– Успели, – выдохнул он облегченно.
– Что успели? Объясни хоть что-нибудь, – попросила я, едва сдерживаясь, чтобы не начать истерить. Сейчас я была не в том положении, чтобы что-то требовать. Но напряжение сегодняшнего утра давало о себе знать.
– На дом наложены чары, чтобы я не мог выходить отсюда, – на удивление спокойно ответил мужчина, выбираясь из машины. – Мне их удалось временно снять, и мы успели вернуться до того, как мои силы до конца выдохлись и я перестал удерживать проход.
Он обошел машину по кругу.
– Выходишь? Как насчет обеда? Я голоден как орк.
Мне оставалось только кивнуть.
Попав в просторный холл, я ощутила себя в настоящем музее.
Ничего себе!
Определенно, парадный вход специально был сооружен таким образом, чтобы вводить тех, кто окажется здесь впервые, в священный трепет. Высоченные потолки. Огромные окна. Золото, мрамор. Массивные колонны и парадная лестница, которая вела на второй этаж: вначале одна широкая, затем она разделялась на две, по правую и левую сторону. В нишах между колоннами проглядывали статуи обнаженных нимф и античных воинов.
Я не удержалась от восхищенного свиста.
Вот это да.
Хозяин же особняка оставался безучастен. Оно и понятно, он тут живет.
– Одежду не снимай, здесь не особо топят, – сказал Платон. – Обувь можешь убрать вон туда.
Сам он тоже разулся и даже проследил, чтобы на полу не оставалось комьев грязи. Чистота была идеальной. Тогда Платон мрачно кивнул каким-то своим мыслям и повел меня по первому этажу. Особо нигде не останавливался и уж точно не спешил расписывать мне все красоты этого места, но мой взгляд выхватывал отдельные детали.
Бесконечные картины и статуи, фарфор и хрусталь. Не особняк, а находка для домушника – в любой угол шагни и найдешь что стащить. Интересно, здесь прибирается целая орда уборщиц? В одиночку такое здание не вычистишь.
Мы оказались в огромной столовой, такой же помпезной, как и всё остальное. Сквозь створчатые окна лился солнечный свет. Да уж, как во дворце какого-нибудь короля.
Платон прошел через столовую и направился в кухню. Тоже большую, но современную, полную техники. Распахнул двери гигантского холодильника, и я рассмотрела на полках какое-то невероятное количество еды. Кастрюли и лотки, контейнеры, сковородки.
Он что, готовит в таких количествах?!! Или у него взята в рабство какая-нибудь кухарка?
Меньше всего Платон походил на доморощенного кулинара или любителя обожраться до состояния нестояния. Хотя кто его знает.
Он не стал спрашивать меня о предпочтениях: просто вытащил несколько посудин и поставил прямо на кухонный стол. Жестом указал, где можно взять вилку, и сам принялся есть отбивную холодной, не особо заботясь о том, чтобы погреть её.
Прямо в уличной одежде. Из сковороды.
Кажется, какие-то условности заботили его меньше всего.
Сама я не была голодна из-за нервов, но заставила себя переложить немного мяса с рисом в тарелку. Жизнь в бегах приучила: если есть возможность – пользуйся. Неизвестно, когда еда подвернется в следующий раз.
Я до сих пор не знала, кто такой этот Платон Адрон и защитит ли он меня от бывшего хозяина, поэтому особых иллюзий не питала. Жить захочешь – что угодно пообещаешь. Вот Платон и пообещал.
Возможно, распрощаться с этим особняком придется уже сегодня.
– Как ты себя чувствуешь?
Вопрос был задан скорее ради приличия, да и чтобы хоть как-то разбавить тяжелое молчание. Стены особняка давили на меня.
– Нормально, – ответил Адрон, который выглядел как угодно, но точно не “нормально”.
Правда, ел он действительно с таким аппетитом, будто в последний раз видел пищу неделю назад. Куда в него столько влезает?!
– Давай кое-что проясним. Ты же меня не убьешь?
– Не имею особенности убивать тех, кто спасает мою шкуру.
Ну, уже хорошо.
– А что насчет моего условия? – я напомнила, мало ли он забыл в приступе боли: – Ты спрячешь меня от Альбеску?
– Я не страдаю провалами в памяти. Но повторюсь: сделаю всё, что в моих силах, хоть и не знаю, кто это такой.
Я пожевала губу.
Звучало не очень-то обнадеживающе.
А если тот Адрон, про которого говорил Нику – это лишь однофамилец Платона? Получается, только зря размечталась?
Какой смысл мне покорно сидеть и ждать, когда бывший хозяин в любой момент может прийти за мной? Сегодня меня выследили его головорезы из низшей нечисти, а завтра он направит кого могущественнее. Или даже решит наведаться сам.
Если у Платона нет никакой власти и он постоянно теряет сознание от бессилия, значит, я всё же ошиблась. Тогда проще сбежать. Кем бы этот мужчина ни был, против Альбеску ему не выстоять.
– Знаешь, я подумала… Спасибо большое за обед, но, наверное, мне пора идти. Не буду пользоваться твоим гостеприимством. Ты дальше и сам справишься.
Я отставила тарелку и уверенно качнула головой, поднимаясь из-за стола.
– Не-а. Никуда ты не пойдешь.
Это была не угроза, но такой спокойный ответ, в котором читалась полная уверенность в своих словах. Платон не колебался.
– Почему это? Ты что, запретишь мне?
Пф, через окно вылезу, если придется.
Платон вздохнул:
– Я же объяснил: на дом наложены чары. Отсюда никто не сможет выйти просто так. Это невозможно.
– И что ты предлагаешь делать?
Меня охватила легкая паника. Я как будто добровольно угодила в сети, из которых теперь не выбраться.
– Ну, войти сюда тоже проблематично, чары действуют в обе стороны, – без улыбки сказал Платон. – Ты сможешь уйти, когда я восстановлю силы и вновь смогу открыть проход. Пока же подумай: возможно, внутри тебе будет лучше, чем снаружи.
– Если Альбеску выйдет на мой след, то его не остановят никакие чары…
– Ну, пусть заглядывает на огонек, – невесело усмехнулся Платон.
Что-то в его голосе заставило поверить этому мужчине. По крайней мере, у меня будет небольшая передышка. Низшая нечисть сюда не явится, а чтобы отследить Адрона, найти особняк и связать меня с ним – ещё придется заморочиться.
Кроме того, я попытаюсь выяснить, кто такой этот Платон и что умеет. Чем он может быть мне полезен.
– Ладно, я приму твое предложение. Где мне разместиться?
Платон нахмурился, как будто этот вопрос волновал его меньше всего.
– Выбери любую открытую комнату и спи там. Мне плевать.
Я кивнула.
Можно сказать, это лучший исход из возможных. Ещё утром у меня не было ни единого шанса на спасение. А теперь есть крыша над головой, чары, которые никого не пустят внутрь, а ещё этот мужчина. Не самый приятный собеседник, зато в душу не лезет и с расспросами не пристает.
В целом, меня устраивает.
Смотри-ка, Марьяна, у тебя появилось временное убежище.
Глава 2
Со стороны послышалось тихое жужжание. Я даже не сразу сообразила, что это, а вот Платон напрягся и, сделав несколько шагов в сторону барной стойки, взял с нее… мобильный?
– Вот… – фразу он закончил одними губами, и это явно было какое-то ругательство. Он сделал над собой видимое усилие и взял трубку. – Привет, брат.
Я не слышала, что там ответили, но, учитывая, что Платон отнес трубку в сторону и несколько секунд переждал, прежде чем снова поднести к уху, на том конце провода кто-то был явно недоволен.
– Не понимаю, о чем ты, – тон Платона был скучающим.
А вот я, наоборот, прислушалась со всем вниманием и даже специально подошла ближе. Брат? Еще один Адрон? Или у него другая фамилия? Быть может, он тот самый, что мне нужен?
– Что я делал? Ммм… – Платон изображал глубокую задумчивость. – Я проснулся, позавтракал матушкиной стряпней, принял ванну, прогулялся по саду, почитал Стендаля. Что я тут могу еще делать?
В его голосе было столько искреннего возмущения, что если бы я сама не была живым свидетельством того, что Платон провел утро совершенно не так, то ни за что бы не усомнилась.
Видимо, и на собеседника эта игра сработала, потому что, когда я медленно обошла стол по кругу и подалась ближе, чтобы расслышать, что же говорит тот, голос был обеспокоенным:
– Платон… Твоя душа была на волоске. Я едва удержал ее. Я звонил семь раз. Ты не брал трубку. Что я еще, по-твоему, должен был думать?
– Ну заглянул бы в будущее и узнал бы, ты же умеешь, – безразлично откликнулся Платон.
– Думаешь, я не пытался? Ты опять поставил блок против моей силы! – На этот раз человек на том конце (или, скорее, нечеловек) рявкнул так, что я бы услышала и с другой стороны комнаты.
– Возможно, случайно. – Платон был абсолютно спокоен. – Знаешь, как там отец говорил? Спонтанное проявление силы.
– Леший тебя побери, Платон! Как ты не понимаешь, мы о тебе беспокоимся!
– А вот не надо обо мне беспокоиться, – впервые за весь разговор в голосе мужчины промелькнули хоть какие-то эмоции. Он резко повернулся ко мне, так что я не успела отпрянуть. В глазах явственно читалось: «Подслушиваем?».
Подняла руки вверх, показывая, что сдаюсь, и сделала два шага назад. Зато сколько я всего выяснила. Значит, у моего нового знакомого есть некий брат, и он умеет видеть будущее. Как бы теперь еще уговорить его заглянуть в мое и проверить, нет ли в нем Нику на горизонте.
– Угу. Хорошо… – Платон снова принял скучающий вид. – Да, буду ждать. Если надумаю умирать снова, обязательно предупрежу тебя. До свидания.
Он отключил трубку, а затем недовольно поморщится.
– Надо срочно убрать машину. Мой параноик-брат почувствовал, что мне было плохо, и вызвал врача.
– А сам он сюда не приедет? – я постаралась не выдать своего интереса.
– Нет, это вряд ли.
«Жаль».
Следующие полчаса Платон загонял машину в ангар на краю участка (там внутри оказался целый автопарк из тачек разных марок), затем придирчиво оглядывал местность перед домом.
– Никто не должен знать, что ты выходил? – на всякий случай уточнила я, когда мы уже вернулись внутрь дворца.
– Ты сама догадливость, – с иронией заметил Платон, указывая мне следовать за ним. – Куда бы тебя спрятать…
Он задумчиво провел по губам указательным пальцем, и я невольно отметила, какие у него длинные эти самые пальцы. С такими хорошо быть или пианистом, или хирургом.
– Тут столько комнат, – я пожала плечами, – запрусь в какой-нибудь на верхнем этаже и буду сидеть, пока твой доктор не уйдет.
– Не вариант, – поморщился Платон. – Он синестетик.
– Специалист по аурам? – я присвистнула. Нанять такого дорого стоит. Хотя, с другой стороны, судя по дому и машинам – проблем с деньгами Адрон не имел.
– Угу. В пустом доме он почувствует тебя на раз-два. Хотя тут есть одна экранированная комната, но… – Он недовольно поджал губы, в этот момент с улицы через открытое окно послышался шум шин, крутящихся на гравийной дороге. – Чертов братец, – процедил Адрон и толкнул меня к большому пустующему камину. – Лезь внутрь.
– Что? Но куда, как? – сопротивляться, когда тебя буквально силой толкают, было невозможно, тем более мужчина был гораздо сильнее, но куда надо лезть, я не понимала. Он хочет, чтобы я в трубу спряталась?
– Лезь. – Он затолкал меня, и едва я, согнутая в три погибели, оказалась в камине, сдвинул что-то на полке чуть выше. – Главное – молчи, что бы ни увидела и ни услышала. Поняла?
Не успела я ответить, как каменная стена позади отъехала в сторону, и я провалилась в полутемную комнатку. Я поднялась на ноги, осмотрелась. Дверца, через которую я попала сюда, уже захлопнулась, и на её месте была кирпичная кладка, ничем не отличимая от настоящей.
Посередине стоял огромный дубовый стол, за ним девять массивных стульев. По четыре с каждой длинной стороны и один, с чуть более крупной спинкой, с торца.
Единственный же свет в комнате шел от окна. Хотя на самом деле это было не совсем окно. Я подошла к стеклу, разглядывая в него гостиную, из которой только что попала сюда. С той стороны это было большим зеркалом в золоченой оправе.
Интересно, много в этом доме таких вот комнат? Если останусь тут ночевать, надо будет обязательно проверить все зеркала там, где решу спать, чтобы точно были обычные.
