся за поворотом.
– Фося! – Эрс еле поспевала за ней. – Это, все же, пожилая Сертанка, имей уважение!
– У нас нет времени в переулке сюсюкаться со старушками, подкармливающих ворон! – она свернула во двор, все еще протаскивая за собой, схваченного за лапу, Сертана.
– Нам в другую сторону, – прошептал Шараф, наблюдая, как проход во двор отдаляется.
– И без тебя знаю! – крикнула Фоська, развернувшись.
– Афосия, – Эрс пригородила ей дорогу. – Отпусти его и пусть сам нас ведет. Не ты живешь в… – она запнулась, придумывая более приличное название для описания окружения. – ночных улицах.
Фося посмотрела на Шарафа и злобно взглянула на, преградившую проход, девушку. Афосия явно не хотела слушать команд. Да и что сказать, она не терпела запретов, но Эрс, бывало, слушала. Но, скорее всего, причиной служили объяснения, которые сопровождали запреты и указания.
Вспомнив о не произнесенном объяснении, девушка поспешила исправиться:
– Он же не какой-то Сертан с улицы. Ты знакома с ним давно и точно знаешь, Шараф проявляет уважение к тебе и не нарушает личные границы.
Шараф, за спиной Фоськи, прошуршал лапой по мордочке, закрывая глаза.
– Ну начинается.
Соглашаясь с «пленником» Фося, закатила глаза и вздохнув, приготовилась выслушивать нравоучения.
– Тогда и ты должна взамен проявлять равное уважение, – заметив бестолковость аргументов, Эрс не спешила останавливаться.
Приоткрыв зеленый глаз, Сертан посмотрел на нее.
