Вячеслав Кислицын "Исетский часослов. 300-летию Екатеринбурга"

«Если вы не бывали в Свердловске»,
Приезжайте, он там же стоит,
Где Исеть омывает неброский
И холодный уральский гранит.
Вы пройдитесь по улицам нашим,
И почувствуйте солнечный свет,
На проспектах прямых «Уралмаша»,
Убегающих на «Вторчермет».
Там петляют тропинки Уктуса,
Что запутал» далёкий» «Химмаш»
Их распутать – большое искусство,
А искусство – приятная блажь.
И приятная блажь для поэта
О булыжной сказать мостовой —
В камень древний дорога одета
И давно стала нашей судьбой.
Помнит камень шаги мушкетёров*
Павших в битве под Бородино,
Помнит танковый рокот моторов —
Так звучала война над страной,
И поэты в боях погибали,
Выживали смертям вопреки,
Словно сделаны были из стали,
Для стальной стихотворной строки.
Только время и жизнь не щадили
(Время даже сильней, чем война),
Укрывая забвением пыли
Эту сталь и её имена.

Утро гасит огни перекрёстков,
Так задумал хитро Драматург…
Если вас забывают в Свердловске,
Возвращайтесь в Екатеринбург.

*29 ноября 1796 года из 5-го и 6-го Сибирских полевых батальонов, образованных в 1786 году в Екатеринбурге (https://ridero.ru/link/mIZzakoPSb), был сформирован Екатеринбургский мушкетёрский полк в составе двух батальонов по шесть рот в каждом.

31 октября 1798 года полк назван по имени своего шефа мушкетёрским генерал-майора Певцова (https://ridero.ru/link/pRl4nAEwp60hb1IR4uiYO) полком; 31 марта 1801 года вновь назван Екатеринбургским мушкетёрским; 30 апреля 1802 года приведён в состав трёх батальонов по четыре роты в каждом.

В период Наполеоновских войн (https://ridero.ru/link/N-HGBIU7hkhUHy) полк вёл активную боевую деятельность.

В Екатеринбурге nostalgie

В Екатеринбурге солнце часто хмурится.
Летом дождь и слякоть, а зимой мороз,
Но когда идёшь ты по весенней улице,
Вся в потоке света, резь в глазах до слёз.

На проспекте Главном мы с тобой встречаемся
У Свердлова Якова и смотрит «универ»,
Как идём обнявшись, улицей спускаемся
Вниз к Исети шумной, где старинный сквер

Весь в гранит закованный над рекою серой.
Виден шпиль от ратуши с красною звездой,
Что была нам символом нерушимой веры,
До небес возвышенной, но такой земной…

Здесь эпохи древние и эпохи мрачные
Воды неспокойные в Лету унесли.
Но стоим с тобой мы, на любовь удачные,
Бронзой каменеет вождь чуть-чуть вдали.

А трамвай тринадцатый, для меня счастливый
Номер. Он везёт нас к тебе на ЖБИ*.
Молодо и зелено, век неторопливый,
И душа под курткой о любви трубит.

Где вы, годы вешние, канули куда вы?
Шумен южный берег озера Шарташ,
На песчаном пляже камушки шершавы,
Как шершав у сердца древний город наш!

С внуками по берегу камушки пинаем,
И голыш запущенный падает на дно,
И пугливо в небо утки рвутся стаей,
И лениво ветер шевелит волной.

* ЖБИ – посёлок завода железобетонных изделий.

На улице Панельной

Мой старый дом корнями в землю врос,
Где во дворе я бегал в тюбетейке,
А возле в небо выросших берез
Уже давно отсутствуют скамейки.

Мы здесь влюблялись в самый первый раз
И сигареты первые курили,
А чужакам частенько били в глаз
И первый раз портвейн в подъезде пили.

Давно снесен тот старенький забор,
Где я когда-то просто и с размахом
Ночной порою, чувствуя задор,
Девчонки имя написал без страха.

Оно светилось даже в темноте,
И на него с утра глазели окна.
Ну, где вы, где, денёчки наши те,
В каких дождях девчонки наши мокнут?

Кто согревает их своим теплом,
А может, греют их одни лишь стены?
Давно не пили вместе за столом
И не считали в семьях перемены.

Давно я вас не видел, мужики,
И забываться стали ваши лица…
Кто вышел в «люди», кто-то в старики,
Кому-то просто – насмерть вышло спиться.

Мы в детстве были дружною толпой
И не любили мудрые вопросы.
Я помню, как весёлою гурьбой
Во двор сажали юные берёзы.

Они росли, росли куда-то ввысь,
Теперь их кроны подпирают небо,
А мы по жизни взрослой разбрелись,
И разберись теперь: где быль, где небыль?

Брожу я редко между тех берёз,
Всё недосуг в эпохе канительной.
Мой старый дом корнями в землю врос
На нашей с детства улице Панельной.

Про улицу, город, прохожих

Опять мы с тобой об искусстве,
А тропы укрылись травой.
Любовь – это дети в капусте,
Но аист летит стороной.
Ты топчешься в чёрном квадрате,
Не зная, где выход, где вход.
На Вайнера – местном Арбате —
Шатается праздно народ;
Из бронзы застыли стату?и,
На солнце блестят, как броня.
Я с детства уже не рискую
Купать на рассвете коня.
Он красный, а озеро сине,
А Водкин – конечно, Петров.
Железные кони России
Доели траву на Покров.
Но травка опять зеленеет,
И в город приходит весна.
Девчонка идёт по аллее
(Смотри, как она хороша!)
И ловит случайные взгляды…
А правда сегодня – в ногах.
Алеет, как знамя, помада,
Но «Еже писах и писах»
Про улицу, город, прохожих,
Снующих меж них голубей —
Все голуби чем-то похожи
Пустой суетой на людей.

Смотри, как воркует голубка,
А голубь воркует в ответ;
И солнце дымится, как трубка;
И в городе плавится свет.

Сквер у Пассажа

В тот год здесь был тенистый сквер,
В нём от жары скрывались дамы
За час, за два до всех премьер,
Купив билет в Театр Драмы.
Сидел в своём гнезде глухарь*,
Пока без денег и бездумно
Они смотрели на товар
В витринах старенького ЦУМа.
И ты меня тогда ждала,
В том мае, стоя у киоска
«Союзпечать», юна, мила
В цветастом платьице неброском.
И ветер платье шевелил,