Лидия Рыжая "Его Кара"

– Зачем вены резать вздумала? Ты в курсе, что это уже попытка самоубийства и после нее тебя уже так просто не выпустят отсюда?

Вся одежда промокла насквозь. Еще бы. Она же снаружи чуть ли не брассом плавала, пока он не пришел. Еще и в самую заводь залезла.

Марк ухмыляется. Ну, дурочка совсем!

В помещении сильно прохладно, что он невольно обхватывает себя руками, чтобы согреться.

– По-другому никак было, – отвечает она упрямо.

И молчит. Больше от нее не добиться ни слова, – она уже более спокойна, чем минутой раньше.

Кара смотрит на него без страха с толикой смятения. Неуверенность скользит в ее взгляде, и печаль проявляет себя следом.

– Если расскажешь в чем дело, то я постараюсь помочь, – шепчет он, приближаясь.

Дрожь усиливается. Она не способна ее унять. Все время подергивает плечами. А сейчас до него доносится постукивание ее зубов.

На ней синяя больничная сорочка, прилипшая к телу и показывающая все ее достоинства. Мужчина невольно ощупывает ее своим взглядом.

Девушка перед ним без белья. Оно и не мудрено. Многие душевнобольные имеют свойство мочиться в постели и правилами было добавлено отсутствие белья в тяжелых случаях. А у нее случай сразу стал тяжелым после попытки самоубийства…

Он смотрит на ее ноги. Еще и босая. Ее бы в горячий душ…

Ее девичье тело выглядит идеально. Как в его сне. Длинные изящные слегка загорелые ножки, очерченная талия, и особенно привлекает его внимание ее грудь с ореолами ее затвердевших сосков. Пульс учащается, а Марк смотрит на ее личико с аристократическими чертами, стараясь не выдать своих эмоций.

В глаза бросается вздернутый носик, полные губы, миловидное личико.

– Ты не поверишь, – говорит она удрученно, потупив взгляд.

Она страшится с трудом удерживая плечи прямыми, а голову поднятой.

– Поверю, – уверяет он, вставая совсем рядом и протягивая ей руку.

Кара следит за ним, но особых опасений не проявляет, оставаясь на месте. Это заметно по ее взгляду. Он неуверенный, робкий.

Все ее эмоции сразу видно, ей даже говорить ему не нужно о своих сомнениях. В ее мыслях полнейший бардак. Вдруг девушка выдыхает:

– Он избивал меня… – вдруг говорит она с надрывом.

Первое откровение, которое вводит его в ступор. Не видно ее лица, она так быстро его опустила. Но судя по всему это не шутка и не попытка заморочить ему голову. В голосе слышна дрожь.

– Отец? – уточняет Марк, делая еще шаг вперед. Последний. Он стоит впритык к ней и его рука опускается на ее плечо медленно и плавно. Опасаясь спугнуть, он не спешит ее обнимать, давая привыкнуть к своему присутствию поблизости.

Марк помнит из своей практики, что большинство его пациентов раздражало именно вторжение в личное пространство. Практически 85% пациентов из 100% с психическими заболеваниями первоначально реагировали именно на это.

Она поднимает голову и смотрит на него своими доверчивыми глазками. Спокойный невозмутимый взгляд останавливается на ее бледном личике. Ее сердечко так сильно бьется в ее груди, что он ощущает его отдачу в своей руке.

– С малолетнего возраста, – выдает она продолжение с явным трудом, не отвечая на поставленный вопрос.

– Отец? – задает он снова важный вопрос.

Но она молчит. Молчание – знак согласия в этом случае или нет?

Марк слегка приобнимает ее и подталкивает рукой ближе к себе, давая возможность ей самой решать: обнимать его или нет. Через секунду девушка оказывается в его объятиях, утыкаясь ему в грудь и это – достижение новой вершины. За короткий срок он сделал так, что Кара доверилась ему.

Она не плачет. Просто стоит и молчит. Но Марк уверен, эта его поддержка ей сейчас жутко необходима. Ее дрожащие пальчики упираются в его грудь и он чувствуется каждый из десяти. Девушка вцепилась в него, как в спасительный буй, плавающий в гордом одиночестве посреди океана и дарующий ей временное облегчение. Спасение.

– Тссс. Все хорошо, – шепчет он, сжимая ее чуть сильнее.

Преграда, выстроенная ею, постепенно растворяется. Он чувствует, как сильно она замерзла и дарит ей свое тепло, согревая и наполняя энергией. Через несколько секунд постукивание зубами прекращается, а Кара уже жмется к нему всем телом, доверяясь и доверяя.

– Мне было девять… – говорит она приглушенно, вжимаясь в него. – Пожалуйста. – Вырывается у нее, и девушка смотрит ему в глаза. – Обними меня так сильно, как только можешь.

Она молит о помощи. В данный момент только Марк может ей ее оказать. И он идет ей навстречу. Мужчина приподнимает девушку и укладывает в объятия своих рук, поглаживая ее плечи и нашептывая успокаивающие слова.

Стоило чуть подковырнуть, как девчонка тут же сбросила со своего лица все маски и потянулась к нему. Ей требуется психолог. Хороший, профессиональный врач, который расставит все на свои места в ее беспорядке в голове.

Марк посматривает на девочку, прижатую к своей груди, понимая, что она совсем еще ребенок.

По-хорошему бы прямо сейчас позвонить Владу или Максу, благо телефон с собой. Судя по уверениям производителей – вода ему ни по чем. Попросить ребят прийти за ними и открыть им дверь. При таких порывах ветра, он не удивится, если они вдвоем воспаление легких подхватят.

Но Марк не спешит. Девушке необходимо выговориться. Она уже что-то шепчет ему, рассказывая, перебивая сама себя, и договаривая какие-то бессвязные вещи.

Тем более Влад должен был заметить его в этом чертовом окне. Сам придет, если штрафа за сон на рабочем месте не хочет.

Он присаживается вместе с ней прямо на полу в углу за неимением другого комфортного места. Одежду уже не спасти, она вся в грязи и темных разводах. По ощущениям, что канализацию прорвало, а он в ней искупался....

Кара лежит на его груди, удобно расположившись на его коленях и тихонько с долгими расстановками рассказывает о своем детстве. Только какие-то бессвязные отрывки издевательств в разном детском возрасте:

– Он издевался надо мной.... Закрывал в подвале. Мне было так страшно!

Девочка в его объятиях переживает те моменты из детства снова, возвращаясь в них, уплывая чуть дальше и вздрагивая от ужаса каждый раз, когда заплыв оказывается слишком далеким.

Марк в эти моменты начинает ее укачивать, успокаивая. Его пальцы невесомо скользят по ее позвоночнику, поглаживают спину, задерживаясь на острых лопатках и поднимаются до предплечий. Ладонь спускается к локтям и добирается до ее холодных рук. Мужчина обхватывает ее ладошки своими руками, ощущая, как его тело пробирает приятная волна тепла.

Ему очень хочется ей помочь. Он теперь понимает ее намного лучше. Из-за чего она здесь. Определенно, там очень многое скрывается… Она говорит только самые поверхностные вещи, которые уже сама пережила. С которыми смогла справиться в одиночку.

А те демоны, что не отпускали ее? До них еще нужно добраться, а он, как назло, улетает.

Марк смотрит на эту маленькую девочку, осознавая насколько она беспомощна перед ним и остальным миром. Ей так давно хотелось выплеснуть правду о себе, которую все отказывались слышать, что она выговаривает ее первому, кто спросил и проявил дружелюбие. Даже уговаривать не пришлось. Стоило только начать разговор.

Мужчина искренне жалеет эту девчушку. Вся жизнь испорчена. Вечные страхи и комплексы.

Эта ситуация с побегом и непогодой оказалась кстати. Возможно, если бы не это, то до глубин ее души было бы тяжелее добраться.

– Он говорил мне улыбаться. Сказал, что следит за мной всегда. И стоит мне только перестать улыбаться, как найдет меня и снова запрет… Он бил меня…

Кара больше не чувствует угрозы рядом с ним, наоборот, она ощущает его поддержку.

– Так он не давал никому понять, что со мной что-то не так.

А Марк понимает, что оказался прав. Все дело в ее окружении, которое не обращало на нее внимания.

Все же отец?

Марк размышляет. Его поездка так не вовремя. Не время уезжать совершенно.

– Не кормил, – шепчет девушка, полностью погруженная в свои далекие воспоминания. – Бил…Маленького ребенка. Ну как так? – Вскрикивает она с надрывом.

Марк слушает ее рассказ и волосы становятся дыбом.

– Бедная девочка, – прижимает он ее к себе в какой-то момент, утыкаясь подбородком в ее волосы. – Все изменится теперь. Поверь мне.

Она тянется к нему, как растение тянется к свету, излучающему тепло и жизнь. Впервые доверившись попавшемуся на ее пути, она лишь надеется, что ее снова не предадут.

Уставшая от постоянных издевательств, побегов, надругательств и видений, Кара поняла, что не может больше. Вынужденный заплыв в прошлое ее истощил, забрав последние силы.

Марк успокаивает ее, нашептывая приятные слова о ее дальнейшем будущем, как все изменится в ближайшее время, а он ей поможет в этом.

Глава 8

Перед столом главврача в предрассветных сумерках стоит невысокая красивая девушка на вид лет двадцати семи. Даже в такой ранний час блондинка выглядит безупречно.

Она делает вид, что внимательно слушает его повествование, но в голову то и дело лезут собственные мысли, увлекая ее в другую степь размышлений.

Девушка зевает. Марк ее поднял с петухами и заставил явиться в клинику ни свет ни заря в выходной день.

– Лавренсия, спасибо, что приехала, – благодарит ее еще раз такой же измученный, не спавший этой ночью и часа главврач. – Ты же знаешь, меня не будет пару недель, и я бы не стал тебя беспокоить, но ввиду непредвиденных обстоятельств, хочу еще раз тебя проинструктировать на счет новенькой.

Основной отчет по Каре он уже передал ей накануне. Но после новых всплывших подробностей, мужчина посчитал, что лучше встретиться с ее врачом лицом к лицу. Все же по телефону Лавра могла и не проникнуться серьезностью момента. Пока девочка сбросила свою глухую оборону, стоило быстро среагировать и помочь ей.

– Кара, она очень тяжелая девочка, противоборствует всем изо всех сил, – начинает он издалека. – Но тут ее вины нет. Это все ее отец. – Поясняет мужчина, направляясь к кофе – машине. – С молоком? Сахар? – Отвлекается он от главной темы.

Лавра садится в кресло у стола. Она зевает и прикрывает рот рукой. Когда он ей позвонил в 5-00 утра она было подумала, что что-то срочное. А тут…

– И то и другое. Спасибо.

Нестабильная пациентка, которая требует повышенного внимания. Даже обидно, что трубку взяла.

– Она рассказала мне сегодня ночью, – начинает свой рассказ главврач, замечая, как глаза женщины удивленно ползут на лоб. – Нет, меня не потянуло среди ночи на доверительные разговоры…Она сбежать пыталась, я ее поймал и мы немного пообщались.

– Что? Побег? – чуть ли не вскрикивает та, просыпаясь. – Отсюда? Как? – Судя по ее оторопевшему лицу, у нее это не укладывается в голове.

И правильно не укладывается. С момента открытия этой больницы было несколько попыток побега, но все дальше охраны не проходили. У девушки же получилось сделать то, что не удалось остальным. Каждая дверь была оснащена электронным замком и без карты с чипом их было не открыть. Помимо некстати заснувшего охранника, она должна была пройти через две двери. Следовательно, у кого-то украла карту или ее пропустили.

– Наказать значит надо, охрану, дежурных… Пациентку. Беспредел какой-то! – размышляет она вслух.

Лавренсия считала, что только система наказаний и бонусов может создать полноценный порядок в этом бардаке. Бардаком она называла эту больницу, когда в ней появлялось слишком много новых участников.

– Не нужно, – опережает ее мысли Марк, нажимая на кнопку аппарата и забирая первый готовый капучино. – Держи.

Он передает ей напиток и возвращается за вторым для себя.

– С Владом я поговорил. Он был на дежурстве. Ему плохо стало, что час он не мог прийти в себя, а потом отрубился. Я его домой отправил, – поясняет мужчина в джинсах и рубашке, нажимая кнопки кофе-машины. – Он, и правда, на вид неважно выглядел. Из дежурных был Макс, который отчитался о своем обходе. Все было сделано по правилам. Он мыл полы, когда я заметил пациентку. Медсестра легла спать.

– И как девчонка выбралась? И что, теперь каждый сможет вот так выбираться и разгуливать по ночам на улице?

– Хороший вопрос. Камеры посмотри, отчет мне пришлешь по почте, – отвечает Марк. – Я распорядился тебе записи передать по факту готовности.

Лавра кивает, отхлебывая напиток.

– Кара сложная, но делает свои безрассудства не понимая, что творит. Ей нужно говорить, объяснять, подводить. А лучше всего оказывать ту поддержку, которой она была лишена. Нужно выяснить, точно ли отец издевался над ней в детстве. Я не уверен.

Он ловит себя на мысли, что говорит о ней так, будто провел с ней месяц рядом, а не всего несколько часов.

– Иосиф Виссарионович, ее отец? Я слышала о нем, – хмыкает женщина в белом костюме. – Он вот-вот добьется поста в руководстве округа. Все новости трубят…

– Это не отменяет того, что дочерью он не особо интересуется, – прерывает ее позитив врач, забирая эспрессо с собой. – И он – приемный отец.

– А мать? – спрашивает та, не глядя на него и отпивая кофе.

– Ты не читала еще отчет? – смотрит на нее Марк заинтересованно.

– Не успела о ее прошлом прочитать, – пожимает плечами девушка. – Только вводные данные. Трое пациентов в пятницу разрывали меня… – Словно извиняясь, оправдывается она.

Марк вглядывается в Лавренсию. Он знает ее много лет. Ни разу она не показала своего непослушания или неверного истолкования. Лавра – специалист широкого профиля. Ее работоспособность на высшем уровне. Он доверяет ей на все 100 процентов.

– Мать с отцом сгорели, когда ей было 12- 13 лет. Отсюда пережитый шок, посттравматическое стрессовое расстройство и все соответствующие последствия, которые только ухудшались с годами и вылились в нежелание жить на этом свете. Если там нет чего-то еще в закромах ее сознания, то девочке нужна поддержка. Выслушай ее, поддержи, всели уверенность, проработай с ней ее страхи прошлые и будущие. Ну, сама знаешь, не впервые.

– Охх, бедный ребенок, – Она чуть медлит. – То есть матери нет, а удочерил мужчина? Он, насколько мне помнится, не женат же. Странно. Не находишь? Обычно пары берут приемного ребенка. Он же мог еще жениться и своего родить. Зачем ему такие сложности? Да еще и подростка 13-летнего и еще с такими вводными данными… Может он ее… Может из-за него у нее стресс?

Ее предположения ужасны… и имеют основания быть.

– Возможно. Большинство проблем от окружения, – подтверждает Марк.

Стройная блондинка хорошо выглядела в своем возрасте. Больше 25 лет ей было не дать. Ухаживая за собой и своим телом, она вливала в себя большую часть своей зарплаты. Была в меру амбициозна и строга. Как Алла, только система порядка у нее была своя. Семья полностью содержалась ее мужем, который имел небольшой бизнес в полиграфии, а ее работа была больше для души и тела.

– Это я уже сам выясню, как вернусь. Пока твоя задача стабилизировать ее. Выведи ее на откровенность, поддержи. Не наказывай. Пусть почувствует себя спокойно и комфортно. Ей очень нужна любая поддержка. Посоветуй что-нибудь. Подружись, в общем. Запиши ее историю, если получится от начала и до конца. В идеале – диктофон или видео. Следи за ней денно и нощно, чтобы не повторилась ее попытка. Дальше я приеду и решим. Постарайся снять эту необъяснимую агрессию. А вообще, ты сама все знаешь лучше меня. Не из таких ситуаций ребят вытаскивала.

Та понимающе кивает. Женщина получает блокнот с записями и новыми инструкциями, которые он успел за этот час записать в отношении девушки на скорую руку и вопросы, оставленные без ответа.

– Все сделаю, Марк. Поезжай в свою командировку. Отчеты получишь по почте.

И этого ответа он и ожидал от нее. Понимания и разрешения ехать на все четыре стороны, в то время, как он может не волноваться и оставить клинику на ее плечах.