– Эй, Мэтт, лезь сюда…
Пришлось ложиться животом на острые камни и ввинчиваться под нависший камень. Лаз был не таким уж узким, и Мэтт достаточно легко прополз следом за приятелем. Выбрался, огляделся и… опять сел на пол.
– Кварки ржавые…
– Они самые, – так же ошалело согласился Миха. – Чума, правда?
– Мы что… открыли портал в цивилизацию?
Светлячки не требовались, обшитые самым настоящим пластиком стены среагировали на движение и начали мягко светиться сами собой, потолок тоже не отставал, и довольно большой зал осветился ровным белым светом. Не меньше половины пространства занимали длинные столы, заставленные какими-то приборами и склянками, как в обычной школьной лаборатории, только две темные капсулы био-инкубаторов, стоящих в дальнем углу, выбивались из общей картины. В школах обычно людей не выращивают.
А еще в школах не ставят деревянных идолов.
– Я не удивлюсь, если это и есть их Великая Окхана, – сказал Миха, ткнув рукой в деревянную тетку, сурово уставившуюся на непрошенных гостей. – Или как там ее звали?
– Ты хочешь сказать, что мы провалились в Чертоги? – мрачно поинтересовался Мэтт, поднимаясь на ноги. Почему-то ему здесь не нравилось. – Давай поищем выход?
– Боюсь, мы через него сюда зашли…
Миха оказался прав. Они три раза обошли лабораторию по периметру, но ничего напоминающего дверь (или пульт, ее открывающий), не нашли. Было похоже, что вход завалило: там, где они залезли, были явные следы обвала.
– Зато крылатые сюда точно не попадут, – оптимистично резюмировал Миха, – а значит, мы тут спокойно подождем, пока им надоест нас искать.
– Если надоест, – проворчал Мэтт, разглядывая микроскоп.
Обычный такой микроскоп, пыльный и явно уже нерабочий, по крайней мере, попытка включить его не увенчалась успехом, деформированный, слегка потекший экран так и не засветился. Хотя, может, сел аккумулятор, а запасные на глаза не попались. Все-таки забавно, если в углу стоит идол, значит, это явно Храм, но какой-то уж очень странный… На центральной площади стоит Храм Великого Эльха, и там ничего такого нет, цветочки и куритильницы, обычный языческий Храм, а тут вон как… Интересно, а если в гости к Ашеру сунуться, то там что будет? Плазмомет и боевой катер десанта?
– Любопытно, что это за язык?
Мэтт оглянулся. Миха подобрал с пола тетрадку и задумчиво ее листал.
– Покажи.
Бумажная тетрадь, сшитая по одному краю толстой нитью, рядом с био-инкубаторами смотрелась примерно так же, как маска чумного доктора, забытая в кабинке регенератора. Тетрадь скорее подходила стоящему в углу идолу, у тех, кто притащил сюда инкубаторы, должен был быть доступ к обычному вирту. Или не должен? Может, у них тут электроны с байтами закончились, и на вирт не хватило, кто их знает. Плотная желтая бумага была исписана мелким, но вполне разборчивым почерком. По крайней мере, Мэтт смог безошибочно опознать дату.
March 15, 2385.
Шестьсот с лишним лет назад… Однако…
– Это староанглийский, я на нем книжку читал, – Мэтт пожал плечами. – Помнишь, мы Шекспира ставили? Я ради прикола на старом инглише его прочел.
Школа, в которой учился Мэтт, была вполне себе виртуальной, как и театральный кружок при ней, и на каждую премьеру собиралась вся станция, достаточно включить вирт – и ты в театре: темный зал, бархатные кресла, парящая в воздухе сцена и бегущая навстречу рыжая Офелия… Мэтт тряхнул головой, отгоняя глупое воспоминание.
– Ну ты даешь, – восхитился Миха, – и ты понимаешь, что здесь написано?
– Местами, – признался Мэтт, – тут сплошные формулы – это точно мимо. Забавно, это правда жрецы писали? Какие продвинутые шаманы, а я думал, они только дождь вызывать умеют… И вообще, а где их бубны?
Миха молча перевернул листы и ткнул в последний.
– Да ладно… – Мэтт посмотрел в тетрадь, затем на идола и снова в тетрадь на аккуратно выведенное «Oksana Williams». – Они что, реально существовали? Да ты гонишь…
Миха развел руками, показывая, что он тут ни при чем.
– Угу, – Мэтт наугад открыл тетрадку и, подтянув к себе кресло (кресло, а не циновку!), принялся изучать написанное.
Без спайдера, способного легко переводить со всех языков Галактики (известных, конечно, а не таких, как местный), продираться сквозь написанное было трудно. Мэтт уже понял, что в руках у него дневник, где результаты экспериментов чередовались с обычными записками типа «дождь все не кончается, не думала, что тропики – это так утомительно» или «у Ани завтра день рождения, надо бы испечь пирог». И следом: «Опять все образцы пришлось ликвидировать». Мэтт даже сначала не понял, скользнул взглядом, зацепился за последнее слово, посмотрел на валяющиеся пробирки, а затем – на инкубаторы, каким-то седьмым чувством понимая, что речь идет не о выращенной плесени.
– Знаешь… – Мэтт потер виски, пытаясь избавиться от накатившей головной боли, – я не очень понял, но, кажется, они тут пытались синтезировать ген покорности, ну, типа: меняешь ДНК и получаешь болванчика, только приказы и может выполнять.
– Да ладно…
– Я, правда, даже половины не понял, но чего-то такое тут написано… – Мэтт вспомнил мертвые глаза кшари и зябко передернул плечами. – И мне кажется, у них получилось.
– Жесть какая… А зачем им это надо было?
– Вон у нее спроси, – Мэтт кивнул в сторону идола и вытер тыльной стороной ладони пот со лба. – Жарко здесь.
– Да? – удивился Миха. – Вроде нормально, даже прохладно.
Мэтт непонимающе приподнял брови: какое прохладно, пекло же! А потом вскочил на ноги, отшвырнул от себя тетрадку, быстро подошел к стене и прижал ладонь к пластику.
– Вот кварки! Я, кажется, знаю, отчего они тут все бросили и вход завалили. Тут жила за стеной! Уходить надо.
– Сильно фонит?
– Да не то слово. Пошли отсюда, быстро!
Миха посмотрел на плиту, из-под которой они вылезли, на Мэтта, задумчиво пожевал губу, прикидывая, что лучше (или, вернее, что хуже) – крылатые или радиация, – и сделал верный выбор.
– Ну пошли…
Им повезло, крылатые то ли не нашли вход в шахту, то ли вообще не искали рабов: деваться им все равно некуда, а за тем, что убогие работу прогуливают, пусть надсмотрщики следят. Кажется, они вообще зря в старую шахту полезли.
И уже перед сном в келье, после вечерней молитвы, Мэтт подумал, что надо было прихватить тетрадку с собой. Не так уж сильно она фонила, не так, как стены, можно было спрятать в шахте и попробовать спокойно дочитать, все-таки он так толком и не понял, правда эта госпожа Вильямс тупых слуг пыталась сделать или так… глупый роман писала… фантастический.
Но любопытство было не настолько сильным, чтобы возвращаться в заброшенный Храм.
Глава третья. Рудник Тин-Хаэ. В шаге от свободы
– Прилетел, – коротко доложил Миха.
Отец кивнул, но ничего не ответил.
– И? – упрямо набычился Мэтт.
Отец не хоронил Стехана, не видел, на кого он стал похож – с изуродованными распухшими руками, ввалившимися глазами и почерневшими губами. Не бросал в костер окровавленные простыни и не мыл заляпанный той же кровью пол.
– Карлос сегодня ночью кашлял, – жестко сказал Мэтт. – А Миха вчера опять кровью плевался. Чего мы ждем, а?
– Дьявол… – отец закрыл лицо ладонью и устало сгорбился. – Ладно, поговори с Айваном. Только осторожно, если поймешь, что ему и тут хорошо, сразу сворачивай тему.
Мэтт кивнул: это понятно, кто еще, кроме него, на эр-кхарском может объясняться. Хорошо бы еще понять, что сам Айван хочет, он разговаривает так, словно боится, что слова закончатся, если он сразу слишком много их скажет.
Эр-кхарца удалось отловить только в забое: на утреннем восхвалении Великих и за завтраком он постоянно отирался около надсмотрщиков.
– Айван! – Мэтт поднял кирку.
– М-м-м…
– А тебе тут не надоело? Дерьмо же. Сдохнем тут и все.
– Такова воля Великих.
Острие кирки вгрызлось в мягкую породу, выворачивая камни. В самом начале руки начинали отваливаться минут через пять махания киркой, а сейчас ничего, втянулся, только к вечеру слегка хочется умереть.
– Ой, да ладно тебе. Великим больше нечего делать, как ждать, когда ты тут загнешься.
Эр-кхарец промолчал, и Мэтт попробовал зайти с другой стороны.
– В город не хочешь вернуться? У тебя семья, наверное, там осталась? Да и вообще там получше.
– Кшари. Сельва.
Мэтт ударил еще раз и решил перейти на привычный эр-кхарцу стиль общения.
– Корабль.
– Кшари, – равнодушно повторил эр-кхарец.
– Пятеро, – согласился Мэтт, – а нас шестеро. С тобой.
Эр-кхарец продолжал методично махать киркой, выворачивая камень за камнем. Пузырь со светлячками покачивался в такт ударам, украшая темные стены причудливыми тенями. Мэтт терпеливо ждал, хотя очень хотелось пнуть здоровяка в бок и поинтересоваться, информация до мозга дошла или застряла на уровне позвоночника?
– Когда?
– Скажу, – обрадовано выдохнул Мэтт.
Теперь отец точно не откажется, и они скоро будут дома. Он уверен, у них все получится.
Отец не отказался, ему пришла в голову идея получше. Взбешенный Мэтт, не веря услышанному, уставился на отца.
– Что?!
– Мэтью, это опасно. Если у нас получится – мы пришлем за тобой помощь. Подожди тут.
– Я не останусь! – отрезал Мэтт. – Я не ребенок! Хватит меня опекать!
– Мэтью…
– Хватит! Даже не думай!
– Ладно тебе, Пол, – проворчал Томас, – он не останется, ты же видишь. Прикроем мальчишку, не переживай.
Отец только махнул рукой. Мэтт хотел возмутиться на «мальчишку» и напомнить, что в шахте он работает на равных, но решил промолчать: пока он будет спорить и орать, все самое важное пропустит.
– Кшари тут и тут, – Миха нарисовал на глиняном полу две точки, – незаметно к кораблю не подойти. Они не отходят, так и торчат на одном месте.
– А если напроситься в бригаду, которая погрузкой занимается? – задумчиво предложил Томас. – Если я попаду внутрь, смогу заблокировать шлюзы и они меня не вытащат.
– Так тебя туда и возьмут, – скривился Миха. – Вот если бы их отвлечь…
– Как?
– Не знаю, пожар устроить…
– Где? – удивился Карлос. – В этом болоте?
Мэтт задумчиво дернул себя за ухо и наклонил голову к плечу.
– Помните, мы мох такой горючей штукой выжигали? Я знаю, где они хранят эту смолу.
– Откуда знаешь? – нахмурился отец. – Мэтью, я же просил не лазить никуда.
– Я и не лазил, – отмахнулся Мэтт, – но склад охраняет один крылатый. А если со стороны сельвы подойти, то там щель есть в стене. Хорошо гореть будет.
– Допустим, – согласился Миха, – а где взять огонь?
Мэтт решил на явно обещающий неприятности взгляд отца не обращать внимания.
– На кухне. Они же как-то готовят, значит, у них есть зажигалки… или огниво, вот!
– Огниво! – заржал Миха. – Ты еще предложи камнями друг об друга постучать.
– Неважно, – отмахнулся Мэтт, – если мы сможем поджечь склад, крылатые сразу туда рванут.
– А если не рванут? – усомнился Карлос.
