– Давай, топай мой ручки и приступим к вкусняшкам! – улыбаюсь своему сыночку.
Когда Сашенька убегает, я иду к пакету. Блин, весь мой вечер теперь подчинен одному чертовому пакету! Беру записку. Вижу аккуратный, ровный почерк. Говорят, такие у маньяков бывают. Издаю нервный смешок.
Так и знал, что ты не возьмешь деньги. Моя гордая мамочка. Эти вещи – компенсация за порванные колготки и блузку, а не плата за страстный и горячий секс. Целую во все сладкие места. Кай.
Меня начинает трясти. Кай… мгновенно краснею, вспоминая, какие непотребства с моим телом творил ночью владелец этого красивого почерка. Низ живота мгновенно обдает волной жара.
Швыряю записку на обувной шкаф. Беру пакет и иду в спальню. Без вещей Ромы она стала более пустой. Но ничего! Я быстро займу это место новой одеждой еще круче предыдущей.
– Мама!
– Сейчас, мой хороший!
До вечера я забываю про злосчастный пакет. Мы смотрим мультики, смеемся, едим его любимые зефирки. С сыном мне реально весело! Он такой смышленый, много думает, рассуждает.
Только вот записка покоя не дает. Зачем Кай ТАК её написал? Словно я была лучшей в его жизни.
Укладываю малыша спать, целую на ночь и иду в спальню. Не принимая душ, касаюсь подарка. Достаю оттуда аккуратно сложенную блузку и брючный костюм благородного темно-красного цвета. А на самом дне…
– Вот паразиты! – выругиваюсь, доставая матовую коробочку с ослепительно – белым кружевом, – и цвет же выбрали!
Примеряю вещи. Сидят идеально. А белье так вообще словно на меня шили. Как они так запомнили мои размеры?
Вся переполненная противоречивыми мыслями, ложусь спать. Долго не могу заснуть. Такое чувство, что грядут большие перемены в нашей с Сашкой жизни. Но для меня важен лишь мой сынок. Так что, если бандюки снова появятся на горизонте, я дам понять, что между нами больше ничего не будет. А тот крышесносный секс – лишь мимолетное увлечение.
С утра готовлю завтрак сыну.
– Холосо, что сегодня в садик не нузно, – лепечет он, ковыряясь ложкой в тарелке с кашей.
– Ешь давай, а не вози еду по тарелке! – смеюсь, – а то…
Тук! Тук! Тук!
– О! Бабушка пришла нас проведать, – говорю сыну и бегу открывать.
На пороге и правда стоит мама. И её взгляд не обещает ничего хорошего.
– Где ты была, Вася?! – громыхает так, что чуть стены не трясутся.
– Эм… долгая история, мамуль, – целую её в щеку.
Она смягчается.
– Ромка твой вляпался во что-то опять?
– Да. Он должен много денег опасным людям, – вздыхаю.
– Господи! – мама белеет, – так это из-за них ты вчера утром про Сашу спрашивала?
– Да.
Мы задерживаемся в коридоре. Переходим на шепот.
– И позавчера после собеседования они меня вроде как похитили, – прикусываю губу, понимая, что детали маме знать не нужно.
– БОЖЕ! Ты же пошла в полицию?! – восклицает она.
– Мам, не кричи так, ладно? Всё в порядке, они просто… спросили, где мой муж и всё.
– Не навредили?!
Ну как сказать… жестко трахали до самого утра. Чуть душу всю не вытрахали. А как я кричала под ними, мамочки! Просила, умоляла вставить поглубже. Кашляю.
– Нет, я сказала, что подала на развод и они отстали, – нещадно вру.
– Так ты сделала это? – мы проходим на кухню, мама косится на сына, – написала заявление?
– Да. Хватит уже тянуть кота за причиндалы…
– А что такое пличиндавы? – с широченной улыбкой спрашивает сын.
– У тебя каша на лице, – вытираю щеку ребенка, затем обнимаю его, – потом расскажу.
– Он такой любознательный, – улыбается мама, – вчера весь день рассказывал мне про большую машину, которую видел во дворе. Чёрную вооот такую! И про дядю с рисунками на шее.
В душе что-то ёкает. Блин… Саша видел Кая? Они следили за ним? Этим мужикам вообще нельзя приближаться к моему сыну! Жутко нервничаю.
– И что ты планируешь? Может лучше пока вам у меня пожить?
– Нет, мамуль, всё хорошо. Мне предложили должность. Консультант в парфюмерной лавке. Для начала неплохо. Сашу, как мы и думали, я забирать не смогу. Но зато хватит на ипотеку и кое-какую жизнь.
– Я сама буду забирать, не волнуйся.
– Спасибо, мамуль! Еще эта Марина, овца крашения, – рычу.
– Опять задирается?
– Её сын обижает Сашку. А я много раз уже разговаривала с хозяйкой, как об стенку горох, – вздыхаю, – он типа должен сам. Тараторит, как заведенная.
Мама задумывается.
– Ему нужен отец, Вась. Сашка очень добрый и ласковый мальчик, но стержень…
– Ой, да брось! – увожу сына в комнату и занимаю игрушками, – хреновый Ромка отец. Лучше уж никакого, чем такой.
– Наверное, ты права. Но Вась, – она садится на постель и внимательно смотрит на меня, – я тебя поддержу в любом случае. Мужчин вокруг много, дочка.
– Я знаю.
– С одним не сложилось, есть другие.
– У меня есть сын. Пока мне нужно сосредоточиться на его воспитании.
– Ты женщина, Вася. Не хорони себя. Я всегда могу помочь тебе и посидеть с сыном. Если встретишь по-настоящему достойного мужчину, не отказывайся от своего счастья.
– Да где ж найти достойных-то, мам… – вздыхаю, сажусь рядом с ней.
Почему-то перед глазами возникает хитрый взгляд Руслана. Его томный шепот эхом раздается в голове. И горячие пухлые губы Кая, я буквально ощущаю их на коже.
Он-то точно не достойный отец для Саши! Или Кай! Да они бандюки отъявленные! Брр!
Утром в понедельник просыпаюсь в приподнятом настроении. Все мысли о новой работе! Собираю Сашу в садик и выдвигаюсь в центр города. Улыбаюсь прохожим, как идиотка. Но на душе легко. Я чувствую себя свободной!
Ведь еще не знаю, что совсем скоро моя жизнь полностью изменится.
Глава 4
Василина
– Вот здесь у нас пробники, – приятная управляющая Лиза вводит меня в курс дела, – а здесь…
Охотно впитываю информацию. Это целый новый мир! Хотя, будучи студенткой, я была на практике в настоящем парфюмерном доме известного бренда.
Эх, были у меня когда-то амбиции, страсть к работе, желание! А потом случился Ромка, брак, беременность. Нет, я безумно люблю сына и не мыслю жизни без него, но замужество повлияло на меня не самым лучшим образом.
Только ступив за порог бутика, я окунаюсь в целый мир всяких запахов. Делая вдох, сразу же распознаю десятки различных оттенков.
– Здесь у нас не масс-маркет, – заявляет Лиза, – и сервис соответствующий. Мы закупаем парфюмерию непосредственно у производителя, выбираем лучших. Работаем с небольшими парфюмерными лавками Италии, Испании, Франции. Так что наши клиенты ждут высочайшего уровня обслуживания.
– Поняла, – киваю.
– Вот здесь, смотри, у нас подсобка. Необязательно весь день стоять на ногах, – улыбается девушка, – главное, относись к клиентам с любовью и вниманием. Уверена, что все будет супер!
Мы продолжаем общаться. Лиза показывает небольшую комнатку с микроволновкой, шатающимся столиком и низеньким холодильником.
– Если обед с собой, клади контейнер сюда. Вся техника рабочая, – наставляет Лиза, – надеюсь, я все понятно объяснила? Мы очень долго искали консультанта. Твоя предшественница работала семь лет, так что отвыкла я персонал учить.
– Спасибо! – улыбаюсь во все тридцать два, – я всё поняла.
Затылком чувствую теплое дуновение ветерка. Перемены к лучшему. Сердце трепещет. С такой зарплатой я смогу оставить квартиру и выплатить ипотеку!
Дзынь!
Мы разворачиваемся. В зал входит пожилая дама. Тонкая, как тростинка. В просторном платье-халате, с повязанным на голове платком. Рядом с ней хорошо сложенный мужчина, несет покупки.
– Элина Эдуардовна! – Лиза резко расправляет плечи, подходит к бабушенции, – добрый день!
Эээ… а мне что делать?
– Привет, Лизонька, – они чмокаются в щёчки, – пришла поглядеть на вашу новенькую.
– Василина, иди сюда! – зовет управляющая.
На негнущихся ногах топаю в их сторону.
– Доброе утро! – бодро гаркаю, глаза Элины Эдуардовны ползут на лоб.
– Красивое имя, Василина… это, кажется, значит, царица на греческом? – она буквально сканирует меня своими густо накрашенными глазами.
Ничего себе познания! Да кто ж она такая?
– Да.
– Необычно, очень необычно.
Бабуленция обходит меня, внимательно так осматривает. Будто невесту для внука выбирает. Придирчиво так.
Эм… а что происходит?
– Ладно, я доверяю тебе, Лизонька. Василина, вы знаете, кто я?
Наступает тот неловкий момент, когда понимаешь, что перед тобой известная личность. Но я её знать не знаю! И сказать это – значит подписать себе смертный приговор.
– Нет, простите, – все же решаю признаться.
Тонкие брови Элины Эдуардовны так и остаются зависшими в районе лба.
– Вы бывали в театре, милочка?
– Ну, в школьные годы смотрела «Ревизора», – блею, – и еще «Фауста», да.
– Понятно, молодееежь! – она закрывает лицо сухой рукой с длинными красными ногтями.
– Элина Эдуардовна – прима одного из ведущих театров страны, – шепчет Лиза, – и наш меценат уже долгие годы.
Упс! Важная бабуля. Вытягиваюсь в струнку. То есть, она пришла одобрить меня? А я её даже не знаю. Мда, встряла!
– Меня не нужно бояться, милочка, – она улыбается.
Надо признаться, улыбка у этой женщины очень обаятельная и притягательная.
– Я пришла за духами. Мне нужно что-то особенное для отпуска. Не навязчивое. Но со стойким шлейфом, долгоиграющее. Заодно проверим твои навыки.
В голове мгновенно формируется образ. Золото, ваниль. Ароматы востока. Как раз для столь утонченной особы. Достаю довольно невзрачный флакон в темном стекле.
