Олег Патров "Из серии «Зеркала». Книга I. «Лишние люди» (ред. 2)"

– Это вам на память, – немного смущаясь, произнес он тогда. – За то, что помогли матери устроиться в лечебницу.

– Это моя работа, – неловко поблагодарила его миссис Ди. – Ты береги мать. Она старается, помоги ей. Начать новую жизнь в ее возрасте нелегко, но я верю, вместе у вас получится. Не сразу, но получится. Ты теперь единственный мужчина в семье…

Как давно это было…

5

«И что ему с этим делать?»

Джон шагал по непривычным улицам подземного города, выискивая местечко, чтобы выпить. Логика подсказывала: в центральной части купола, где располагались административные здания, должна была найтись пара-тройка приличных баров для служащих.

– Джон?! Какими судьбами? – вздрогнув, услышал он смутно знакомый голос откуда-то сверху. – Подожди, я спускаюсь к тебе!

Рядом с Джоном, подняв клубы пыли с давно не мытого асфальта, резко приземлился аэрокар с двумя пассажирами. Молодая девушка была точно ему незнакома, но вот ее сосед…

– Всё, милочка, займись делом, и перенеси мои встречи на сегодня. Я встретил старого друга.

Крупный толстячок спрыгнул с подножки аэрокара и налетел на Джона.

– Ну, ты даешь, старина. Что тебя занесло к нам? Я слышал, ты стал бо-ль-ш-и-и-м человеком.

– А ты как здесь? – отстранился Джон от тесных дружеских объятий. – Дела идут так плохо?

– Наоборот, – заливисто смеясь, ответил Ларк и подмигнул другу. – Хорошо оплачиваемые адвокаты должны быть ближе к народу.

Вскоре они уже сидели за столиком местного элитного бара, спрятанного среди неприметных зданий, расстегнув пиджаки и потягивая приятные в такой духоте коктейли из настойки аги.

– Так что тебя привело сюда, под купол, и как поживает Лили? Я давно не видел ее с Джимми, – спросил Ларк.

– Мы развелись, – ответил Джон. – А потом я потерял ее из виду. Слушай, – он оглянулся вокруг и наклонился через столик к приятелю. – Мне нужна твоя помощь, профессиональная.

Ларк сразу подобрался.

– Конечно, всегда готов помочь старому другу. Проблемы с бизнесом, акциями, правом собственности? Учти, для тебя я сделаю скидку.

– Нет, – отмахнулся Джон. – Это личное.

Не теряя времени за внимательнейшим восприятием жалоб друга, Ларк успел выпить три стакана.

– А тебе немного? – обеспокоенно посмотрел на него Джон.

С некоторых пор он стал ко всему относиться подозрительно. Особенно к старым связям.

– В самый раз, – отмахнулся от нотаций Ларк. – Это стимул, вместо кофе, у меня от него изжога. Но что конкретно ты хочешь от меня? Семейное право не моя специализация.

– Поговори с ним, проверь документы. Понимаешь, они все там в СК глядят на меня или как на врага народа, или как на кошелек, набитый деньгами, особенно их начальник, а мне нужен совет от человека, которому я мог бы доверять.

Ларк кивнул. У Джона всегда была потрясающая интуиция на людей.

– Я попробую. Спасибо за комплимент. Значит, Лили умерла? А где ее похоронили? – как бы между прочим поинтересовался адвокат.

– Да, несчастный случай, – прикинулся глуховатым Стивенсон, не желая распространяться о деталях случившегося, в которых он, как вдруг обнаружилось, не был вполне компетентен и сам.

– Жаль, – правильно понял его Ларк и тактично добавил. – Вы были красивой парой, а я вот, видишь, все холостякую. Повтори, кто ведет твое дело? И дай мне адрес приюта, я туда съезжу.

Джон с облегчением узнавал энтузиазм старого друга. Несмотря на набранный с годами вес, тот по-прежнему сохранил живость и хватку, необходимую для такой склочной профессии; цепкий же ум у Ларка был наследственным: шутка ли – целая династия адвокатов!

– Давай-ка так, завтра с утра я встречусь с твоим Гай Ри, а ближе к вечеру с Джимми. Как думаешь, он узнает меня?

– Не знаю. Ты можешь представиться моим адвокатом.

Ларк поморщился.

– Не лучший ход, но я что-нибудь придумаю. Можешь остановиться пока у меня.

–А я не помешаю? – вспомнил Джон о ночных приключениях старины Ларка в молодости.

– Что ты, у меня начисто отсутствует чувство стыдливости. Займи две крайние комнаты на этаже, там есть отдельный выход, так что мы с тобой разминемся в случае чего.

Смешок у Ларка остался тем же. Как и манера без тени смущения разговаривать обо всем на свете – полезное качество для адвоката. «Как все-таки мало мы меняемся с возрастом», – подумал Джон.

– Что, кстати, случилось с твоим прежним домом? – спросил Ларк.

Стивенсон только пожал плечами.

– Лили, должно быть, продала его. Если честно, я не получал от нее никаких вестей, за исключением открыток на день рождения, но она всегда писала одно и тоже: «желаю…» и «у нас все хорошо». Кстати, она отправляла их с нашего старого адреса, представляешь?!.

Он поперхнулся коктейлем и громко закашлялся.

– Да-а-а, – похлопал его по спине Ларк. – Она всегда была гордой. Два сапога пара, – почувствовав, что сказал лишнее, он поднял бокал, желая разрядить обстановку. – Ну, по последней. За встречу. За старого друга, не побоявшегося бросить вызов судьбе и оседлавшего удачу. За тебя, Джон!

– И за тебя!

6

Мисс Свон была недовольна встречей. Впрочем, ничего страшного не произошло. Это было даже нормально, что отец и сын не смогли сразу договориться друг с другом. Для возобновления контакта требовалось время.

Просматривая дела других подопечных, она снова и снова возвращалась к вопросу о том, как убедить мистера Стивенсона взять пробный месяц, вернее, уже три недели. История разрушения этой семьи и потери ее членами человеческого достоинства заинтересовала ее своей исключительностью.

Обычно через СК проходили другие дела: поколения поколений проблемных детей, не знавших своих родителей, дружные ряды из наркоманов и алкоголиков. На этом фоне история Джимми выглядела нетипично, тем интереснее было бы обратить ее вспять, так сказать восстановить социальную справедливость.

Это могло стать хорошим сюжетом для репортажа и, может быть, ей удалось бы подать на премию «Лучшие надежды СК», и папа тогда бы успокоился и перестал бы корить ее за то, что она даром просиживает свой талант на госслужбе, пора заняться настоящим делом, да и Джимми сам по себе импонировал мисс Свон.

Парень был улыбчив, вежлив, поблагодарил ее за помощь. Если бы ей только удалось убедить его быть мягче с отцом. У нее самой были непростые отношения с родителями, мать дважды уходила из семьи в поисках счастья, но всегда возвращалась к отцу и его деньгам, так что она могла представить себя на месте Джимми…

Родители остаются родителями, пусть и неидеальными, в его возрасте Джимми следовало понять и смириться с этим. Возможно, всему виной была его мать, обиженные женщины часто настраивали детей против отцов. «Надо будет поговорить с папой, посоветоваться, что можно сказать юноше-подростку в таком случае», – подумала мисс Свон.

Эрнистон Свон хотелось довести свое первое самостоятельное дело до победного конца и утереть нос таким, как Гай Ри и прочие. Это дело могло стать своего рода талисманом ее будущей карьеры.

7

Привыкший понимать клиентов с полуслова, Ларк мгновенно раскусил просьбу друга. Совет? Как и все его клиенты, попадавшие в пикантные ситуации, Джон искал не совета, а козла отпущения, и задача адвоката сводилась к минимизации последствий опрометчивого поведения.

Впрочем, для друга он делал это охотнее, чем для большинства клиентов. Сказывались воспоминания молодости и Лили. Все же Джон свалял дурака, когда ушел от нее, а новой семьи так и не завел.

Лили была и вправду особенная: жесткая, неподатливая, консервативная, с очень своеобразным складом ума, отличавшим ее от других. Может, она слишком давила на Джона, но и тот никогда не был подарком, да и он, Ларк, тоже. Еще одна причина, по которой стоило дорожить стариками; новые друзья не столь охотно мирились с некоторыми из его привычек.

8

Как и предполагал Ларк, появление адвоката не было встречено в СК бурными аплодисментами, но, изучив обстоятельства дела, он вынужден был признать, что, хотя Гай Ри, безусловно, и пытался выдавить кое-что из Джона, свои дела начальник СК вел по закону, что не так уж часто встречалось в сфере социального контроля. Впрочем, возможно, причина такого примерного поведения крылась в возрасте Джимми: тот находился на грани выхода из-под надзора – сомнительный и малопривлекательный капитал, если бы не появление отца и его финансы.

– Ну как? – спросил Джон старого друга следующим вечером, вернее, ночью, так как Ларк допоздна был занят другим клиентом, попавшим в очередную переделку.

– Хороший парень, и по бумагам все чисто, составлено правильно, можешь не переживать.

– Я не о том. Мне нужно твое мнение как друга, а не как адвоката.

Ларк поднял руку и попросил официанта принести еще один стаканчик аги.

– Ты же знаешь, у меня нет детей, так что отец из меня никудышный.

– Да, но ты полжизни имел дело с сыновьями клиентов, попавшими в трудную жизненную ситуацию, – возразил Джон.

Ларк отпил солидный глоток крепкой дряни.

– Это другое. Их отцы – богачи.

– Я тоже не беден. Увиливаешь от ответа?

– Не хочу ссориться со старым другом, – напрямик ответил Джону Ларк. – Хочешь совет? Возьми Джимми к себе, поживите у меня эти три недели, присмотритесь друг к другу, а там и решишь. В любом случае это пойдет парню на пользу, ты бы видел этот приют.

– Спасибо.

– Не за что. Все будет так, как ты захочешь. Зачем еще нужны старые друзья.

Глава четвертая. Испытательный срок

1

Миссис Ди была рада: все же ее слова дошли до сердца этого человека, хотя она и опасалась, что Джон Стивенсон мог еще передумать.

– Будь собой и постарайся не ёрничать, – напутствовала она Джимми. – Считай, что это твой шанс начать с чистого листа. Посмотри вокруг, любой из них, – она обвела взглядом зону отдыха, где после обеда расположились ее питомцы. – Любой был бы счастлив оказаться на твоем месте. И твоя мать хотела бы этого.

Она порывисто обняла его.

– Давай, я хочу, чтобы твой портрет появился на нашем Счастливом стенде. Это очень важно для меня, для нас всех. Ты понимаешь? Мы болеем за тебя.

Что ж, пару друзей действительно переживали за Джимми, кто-то завидовал – втайне или открыто – для большинства же происходящее не имело значения. Все они – и малыши, и подростки – были здесь гостями, а приют был временной мирной точкой, где можно было передохнуть от проблем и разойтись в разные стороны. Было удивительно, как миссис Ди со своим взбалмошным характером так долго продержалась здесь, но под куполом ее любили; частично за то, что здесь родилась, выросла, добилась стипендии на учебу, за то, что вернулась домой после академии, не загордившись, за то, что была искренна, что умела ненавязчиво, по мелочам облегчить жизнь, не лезла с расспросами в душу, но и не оставалась равнодушной. Конечно, и у нее были свои недостатки, но Джимми был признателен ей за то, что ни разу в этих стенах не слышал от нее дурного слова ни о нем самом, ни о матери. Для него это было важно: чувствовать, что тебя принимают. Такое он испытывал, только общаясь с Ли, но там был бизнес и за удовольствие хоть изредка казаться полноценным человеком приходилось дорого платить – обоюдная выгода, – а здесь помимо доверия была еще и безопасность, и бескорыстие.

2

«Соблюдай правила общежития и живи, пока можно», – это было нетрудно, спасибо отцу и полковнику Лоу. Первый привил ему чувство уважения к порядку, второй научил следовать правилам, даже когда этого совсем не хотелось. Джимми жалел, что полковника так рано убили. Он, пожалуй, хотел бы иметь такого отчима.

Теперь, оглядываясь назад, Джимми по-иному переосмысливал второй брак матери. Полковник Лоу никогда не поднимал руки на мать и помогал бабушке, совершенно чужой для него женщине, после отъезда сына из дома вконец опустившейся, впавшей в тяжелейшую депрессию и буквально сводившей всех с ума своими жалобами: «компот слишком горяч», «слишком холодно, много разбавила», «вы все делаете не по-людски», «я совсем вам не нужна», «тебе стоило быть поласковее, тогда бы Джон не ушел», «ты умница, Джимми, не повторяй ошибок своих родителей», «надо быть терпеливей», «для меня никогда нет времени», «не говори так, он тебя никогда не забывал», «он нам не нужен, правда?», «нам и без него хорошо»…

Однажды на последнее замечание он неосторожно поддакнул: «ага», – и бабушка влепила ему пощечину.

– Не смей! Мертвые не помнят живых, а ты живой. Нам без него плохо. Ты должен уважать своего отца.

После Джимми заметил: это было их родное, семейное, – умение изводить людей, брать от них самое лучшее и иссушать до дна.

После смерти бабушки мать продала дом, и они окончательно перебрались к полковнику. Сколько ему было? Совсем пацан. Когда полковника Лоу застрелили, выяснилось, что он участвовал в контрабанде оружия. В тот день отчим с матерью уехали в ресторан.

– И чтобы дома был порядок.

– Да, сэр.

К тому времени Джимми уже понял, что с полковником легче согласиться, чем спорить. Если это не касалось дурацких правил, тот был вполне неплохим человеком, со своим представлением о воспитании. Зато полковник Лоу научил его драться всерьез, метать ножи, стрелять. Каждые выходные они ходили на охоту за купол.

– Заряди аэрокар, – прозвучало последнее указание Лоу, и они с матерью уехали.