Расстелив холстину стал доставать пучки и ровненько раскладывать. Были тут знакомые мне травы такие как чебрец, мята, мелкая полевая ромашка, молодая крапива и даже макушки конопли. А были и совсем незнакомые, с феолетовыми листьями в виде пятиконечной звезды которые в тени чуть люменисцировали, имелся и стебель с бурыми листками – треугольниками, а вот ещё странного вида просто стебель завитый как бараний рог, и многие другие которые и описать то сложно.
«Некоторые виды трав странно выглядят, на Земле таких не встречалось. Но ничего не отменяло тот факт, что в нашем мире просто некоторые растения со временем исчезли, как и многие животные виды.»
Четыре дня мы в лес ни ногой. Я конечно же расспрашивал Фелани кто это был там в лесу. С горем пополам мне удалось выяснить, что это нечто вроде медведя, только больше раза в полтора примерно судя по описи, и склад тела немного другой. Словно у больших хищников семейства кошачьих. Короче в итоге, как я понял – это типо тигра только с медвежьей головой.
Когда я посетовал на такую беспечность старушки, она совершенно спокойно ответила что мне не стоит волноваться. Зверь этот редкий и его появление в здешних местах скорее исключение чем правило.
Я твёрдо решил перед следующим походом в лес обзавестись хоть каким то оружием. Не думаю что я справлюсь и с пистолетом против такого зверя, но не хотелось бы по глупости стать мясом для сией твари не обороняясь. А оружие где можно раздобыть?… Правильно – у кузнеца.
Всё-таки дорога мне к нему.
«А, чёрт! Ну почему мне не свезло попасть в новый мир хоть с какими то знаниями речи. Это не справедливо!… Хотя кому я жалуюсь?! Спокойствие. Только спокойствие, терпение и время. Не раскисаем!»
День за днём улетало время в этом новом для меня мире. Я сперва считать их пытался, дни эти. Даже пресловутые зарубки ставил на деревце, но так что бы Фелани не видела. Хотя всё чаще забывал сделать очередную, и в итоге пришлось бросить это дело. Но на вскидку я тут уже примерно полтора месяца по местному, ну плюс – минус. Каждый вечер я залазил на раскидистое дерево, прод которым расположился домишко Фелани и её маленький дворик, и вглядывался в звёзды. Ведь где-то там, в бескрайней вселенной, плавает шарик под названием Земля, где живёт моя семья и близкие… Где мой сын и жена.
В какой-то момент накатило так, что я стал подумывать о самоубийстве. Может тогда я вернусь в свой мир и своё тело?… А если нет? Может и правда самоубийцы попадают в место под названием Ад? Сейчас я уже не был атеистом, и верил, что всё таки есть некто, или нечто. У местных вон все двери изрисованы какими-то рунами да узорами, и как я понял – богами этот мир не обделён.
Эх!…
Вскоре мы снова стали ходить по ягоды, собирали кору дуба на ближних холмах и жёлуди. В лесу понад рекой, что правее от деревни, тоже росли некоторые полезные травы и мы разумно решили пока не рисковать ходить в лес за холмы. Местные объяснили что когда эта зверюга появляется в тех местах, то с пару недель туда лучше ни ногой.
Я через день изнурял себя тренеровками и Фелани только дивилась как меняется её сын. На кашах, фруктах и местной дичи, тело стало преображаться. Появилась кое какая мышца и теперь я был не худой, а жилистый. Для набора массы нужно мясо поболее чем птица пару раз в неделю. И этот вопрос надо решать. Хотелось бы с местными охотниками научиться зверьё бить. Разбавить рацион так сказать, да и делу обучиться. В травах я уже понемногу научился разбераться, и мог теперь заживляющую мазь сварганить, или от температуры отварчик замутить, но не более.
В целом же, пожив здесь, я заметил что в поселении не так уж плохи дела. Просто отчего то люди одевались висьма скудно и мало кого заботил их внешний вид. А уж подворья и подавно. Но у многих имелось дома малое хозяйство. Одни рыбачили, другие охотились, третьи занимались сбором грибов да ягод. Чуйка мне подсказывала, что всё не просто с этими людьми. Да тут любой крестьянин уже развернулся от души.
В общем – думы думались, дела шли!
Методом проб и ошибок приноровился ставить силки на мелкое зверьё. Там и делать по сути нечего – палка да петля. А вот найти тропку, замаскировать это дело, да успеть добычу вытащить вперёд хищника – это уже похлопотнее будет.
Раз поймал лису! Она жалобно так кричала когда я подходил к ней с ножом, что отчего то рука не поднялась её добить. Ну вот ей богу, как дитя малое плакала!… Пришлось отпустить шельму. Ток вот пока распутывал её, она умудрилась пару раз цапнуть меня за руку. Уколов от бешенства тут не делают, и я всерьёз переживал по этому поводу. Но Фелани, пожурив меня за бестолковость, сделала компрес из сборных трав и рука зажила за неделю, только маленькие шрамы остались от зубов.
Так меня и закрутила бытовуха новой жизни. Помогал чем мог названной матери, а та в свою очередь терпеливо преподавала мне местный язык. Понемногу стал общаться и с остальным людом. Они как то странно относились ко мне, с некоторым почтением и лёгким поклоном. Такое отношение меня обескураживало, а их выпученные глаза на мои ответные поклоны, ставили меня в тупик ещё больше. Поинтересовался у Фелани почему так? Ну ладно она, лекарь-знахарь у них деревне, оно понятно. А я чего? Но старушка лишь рукой махнула, мол не бери в голову.
Ну и ладно. Как хотят так пусть и будет.
Теперь я постоянно ходил на пристань к заплывавшим торгашам. Язык на уровне разговорного худо – бедно освоил. С сильным, ярковыраженным акцентом, но освоил. Стал на пристань ходить сам, без Фелани. А чего там? Что брать я и сам уже знал. Изобилием разнообразия тут не пахло и подавно, стандартный набор круп, кое какой посудины, да остального по мелочи. Что странно – денег не видел! Старушка обмолвилась как то, что вообще денежная тема у них есть. Но здесь она оказалась бесполезна почему то, и бартер вышел на передний план. Странно, сам понимаю, но так тут у них сложилось, и как тут чего – не мне решать и тем более уж возмущаться.
Вобщем за всей движухой незаметно летели дни, недели и вскоре появились первые, едва уловимые признаки наступающей осени.
Приноровиться к тому, что здесь четыре месяца в сезоне, вышло не сразу, сказывалась привычка думать своими мерками и считать.
Нет, ну представьте – шестнадцать месяцев в году! Неделя в моем понимании, как оказалось здесь отсутствовала. Здесь в деревне дни считались просто так, по порядку. Месяц состоял из тридцати шести дней вот и всё. Никаких семидневных недель тут не было, и без разницы вторник ли, или среда на дворе. Как хотите так и понимайте. Хочешь отдохнуть? Скажи себе что завтра суббота, и вуаля – у тебя наступил выходной! Просто и без затей. Как остальные живут в «большом мире», понятия не имею! Но в этой деревеньке это работало прекрасно. Один понедельник и пять суббот – легко!
Другое дело, что лентяйничать тут без вариантов, иначе тупо нечего будет жрать и одевать. Ткацких мастерских тут не ваяли, и все шили себе одежду сами, некоторые вообще в шкурах ходили, другие материю выменивали у торгашей с лодки. А вот у них она наверняка с «большой земли» так сказать, и весьма не дешёвая. Уж рукодельную ткань от станочной я отличал. Хотя и шкуры носили, не брезговали, но скорее всего они были подспорьем, потому как на них был спрос тех же плавающих барыг и за добротную пушнину можно было выменять немало. Другое дело скажи её добыть и выделать, вот это да.
Вообще, немного пообжившись, я понял что резкова то сделал выводы по жизни и быту поселения. Ну тут уж простите, сыграли роль привычные мне стандарты прошлой жизни. Безусловно в моём мире и времени такие поселения считались убогим захолустьем в котором кроме стариков да алкашей никто не живёт.
Почуть подучив язык и кое как общаясь с местными вокруг, я всё больше понимал, что на такое житие – бытие посёлка, имеются свои причины.
Учитывая все странности что я видел и узнавал, меня всё больше начинает интересовать один вопрос!.. Что это в конце – концов за мир?!
17.04.2023 19:20
ИНОЕ НАЧАЛО
Глава 4
Уже месяца три примерно прошло с тех пор, как я оказался в непонятном и новом для меня мире, времени или измерении, бог его знает как ещё сказать. Более точно сказать не берусь. Так то здесь те же люди, одно солнце, одна луна и небо голубое. Таже сила тяжести на земле и воздух как там, в моей прошлой жизни, только в разы чище. Сложно что-то сказать конкретно, но возможно я в далёком прошлом, где то на заре средневековых времён, просто перенёсся в тело дальнего своего предка. Возможно и так. Теперь я уже не знаю наверняка где выдумка, а где и явь. Ещё не так давно я и думать не мог что со мной может случиться «перенос» однако поди ж ты!
Мало по малу я начал более менее сносно говорить на местном языке. Во многом благодаря Фелани, её святой терпимости, ну и суете жизни в этом богом забытом поселении. Там слово, тут жест, где-то кивок, в сердцах плевок, так и учимся – живём.
Менялы регулярно приплывали за это время. Были и те что приходили раньше, были и другие, новые, уже полноценные торговцы. У них то и выменял кузнец (уж не знаю на что) груду старых, побитых жизнью клинков, железные части лат и дырявые шлемы. Вобщем металлолом. Ну вот, а я всё думал откуда он металл берёт. Мастеру пришлось нанимать двух крепких парней что бы дотащить кучу металла до кузни.
Выбрав погожий денёк, отправился я наконец-то к кузнецу. Естественно понимал, что особого разговора не будет, но я понимал что общаться надо чаще с окружающими людьми, что бы быстрее научиться разговаривать на их языке. С Фелани уже вроде бы всё нормально выходило, но очень часто больше на интуиции друг друга понимаем.
Его дом найти в десятке дворов не сложно – в лучших традициях над ним стоял дым очага и над окрестностями раздавался металлический лязг кувалды, ударяющей по наковальне.
Дом мастера был сложен подобротней чем у остальных. Сразу отметил что наполовину он состоит из блоков глины, обложенный камнем-пластушкой, а часть из бревна, и такая же как у остальных камышовая крыша. К самому дому пристроена мастерская из той же глины, но тут уже крыша черепичная – уродливая, сделанная на скорую руку и кое как, но смотрелась невпример лучше чем крыши из камыша и прочей растительности. На обоих зданиях добротная дверь и окна с остеклением из непонятного, мутного материала.
«А кузнец не простой так видать. И домишко слажен и черепицу на кузню кинул. Почему другие так не делают? Вопрос…»
Когда я вошёл в кузню, мастер был занят. Он раз за разом долбил заготовку на наковальне. В одной руке молот, в другой – щипцы нехилого калибра. Искры то и дело разлетались в стороны. Кусок металла, раскалённый до красна, нехило так пылала жаром, но заметно что мужик явно привык уже.
– Добра вам в дом! – как пологается по местным обычаям поприветствовал я здоровяка, махнув ему рукой в приветственном жесте.
Удивлённо (как мне показалось) он повернулся и взглянул на меня. Быстро окинул хмурым взглядом с ног до головы, словно осматривал одну из своих заготовок.
Кивнул:
– И Вам добра. – он ткнул молотом на лавку за небольшим столом что стоял тут же.
«Понял, сэнсэй занят!» – мысленно ухмыльнулся я.
Провозившись ещё минут пять – десять (от звона думал у меня голова лопнет!) мастер удовлетворённо крякнул, осматривая свою работу, и отложил инструмент. После, выглянув зачем то во двор, плотно прикрыл добротную дверь, и повернулся ко мне.
– А я всё жду и думаю – когда же ты появишься?
Я чуть с лавки не свалился…
Чувак на чистом русском говорит!
«Так значит всё таки на Земле, но в далёком прошлом?! А с другой стороны – там диалект другой вроде как должен быть. Чай поди не тупые, начитаны! Но у него явно произношение моего времени! Что за хрень тут творится!?»
– Ты говоришь на русском? Как… Откуда!? В каком мы сейчас году? – не произвольно выпалил я, подобрав челюсть со стола.
Кузнец хмуро посмотрел на меня и шикнул:
– Тихо ты! Галдишь сильно.
Он махнул рукой приглошая пройти за ним через дверь, что связывала дом и мастерскую.
Домишко изнутри выглядел у кузнеца куда добротней чем местные лачуги. Видно, что мастер любит порядок и аккуратность. Во многих вещах у него я узнавал контуры своего времени и мира, из своей жизни. Особенно мебель! С дизайном мебели у местных просто полный абзац.
Я подождал пока он умоется и скинет фартук.
Снизив голос до полушёпота я раздражённо негодовал:
– Да ты с ума сошел?!… Я нихрена не понимаю что происходит вокруг и как я тут оказался! Больше трёх месяцев брожу по этому Кукуево и думаю что я один тут такой, а тут ты…
Я готов был накинуться на него с кулаками и по одной волосине выдергать ему к чертям собачьим всю бороду!
– Хых, – усмехнулся кузнец. – Да, чувство незабываемое. Я когда услышал тебя первый раз, сам ошалел. Вспоминаю когда сам тут оказался – как вчера было! Я когда почти пару год назад здесь очутился, чуть умом не двинулся… Ладно, теперь присядь, я кваску плесну.
Кузнец откупорил кадушку в углу, в нос сразу ударил кисловатый запах брожения. Нацедив по кружке напитка, присели за стол.
– Год спрашиваешь какой? – наконец заговорил он. – Год семьсот пятый от Перелома, месяц – жатвень, по нашему примерно как сентябрь, 27 день. Здесь, – он обвёл рукой комнату, но я понял что он имел ввиду, – время тут не важно. День идёт ко дню. Местные только месяцы считают и дальше чем пару недель – для них не существует.
– Погоди, погоди! Что значит от «Перелома»? Какой это год?… Это же прошлое, так?!
Собеседник сделал большой глоток.
– Или не так? – почуяв неладное переспросил я.
– Многого я тебе не расскажу – потому как сам не знаю. Скажу сразу – это не Земля и мы ни в каком ни в прошлом. Это совсем другой мир! Не могу сказать планета или нет, но мир не наш.
«Вотжешь…! Ну вот чувствовал, что что-то не так! А ведь всё как на земле: трава, зверьё всяко разное, природа, воздух и небо с луной. Но в глубине души сидел червячок и точил мысль сомнения. Особенно после того как походил на сборы трав с Фелани. Ладно, послушаем дальше. Всё чудесатее и чудесатее!»
– Я тут примерно год уже. Зовут меня Михаил Олегович Плетнёв. По местному теперь Михан Здравый.
Я удивленно повёл бровью.
– Тут не принято так долго называть своё имя, если ты не аристократ. Когда воскрес, тут неподалёку в лесу, думал с ума сойду. Шарился по окрестностям, жрал корешки да ягоды, жил в землянке по первой. Простуду подхватил, думал помру в своей лачуге. Но благо меня нашли местные селяне, приютили. Я не стал им говорить откуда я тут появился, а они и не особо спрашивали в виду того, что языка то я не знал! Вобшем не прогнали, не убили, ну думаю, и то ладно. А ведь той жизни я был геологом, и диалектов много знал таких, что не каждый лингвист знает. А тут… – Мишка задумался на секунду, словно в себя ушёл, потом встрепенулся и вздохнул.
«Год на подножном корме? М-да уж, не свезло тебе земля!»
– Имея небольшие навыки, путём проб и ошибок научился кузнечному делу. Правда с ресурсами тяжеловато, но так я и не в промышленных масштабах. Местные как узнали что ковать могу, так от радости всем селом дом поставили и кузню.
– Ты уж извини меня, но на супер строителей и хозяйственников они вообще не тянут. Кто они такие? Такое ощущение что они находятся в аппатии. Живут, потому что умереть боязно.
– Заметил значит? – он дёрнул щекой и как-то странно на меня посмотрел, не радостно совсем. – На то причина есть, ты уж не сомневайся. По слухам, я просто не выпытывал, сам понимаешь, но вроде как выселили сюда их из-за болезни какой-то.
«Хм, да что вы говорите!?»
– Ладно, – махнул я рукой. – Давай о них потом. Ты то как тут оказался? Я имею ввиду что я не помню, что случилось со мной в том мире.
– Счастливчик. – он вздрогнул. – Убили меня там, на Земле. Застрелили браконьеры. Я по роду работы много где там был, много где приходилось бродить в изысканиях. Вот и набрёл однажды. У них пять лодок красной икры набито, и весь берег в рыбе. Не в то время, не в том месте, чисто случайность. Или судьба, теперь уж даже не знаю. Вобщем грохнули меня не долго думая, прям на месте. Когда тут очнулся, в лесу за холмами, тоже думал что на Земле. Тяжко поначалу было. Раз чуть волки не сожрали, а они тут раза в два больше земных. Короче пришлось повыживать. Как оклыгал чуть, да освоился, стал строить планы перебраться в какой нибудь город, там людей побольше и кузнец всегда пригодится.
