– В другой ситуации я не поверил бы, но сейчас…
Закатила глаза. За два с половиной года порядком надоело слышать от каждого замечания по поводу внешности. Я научилась чувствовать их на уровне мыслей, а такой топорный намёк, так вообще учуяла за версту.
– Меня Чоу зовут, – перевёл вдруг тему собеседник.
– Янис, – вздохнула. Этот разговор уже начался, тем более что мне было правда интересно, – откуда ты к нам?
– Переехал недавно сюда в.… срочном порядке. Надо было поскорее найти школу, и меня определили в первую попавшуюся.
– Выбор не очень, сочувствую. Слушай, не советую тебе так резко разговаривать с Марком и его друзьями – получишь тут же.
– Пусть сперва догонит, – он криво ухмыльнулся и стал сверлить объект обсуждений взглядом. Потом опять уставился на планеты в учебнике, игнорируя косые взгляды одноклассников.
Я тихо спросила:
– А сколько тебе лет?
Он отвлёкся на меня и с улыбкой ответил:
– Вчера исполнилось тринадцать. А тебе?
А мне было двенадцать. И двадцать восьмого января, через девятнадцать дней, которые я высчитывала чуть ли не по минуте, должно было стукнуть тринадцать, о чём я с гордостью и объявила.
– Забавно выходит, однако – он отложил учебник, отдавая всё внимание мне. И тут нас заметили.
– Последняя парта, хотите вести урок за меня?
– Хотят! – крикнул Марк.
– У них любовь, – прошептали с первых парт, оборачиваясь.
Я с презрением окинула класс взглядом.
– Тихо, тихо. – Физик пролистал журнал, – Ватанабе! Вот и выйди к доске.
Чоу побарабанил по столу пальцами, видимо,
от волнения, и выскочил в середину класса.
Отдельные личности тут же засмеялись: —Кватанабе, ха-ха-ха, Кватанабе!
Новичок тоже оглядел класс в поисках юмористов, и посмотрел на них, как на дурачков. Учитель впихнул ему в руки сборник задач, ткнув пальцем куда-то в середину: —Решай.
– Вот и решу, – буркнул Чоу, разворачиваясь спиной к классу, и стукая мелом по доске.
И он решил это безумие! Просто взял, и сделал. Испачкавшись мелом чуть ли не с ног до головы, расписал длинное решение, гордо проговаривая все нужные формулы.
– Да, здорово, – физик покивал, будучи искренне довольным тем, что в класс попал светлый ум. Но постарался это скрыть, видимо, чтоб Ватанабе не зазнался, и отправил его на место, – можешь садиться. И не разговаривай на моём уроке больше, пожалуйста.
– Интересно, в этом городе все такие? – усаживаясь обратно, недовольно спросил отличившийся новичок.
– Я задаюсь тем же вопросом в масштабах планеты.
– К слову о планете, твоя внешность, она удивительна! – Бесстыдный взгляд соседа по парте просканировал меня едва ли не насквозь, будто своими словами я дала ему на это разрешение, а он только этого и ждал.
Я ссутулилась. Снова эта тема.
– Да, я знаю. Удивительна…
– Откуда ты такая взялась?
– Долгая история.
Собеседник ухмыльнулся, – таки не соврал Вальмонт.
Услышав знакомое имя, я навострила уши и отвлеклась от рисования нового, более красивого Каце.
– Ты его знаешь?
– Мой лучший друг
с ним общается, так что косвенно – да. И о тебе он рассказывал, но я не верил. Прикольно получилось, теперь ты – моя одноклассница.
Учитель, заметив наши переговоры, вежливо попросил заткнуться, и мы притихли, теперь уже до конца урока.
***
«Ну, всё, сегодня он пересядет куда-нибудь в другое место, и я снова буду сидеть одна» – внушала я себе, – «Здорово же, как и обычно. Как и всегда…»
Глубоко вздохнула, открывая дверь кабинета. Но и сегодня новый сосед по парте не сменил своё место, и это очень даже удивило.
Чоу не пересел к кому-то другому ни через пару дней, ни через месяц.
Он оказался на редкость общительным мальчиком и мог поддержать едва ли не любую тему, которую мы затрагивали. Когда речь дошла до рассказов о Тигралине, я словно видела, как его воображение прорисовывает каждый описанный мною момент. Чоу действительно слушал: уточнял, переспрашивал.?Я даже доверила ему посмотреть тетрадку со своими рисунками, которые он по достоинству оценил. Это внимание наполняло какую-то тёмную полость внутри меня новыми ощущениями; тёплыми и добрыми.
У нас совпадали музыкальные вкусы.
Почти все тетрадки Ватанабе были с изображениями его любимых групп или их тематикой. И дневник он тоже украсил наклейкой лого «Red Hot Chili Peppers». После того, как мы сошлись на этой почве – изрисовали всю парту в названия любимых групп. Новичок, как оказалось, ходит на занятия по барабанам и мечтает играть в рок-бэнде с самого мальства.
– Ты будешь петь, а я – играть! Ну, и я может иногда буду петь, но ударные мне больше нравятся, – мечтал он каждый раз, как разговор уходил в это русло.
А я лишь только улыбалась и кивала, не желая разочаровывать, потому что петь ни разу даже и не пробовала, и, в сравнении с Чоу, ощущала себя лютым профаном.
Он не стеснялся подпевать своим любимым песням вслух, и хрипловатый голос звучал очень приятно.
Ещё Ватанабе делал успехи по физике. Благодаря тому, что мы сидели вместе, результаты контрольных улучшились и у меня. Потому что он решал за двоих и пытался объяснить. А вместе с физикой он безумно любил астрономию. И, по секрету, поделился тем, что хотел бы стать космонавтом, но сомневается, что?находится в нужной физической?форме.
И это действительно было неоспоримо: тощий, тщедушный и маленький; выше меня он был всего на десяток сантиметров. Казалось, что это самое хрупкое существо на планете.
Мне очень повезло, что мы встретились. А вот повезло ли ему обзавестись такой?подругой…
Одноклассники сразу повесили на него ярлык прокажённого, ведь новенький не убежал за другую парту на второй же день и выбрал «не ту» компанию. Свора тут же уцепилась за внешний вид Чоу, а в особенности?– за его свитер:
– А почему ты носишь этот свитер чуть ли не каждый день, ты его вообще стираешь? – спрашивали девчонки.
– Просто я его очень люблю. Конечно, стираю!
А мальчишки с презрением дёргали его за рукава: —Чего у тебя кофта, как у тёлки? Ты её у мамы спёр?
На что Ватанабе хмурился и отходил от них подальше, отвечая: —Это папкин свитер. И не «спёр», а взял, потому что ему больше не надо.
По парню было видно, что общий язык он может найти с кем угодно, и подружился бы со всеми одноклассниками, но общение со мной предрешило его место в нашем классе, и эти вопросы?они стали задавать не из интереса, а прощупывая, как можно задеть Чоу.
Он?сперва и не понял этого, и отшучивался, но, когда придирки стали появляться всё чаще и чаще?–?напрягся.
С того момента, видимо, принял решение, что пытаться с ними подружиться он больше не будет. Тогда-то одноклассники получили то, что хотели: новую цель для развлечений.
Теперь мы были не только соседями по парте, но и братьями по несчастью. И наша с ним связь становилась только крепче; за пару месяцев мы стали тесно общаться. В конце концов, одна из маленьких грёз стала явью: у меня появился школьный друг, самый настоящий.
Подколки и издевательства, однако, не прекращались.
Глядя на Ватанабе, я видела, как его отвращение к нашему классу с каждым днём становилось всё больше. Он начал препираться с компашкой Марка, отвечать на едкости девчонок, острить всем, кто что-то плохое в открытую и за спиной говорил обо нас?обоих.
Взгляды и едва ли не осязаемая злоба окружающих внушали чувство тревоги и нежелание находиться в стенах кабинета физики.
В то время, как Ватанабе легко мог дать отпор словесно, я не находила, что сказать. Да и в целом – ругаться не привыкла вообще ни?с кем, помня, что за это могут быть проблемы. Проблемы с родителями. А значит – узнал бы Вальмонт. Я не хотела его разочаровать, ведь Ви так радовался моим изначальным успехам.
Бегать по коридорам от обидчиков для Чоу стало обычным делом. Казалось, что ему это даже нравится. Порой он и сам их задирал.
– Зачем?ты снова это делаешь? – наблюдая за очередной пакостью в ответ на такую же пакость, спрашивала я.
– Потому что надо давать отпор. Иначе – так и будут мучить,?–?Ватанабе, укладывая кнопку на стул обидчика, хищно улыбнулся, – к тому же, Жана не жалко. Он отбирает мелочь у малышей, я сам видел.
Я была согласна с Чоу, но подобные меры напрягали. Спорить не стала: положение безвыходное. На месте Ватанабе я бы пустила всё на самотёк.
– А если они когда-нибудь захотят отыграться?
– Я убегу, – Чоу рассмеялся от своей находчивости.
– Нас обоих зажмут, что тогда будет? Тоже убежишь?
Он перестал улыбаться и с серьёзным лицом приблизился ко мне.
– Яниска, если зажмут обоих – беги ты. Я не обижусь.
Эта кнопка стала последним его ответом. Стеклянная грань, сдерживающая агрессивную свору пубертатных школьников от странноватого мальчика, дала трещину именно в тот момент, когда пронзительный визг Жана разлетелся на весь класс. Перемена ещё не кончилась, когда он вальяжно зашагал к своему месту, отпуская неприличные шуточки в?разные стороны,?и плюхнулся на стул. Остриё укололо его, и холёный племянник географички вскочил и ошалело выпучил глаза на кнопку.
Ватанабе?выдал злорадный смех. И тогда вся компания одними лишь переглядками дала понять, что после уроков нас ждёт приключение.
После школы, вечером, Чоу обещал познакомить меня со своим лучшим другом, а я его – с Вальмонтом. Между собой они оба знакомы, и должны были нас встретить у парадного входа школы. Вместе мы планировали где-нибудь покушать, да только в нужный час на месте друзей не ждали – вместо этого были нелюбезно приглашены на задний двор, где у старшеклассников курилка.
Показывая всем видом своё превосходство над нами, Марк неторопливо прикурил и поморщился, глядя на моего друга. Выпустил дым прямо ему в лицо и сплюнул.
– Ты?кем себя возомнил,?Ватанабе?
– А ты – кем??– прохрипел он в ответ.?Ломающийся голос подвёл его и уверенный тон прозвучал комично.
– Ты думаешь, один будешь лучше нас всех? Посмотри на себя, и на ту,?с кем ты мутишь, – презрительный кивок в мою сторону, полный неприязни и ненависти. Будто около Чоу стоит вовсе не девочка тринадцати лет, а бак с помоями, – может ведь общаться с нормальными пацанами, так нет же – ходит с девкой. А знаешь, почему??Потому что пацан из тебя отстойный.
– Это из меня-то отстойный? – многозначительно улыбнувшись, Чоу окинул взглядом всю толпу, в которой не было ни одной девочки, и шагнул чуть вперёд, закрывая меня.
Откуда-то из-за спины Марка послышался насмешливый голос Жана: —Они спят! Вся?школа знает!
Внутри ёкнуло от стыда за подобную клевету и его снова захотелось укусить. Да так, чтоб навсегда запомнил, что свой язык следует держать за зубами.
Вместо этого, я проглотила неприятную сплетню, вжавшись в стенку и опустив глаза. И едва ли не молилась, чтоб они оставили нас в покое.
Заметив моё смятение, Марк заглянул за плечо Ватанабе, обращаясь высокомерным и утвердительным тоном, так едко и злобно: –?Это правда.?Верно?
По телу прошла конвульсия и защипало глаза.
«Нет, это не так».
– Не правда, Марк. Вы это сами придумали, – сдержанно шепнул Чоу. Ему тяжело давалось ответить. Щёки покраснели, и после сказанного он поджал губы.
– Я не с тобой разговариваю. – Снова мне, – молчание – признак согласия, Грин.
«Ответь ему, просто ответь!»
Но?я продолжала обречённо молчать. Из носа стало течь, и я тихо шмыгнула и утёрлась, смахивая слёзы. Будто передо мной не парнишка четырнадцати лет с сигаретой в зубах, а огромный и дикий бык, пышащий широкими ноздрями. По крайней мере, источал Марк именно такую энергетику. Он был уверен в себе и знал, что его боятся.
– Чоу прёт Грин по ночам, – издевательски воскликнул Жан, поднимая на смех моего друга вместе со мной. Как стая гиен, они учуяли слабое место, и поспешили уколоть туда как можно больнее.
– Если бы я мыслил так же, как вы – сдох бы от сифилиса в?прошлом году. Как вы ещё живы до сих пор?..
Последовал ответ, но Марк будто обратился к своей компании:
– Видали,?пацан даже о резинках не?знает.
Чоу?будто ждал от противника именно этот ответ…
– Как твоя мамочка не знала.?Верно,?Марк?
Тут же последовал резкий удар по лицу. Чоу отшатнулся, и,?поскользнувшись на грязи,?упал.
Я инстинктивно отскочила в сторону от Марка, на секунду залюбовавшегося своей грязной работой, оскалилась и?зашипела.
