И тут все крики разом развеялись от слов Чачи:
– Чего ты хочешь на самом деле, Мартини?
– Я всегда знала, что ты мудрее их всех, моя грузинская подруга, – похвалила её блондинка.
Всё удивлённо переглядывались.
– Она просто играла, а вы поддались её провокациям, – пояснила девушка.
И тут в Мартини полетела бутылка и, не попав в цель, разбилась вдребезги за её спиной.
– Меньше пей, Ром, а то так скоро бутылка даже до стены не долетит, – бросила непрошенный совет «жертва».
– Что на самом деле тебе от нас надо? – прогремел Самогон, заставив всех замолчать и остыть одновременно.
– Я хочу всю нишу Суррогата, после его снятия с поста, – спокойно ответила она.
– Не слишком много для тебя одной? – спросил Босс сие компании.
– Вполне достаточно, – мило улыбнулась она в ответ.
Самогон взглянул в лицо каждого здесь присутствующего и когда понял, что всем как минимум наплевать, кивнул Мартини.
Она гордо встала, поправила белый мех на своём шикарном шарфе и проскользнула на выход.
Минутой спустя:
– Думаю, нет смысла более задерживаться, – сказал Ерш и тут же забавно подпрыгнув оказался у двери, лишь на прощание махнув всем шляпой с пером.
– Воистину лепрекон[1 - Лепреко?н (ирл. leipreachаn) – персонаж ирландского фольклора, традиционно изображаемый в виде небольшого коренастого человечка, обладающий магическими способностями], – пошутил вслед уходящем парню Самогон.
Вскоре встал Сидр, поправил свои пышные усы, и сказал:
– Нам пора, милая, – отчего Чача кратко всем кивнув, вышла вместе с ним.
– Дамы, – обратились ковбой и джентльмен одновременно Белому и Красному Вину, – нам тоже пора.
– Нет, вы что? – остановила их дама в красном, – я думала, мы ещё потанцуем.
– Мы же так редко видимся, господа, – поддержала её сестра.
– Возможно в следующий раз, – вежливо предложил Коньяк.
– Я откланяюсь, дорогие мои, ибо дела требуют неотлагательного их решения, – ответил Виски.
Вина переглянулись.
– Тогда будьте любезны проводить нас, – попросила Белое Вино.
– На улице темно и нам слегка страшно, – отозвалась Красное.
– Так вас же двое, – вставил свое слово Кумыс, за что его под столом кто-то пнул, он чего он взвыл.
– Ну хорошо, – немного растянуто ответили двое мужчин. Было сразу заметно, что не из желания сколько из-за воспитания.
– Тогда мы сначала в дамскую комнату, припудрить носик, и сразу к вам, – быстренько зашуршали бальными платьями сестры, в то время как друзья остановились около выхода и о чем-то зашептались.
– Думаю, мне тоже надо идти, – скромно отозвалась малышка Саке.
– Я тебя провожу, дорогая, – встал Самогон и по-отцовски помог ей накинуть замысловатый шёлковый плащ.
Так за столом остались четверо: Текила, Кумыс, Ром и Шампанское. Не то, что им некуда было идти или у них не было горящих дел, скорее им хотелось все ещё пообщаться.
Кумыс, как единственный мужчина, взял на себя смелость разлить по бокалам напитки.
– Ты ей веришь? – спросила вроде как у Ром Шампанское, но при этом так громко, будто обращаясь ко всем.
– Кому? – девушка кое-как принимала сидящее положение из-за большого количества выпитого.
– Мартини, – напомнила ей Шампанское.
– Она блефует, – вклинилась Текила.
– Откуда ты знаешь? – спросил её Кумыс.
– Разве есть повод ей верить? – наконец-то обратила она на него внимания.
– У неё и впрямь могут быть полезные связи, – возразил он.
– Ты её защищаешь? – ахнула Шампанское.
– Ты не так поняла, – улыбнулся Кумыс, – я говорю, что она не дура. Возможно у неё и впрямь есть козырь в рукаве против Суррогата.
– Я ей не верю, – наконец-то ответила подруге Ром.
– Напомню, выбор у нас ограничен, – комментировал факт Кумыс, – идей ведь не поступало, как бороться с этим ублюдком.
– Она играет нами, ты же видел, – гнула свое Текила, возможно впервые за всю свою жизнь ведя с ним такого рода мирный диалог.
– Послушай, – и он нежно положил ей ладонь на предплечье, – я не говорю, что Мартини ангел, в конце концов она имеет неплохой куш при завершении своей миссии. Она исключительно здесь из-за своих корыстных целях.
Текила посмотрела на его руку, что все еще имела место лежать там, где ей не место, но не отбросила. Кто знает почему? Возможно, ей прискучило одиночество, либо она наконец-то увидела в Кумысе достойного партнёра. Не исключено так же, что она заценила его упорство. В одном она могла не ошибаться: этот восточный парень – надежный.
Что же думал обо всем Кумыс мы тоже можем лишь догадываться. Стоит предположить, что его мысли летали от «она приняла меня» до «как бы это не было ложными надеждами», хотя к последнему он, как мы уже упоминали, привык. Бесспорно, это каждый раз разбивало его сильное сердце, но выжидать – это у него в крови, и он не сдастся.
– Она проведет вас вокруг пальца, вот так, – и пьяная Ром крутанула указательным пальцем по кругу с выражением лица полным отвращения при одной только мысли о Мартини.
– Откуда такая неприязнь, о Боги, – рассмеялся Кумыс.
– Вспомни, как она ворвалась в наш мир! Она сразу возымела наглость ворваться в верхи, стала символом роскоши и богатства! Для нее сразу бокал нашелся даже! Треугольный, как она сама. Выскочка – вот кто она, – причитала Ром с заплетающимся языком.
– Звучит, как зависть, – поддел ее Кумыс, ухмыльнувшись.
– Черт с два, парень, не нарывайся! – пожурила как-то смешно его Ром.
– Может пойдем, дорогая моя, – предложила ей милая Шампанское, на что пьяная девушка лишь капризно покачала головой. – Пойдем-пойдем, – запричитала она все же, пробуя поднять подругу. – У тебя же скоро корабль, ты что забыла?
– М? – как бы проснулась Ром, – ты права, Шампань, – ласково потрепала она ее за щеку как младшую сестренку.
И она обе встали. Ну как встали. Ром кое-как держалась на ногах и поплелась, при этом сбивая с ритма пружинистые шаги Шампанского. Самая необычная пара из всех. Что их вообще удерживает вместе? Столь утонченную и богатую блондинку и в какой-то мере конченную и буйную брюнетку с морских бухт. Кто-то однажды сказал: «не верь своим глазам». Видимо он прав, ведь мы никогда не узнаем всю глубину их душ. Возможно легкий шлейф Шампань не настолько и поверхностен, а тяжелый характер Рома бездонный и интересный, что мы даже представить не можем.
Когда бар практически опустел и за столом остались лишь смуглый парень с лисьим разрезом глаз и горячая креолка из далекой Мексики. Они посмотрели друг на друга, погруженные каждый в свои мысли. Кумыс в какой-то мере боялся надавить на Текилу. Страх того, что она может сбежать в столь прекрасный вечер потом преследовала бы его всю жизнь. В связи с чем он просто спросил:
– И? – и опустил руку.
– Проводишь меня? – улыбнулась девушка.
И в этот момент некогда разбитое сердце юноши склеилось. Что стоили эти страдания, если сейчас она наконец-то соизволила окружить его своим вниманием? Он заулыбался как мальчик, которому все же достали звезду с неба и так задорно закивал головой, что казалась она вот-вот оторвется.
Текила артистично закатила глаза, улыбнувшись, и начала накидывать изумрудное пальто, с которым в ту же секунду помог Кумыс, считая про себя сколько раз он успел коснуться ее невзначай.
На улице было прохладно, даже морозно можно сказать. Вот-вот должен был пойти снег. К счастью, не было ветра, что так ненавидела девушка с югов. В ее родной Мексике круглый год знойная жара, да и солнце светит 203 дня из 365, а остальное время просто облачно. Не то что здесь: промозгло и серо, отчего мурашки мгновенно пробежали по ее нежной коже.
– Эй, – казалось от глаз Кумыса не пройдет ни одно ее видоизменение, – на, – и он, сняв себя меховой широкий шарф, нежно обвязал им ее тонкую шею. – Согласись, так теплее.
– Пахнет моей Фэго, – принюхалась она и улыбнулась.
– Фэго? – не понял Кумыс. – Прости я плохо знаю испанский.
– Да, так звали мою любимую кобылу, – поностальгировала Текила.
– О, – немного засмущался парень, хотя вряд ли кому был бы подобный комплимент по вкусу: ты пахнешь как моя лошадь. Но в данный момент, он читал между строк: как ее ЛЮБИМАЯ лошадь, а это что-то, да и значило.
Это, с одной стороны, была приятная тишина, хоть оба человека и застыли в неловкости.
– Пойдем? – спросила Текила, на что парень кивнул. И даже то, что она не спешила брать его за руку, как обычно делают парочки, само то, что она идет рядом, не игнорирует, окрыляло его. Порой для счастья много и не надо, не так ли?
Глава 2
Оставим голубков на время и повернем время вспять. И что же мы увидим? Захудалый, богом забытый бар, вывеску которого давно уже снесли вандалы, а на рекламный плакат у владельца просто-напросто не хватало денег. Да и вообще знали о этом месте лишь завсегдатаи и последние пьяницы. Лишь редкие сборища непонятной компании порой сдерживали бар от полного разорения. Хозяин сего заведения знать не знал, кто его странные посетители и в какой-то мере и знать не хотел, ведь его волновали лишь деньги, на которые те не скупились, лишь бы их не беспокоили некоторое время. Такие условия вполне его устраивали и благополучно затыкали рот совести.
И вот под светом возможного последнего фонаря этой улицы, из непримечательной и ободранной двери бара выходит дама в белом мехе, идеальной укладкой блондинистых волос. Она столь не подходит такому антуражу, что ее легко можно было бы приметить и за милю от этого места. Одни ее уверенные движения говорили, что она явно не из этих мест. Женщина знала себе цену, знала, как вести себя в любой ситуации и явно была не робкого десятка.
Сильнее закутавшись в свой шарф, она зажгла сигарету и выпустила струйку дыма, что красиво растворилась в холодном воздухе.
Ждала ли она кого? Возможно. Потому что буквально через минуту-другую из этой же двери вылетел молодой ершистый парень. Он, не церемонясь, подлетел к ней и спросил:
– Не угостишь сигареткой?
Мартини усмехнулась и нескрываемо оценила Ерша с ног до головы.
– Я думала, ты выше ростом, – он и впрямь был на полголовы ниже ее, ни говоря уже о том, что и телосложением был куда худее.
– Зри в корень, детка, – забирая у нее сигарету, ухмыльнулся он.
– Да, я помню эту дерзость твоего возраста, – сказала Мартини и пошла по улице прочь от бара. Она была уверена, что он последует за ней. Все так делали. И естественно этот юнец не был исключением.
– Ты куда? – пытаясь одновременно зажечь сигарету и не отставать, спросил парень.
– Не твое дело, малыш, – перешла она на его же сленг.
– Эй, я вообще-то поболтать с тобой хотел, – возразил он, наконец-то управившись со своими мелкими делами.
– Да неужели? – засмеялась Мартини. – Что общего может между мной и тобой? – тыкнула она указательным пальцем с прекрасный маникюром ему в грудь.
– Многое, если ты захочешь, – намекнул парнишка, насмешив еще больше свою собеседницу.
– Ты это серьезно, Ерш?
– Почему все меня так не дооценивают? – с напускной обидой спросил он.
В какой-то мере Мартини стало жалко его сейчас. Она быстро выросла, особо не помня себя в этом возрасте – когда с тобой не считаются. В обществе ее полюбили и приняли сразу, будто все так и ждали ее появления на свет.
– И что ты хотел мне предложить? – элегантно раздавила она свой окурок носком лакированных туфель.
– Например в деле с Суррогатом, – на полном серьезе ответил ей юноша.
– Боюсь, это не твой уровень, – подняв глаза и посмотрев на него в упор сообщила дама.
– В том-то и дело, что все так думают. Согласись, никто не ждет от меня ничего такого эдакого, – вернул он себе свою веселость.
– И ты так легко готов отвернуться от своих? – надавила Мартини на совесть.
– Для них я всегда был пустым местом, – с печалью в голосе ответил парень.
– Так себе резюме, – усмехнулась она.
– Так мы партнеры? – протянул он руку.
Мартини уставилась на эту тощую руку этого наглого сорванца. Было в нем что-то сродни ей, может быть отчаяние, безумство? Да какая, впрочем, разница, если от него и впрямь может быть прок.
– «Партнёры» слишком громко звучит пока для нас. Можешь быть моим помощником, – предложила она.
