Анастасия Альт "Те, кто живут давно. Рэдмаунт и Охотник"

– Всё удалось? – спросил Тед у Патрика Делани Хидл О’Лири, севшего в машину.

– Более чем. Он очень страдал, если тебя это интересует.

– Спасибо, – коп с облегчением вздохнул и закрыл глаза.

– Тебе спасибо, детектив. Я получил удовольствие. Подвезёшь до аэропорта?

– Конечно же!

Они выехали на шоссе, молчали в дороге. Тед несколько раз покосился на своего пассажира, скрестившего руки на груди, прикрывшего глаза, и, кажется, задремавшего.

– Слушаю тебя, Рэдмаунт.

– Я ничего не говорил! – Тед аккуратно перестроился в ряду.

– Да, ты молчишь и демонстрируешь невербальное не конгруэнтное поведение. Ты хочешь спросить меня о ней. Так вот. Я не видел Елену уже лет пять. Знаю, что в прошлом году она жила с Марко в Чили. Он ищет средство для смерти, лекарство.

– Для смерти?

– Да. Он изучает феномен Живущих Давно, его цель – избавить нас от бессмертия. Найти ключ. Занят расшифровкой ДНК, и тому подобное. Но, насколько я в курсе, пока все генетические исследования безуспешны. Наша кровь и клеточный состав тканей постоянно изменяются. Ему не удалось зафиксировать эту мутацию ни разу, – Патрик достал пачку сигарилл. – Даже отпечатки пальцев другие после каждой смерти, мы проверяли.

– Пожалуйста, не кури в машине, хорошо?

– Как скажешь, детектив.

Новая серая тетрадь.

В какой-то степени, наверное, это больше похоже на сделку с тёмными силами, как в старых страшных сказках. Но ведь они действительно помогают мне.… Продал ли я уже свою душу?

Наверное, скорее, я рад, что знаком с Теми, Кто Живут Давно. Недавно подумал, что кроме них, напарника на службе, Глэдис, её сиделки и Майры в моей жизни и друзей-то нет никаких. А нужны ли ещё друзья, когда есть такой шикарный цирк-зоопарк?!

Сегодня видел в сводке информацию о новом убийстве. Семнадцать ножевых ранений! Жуть какая! Точно, у кого-то опять башню сорвало. Лето на исходе. (На полях карандашом: «За своей крышей смотри, чудила!»)

К нему в кабинет заглянул Тоцкий. Он ниже Теда по росту, но вдвое шире, крепкий и плотный, любитель потягать железо в зале. Михаил обладает не очень приятной, но примечательной внешностью, почти бесцветный, как в отбеливателе вымоченный. Слишком светлые волосы, брови и ресницы становились яркими и заметными, только когда коп багровел от гнева, тогда он был страшен и грозен. Ещё его отличала усердная религиозность, но при этом какая-то своя собственная вера.

Рэдмаунт, впервые встретившись с ним, с неприязнью подумал: «Я занял место Уилкса и обзавёлся собственным громилой Митчеллом!». Но быстро привык к внешнему виду напарника, убедился в профессиональной подготовке и оценил в нём преданность работе и старательно запрятанный добрый характер,

– Тед, ты видел новости вчера?

– Да, Миша. Радченко погиб в результате несчастного случая.

– Нет. Это был Божий пламень! Его покарал Небесный суд, раз мы не справились! Уверен, он в аду теперь! – значительно покивал Тоцкий и закрыл за собой дверь.

А Тед подумал и записал на стикере «Часто Небесному суду не обойтись без земных копов!», приклеил его на стеллаж с книгами и документами.

Глава 3.

Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство. Североамериканский Метрополис…

За эти три года Тед всего раз обратился за помощью к Тем, Кто Живут Давно. Обычно близнецы сами беспокоили его, выдёргивая со службы, чтобы организовать какую-то не особо законную заваруху. Каждый раз, помогая избежать преследования или скрыть улики, он получал весомое вознаграждение, эти конверты очень поддерживали в жизни. Но мысль о происхождении этих денег раздражала.

Вот и теперь после ночного телефонного звонка Рэдмаунт шагнул в комнату, которую сняли в мотеле на окраине О’Лири. Близнецы выбивались из ординарного интерьера обыденности. Они действительно чертовски похожи, и это, скорее, тревожило с первого взгляда. Высокие, стройные, длинноногие. Белая кожа выходцев с северного острова, истинных потомков кельтов. Только Тревор пепельного оттенка блондин, с классической британской стрижкой, и у него страсть к итальянским однобортным костюмам. А у Патрика немного вьющиеся красно-рыжие волосы ниже ушей, и он носит очки, и иногда усы и бородку, как сейчас, предпочитает более небрежный и неформальный стиль в одежде. Его щетина напомнила Теду о фрукте киви, мысль об этом сравнении заставила его непроизвольно улыбнуться.

– Тебя, бл*дь, что-то насмешило, Рэдмаунт? – покосился на него Тревор, грубость обращения всегда резко контрастировала с его лощёным внешним видом.

– Нет, нет, что ты! Просто вспомнил тут…

– Послушай, детектив, нам нужно, чтобы ты нагрянул в одно место с полицейской облавой, накроешь небольшой подпольный игорный бизнес, а мы в суете поднимем некоторый профит. Тебе почёт, нам – зачёт. Согласен? Твоя доля, как всегда, будет в почтовом ящике!

Патрик подкреплял речь активными жестами, будто движения узких пальцев помогали ему подбирать слова.

– А не пошли бы вы оба на хрен! Я ещё в прошлый раз говорил, что не хочу участвовать в ваших махинациях. Вы мне помогли, да, но за это я не обязан всю жизнь отдуваться!

– И в прошлый, и в позапрошлый, и два года назад тоже, – согласно кивнул О’Лири, серо-голубые глаза смотрели тепло и лукаво. – Но, кажется, мы неплохо тебя продвинули за это время, Тедди, не находишь?

– Я рискую жизнью, а вы каждый раз выворачиваетесь из всех передряг. Вы же не можете умереть!

– Не то, чтоб выворачиваемся. В прошлом году Тревора подстрелили, помнишь? Хотя ты обещал, что там не будет вооружённой охраны. Но не переживай за нас, – Патрик глянул на копа поверх очков. – Речь об исключительных морфофункциональных свойствах организма и основанных на них психофизиологических качествах, – весомо пояснил Патрик.

Тед бессильно опустился в кресло, перестав соображать. Тревор раздражённо схватил его за воротник куртки.

– Рэдмаунт, бл*дь, соберись, хоть бабла срубишь на верном деле! Мой брат, зануда, пытается объяснить, мы можем то, чего не умеют обычные люди. Если до тебя так долго доходит, баклан! Подумай, а то простудишься! Третий год вместе работаем!

– Мы не работаем вместе, у нас редкие совместные проекты, которые меня очень нервируют. Вы же и без меня, и без участия людей, можете править миром, применяя каждый свою магию! Так какого хрена?

Тед, огрызнувшись, оттолкнул его, и наконец-то озвучил давно терзавшую мысль. Тревор медленно выдохнул, демонстративно сдерживая гнев, и отошёл к окну.

– Это слишком затратный процесс, в плане энергии, скажем, – грустно вздохнул Патрик.

Он достал из кармана мятого тёмно-красного льняного пиджака плоскую пачку и вынул тонкую чёрную сигариллу с золотым ободком мундштука, зажал её в губах. Сложил ладони ковшом, в руках шариком вспыхнуло желтоватое пламя, он прикурил. В комнате запахло шоколадным табаком. Рэдмаунт только безучастно подумал: «Неужели я когда-нибудь перестану этому удивляться?!». Показав жестом уличного фокусника Теду пустые ладони, Патрик дунул на них ароматным дымом.

– Вот это ничего не стоит. Изжарить зека-педофила ничего не стоит. А если в одиночку начинать что-то по-крупному. Как бы объяснить? – элементаль на секунду задумался, поглядев на тающие завитки, поднимавшиеся к потолку. – Вот хороший и доходчивый образ для наглядного сравнения – пицца!

– Пицца? – оторопел Тед.

– Да, пицца. Смотри, чтобы поесть, ты можешь взять замороженный обед и включить микроволновку. А можешь вспахать поле, посеять пшеницу, собрать урожай, смолоть муку, вырастить корову, получить молоко, сработать сыр и масло, вырастить и собрать овощи. Сложить из камней печь, нарубить дров, развести огонь, потом из своей муки, сыра и овощей сделать тесто, начинку, испечь пиццу, и вот только тогда поесть. Так вот, применяя нашу магию, как ты выразился, мы не включаем микроволновку.

– Так, ладно, – Тед сдался и перевёл дух. – Куда вы там хотите вломиться, рассказывай.

Новая серая тетрадь.

Этот блокнот я веду почти три года, но, кажется, половину дней пропустил, забываюсь. Где Елена сейчас, с кем-то из них, или одна, кажется, не было дня, чтобы я не вспоминал о ней. (Дописано карандашом, стёрто, но записано заново: «В твоей жизни так никого и не появилось, поэтому ты продолжаешь ругаться с собственным дневником! Сколько Тедов имеют голос на этих страницах?»)

За это время пересекался только с двумя О’Лири, Патрик сюда редко приезжает, а Тревор больше ошивается в казино на восточном побережье. Йена я не видел после того вечера в «Кроличьей норе». Де Ла Рю не оставил свой клуб, живёт там же, но я не встречал его давно. Они всегда где-то рядом. И думаю, да, моя жизнь была проще, когда я не знал о Тех, Кто Живут Давно, понятнее, более предсказуемой. Но хотел бы я всё вернуть? нет… Лучше так.

Майра ездила в выходные за город, присылала фото. Звонил ей с видео, понял, что она не одна. Розен не сказала, с кем она отдыхает, но, подозреваю, что Реми Оноре с ней сейчас. Думаю, Розен весьма вдохновляет андрогинная внешность новой музы. Видел на прошлой неделе два его новых законченных портрета в мастерской у Майры. Странно неоднозначно к этому отношусь, с одной стороны жутко напрягает, что Де Ла Рю пользуется её беззащитностью и доверием, с другой, ведь ей хорошо с ним, она счастлива, чувствует себя молодой и любимой. Не буду мешать…

Таня должна отвезти Гледис в пансионат, понадобится помощь в поездке (подписано карандашом «сделай для неё хоть что-нибудь, неблагодарный придурок!»).

За мной в прошлый четверг заезжал Тоцкий, опять столкнулся с Таней, потерял дар речи, аж с лица слинял, если о его бесцветной наружности можно так выразиться! Он неравнодушен к нашей медсестре. Савёлова не обратила на него внимания, от слова совсем. С травмирующим опытом прошлого она не стремится заводить отношения, можно понять. Но всё равно обидно за Мишу, он хороший парень, и, думаю, ничем не оскорбил бы её никогда.

К слову об обидах. Надеюсь, Сандро перестал на меня злиться из-за той девушки. Это было ужасно, так жаль, что расстроил её. Сандро обещал ей для компании на вечеринке симпатичного молодого человека в поиске, а достался всего лишь я… Грустный, нескладный, и влюблённый в другую женщину. Гостья осталась разочарованной и поругалась с Гатто. Но я же не виноват, я не мог заставить себя кайфовать, расслабиться. Мне плохо. Маккинли был прав, это настоящая ломка.

(на полях красной ручкой «Купи подарок! Сандро! ДР! через неделю, 10 числа», подчёркнуто)

Другу Тед выбрал для презента роскошный планер в кожаной синей обложке и с массой разделов со стикерами. Гатто был тронут и усадил детектива на углу стола. В этот вечер в кабинете-кладовке было тесно и душно, сладко пахло ванилью, а на кушетке сидели сразу три девушки, хихикающие и раскрасневшиеся.

– Пробуй торт, Тед! На заказ сделали! Это просто что-то! Вкуснее и слаще него могут быть только вот такие потрясающие женщины! – на щеках Сандро разгорелись пятна румянца, ему хватило одного стакана вина. Знакомься, это Эми, Бобби, и Стелла! Нет, вот это Стелла! – девицы хохотали и по очереди кормили Сандро тортом с ложечки.

Рэдмаунт был смущён, весь вечер чувствовал себя не в своей тарелке. Поэтому с удовольствием вышел на улицу и вдохнул свежий воздух уже почти осенней ночи, как будто бы глотнул холодной воды. Он стоял в переулке, трезвый и одинокий, не зная, куда себя деть. Опять только сон и работа, работа и сон, что за тупик?… В это время ему позвонил Патрик, спокойно продиктовав адрес отеля и предупредив, что есть важная информация для детектива. Тед поехал на такси на другой край города…

Ровные пачки свежих купюр, затянутые в поблёскивающую плёнку и рассыпавшиеся по покрывалу, были похожи на брикеты мороженого. Тед вопросительно посмотрел на О’Лири. Патрик аккуратно вытер очки и обаятельно улыбнулся:

– Да не бери в голову, ну провернули одно дельце, почти легально, поверь. Лучше посмотри хорошенько, что я принёс тебе в клювике, – он протянул детективу пластиковую папку.

Рэдмаунт быстро пролистывал копии чеков и расписок, по диагонали пробегал список фамилий в расчётной ведомости, несколько фото. Есть, кому передать. Этого будет достаточно, чтобы надолго прижать этих портовых отморозков, а заодно закрыть кое-кого из высоких чинов, покрывавших эту гнусную контрабанду. Он собирался поблагодарить за материал, но в этот момент оба услышали резвые шаги. Запыхавшийся Тревор влетел в комнату, бросился к багажу:

– Охотник в городе!– бросил он брату, тот вскочил.

– Что?

– Что слышал! Валим по-быстрому!

Близнецы действовали удивительно слаженно, и в несколько секунд упаковали вещи и деньги в две сумки. Тед был в замешательстве.

– Что происходит? – растерянно спросил он.

– Охотник в городе!

– На кого он охотится?

– На нас, бл*дь, Рэдмаунт, на нас! В рассыпную! Не тормози, бро! – рявкнул Тревор и с грохотом распахнул дверь номера. Патрик неизменно был более сдержан и вежлив, он чуть задержался на выходе.

– Ты бывал на охоте, Тедди? – мягко спросил он.

– Нет, но в общих чертах себе представляю… – сделал Тед неопределённый жест.

– На охоте добычу травят, ловят в капканы, и убивают, верно? А представь себе охоту, где добыча затягивает раны, встаёт и снова бежит. Бесконечная охота? Представил?

– С трудом, но…

– Так вот, мы и есть эта бессмертная добыча, а главное развлечение Охотника это бесконечная охота, – кивнул Патрик и шагнул в едва освещённый коридор.

Через мгновение ошарашенный Тед выскочил за ним и крикнул вслед теням:

– Значит, он тоже Живёт Давно?

– Вот именно! – донеслось с лестницы. У детектива осталось слишком много вопросов, и он знал, кому их задать.

Глава 4.

Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство. Североамериканский Метрополис…

Под ногами подрагивал пол от музыки в танцевальном зале внизу. Рэдмаунт снова сидел в просторном офисе клуба «D.L.R». Он в очередной раз не без насмешки подумал, что хозяин заведения обожает своё отражение, поэтому тут столько стекла, зеркал и полированных поверхностей.

Де Ла Рю не удивился предмету обсуждения, стал предлагать напитки, и одновременно детектив ощутил знакомое лёгкое и чуть щекотное прикосновение к собственной воле под крышкой черепа.

– Хватит рыться в моей голове, я всё чувствую! Прекрати! – брезгливо дёрнулся Тед и придвинулся к столу. – Почему она соврала мне? Рассказывай!

Тёмно-зелёные глаза Реми смотрели печально, он вздохнул, снял тонкие чёрные перчатки и устало потёр пальцами лоб. Тед был не в силах подавить в себе гадливое чувство при виде розоватой кожи растянутой в старых заживших ожогах, она напоминала оплывший на костях свечной парафин. Реми налил два стакана тоника со льдом, подвинул Теду глубокое блюдце с разноцветными цукатами и заговорил, отмеряя слова.

– Он с нами сравнительно недавно, с семнадцатого века примерно, не знаю. Если бы мы были её детьми, а не любовниками, то он был бы тем самым капризным избалованным младшим, которому из слепой любви прощается больше, чем остальным. Думаю, она винит себя в его безумии, их связь болезненная, они мучают друг друга, но не могут иначе. Охотник не просто убивает, его это развлекает и тяготит одновременно. Сентиментален и чувствителен, как все маньяки, в этом они схожи с Арманом, оба обожают оружие, только Охотник предпочитает холодное. Больше всего ему интересны в качестве трофеев наши оборотни, он не признаёт за ними человеческой половины, может долго травить, ранить и калечить, не давая времени и сил перевернуться в зверя.

– Марко и Джеймс ведь неуязвимы? Разве не так?

– Любого можно взять измором, задавить числом в облаве. Мы не радиоактивные люди из комиксов. Мы всё-таки живые, Тед. Прошлый раз в начале девятнадцатого века он выследил Маккинли, наткнулся на его отсечённую лапу в капкане, понял, по чьему следу идёт. Загнал его и почти полгода впроголодь держал в клетке. Истязал, оставляя в живых, но, не давая восстановиться, чтоб тот не мог обернуться. Несколько месяцев в состоянии переломанного полутрупа.

Было видно, что обычное хладнокровие изменяет Де Ла Рю, и Тед тоже поёжился от неприятных картин, возникших в воображении.

– И чем это закончилось?

– Елена нашла их. Приехала в имение к Охотнику. И выкупила оборотня из зверинца. Кажется, тогда они сошлись на пяти годах.

– Каких пяти годах?

– Тех, что она провела с ним потом. Её свобода в обмен на жизнь Маккинли. Время – это единственная валюта, которая у нас всегда в ходу по самому выгодному курсу.

– Он отпустил его?