13
С неба падали огромные хлопья снега.
Тулупу стоило воздать должное – он хоть и изношенный, но все же отлично согревал. Без него далеко бы уйти не удалось. Вот только вопрос: далеко – это сколько? И главное – куда?
Клаус не имел понятия, сколько времени находился в пути. Опираясь на костыль, он брел среди деревьев, то и дело проваливаясь в глубокие сугробы. Еще и раненая нога давала о себе знать тягучей болью.
Он начал жалеть о своем необдуманном решении отправиться как можно скорее, не взвесив как следует все за и против. Но он не мог поступить иначе! Свобода стоит того, чтобы за нее рискнуть жизнью! Ведь какая же эта жизнь – без свободы?
И все же…
Надо было дождаться, когда старик очнётся. Приставить ружье к горлу и потребовать, чтобы он вывел его из этого распроклятого лабиринта! Он бы сказал это так громко, что тот и без знания немецкого понял, что от него требуют.
Но было поздно. Клаус попросту не помнил пути назад. Если бы не начавшийся снег, засыпавший его следы, он смог бы вернуться, и тогда…
Солнце стало светить бледнее, а казавшийся теплым тулуп начал пропускать внутрь себя холодок. Клаус понял, что близится вечер, а за ним, и глазом он не успеет моргнуть, наступит ночь.
Ночь. От одной только мысли о ней ему стало еще холоднее.
Если понадобится – я заночую в лесу. У меня есть все для этого необходимое. Если понадобится…
Как же он надеялся, что этого не произойдет.
Голова закружилась. Деревья раздваивались. Клаус был измотан и чувствовал, что в любую секунду может упасть.
– Я не упаду, Тоби. Клянусь тебе – я не упаду, – бормотал он себе под ухо. – Я поймаю тебя. Обязательно поймаю… прямо на лету.
Когда тьма опустилась на лес, Клаус продолжал идти, но было видно, что каждый следующий шаг мог оказаться последним.
Он молил только об одном, пока голова была еще в состоянии думать:
Прошу, Господи, дай мне услышать звук истребителя…
14
По голове будто стучали молотком. Удары становились больнее с каждым заливистым лаем Борьки, звучащим откуда-то издалека.
– Заткнись, – бубнил Сергей, не отрывая глаз. – Умолкни, сукин ты сын.
Но пес не затыкался. Казалось, он назло с каждым замечанием гавкал все громче. Сергей открыл глаза, что далось ему нелегко, и осмотрелся.
Сначала не обнаружил ничего подозрительного: он лежал в собственном погребе, где пребывал много времени, ничего такого. Ему даже захотелось продолжать спать, пока вдруг не заметил одинокий столб с разорванными кусками пут, что показалось ему вначале странным, а потом и вовсе ужасным. Память, еще несколько секунд будучи пустым холстом, начала наполняться изображениями, вырисовывая картину произошедшего за последние дни: охота, кулёмки, крушение самолета и…
Немец!
Сергей вскочил на ноги и ощутил очередной удар невидимого молотка по голове, заставивший поморщиться от боли. Он подошел к столбу, освещаемому одним лишь бледным просветом солнечного луча из щели, и попытался дорисовать в голове картину вчерашней ночи. Но как бы он ни старался, на холсте по-прежнему оставалось белое пятно – самая важная деталь. Все, что он смог вспомнить, это как отмечая дни в календаре наткнулся на день рождения Максима, а затем…
Да, вспомнил он, а затем я попытался придушить горе бутылкой, наверняка не одной.
Под ногой хрустнуло стекло, но он не обратил на это внимания. Он поспешил к лестнице, коснулся дверцы и попытался ее открыть, но та не поддавалась. Сначала подумал, что приложил недостаточно усилий, и нажал на дверцу еще сильнее, но ту будто гвоздями прибили – не поддавалась ни в какую. И только тогда он понял, что немец, скорее всего, положил на дверцу его тяжеленную буржуйку, которую с таким неимоверным трудом Сергей дотащил досюда три года назад вместе с Максимкой.
Мысль, что они поменялись с пленником местами, заставила его на секунду ухмыльнуться.
– Эй, парень, слышишь?! Выпусти меня отсюда! Сейчас же выпусти, я тебе сказал!
Молчание.
– Ганс! Отвечай!
В ответ лишь один только лай Борьки.
– Ах ты щенок такой… Ну я тебе… – пробормотал он, но вдруг понял: немец не здесь. Он сбежал. Взял и сбежал, заперев его в погребе.
– Дурак, вот же дурак!
Сергей удивился, почувствовав, что внутри у него все защемило от волнения. Он не мог понять, почему это происходило, почему это чувство вонзилось подобно кинжалу в мягкую плоть. Это было странно, почти так же странно, как в тот день, когда он вернулся за Гансом к месту крушения. И, как и тогда, он желал как можно скорее избавиться от этого чувства.
В темноте было тяжело разобрать, где что лежало, но Сергей знал свою и без того крохотную хибарку вдоль и поперёк. В углу погреба он нащупал джутовый мешок и, пошарив в нем, попутно натыкаясь на разные инструменты, вытащил оттуда молоток. Этого мешка последний раз он касался тогда, когда вместе с сыном построил лабаз в прошлом году. Боже, как же давно это было…
Он подвинул табуретку ближе к подвальной лестнице, встал на нее, занес молоток над головой, а затем как следует ударил по деревянному потолку. Щепки и пыль падали на лицо, заставляя жмуриться. В голове возникла мысль, как бы было легко немцу выбраться из этого погреба, будь у него не связаны руки. Без сомнений, можно было бы получше предусмотреть все и, например, вынести этот старый мешок из погреба до того, как он затащил туда немца. Но теперь поздно думать о подобном, сделанного не воротишь.
Интересно, как же он, гад, выбрался?
Размышляя об этом, он и не заметил, как дыра над головой стала шире, и вскоре он смог просунуть в нее руку. Когда отверстие стало достаточно широким, он, схватившись за край, с трудом подтянулся и оказался на полу. Дышать было тяжело, сердце стучало как ненормальное, и поэтому он позволил себе минуту передохнуть, прежде чем приступить к следующему шагу.
Борька не унимался. Будто почуял, что хозяину удалось выбраться из плена, и залаял еще более надрывно, чем прежде.
Сергей тут же увидел учиненный им вчера бардак, теперь к нему прибавилась еще и дыра в полу. Вещи где только не были разбросаны. В голове постепенно начала проясняться картина минувшей ночи. В ней благодаря водке – злейшего его врага – он превратился в зверя, в гневе учинившего этот беспорядок. Ему стало стыдно.
На стене, где обычно весело ружьё, он обнаружил пустое место. Тут же понял, что Ганс его забрал и…
Он не прикончил меня?
Лай Борьки не давал собрать мысли в кучу. Он направился к двери, чтобы успокоить пса. Рука по привычке потянулась к крючку возле входа, но и здесь он заметил очередную пропажу: его единственный тулуп отсутствовал, должно быть, немец и его прихватил с собой.
Борька тут же радостно заскулил и завилял хвостиком-крендельком, увидев хозяина. Лохматый товарищ по охоте ни с того ни с сего вызвал в нем такую жалость, что он отвязал пса от цепи и крепко его обнял. Борька, в свою очередь, принялся облизывать седую бороду хозяина шершавым языком, словно пережил длительное расставание.
– Ну, ну, атаман, тут я, тут… – шептал Сергей на ухо псу. – Пойдем, надо разыскать нашего беглеца. След будешь брать.
15
Много вещей брать не стал – только необходимое: спички (благо, немец утащил их не все, а лишь единственный коробок), колун, котелок и пару картофелин, хранившихся в лабазе. Все это сложил в тот самый джутовый мешок, из которого вытащил молоток. Он не исключал, что придётся заночевать в лесу, поэтому взял все необходимое. Он всегда старался готовиться к худшему.
Отсутствие тулупа ухудшало положение. Один лишь свитер из овечьей шерсти – не самый лучший гардероб для прогулок по зимнему лесу, а другой теплой одежды у него не было. Решение все же нашлось, когда взгляд его упал на одну из шкурок куницы, лежащих на полу среди прочего беспорядка. Он взял несколько, которые успел содрать с тушек за последние дни, и просунул их под свитер. Чтобы те не спадали в движении, закрепил их бечёвкой, которую прочно завязал вокруг пояса, сделав некое подобие ремня. Таким нехитрым образом самодельное утепление было готово уже спустя десять минут.
Последнее, что оставалось сделать Сергею, прежде чем отправиться на поиски немца, – дать его след псу. Для этой задачи он подобрал в погребе окровавленные путы, лежащие возле столба. Веревка с момента пребывания здесь немца успела пропитаться его запахом, и поэтому, как только Борька уткнул мокрый нос в нее, он тут же возбужденно залаял, пытаясь как можно скорее сорваться с места. Сергей не стал задерживать пса. Надев снегоступы, он дал Борьке команду и последовал за ним.
Солнце находилось в зените, что означало совсем скорое наступление темноты, в которой Ганса найти будет намного сложнее. Нужно было спешить.
Когда Борька побежал на север, Сергей сразу же понял, что пленник выбрал худший путь из возможных. Он шел туда, где на много верст окромя леса и заснеженных полей не было ничего. Вот если бы он взял чуть левее, на северо-запад, то через пару деньков пешего пути достиг бы финской границы. Если бы дошел, разумеется…
Далеко он вряд ли забрел, с его-то ногой…
Сергей тяжело закашлялся. Пришлось остановиться и простоять какое-то время, прежде чем режущая боль в горле самую малость ослабла, но не ушла окончательно.
Борька залаял, будто подначивая хозяина поспешить. Как раз в эту секунду с неба посыпался настолько пушистый снег, что закрывал большую часть обзора впереди.
Он поспешил за Борькой, попутно пытаясь отвлечься от боли, но горло точно стругали рубанком, превращая все внутри в мелкие стружки. Одна из таких, в виде окровавленного кусочка плоти, как раз вылетела из его рта, но он ее не заметил.
Или предпочел не замечать.
16
Вот бы сейчас превратиться в птицу, мечтал Клаус. Взлететь, оторваться от этого клятого снега, проникшего уже во все щели тулупа, и с огромной высоты посмотреть, куда черти меня занесли…
Из последних сил он ковылял по сугробам. Каждый шаг давался ему с неимоверным трудом. Особенно это ощущалось, когда нужно было опираться на жердь, чтобы перевалить раненую ногу вперед. В какой-то миг голова перестала соображать и сделалась словно чугунной. Казалось, он блуждает в сновидении, но только не в одном из тех прекрасных, где парит среди облаков, так часто снившихся ему. Этот сон, если он был таковым, разрывал его отчаянием. Отчаянием, где у пути, по которому он шел, не было ни конца, ни края. И он будет идти так до тех пор, пока не упадет.
Что и произошло спустя пару метров.
Он оперся двумя руками о жердь, чтобы перевести дух, и та вдруг треснула и сломалась напополам. Он попытался удержать равновесие и выставил вперед левую ногу, что и было самой большой ошибкой. Следующие несколько секунд в лесу разносилось эхо одиночного крика, наполненного агонией. Лежа лицом в сугробе, Клаус пытался отвлечься от боли в ноге, крепко сжимая голыми руками мокрый снег, но это помогло не сильно.
– Нужно отдохнуть, – шептал он успокаивающим голосом в сугроб перед своим лицом.
Подняв голову, он увидел, как из-за горизонта выглядывало заходящее солнце, забирающее с собой последние теплые лучи. Клаус понимал, что сейчас должен встать, найти новую опору для ноги и отыскать подходящее место для ночлега. Но при одной только мысли обо всех этих простых действиях ему сделалось дурно. Для него это было сродни восхождению на Эверест.
Тело так изнывало от усталости и холода, что он поддался самому большому своему желанию – поспасть. Не хотелось думать, не хотелось сопротивляться, не хотелось ничего, кроме как закрыть глаза и уснуть. Так он и поступил.
Тоби появился спустя несколько секунд. Он стоял возле него в одной рубашке с жилетом синего цвета поверху и тоненьких брючках. Русые волосы из-за заходящего солнца превратились в рыжие и ярко блестели. Стоя по колено в сугробе, мальчик, не отрывая глаз, смотрел на брата.
– Тоби, – голос Клауса дрожал. – Чего ты так оделся? Замёрзнешь же.
Мальчишка замотал головой.
– Не замерзну.
Клаус не стал спорить. С братом всегда было бесполезно спорить.
– А чего ты тут лежишь?
– Не могу встать.
– Почему?
– Нога болит.
– Почему?
– Тоби, – Клаус выдохнул. – Слишком много вопросов.
– А что с руками, ими можешь пошевелить?
– Не знаю.
Мальчик подошел вплотную к брату, взял его за левую руку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=69894589&lfrom=174836202) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Седмица – неделя (устар.).
