Я пытаюсь распланировать свои дальнейшие движения. Начало своих движений. Я еще не знаю, куда пойду, да это и не важно. Главное, сделать самый трудный первый шаг. Дальше – по инерции. Только успевай удерживать равновесие.
Я сосредотачиваюсь до дрожи в коленях. И аккуратно выставляю вперед правую ногу. Получается не так грациозно, как было задумано. Меня трясет и шатает из стороны в сторону. Еще этот ублюдский ветер прямо в лицо… Мог бы дуть в другую сторону.
На негнущихся ногах, словно какой-то инвалид, я продираюсь сквозь пространство. И время. В обратном направлении.
Опершись рукой о стену, я иду куда-то вперёд. Очень медленно. Шаг за шагом.
Я не собираюсь возвращаться в «Райские кущи». Не собираюсь больше унижаться и упрашивать. У меня еще осталось немного гордости и самоуважения.
Я просто хочу покинуть это место. Но я так устал… Пожалуй, я присяду вот здесь. На тротуаре… Я просто сяду здесь. Переведу дух, соберу мысли в кучу, а затем пойду дальше. Куда дальше? Неизвестно. Неважно.
Я ужасно устал, потратил огромное количество сил на этот героический поход… Поэтому теперь необходимо отдохнуть. И перевести дух.
К черту.
Я практически валюсь на тротуар. Но в последний момент все же успеваю упереться руками и зафиксировать положение. Потом я разворачиваюсь и плюхаюсь на задницу.
Все. Дело сделано.
Мне нужно подумать. Но я не могу. Голова совсем не варит. Мне нужно решить пару проблем. Насущных проблем. Но сейчас – это непосильная задача.
Похмелье просто невероятное! Кто и зачем его придумал?!
Все дело в деньгах… Мне необходима целая куча наличности. На протяжении всей моей, так называемой, жизни мне постоянно нужны деньги… Вот и сейчас тоже. Но где взять такую большую сумму? Не имею ни малейшего представления…
Вчера в одном подпольном казино я проиграл в карты все, что у меня было. Все, до последнего гроша. Тогда я взял в долг. Чтобы отбить утраченные капиталы. Я взял в долг у хозяев заведения. Серьезные ребята (хотя не такие серьезные, как те, кому я задолжал ещё раньше, за одно дельце). Бандиты, все дела. Дали мне в долг, чтобы я смог отыграться. И это с учетом того, что я уже был им должен. Кажется…
Под пять процента в неделю эти «великодушные» люди, эти ростовщики кредитуют всех желающих (боюсь представить, сколько процентов капало на мой долг по тому самому дельцу…).
Благодаря им всем у меня теперь просто ужасная кредитная история…
Вчера в одном подпольном казино я взял в долг, чтобы отыграться. Но проиграл. Зла не хватает, когда начинаю играть в этот проклятый покер! Я взял в долг еще. И проигрался подчистую. Тогда я взял в долг третий раз. И просто нажрался на эти деньги (о своем первом долге я предпочёл не вспоминать, а представить, что со мной сделают за неуплату, просто-напросто боялся).
Поскольку я ранее уже задолжал хозяевам расчудесного игорного дома, обанкротившего меня, они великодушно предупредили о том, что завтра (уже сегодня) потребуется вернуть долг. Я купил у них на их же деньги наркоты и свалил.
А потом наступило утро… Слишком быстро… «Райские кущи»… Зазнайка-Бармен, не желающий налить выпивки… Башка раскалывается… В карманах снова пусто… Как же так… Сегодня я точно сдохну… Либо меня прикончат хреновы господа коллекторы, либо похмелье доконает, либо приближающаяся ломка сотрет в порошок…
Кстати, о ломке. Это проблема номер два в списке моих глобальных проблем. Я знаю, что она скоро придет. Она уже маячит на горизонте. И я начинаю чувствовать её отголоски.
Так вот, когда она придет, похмелье, терзающее меня с утра, покажется детским лепетом, аперитивом перед о-о-охренительной трапезой. Мне просто необходимо ширнуться. И как можно скорее. Но проблема номер один напоминает о полном отсутствии денег и, как следствие, невозможности решить проблему номер два.
А также напоминает о несбыточности моих мечт.
Я сдохну прямо здесь, на грязном вонючем тротуаре, перед занюханной забегаловкой, раздираемый похмельем и ломкой, трясущийся в конвульсиях и испражняющийся прямо под себя… Волшебная картина из яркого красочного сна восьмилетней школьницы.
Или просто – моя суровая реальность.
Слава богу (в которого я не верю), что в кармане куртки удалось найти полупустую пачку сигарет. Этот факт на пару минут делает жизнь менее невыносимой.
Безуспешно чиркаю зажигалкой и, когда пламя, наконец, разгорается, жадно втягиваю в себя сладкие яды. Которые убивают меня, как и все в этом враждебном мире. Я сижу, сгорбившись, понурив голову, не в силах шевелить ничем, кроме руки, держащей сигарету.
Слышу, как дверь бара в очередной раз открывается, кто-то выходит на улицу и встает в стороне от меня. Эти охранники, остолопы, возомнившие о себе невероятно много. Я чувствую их беспросветную тупость даже спиной.
У них в головах настолько мало серого вещества, что они не способны понять свою абсолютную и безоговорочную никчемность.
И я, и эти высокомерные ничтожества – биологический мусор. Мы – пустое место. Низший сорт, а, вернее, просрочка. В этом – наше единство. Этот неоспоримый аспект роднит нас.
Отличие между нами заключается в том, что я в полной мере осознаю, каким мусором являюсь, и куда меня все это приведёт. А доблестные безмозглые охранники бара «Райские кущи» возомнили себе, что для чего-то нужны этому жалкому и в то же время безжалостному обществу. Такие люди, как они, ошибочно считают, что им дано что-то решать. Довольно распространённое заблуждение… Девяносто процентов дурачков, населяющих Земной шарик, думают точно также.
В силу своей твердолобости и чрезмерной физической развитости друзья-охранники никак не могут постигнуть простейших принципов мироздания. Идеальных принципов. Их идеальность и простота заключается в полном их отсутствии.
Все вокруг – болваны и мерзавцы. Хоть это вы, черт возьми, понимаете?!
А теперь включаем логику (если, конечно, кто-то вообще способен это сделать).
Внимание!
Если все вокруг тебя – болваны и мерзавцы, а вокруг меня – точно такие же болваны и мерзавцы, я (и ты) – один из них. Получается, что все вы, до одного, в числе того же самого безмозглого стерилизованного стада. Пасущегося в поле и щиплющего генномодифицированную травку в то время, пока политиканы, проповедники и прочее отребье ведрами льют нам в глаза и уши свои лживые россказни.
Нас всех согнали на это поле. Кого на откорм, кого на убой. И ни черта нам с этим не поделать… Наши слабости на виду. Поэтому нами легко помыкать.
Мы не способны на контрмеры. Мы не способны на осмысленные действия. Ведь в нас совсем не осталось любви. Она больше не питает наши сердца. И не дает сил драться. Бороться за неё. За любовь.
А за что ещё стоит бороться?
Поэтому нам осталось только зажать в зубах сигарету и, увидев свое отражение в зеркале, отвернуться. Чтобы не смотреть самому себе в глаза. Чтобы не видеть в них горькую правду.
Моя сигарета неторопливо тлеет, источая невыносимый смрад. Такой же невыносимый смрад сейчас источаю я сам. Да и вся моя жизнь. Поэтому рядом со мной не задерживается ни один человек – вонь просто ужасная. Иногда и мне самому становиться невыносимо.
Жить.
Прямо перед входом в «Райские кущи» тормозит тачка. Я не вижу её, так как по-прежнему не в состоянии пошевелиться и поднять голову. Вижу один только тротуар, на котором сижу. И ботинки. Ботинки. Ботинки. Ботинки.
Мимо проходит очередная пара этих бесчисленных ботинок. Торопливый шаг. Похоже, что у приятеля такие же проблемы, как у меня (похмелье). Или просто очень хочется выпить. Вслед за ним в бар возвращается охранник.
Я пытаюсь поднять голову. Любопытство сильнее боли. Пока не потемнеет в глазах.
И вот я ослеп, на хрен. Крайне неудачный день. Я вновь обессиленно роняю голову на грудь.
Это роскошный черный Роллс-Ройс Фантом. Тачка, которая остановилась на парковке минуту назад. Я все же разглядел её, прежде чем ослепнуть.
Роллс-Ройс Фантом, мама! Увидеть подобный автомобиль удается всего пару раз в жизни. Почему мой первый раз стал таким коротким?
Этот Роллс-Ройс, словно ослепил меня своей роскошью. Своим великолепием.
Но мы-то все прекрасно знаем, что на самом деле меня ослепило гребаное похмелье.
Двигатель Роллса не заглушен. Фары разгоняют утренний сумрак города Ангелов.
Возле тачки стоит какой-то хрен в черном костюме. Похож на телохранителя. Под пиджаком явно бронежилет. Небольшой бугорок в районе подмышки – кобура. На лодыжке – то же самое.
Этот хрен курит. Переминается с ноги на ногу. И оглядывается по сторонам. Явно хочет ссать. Но не решается оставить тачку.
Правильно. В Старом городе нужно проявлять максимум бдительности.
Но, кажется, этот хрен все-таки не выдержал. Я слышу удаляющийся топот ботинок.
И происходит что-то… что-то необъяснимое… В моей голове вдруг сам собой запускается мыслительный процесс. И эти самые мысли начинают оформляться в полноценную, полноразмерную идею. Они настолько ясные… Эти мысли… Таких ясных мыслей у меня не появлялось уже давно.
Вот оно – решение всех моих проблем. Вот билет на поезд, следующий маршрутом прямиком до хваленого светлого будущего.
Во второй раз за сегодняшний день я превозмогаю себя. Во второй раз за сегодняшний день я хочу сдохнуть, я просто мечтаю о смерти, это, черт возьми, единственное, что мне сейчас необходимо. Во второй раз за этот долбаный день я пытаюсь превратиться из полнейшего дерьма обратно в дерьмового человека.
Я открываю глаза. Прозреваю. Я поднимаю голову. Я встаю на ноги. Не хватает только пафосной геройской музычки. Выглядело бы довольно эпично.
И вот я бегу. Если, конечно, это можно назвать бегом… Ковыляю в ускоренном темпе. Усердно пытаюсь удержать равновесие. Но, тем не менее, шатаюсь из стороны в сторону.
В моей голове – ураган. Как и в моем желудке. У них разная природа, но бушуют они одинаково. Ураган мыслей в голове. И ураган продуктов выделения в желудке.
Как же плохо… Когда это, наконец, закончится?
Конечно, вопрос риторический. Я знаю, что будет только хуже.
Доковыляв до Роллс-Ройса, я падаю на колени и начинаю блевать. Ураган, бушевавший в желудке, вырывается наружу. И я становлюсь немного чище. Буквально. Это не метафора. В моем организме в буквальном смысле становится меньше шлака.
Я утираюсь рукавом и распахиваю дверь Роллса. Я падаю на водительское кресло и перевожу дух. Внутри все еще что-то бурлит. Но уже спокойнее. Спокойнее…
Я на взводе. В крови кипит адреналин. Он возвращает мне сознание. Возвращает способность действовать. Чертов адреналин. Как хорошо, что ты есть.
Судорожно хватаюсь за руль, ставлю ручку переключения передач в положение «драйв» и топлю педаль газа в пол.
Твою мать!
Твою мать!
Твою мать!
Что я такое творю?! Что со мной происходит?
Твою мать!
Я вылетаю с парковки. Накручиваю руль то вправо, то влево. Двигатель ревет, словно возмущённый тем, что я вытворяю.
Я быстро оказываюсь на шоссе. Направляюсь в недра Старого города. Там я смогу укрыться. Там я смогу избавиться от тачки. И расквитаться со всеми долгами. Там же я смогу исцелить свой разум и вернуться к жизни. На время.
Тем двоим уже не догнать меня. У них не было ни шанса. Я угнал их крутую тачку. Чтобы начать погоню, им понадобится еще одна. Но возле «Райских кущей» они вряд ли найдут машину, которая так легко сможет тронуться с места.
Они теперь надолго там застряли. А я за это время избавлюсь от их роскошного лимузина. И даже, думаю, успею вмазаться первоклассной наркотой. Этим придуркам никогда меня не найти.
Найти что-либо или кого-либо в Старом городе – задачка очень непростая. Старый город, как хренова пустыня или непролазная чаща тропических джунглей – можно порвать себе жопу от усердия, но так ничего и не найдёшь. Можно десятки лет идти за призрачным светом маяка на горизонте, но в итоге ухватишься за обыкновенный мираж.
Старый город… Бессовестный мошенник. Но иногда только он способен меня понять. И помочь. Он – моя злая мачеха. И моя мать-настоятельница. Я мечтаю сбежать. Но Старый город не отпускает меня. Я мечтаю забыть. Я мечтаю исчезнуть. Навсегда стереть себя из летописи этого ада.
Но прекрасно понимаю, что без него мне не жить. Город – тяжелая ноша, которую я буду тащить до самого конца. Город пьет мою кровь. Литрами. Он жрет мое мясо. Обгладывая кости. Он бесконечно насилует меня. Прямо в задницу. И я терплю все его выходки. Потому что он терпит мои.
Потому что я дышу его воздухом.
Мой чертов город Ангелов. Моя среда обитания.
Я оставляю позади себя километр за километром. Пот градом катится по лицу. То ли из-за похмелья, то ли из-за стресса… Да, сейчас я очень нервничаю. Ни один зажравшийся психоаналитик не смог бы подлечить мои расшатанные нервишки.
У меня свой психоаналитик – героин. Он решает все мои проблемы. Даже те, которые создает сам.
Мой духовный наставник. Гуру, как говорят просвещенные богатеи из Нового города. Героин учит меня жизни. Одновременно готовя к смерти.
Героин ставит меня перед выбором. Каждую секунду он заставляет меня выбирать. Все очень просто: жизнь или смерть. Укол или неистовая ломка. Как же просто… Так просто, что хочется ржать во все горло. Героин делает мое существование невероятно простым.
Конечно, шероховатости присутствуют в любой поведенческой стратегии. Хотя я не стал бы называть наркоту стратегией своей жизни. Скорее упрощенной моделью подыхания.
Подыхание… Не знаю, есть ли в словаре такое слово. Но оно идеально описывает мое положение вещей.
И вот, когда пот начинает застилать глаза, я облизываю языком сухие потрескавшиеся губы и думаю о нем. О наркотике. Ломка, не торопясь, берет меня за горло и сжимает, сжимает, сжимает свои худые, но невероятно сильные пальчики.
Ядовитый зловонный коктейль. Смесь похмелья, приближающейся ломки, килотонн адреналина и липкого холодного пота.
Я чувствую все. Мою голову просто разрывает от всего, что я чувствую. Боюсь, моя не обременённая мозгами голова может не выдержать подобного давления.
Сердце набрало такой бешеный ритм, словно я обожрался дисков. Словно у меня передоз. Нечем дышать. Я хватаю воздух ртом, как будто пытаюсь откусить кусок. Но подонок не желает лезть в мои легкие.
В голове остается одна мысль – как бы не влететь в столб или во встречный автомобиль. Конечно, я переживаю не за собственную сохранность. Я беспокоюсь за тачку. Разбитая в лепешку она на хрен никому не нужна. И никто мне за неё не заплатит.
В таком случае, все было зря. В таком случае, мне лучше будет подохнуть в этой (гипотетической) автокатастрофе.
На самом деле, я не так безнадежен, как может показаться на первый взгляд. И на второй. И на третий тоже. Но никогда и никого в этом не стану убеждать… Плевал я на мнение умников вокруг себя. Я лучше преспокойно ширнусь и растворюсь в треклятой героиновой эйфории.
Город Ангелов располагает лишь категориями. Мы – низ. Они – верх. Неба жители. Они отстроили себе город в городе. Чтобы отстраниться от нас. Новый город. Чтобы жить новой жизнью. Объятой роскошью и дорогими наркотиками.
О чем я сейчас действительно жалею, так это об отсутствии нормального прихода. Иногда по вене пускаешь такую дрянь, что конечности парализует, а сердце то разгоняется, то останавливается вовсе.
Вот и весь приход…
