Он явно обратился к Марии, ибо та зачем-то схватила меня за руку и довольно сильно сжала ее.
А силы-то в ней хоть отбавляй.
Супербонусом было легкое покалывание в кисти, которое сопровождалось эффектом заморозки. Я чуть наклонил голову вниз и увидел, как рука действительно покрылась инеем. Это было весьма любопытно.
Мне бы такой имплант на корабле, я бы…
– А вы, Алексей, – он явно обратился ко мне, ибо меня после его обращения словно током прошибло, – Не должны ввязываться в драку с каждым или каждой, кто рискнет бросить вам вызов.
Он обратился ко мне? Точно ко мне? Я уставился на мужчину.
– Я… Да я не собирался школьников избивать, – с притворством ответил, отводя глаза от него. – По дурости согласился.
– Оно и видно, – пробасил Лаврентий. – Способ, который вы выбрали, без использования магии, похвальный. Но все же… – он разочарованно выдохнул. – Будьте любезны, сдерживайте свои способности и возможности, чтобы не убить никого ненароком, договорились?
Он что, знает кто я? Что-то знает о том, как я здесь оказался?
Я поднял голову, нахмурил брови и опять уставился в лицо этого человека, ничего не отвечая.
Одет он был явно не по местной погоде.
Скромный однотонный черный костюм с эмблемой двуглавого орла, которого я видел на ладони принцессы, из-под которого виднелась белая рубаха, на ногах черные сапоги, черный парик и черные кожаные перчатки.
Чем-то напоминает стиль студентов.
Меланхолические голубые глаза придавали ему образ какого-то мудреца, а-ля из дальней системы, что было под стать его глубоким морщинам на лбу.
А он не похож на старика.
В нем была какая-то глубокая, захватывающая душу серьезность, как бы истекающая от лица, производила впечатление встречи с кем-то… С кем-то из высшего общества.
– Все свободны, кроме вас, Алексей.
После его слов, как по щелчку пальцем, песок потерял свое «свойство», и все, кроме меня, упали лицом вперед.
Это было предсказуемо с учетом того, в какой позе они замерли после появления этого человека.
Студенты отряхнули форму и в быстром темпе ринулись за спину Лаврентия, в «пелену». Что они испытывали в этот момент, я мог понять, но вот что ждало меня, никак не представлял.
Когда мы, наконец, остались одни, а «орк», который, как назло, медлил с уходом, ушел, я заговорил:
– Здравствуйте, – коротко поздоровался. – Меня зовут Алексей Воробьев, я… – Но он меня перебил.
– Знаю. Здравствуйте.
– Вы знаете, кто я такой? – выпалил, искоса поглядывая на мужчину. – Почему я здесь?
– Знаю, – без какой-либо эмоции ответил он. – Почему, откуда и для чего – тоже знаю. И силу твою знаю.
Я немного опешил. Не сказать, что не обрадовался, что он так ответил, но это было как-то просто, что ли.
– Для начала, рисунок, который проявляется у тебя на левой руке должен быть скрыт от чужих глаз. Могу порекомендовать чудесную мазь, которую производит одна знахарка в Марциальных Водах. Она поможет вам скрыть ее.
– Метка? – Я не понял, о чем он говорит, и уставился на ладонь.
Странно… Я на сто процентов уверен, что ее здесь не было…
Мою левую руку украшала новая татуировка, которая в корне отличалась от рисунка на правой.
Коса. Контур косы. Самой обычной, даже не боевой.
Что за срань? Ее же не было!
И все же, набрав полную грудь воздуха, я выдохнул, успокаиваясь, настраиваясь на позитивный лад. Мужчина явно неопасен для меня, хотел бы или мог бы – напал бы сразу, как «орк» ушел. Ему доверяют, его слушают и опасаются, значит, он действительно тот, за кого себя выдает. По крайней мере, сейчас.
Мне нужны ответы на вопросы, значит, придется немного потрепаться.
– Расскажите мне, – полюбопытствовал, разминая затекшие ноги.
– Не здесь. – Мужчина поднял голову, внимательно высматривая трибуны, покрутил головой в разные стороны. – Быстро же они убрались.
– Вы о ком?
Вместо ответа Лаврентий чуть отодвинулся в сторону, освобождая мне путь к выходу, указал рукой на пелену и сказал:
– Обсудим это в моем кабинете.
– А почему не здесь? – Меня слегка напрягло приглашение, если его так можно было назвать.
– Запомни одно, сынок. Если я сказал – выполняем. Никаких лишних вопросов. Я тебе не нянька.
– Эм…
– Здесь небезопасно. Предки, или предок, тебе неверно все растолковали? – Его голос стал еще грубее.
Предок?
Я не стал ничего отвечать.
Опасливо озираясь по сторонам, делая «остановку» на физиономии президента академии, я медленно, но верно поплелся в сторону «пелены». Проходя через нее, был готов к тому, что сейчас изменится обстановка, я вновь вступлю на дорогу из желтого кирпича и, пожалуй, все же попью из фонтанчика, который мне так приглянулся, ибо в глотке пересохло.
Но оказался совсем в другом месте…
Эпизод 4
Незабываемое ощущение того, что морда моего лица будто бы окунается в пленку, посетило мой кожный покров ровно в тот момент, когда моя нога переступила порог «пелены». Мечты попить из фонтанчика рухнули в мгновенье ока, а сухость во рту лишь усилилась сменой воздуха.
Я стоял посреди простой комнаты с одним окном. Если сравнивать с комнатой принцессы, то здесь не было никаких изысков в виде картин, статуэток, того же камина и до банальности – ковра под ногами.
Комната с белыми стенами, без единой трещинки. Паркетный пол из какого-то темного дерева, один стол почти у самого окна, заваленный книгами и бумагами. Пара кожаных стульев, и да, украшение здесь все-таки было – черная полка с большим количеством книг с разноцветными корешками.
– Хм… – послышалось кряхтение за спиной. – Я явно не ошибся. Кабинет впустил тебя. Значит, все верно.
Я сделал невольный шаг вперед, будто бы давая выйти из «пелены» президенту, поморщился от противного скрипа паркета под ногами и обернулся.
– Алексей, – томно начал Лаврентий, – Что ты испытал во время перехода? Врата пустили тебя через боль?
Меня терзает смутное сомнение, что это я должен задавать вопросы.
– Испытал ли ты какую-либо преграду? Или, может, пришлось применить усилие, чтобы пройти через разлом?
– Разлом? – Меня немного смутила эта аббревиатура с учетом того, что я сталкивался с ней «дома».
Только вот это означало несколько иную вещь…
Разлом у меня – это переход через атмосферу при приземлении на планету. Когда сразу несколько сил действуют на обшивку и энергетическое поле корабля. Собственно говоря, в данном месте такого и в помине не было.
– Да, именно разлом.
– Странно название для пленки. – я почесал затылок и только сейчас понял, что в кабинете прохладно, заерзав на месте. – Бесит только одно – изменение воздуха… Пить хочу.
Все-таки это юное тело не натренировано для быстрой смены климатических условий. Многое придется наверстать, если я здесь надолго.
– Ничего такого сверхъявственного не почувствовал. Преграды не было, лишь легкое трение, – ответил я, пытаясь отловить хоть какую-нибудь эмоцию на лице этого мужчины. – Если сам ваш «разлом» считать обычным событием.
– Значит, силы в тебе хоть отбавляй, – сказал Лаврентий, даже не моргнув. – Когда решил подраться с принцессой, хоть что-то необычное в тебе промелькнуло? В ощущениях? В ладони было ощущение, будто бы там что-то шевелится? Или в глазах?
Я определенно не понимал, о чем конкретно он говорит.
– Думаю, что это не вы должны вопросы задавать, а я, – парировал, скрестив руки на груди.
Лаврентий Лаврентьевич ничего не ответил на это, зачем-то кивнул, и вышел в дверь, которая, как оказалось была за тем местом, где только что "блестел" разлом.
– Жди, – кинул он через плечо и захлопнул дверь.
Мда. Мужик явно не любит общаться, либо не хочет удостоить меня такой чести. Или, строит из себя саму серьезность?
"И не таким мы характер и загибоны ломали…" – невольно промелькнуло в моей голове.
За всю свою жизнь – повстречал подобный тип существ – не один раз. Это они, первоначально, такие серьезные. А по факту – пару раз клинком по икрам и все – общительные, дружелюбные, и отзывчивые. И вся серьезность – орку под хвост.
Выждав пару минут, я двинулся к окну, которое меня манило, как и в прошлый раз своей "нереальностью" в моем восприятие. Своей… Чуждостью, и ноткой свободы.
Здесь не было штор, как у принцессы в апартаментах, или занавесок, но и обстановка за окном ничуть не изменилась.
Только этаж был явно выше. В разы.
На первый взгляд, можно было сказать, что я где-то на самой верхушке здания, ибо если вспомнить общежитие, как его прозвали студенты, там было этажа три-четыре от силы. Сейчас же создавалось ощущение, что я метрах в тридцати над землей.
В этот раз, надеюсь, меня в окно никто не вышвырнет. А то, боюсь, не выживу.
Под «ногами» было очень зелено. Небольшие фигурки, словно муравьи, слонялись внизу хрен пойми куда по желтым тропинкам, явно – бесцельно. В общем итоге я насчитал в зоне видимости около десятка различных зданий, выделил среди них ту самую арену, к которой, как оказалось, по земле не было пути. Центральную площадь, с несколькими десятками сооружений, ну, и собственно говоря, пока что все.
Все внимание было приковано именно к месту, где я встретил "живой труп" и "охотника".
Арена стояла на маленьком островке, окруженная водой и «стеной» низких деревьев. Там не было не одного моста, от слова совсем. По центру арены была башня, только вот… Она была в воздухе.
"Башня в воздухе? Перемещение в пространстве, чтобы попасть на арену? Антинаучно… Где же я нахожусь?"
Скрип двери за спиной сместил мое внимание на вошедшего в комнату.
Президент стоял на пороге с каким-то крупным свертком в руке и небольшой чашкой, в которой что-то слегка дымилось. Он быстрым шагом зашел внутрь комнаты, дверь за ним захлопнулась сама собой, и первое, что он сделал, так это протянул ту самую чашку.
– Это чай. Осторожно, горячий.
С легким недоумением я протянул замерзшие руки к чашке и с некоторым наслаждением взял ее.
Она была теплой, а напиток внутри – действительно горячим. За пару секунд успел обжечь руки, язык и горло, но зато согрелся. Возможно, я совершил ошибку, доверившись вот так, с ходу, что напиток безопасен, но все же желание согреться и банальное – попить, превзошло инстинкт самосохранения.
Все же, хотел бы убить меня – уже бы убил. Так что, очевидно, яда в чашке не было.
А если… А если он хочет сначала разведать, откуда я? Что я знаю о системах? Или он знает про тот самый артефакт, который моя команда обнаружила на древнем спутнике в трех парсеках от четырнадцатой звезды системы Доминаторов?
После очередного глотка Лаврентий протянул мне сверток со словами:
– Это твоя форма. Новая форма. Отныне ты обязан ее носить в стенах моего учреждения. Настоятельно рекомендую одеть ее, как выйдешь из моего кабинета. Негоже вот так, – он пальцем показал на мой торс, – Блуждать по академии. Слухов много будет. А лишнее внимание, тебе, не к чему.
Я чуть не поперхнулся остатками напитка.
– С какого хрена обязан? – спросил я весьма грубо. – Мужик, ты не думаешь, что стоит для начала все рассказать? Кто ты? Что тебе от меня нужно?
Мой тон ничуть не смутил его, напротив, он, улыбнулся, обошел меня и сел за стол.
– В этом теле, Алексей, и в этом времени тебе не стоит так выражаться перед человеком, который по чину старше тебя. Запомни это, если не хочешь нажить себе врагов рода в стенах академии и вне них. Понятно?
– Времени? Какого…
– Именно так. – Он начал собирать бумаги на столе в одну комкообразную кучу. – Именно так.
– А како…
– Какой сейчас год? – перебил он меня. – Смотря, относительно какого промежутка времени, – он улыбнулся, – Тысяча семьсот двадцать пятый год от рождества Христова.
