Сергей Алферов "Не будите спящего героя"

Богатыри из далекой приграничной деревни являются в княжескую столицу зарабатывать славу. Но подвиг – дело коллективное и хлопотное. Злокозненный колдун-разбойник, которого они пленили, сбегает и задумывает лютую месть.Обложка создана с помощью нейросети Dream by Wombo.

date_range Год издания :

foundation Издательство :Автор

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 12

update Дата обновления : 22.10.2023


– Ты ж говорила: нету тут никого! – стуча зубами, пискнул Корс.

– Да замолкни ты! – сердито обронила Милена, накладывая стрелу на тетиву, и сказала в туман: – Покажись, кто там есть?

– Не стреляй! – ответили ей. Кусты зашевелились, высунулась черная бородатая морда. – Не болотник я!

Милена опустила лук.

Чумазый, с ног до головы покрытый тиной человек неуклюже выдрался из кустарника, пошлёпал по грязи. Одежда его, казалось, пошита была из мха, ряски и кусков грязи.

– Не болотник, ясное дело, – сказал Горчак. – А кто тогда?

– Симеоном меня звать, – ответил человек, опасливо поглядывая на Милену. – Убрала б ты стрелу, девица. Чай, вы не разбойники, на путника-то нападать?

– Мы-то – нет. А ты?

Симеон переступил босыми ногами, почесал бороду.

– Какой из меня разбойник? Отшельник я, хижина моя тут рядом.

Оживший Корс хмыкнул.

– В болоте живешь?

– Живу, – горестно произнёс заморыш, дважды кивнув.

– А прячешься зачем? Следишь из кустов?

– Дык боязно! Идёте, с оружьем… кто ж знает, что у вас на уме?

– Так почему не сбежал, раз тебе боязно? – вмешался Горчак.

Отшельник вздохнул тяжко, выжимая подол рубахи.

– Людей не видел давно. Почитай, два десятка лет. Тут же не ходит никто.

– Как не ходят? Разве это не тропа?

Симеон хихикнул.

– Какая ещё тропа? Тропа там, на закат, а вы в самую топь бредёте. Тут, кроме меня да нечисти всякой, никого и не бывает.

Зардевшаяся девушка шагнула вперёд.

– Врёшь, старый пень! Я ходила тут с отцом!

– Запамятовала, значит, – нисколько не обидевшись, ответил отшельник. – В таком туманище не грех заблудиться. Я это болото знаю, истоптал его вдоль и поперёк. Хотите, правильную дорогу покажу, выведу вас к тропе?

Милена фыркнула и отвернулась.

– Ну, покажи, сделай доброе дело, – сказал Горчак.

– Я вам помогу, а вы мне, – разулыбавшись, проговорил Симеон.

– Это чем же?

– Давно человеческой речи не слышал, а самому с собой разговаривать надоело до смерти. Я вас до тропы доведу, а вы расскажите мне, что в мире творится.

Горчак кивнул Корсу: давай, болтай, – а сам пошёл на привычное место, в хвост.

Они двинулись дальше, сразу сильно забрав влево. Туман скоро рассеялся, и стало понятно, что по болотам они блуждали дольше, чем думали. Дело уже шло к вечеру.

Похоже, старик не врал насчёт тропы. И хотя Горчак не привык доверять людям, прячущимся и подглядывающим из кустов, на этот раз пришлось смириться. Ночевать среди болота ему хотелось не больше, чем остальным.

Отшельник и впрямь отвык разговаривать с людьми – Корсу он не давал и слова вставить, болтал сам без умолку.

– Нас было семь братьев, – доносилось до Горчака. – Матушка с батюшкой были люди простые, и, чтоб не путаться, называли нас всех одинаково, Симеонами. Жили мы, семеро, как один – всё вместе. Озорство какое затеваем – вместе, дело делаем – тоже вместе. А как война началась, так нам, всем семерым, дорога одна была – в княжеское войско. Воевать мы не хотели, ноги в руки – и бежать. Добежали аж до Истопки. А там колдун нам повстречался заморский, из самого Регистана, ну и напросились мы к нему в науку. Ох, за те десять годков, что были в услужении, натерпелись мы лиха, насмотрелись всякого, но колдун, хоть и злодей, а науку преподавал по-честному. Старшего брата научил ковать столб железный, двадцати саженей в высоту. Второго – этот столб поставить в землю торчком. Третьего – залезать на тот столб и смотреть, что вокруг творится. А четвёртый – это я, Симеон Средний. Меня он научил строить летучий корабль.

– Летучий корабль?! – ахнул Корс. – И что, построил ты его?

– А как же, – сказал Симеон, вздыхая. – Построил. На нём я и сбежал от колдуна и родных братьев. Если б не наука эта, не хоронился бы я тут, в болоте. Но нет, через этот летучий корабль всё и получилось, будь он неладен. Жестокий человек был тот колдун, неспроста он нас научил своим наукам. Это на первый взгляд думается: что за бессмыслица, железный столб какой-то ставить торчком, но регистанец наш был не дурак. Задумал он стать самым сильным на свете колдуном, с нашей помощью.

– А чему остальные-то выучились?

– Шестой – с кораблем в воду нырять и плыть невредимым, а седьмой – хватать, что колдуну надобно и тащить на корабль.

– А пятый?

– Пятый… Пятый слово знал, чтоб корабль летал.

– А ты сам не знал, что ли? Как же ты смог сбежать?

Отшельник ответил не сразу, долго они хлюпали по грязи в полном молчании.

– Погубил брата колдун, только и успел тот поднять корабль над землёй. Уж как летел я – со страху и не упомню, занесло меня в эти болота, тут и плюхнулся корабль в трясину. Брата схоронил, и живу теперь здесь. Из болот не выхожу: знаю, что колдун меня ищет. Не сам, конечно, а свора его чародейская. Что с остальными братьями сталось – не ведаю. Поначалу ждал, что отыщут они меня, да, видимо, не до того им.

– Что ж брат тебя слову не научил летательному?

– Скажешь тоже… Он сам десять лет учил, как слово это узнавать. Оно каждый раз – новое, наперёд надо волшебную книгу прочитать от корки до корки, ни строчки не пропуская, и только тогда на последней странице слово то будет написано.

– Ну и прочитал бы, пока в болоте сидишь.

– Не умею я. Написано там не по-нашенски. А я и по-нашенски еле-еле слова складываю…

Одним ухом прислушиваясь к болтовне Симеона, Горчак не забывал держать другое ухо востро. Парни забыли про осторожность и сбились в кучу возле отшельника, даже Милена придержала шаг, чтобы слышать, о чём они толкуют.

Болото давно осталось позади. Искорёженные отравленным воздухом деревца и кусты больше не уродовали лес, под ногами появилась хорошая утоптанная тропа. Но, чем дальше они шли, тем больше Горчак чувствовал тревогу, и тем сильнее злила его беспечность деревенских.

Конечно, никто из них, увлечённых рассказом Симеона, не расслышал тихого лязга. Наёмник мигом вытащил меч, но оклик его заглушил лихой протяжный свист. На парней упала широкая сеть, накрыв всех разом. Затрещали дубовые ветки, когда с них, будто огромные жёлуди, свалились лохматые фигуры. Горчак сразу понял, что их будет шестеро, и как их всех зовут.

Четверо разбойников навалились на бестолково копошащихся парней, Милена шипела и извивалась в лапах пятого. Самый толстый и бородатый Симеон, по всему видать – старший брат, повернулся к наёмнику, ощерив редкие зубы. В одной руке он держал увесистый кузнечный молот, в другой раскручивал кистень. Были они в ученье у колдуна или не были – оставалось тайной, но в том, что надорожное дело они знали – сомневаться не приходилось.

– Подойдёшь с мечом – зарежу девку! – сказал подлый грязнуля-отшельник, вынимая из-за пазухи кривой ножик.

Горчак не остановился и меч не убрал.

– Режь, мне-то что? – проговорил он. – Я за этих лопухов вступаться не собираюсь. Пойду своей дорогой, а вам советую cхорониться получше. Человек я искренний и болтливый, буду про вас сказывать всем, кого встречу. Так что скоро сюда пожалуют посадские дружинники и деревенские мужики. Вот тот белобрысый, как раз, – затонского старосты сын.

Рот старшего Симеона растянулся ещё шире. Горчак подумал: есть люди, которым улыбаться совсем не следует.

– Ты, болтливый, просишь живым тебя не выпускать, так? – просипел атаман.

– Ого! Толстобрюхий прямо жути на меня нагнал! – отозвался наёмник. Помахивая клинком, он приближался к разбойнику. – Только котелок у тебя не варит совсем, я погляжу. Не на того вы бредень набросили, душегубцы.

Теперь все семеро смотрели на него – даром, что копошащиеся парни запутались уже в сети намертво.

– Сидите вы тут, в чаще, караулите путников, обираете их, кого и под нож пускаете… и не думали – не гадали, поди, что забредёт к вам сам Тарас Злохотник. Ну, сознавайтесь! Не думали?

Симеоны разинули рты. Милена перестала трепыхаться.

– Это ты – Злохотник? – недоверчиво спросил атаман. – Что-то молодой ты больно.

– То с лица, а сам окреплый. Жинка много эликсиров наготовила, прежде чем попы её спалили, я и пью их помаленьку. Не веришь? Вон, посмотри, я девке нож свой подарил намедни, там – клеймо на рукоятке. Моё клеймо, семь стрел на луке. Ножик этот мне от самого Богдана из Бразды достался, как раз перед тем, как его Худой Ян изловил.

Разбойник, что держал Милену, рассмотрел кинжал и кивнул атаману. Старший Симеон перестал крутить кистень, почесал затылок молотом.

– Злохотника мы уважаем, – пробормотал он. – А ну, как брешешь ты?

– А проверь, душегубец. Вот этим мечом я немтырей положил – на хороший погост хватит. И перед вами не сильно трепещу отчего-то. Ну, проверять будешь?

– Немцев «немтырями» назвал – точно с Полесья! – бормотал атаман. – И клеймо Тарасово, и Богдана знаешь… А как жинку твою звали, Злохотник?

Горчак покачал головой укоризненно: «вот, мол, невера», а про себя – выругался. Хитрый разбойник переплутовал-таки его.

– Белославой её звали! – злобно выкрикнула Милена. Лютыми глазищами она сверлила Горчака. – Все уши прожужжал он мне своей Белославой, будь она неладна!

– Сходится, – сказал разбойник. – А ты не серчай, Тарас. Кто ж знал? Слыхал я, что ты поблизости ошиваешься. Ну, так то – слухи…

– Ошиваетесь тут вы, братцы-душегубы. А я живу теперь безмятежно, в деревне. Охотой промышляю. Да развязывайте-то соколиков, а то ведь зверя бить – доблести мало, вот и хочется порой, по старинке, мечом кого-нибудь пощекотать.

Старший Симеон заулыбался, теперь – вполне по-доброму, и Горчак осклабился в ответ.

Пока распутывали парней, Милена подошла к наёмнику и прошипела на ухо:

– Как ты смеешь… скоморох безмозглый… Злыдень проклятый… отца с матерью срамить. Не позволю…

Наёмник поглядел на неё искоса и ответил так же тихо:

– Не позволяй, конечно. Только начни потом, когда от разбойников отделаемся. А сейчас – язык прикуси и подыгрывай.

Глава пятая

Горчак сидел возле костра, отгонял дрёму и пытался припомнить вторые имена Симеонов, придуманные ими же самими, чтоб не путаться.

Корс слушал байки тощего Симеона, – того самого, встреченного в болоте, – братья называли его Тоняком. Другой, Наум, крутил перед носом Поповича волшебной книгой, написанной на древнем языке, водил костлявым пальцем по строчкам. Горчак заглянул в неё одним глазком: каракули каракулями, даже на буквы не похоже.

Эти двое Симеонов меньше других походили на разбойников. Остальные пятеро, рассевшиеся кружком и черпающие по очереди из большой бадьи непонятный, но очень весёлый напиток, наоборот, мало напоминали учеников чародея. Все, как на подбор, вихрастые, жилистые и вёрткие.

– Наяш Нагари! – произнёс Наум громко и значительно.

Разбойники, как один, на миг замерли, точно стражники в карауле. Потом старший Симеон, прозванный Головой, плюнул трижды через левое плечо, и все вернулись к своим занятиям.

– Имя такое чудное, – сказал Корс.

– Это тебе оно чудное, а ему – самое обыкновенное.

– Издалёка он сюда прибыл?

– Издалёка и издавна. Прожил на свете Наяш Нагари пять тыщ лет.

Попович усмехнулся.

– И не человек он вовсе! – сурово сказал Наум. – Не знаешь – не скалься! Слыхал про виевичей, змеелюдов? Хотя откуда тебе…

– Как же, нянька сказки мне почитывала, и про змеелюдов там было. Один всё ходил с закрытыми глазами, а когда двенадцать молодцев ему вилами веки подняли, начал он жечь всё, на что кинет взор.

Симеоны переглянулись.

– Не сказка это, – сказал Тоняк. – Ядовитое око Наяша Нагари повязкой прикрыто. На кого посмотрит – тот чахнет, прямо на глазах. Вон, на Жоха он взглянул всего разок, так тот хворает до сих пор.

Младший Симеон как раз черпал из бадьи. Был он маленький и тощий, как мальчишка, борода – клоками. Даже сидя на бревне, с кружкой в руке, он без остановки подёргивался, подмигивал, поёрзывал, словно это не он сам был, а его отражение в подёрнутой рябью воде.

– И охота вам тут, в лесу, торчать? – покашляв, сказал Корс. – С вашими умениями дело везде можно найти, а вы – разбойничать!

– Это точно, – буркнул Наум. – Только не можем мы. Не отпускает нас колдун. Когда мы в ученье к нему просились, он взял у каждого волосы, ногти и кровь, амулеты сотворил чародейские. Хуже кандалов. Он в болоте сидит, а мы дальше трёх вёрст от этих амулетов отойти не можем.

– Так вы бы могли…

– …амулеты украсть? Отобрать? Конечно. Могли бы. Умений наших хватило бы даже Наяша Нагари перехитрить. Только не достать его. Среди болот – цельный город змеелюдский, он там и живёт. Ему – хоть бы что, а человеку тамошний воздух – отрава. Вот и выходит: думали мы, что сбежали от него, а оказалось, просто в темницу побольше попали. Но мы стараемся, конечно. Вот, Тоняк лучше всех из нас болота знает, днями и ночами рыскает в Рямах, город змейский ищет. Пока не выходит: чуда болотные мешают, туман, дух ядовитый. А, может статься, это колдун ему глаза отводит, путает.

Горчаку наскучило слушать их трёп. Симеоны ему не нравились, в силу имени Злохотника он не очень-то верил, и в зыбкое перемирие – тоже, но поговорить со спутниками и спланировать тихий побег никак не получалось. Милена отворачивалась, как только он оказывался рядом, а потом и вовсе прибилась к компании пятерых разбойников, болтала и хохотала вместе с ними. Дубыня и Молнезар уже давно дрыхли в сырой замшелой землянке, разбойничьей берлоге.

Поляна Симеонов напоминала Горчаку в спешке покинутый военный лагерь: кругом валялись разбитые горшки и миски, поломанные жерди и хворост, разбойничье оружие валялось кучей, вперемешку. Поляну окружали суровые столетние ели со свешивающимися до земли широкими лапами. Сухие иглы устилали землю, как арбалетные стрелы. Даже брёвна, на которых братья-разбойники устраивали посиделки были грубыми и сучковатыми. С одной стороны поляна заканчивалась каменистым холмом, с другой – неглубоким оврагом, с бежавшим по дну ручейком.

Пятеро Симеонов уже порядком окосели. Огромный Голова промахнулся мимо рта, облив хмельным напитком кузнеческий передник из толстой кожи. Остальные захохотали. Маленький Жох потянулся приобнять Милену, но не удержался на бревне и завалился в острые колючки.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом