Елена Харина "Свисток психопата… на реальных событиях"

Не дождавшись ответа, он произнес классическую фразу любого психопата.

– Я хотел по-хорошему. Но ты сама не захотела. Так что ты мне выбора не оставляешь.

У меня у самой к этому моменту уровень сахара упал до нуля. Я сделала себе кофе. С сахаром.

– Думаешь, я боюсь зайти туда? – он кивнул на прилавок, – да запросто.

Прихватив кофе и мобильник, я опять ретировалась за витрину. Он стоял с другой стороны и спокойным, монотонным голосом рассказывал, что сделает со мной, когда зайдёт за прилавок. Я подумала, что надо включить диктофон, но записывать все это было выше моих сил. Я снова набрала 112. Прошло больше сорока минут с первого вызова. И попросила срочно прислать наряд.

– Я же вам сказала, – ответила диспетчер, – к вам приедут. Как только освободятся. Вызовов много.

Психопат продолжал бубнить что-то по поводу того, что ему плевать на ментов и что я сама во всем виновата. Дрожь меня уже не била. Я была в ярости. Я встала и отошла в самый дальний угол.

– Сюда иди, – сказала я ему, – кончай трепать нервы и зайди за прилавок. ТЫ ко мне подойдешь, а не Я к тебе. Ты понял? Сюда подойди. Только быстро!

И никогда в такой ситуации нельзя говорить фразы «если ты не боишься», «если ты не блефуешь» или «если ты не слабак на самом деле». И уж тем более никогда нельзя задевать мужское самолюбие. Это может привести к состоянию аффекта.

Он замолчал. И смотрел на меня. А я на него.

– Сигареты дай мне, – сказал он обычным будничным тоном.

– Какие тебе сигареты?

– Кэмел компакт.

– Сто шестьдесят рублей.

Через плечо у него висела небольшая мужская сумка. Из неё он выгреб две горсти мелочи и ссыпал на прилавок.

– На, считай, – он небрежно подтолкнул мелочь обеими ладонями.

– Ну хорошо, – я согласилась и отсчитала сто шестьдесят рублей десятками, – теперь ТЫ собирай. Это все лишнее.

Я его же жестом подтолкнула к нему оставшуюся мелочь.

Он развернулся и вышел. Наверное, ему стало наконец скучно. А до конца смены осталось всего пятнадцать минут.

Как воспитывают жертв

июнь 2023

Стою я на балконе. Пытаюсь уговорить собаку вернуться в комнату.

Внизу идут девочка с бабушкой. Девочку я знаю. Это Лера. Она с моими детьми в одном дворе гуляет. Ей четырнадцать лет. Приятная девочка, рассудительная, спокойная, учится хорошо. Высокая, развита не по годам. Мне она нравится. Только осанка у неё какая-то странная. Как будто сгорбленная. Поэтому со спины кажется, что это идет женщина средних лет. Первый раз я её так и увидела. А вот бабушку я вижу впервые.

– Ненавижу тебя! – кричит бабушка Лере прямо в лицо, – Ненавижу! Ненавижу!

Лера стоит напротив и держит бабушку за руки.

– Бабулечка, успокойся, – уговаривает она, – ну успокойся. Тебе нельзя так нервничать.

– Ух, как я тебя ненавижу! – повторяет бабушка и вырывает руки.

– Бабуля, успокойся, – Лера спокойно и с полным самообладанием гладит бабушку по спине.

Если Леру спросить сейчас, что она чувствует? То она скажет, что ничего особенного она не чувствует. Это понятно, потому что Лера ЧУВСТВУЕТ БАБУШКУ. Она чувствует, как той… в общем нехорошо сейчас. Поэтому она и пытается успокоить БАБУШКУ. А ещё потому, что если бабушку вот так РЕГУЛЯРНО не успокаивать, она же Леру в порошок сотрет. И она ЧУВСТВОВАЛА БАБУШКУ уже раз пятьдесят, сто. Пятьсот раз она чувствовала бабушку. А себя она не привыкла чувствовать.

И когда-нибудь, В БУДУЩЕМ, перед Лерой будет стоять другой человек. Допустим, это будет мужчина. Он будет, например, пьян, или зол, или раздражен. Он будет по любому неадекватен. А она будет так же ЧУВСТВОВАТЬ ЕГО. Вместо себя.

Год за три

октябрь 2023

Я сижу с детьми в поликлинике. В кабинет отправляются девочка с мамой. Мы последние. Появляется колоритная дама с ребёнком двух лет на руках. Она хватается за ручку двери, потом оборачивается на нас.

– Там уже кто-то есть? – спрашивает она

– Да. Там уже кто-то есть, – киваю я, – и мы тут тоже сидим не просто так.

– Ага, – женщина отскакивает от двери, подходит ко мне и трогает за плечо, – ну мы за вами будем. Мы опоздали на полтора часа, – смеётся она, – а так-то у нас ерунда. Мы лихорадкой отболели три недели назад, А потом выписались. А вот теперь видите, – она подсовывает мне ребёнка, – видите у него на щечках аллергия? Вот я из-за неё ходила в инфекционный кабинет два дня назад. А теперь из-за этого без справки в ясли не пускают.

Возраст этой дамы определить сложно. У нее растрёпанные волосы, подколотые замысловатыми заколками. Одета она в растянутые тренировочные штаны и летнюю майку, отчего меня начинает морозить. На её шее и руках большие татуировки. Дама ставит ребёнка на пол.

– Справка мне во как нужна, – она проводит ребром ладони по горлу, – у Ванечки завтра праздник в яслях. Он же не может его пропустить! Правильно?

– Правильно. Не может, – соглашаюсь я.

В кабинет, расположенный чуть дальше по коридору, приходит врач. Дама опять подхватывает ребёнка на руки.

– А мне вообще какая разница какой врач справку выдаст? – спрашивает она.

Дама бежит к кабинету, в который только что вошла врач. Берётся за ручку двери, потом оборачивается на меня.

– Я попробую, – кричит она оттуда, – попытка не пытка!

Но врач опять выходит. Дама рассказывает ей историю про аллергию и лихорадку. Ответить врач не успевает, потому что у дамы звонит телефон. Она ставит ребёнка на пол и снимает звонок.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70015438&lfrom=174836202) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.