Яна Игоревна Андронова "Кафе на углу"

– Хорошо… Все нормально, – кивнул мальчик, осторожно поглядывая то на Максима, то на Роберта.

– Что-то ты бледноват… Не заболел? – Максим Владимирович поджал грубы, нахмурившись, а мальчишка сразу затараторил:

– Нет, правда, все хорошо! Я не болею! Мне нормально, – взволнованно заговорил мальчишка и аккуратно сделал шаг назад от Роберта.

Врач, как и Максим, тоже внимательно продолжал смотреть на подростка и аккуратно прислонил ладонь к его лбу. Другой рукой он слегка придержал ребёнка за спинку, чтобы было легче дотянуться.

– У него температура… – сказал Роберт, повернувшись к Максиму. – Не очень высокая, но все-таки есть.

– Неправда… Я не болею… – Сашка сказал это немного расстроенно и даже обиженно и стыдливо опустил взгляд.

– И зачем же ты пришел, если недомогаешь? – спросил Максим, игнорируя отговорки мальчишки. – Тебе лежать и отдыхать нужно, а не носиться по залу. Иди-ка ты домой лучше… – мужчина кивнул в сторону двери. Он говорил спокойно и нисколько не строго, мальчик уже снова начал не соглашаться, но старший перебил его: – Саш, иди домой. Нечего больным работать.

– Нет, я должен работать. Я прекрасно себя чувствую. Мне не трудно же… Правда! – сказал мальчик. Голос его звучал умоляюще, а как он глазки поднял и посмотрел на Максима. В них читалась долька решимости, подросткового недовольства и просьба. Но Максим на такие трюки не велся, как и, собственно, Мария Александровна. Они оба были очень добрыми, мягкими, но оба, как заметил мальчик, не поддавались на уговоры, если были против.

– Саш, ну правда, вылечись спокойно, а потом придешь с новыми силами… – мягко сказала Мария Александровна. Но мальчик все равно хмурился, показывая несогласие.

– Ты ничего не должен. Иди домой и даже не приходи, пока не выздоровеешь, – сказал Максим чуть тверже, но даже на такое мальчик попробовал аккуратно сказать «Нет…» И так он это сделал осторожно, явно боясь перейти невидимую черту, из-за которой его могли уволить или накричать… А работа ему очень нравилась, так что искать новую он бы не хотел. Это было похоже на прощупывание почвы или подростковые капризы. Мужчина усмехнулся от такой детского упрямства и строго посмотрел в ответ, чуть повернув голову. – Если не пойдешь сейчас, то я тебя тогда сам отвезу домой, – предупредил старший, чуть покачав головой, наблюдая, как мальчишка слегка неверующе посмотрел на Максима. – Саша, мы же договаривались, что учеба и здоровье важнее работы… Кстати, – мужчина нахмурился и глянул на часы в телефоне. – Ты почему не в школе вообще? Уже седьмое сентября. Что здесь с самого утра делаешь?

И тут мальчик сразу стушевался. Пропал прежний запал уверенности, и мотивация отстаивать свое мнение исчезла. В глазках мелькнул испуг. Подросток сжал губы вместе, неуютно отвел взгляд и опустил голову. Возникла проблема посерьезней, так что было бы глупо продолжать качать права по прошлой теме. Мальчик молчал, боясь взгляд поднять, и, что делать, он не знал. Его вроде ругали сейчас, значит, домой уже идти поздно. И домой-то он не хотел.

Максим вздохнул, когда не дождался ответа от ребенка, и огляделся по сторонам. Место посередине зала в кафе у барной стойки у всех на виду явно не являлось хорошим местом для серьезного разговора или отчитывания ребенка. Мужчина протянул руку вперед, ухватил мальчика за локоть и, аккуратно держа его, вышел из барной зоны.

– Пойдем, – сказал мужчина, перехватывая за ладошку мальчика, и обратился к Марии Александровне: – Сделай, пожалуйста, две кружки чая с лимоном. Можно с медом еще. Мы в комнате отдыха, – вежливо попросил Максим Владимирович и направился к небольшой комнатке, ведя за собой Сашку.

Женщина понятливо кивнула, мягко поглядывая на мальчика вслед. В ее взгляде, как всегда, не было ни капли злости. Только какая-то теплота и забота, к которой мальчишка совсем не привык. Но от Марии Александровны он и не ждал ничего плохого, хоть и боялся осуждения.

– Присаживайся, а лучше ложись, – сказал Максим, кивнув в сторону диванчика. Он отпустил его руку и достал с верхней полки шкафа небольшой белый контейнер – аптечку. – Измеряй температуру и рассказывай, – вздохнул мужчина, протягивая градусник.

Лечь мальчишка на диван не решился. Он скромно присел с краю у подлокотника и взял электронный градусник, осторожно и внимательно поглядывая на старшего. Он будто побаивался и осторожничал, боясь задать вопрос. Его пугал возможный разговор. Что ему рассказывать? Подросток неуверенно поднял взгляд, продолжая молчать, и мужчина продолжил:

– Почему в школу не ходишь? – спросил тот, поставив стул напротив и присев.

Сашка поджал губы и опустил голову ниже. Четкого ответа у него у самого не было, а объяснять он не хотел. Это объяснение в его голове было похоже больше на жалобу, а жаловаться он не хотел. Он не хотел, чтобы ему делали что-то из жалости, не хотел ничего выпрашивать просто так. А что-нибудь другое, адекватное просто не мог придумать. Вот он и продолжал пристыженно молчать, смотря на свои кроссовки, а рукой прижимая градусник под кофтой.

– Ты числишься в какой-то школе? – спросил Максим, так и не дождавшись ответа.

Мальчик закивал и поднял голову, смотря на владельца.

– В какой школе ты учишься?

– В пятой, – тихо ответил Сашка, неспокойно перехватывая ладонью свою другую руку. Он будто ее обнимал, помогая крепче держать градусник.

– И почему не ходишь? – еще раз спросил Максим Владимирович, надеясь вывести мальчишку на разговор. Но тот снова опустил голову, поджав губки. Через несколько секунд мужчина вздохнул. – Хорошо… Можешь не отвечать. Но чтобы больше такого не было. Сначала ты идешь в школу и только потом можешь приходить поработать. Понял? С этим есть какие-нибудь проблемы? – старший говорил спокойно, несмотря на то, что парень пренебрег самым важным условием работы. Но не кричать же на него, больного, теперь? Сашка вполне сообразительный мальчик, а значит, уж способен понять со второго раза. Владелец смотрел на него внимательно, ожидая ответа и стараясь уловить любые эмоции.

Сашка тихо и незаметно вздохнул. Он посидел молча, обдумывая, но спустя несколько секунд все же неуверенно, но согласно кивнул. Не нравилось мальчику это правило, но он смиренно согласился.

– Но это только после того, как выздоровеешь. И я надеюсь, мне не нужно уточнять, что домашнюю работу ты должен делать перед работой. Сначала обязательно учеба, затем только подработка. Давай ты не будешь давать мне поводов для сомнений и заставлять проверять тебя, хорошо? – конец прозвучал намного строже начала, но ругаться мужчина все еще даже не думал. Его взгляд все же оставался добрым и снисходительным. Просто нужно было дать мальчику понять всю серьезность этих правил. Нарушать их было нельзя.

Подросток снова кивнул, но взгляд так и не поднял пока. Он сжал сильнее свою руку, которую держал, и слегка дернулся, когда градусник неожиданно для него пропищал. Он и забыл совсем о нем. Дверь в этот момент открылась. Подросток неосознанно повернул голову в сторону входа, натыкаясь взглядом на Марию Александровну.

– Спасибо большое, – сказал мужчина ей и пересел на диван к Саше.

Женщина поставила небольшой поднос с двумя белыми кружками с чаем и небольшой ёмкостью с медом на небольшой столик перед диваном, по-доброму улыбнулась, подмигнула грустному, немного растерянному мальчику и вышла из небольшой комнатки.

– Пей потихоньку, он с медом. Должно немного легче стать. – Максим аккуратно передал одну кружку мальчику и забрал градусник. Электронные циферки на черно-белом экранчике показали тридцать семь с половиной градусов. Это не очень высоко, как и сказал Роберт, но все-таки неприятно. Самая противная температура, когда тебе вроде плохо, но нормальных доказательств своих мучений для других, в виде высоченной температуры, у тебя нет. Разница-то там всего один градус. Многие люди вообще все время считают важным сказать, что до тридцати восьми это их стандартная температура по жизни и они с такой на работу ходят… Сашка, кстати, тоже пытался. Но у него это ненормальная температура, и он точно приболел.

– Спасибо, – тихо поблагодарил Сашка и аккуратно прислонил горячую чашку к губам. Он робко отпил сладкий напиток, негромко сербая.

– Мед тоже кушай, с ним выздоровеешь быстрее, – сказал Максим и сам зачерпнул полную чайную ложку меда, показывая, что стесняться не надо. Но мальчик все равно продолжил немного скромничать, осторожно следуя примеру. Он делал все тихо, а все его движения были немного скованными, что совсем было непохоже на Сашку. Максим уже не ругался на него, но мальчик как будто еще не отошел от неприятной ему темы. Может, просто так действовала болезнь?

Свою кружку чая Максим допил очень быстро и ушел работать, ненадолго оставляя Сашку. Чтобы не смущать ребенка и позволить немного расслабиться. Подросток пил медленно. Торопить его никто не собирался, а Максиму как раз нужно было закончить пару дел, прежде чем отвезти немного вредного и больного ребенка домой.

Сашка опять ехал на переднем сидении, обнимая свой потрепанный портфель руками. Чувствовал он себя после чая лучше. Горло, что странно саднило утром, немного утихло, а этот мед его словно мягко обволакивал, успокаивая. Подросток чувствовал утром, что что-то не так, но то, что он действительно заболел, он не знал. Сашка думал, что немного простыл, но то, что у него температура, он и предположить не мог.

Машина заехала в небольшой знакомый двор со слегка разбитыми дорогами. Дома в этом районе были все небольшими, простыми, в два этажа. И каждый из них был очень похож на другой, что многие незнающие люди могли легко здесь заплутать.

Когда машина остановилась, Сашка быстро поблагодарил Максима и хотел уже выйти, но заметил, что Максим тоже куда-то собрался. Он отстегнул ремень сразу после мальчика и спокойно открыл дверь со своей стороны. Сашка быстро выпрыгнул из машины и удивленно уставился на старшего.

– А вы куда? – осторожно спросил парень, обернувшись, когда Максим Владимирович подошел ближе.

– А я, Сашка, хочу поговорить с твоими родителями немного. – Он мягко положил ладонь на спину подростка, следуя за ним к подъезду.

Глаза мальчишки испуганно расширились. Он удивленно смотрел на него, ошарашенно открывая и закрывая рот, будто не знал, что сказать. Мужчина, казалось, чувствовал себя совершенно спокойно, не замечая детского недоумения. Быстро решившись, мальчик быстро обогнал мужчина на пару шагов, развернулся и встал перед ним, прежде чем они зашли внутрь подъезда.

– Не надо говорить с моими родителями. Зачем? – твердо сказал Сашка.

– Ну как это не надо? Ты несовершеннолетний, работаешь у меня в кафе. Я должен немного поговорить с твоими родителями. Еще мне очень интересно, почему они позволяют тебе прогуливать школу и ходить на работу с температурой… – Мужчина двинулся вперед, развернув и мягко подтолкнув ребенка внутрь.

– Нет, не нужно! Они… Не могут сейчас говорить! – сказал мальчишка, запинаясь, и снова чуть обогнал старшего. Они шли по лестнице на второй этаж. Сашка пытался остановить мужчину, топая чуть впереди, обернувшись, а Максим Владимирович спокойно поднимался. Мужчину одновременно смешила и настораживала эта ситуация. Подросток выглядел довольно забавно со своими детскими отговорками, но вот мысль, зачем он пытается отговорить его, пугала.

– Почему они не могут? – спросил Максим, остановившись возле большой деревянной двери вместе с мальчишкой.

– Потому что… – замялся парень, – папа спит… Он не может, – неуверенно сказал Саша.

– А мама? – спокойно спросил старший, поведя бровью.

Сашка отвел взгляд куда-то в сторону и как-то странно посмотрел на лестничную клетку.

– А у меня нет мамы, – тихо ответил он и пожал плечами.

– Ладно, открывай давай. Я все равно хочу поговорить с твоим родителем. Может, он уже проснулся, откуда ты знаешь?

Сашка нехотя достал ключи из потрепанного портфеля, сделал два неторопливых оборота в скважине и медленно приоткрыл дверь. Максим Владимирович сразу почувствовал резкий запах спиртного и курева. Весь подъезд и так слегка отдавал таким ароматом, – это был район, где нельзя было похвастаться идеально чистыми лестничными клетками, так что такой запах вместе с неприятным ароматом от кошек и собак был стандартным для таких домов. Эти дома были деревянными, так что, даже если подъезд был хорошо вымыт, легкий запах все равно присутствовал из-за дерева, которое хорошо запоминает окружение. Подросток развернулся перед мужчиной и поднял будто боязливый или даже немного затравленный взгляд на старшего, смотря снизу вверх. Он попытался еще раз отговорить его, сказав, что в квартире не прибрано и что вообще лучше ни с кем не разговаривать, но Максим на это снисходительно вздохнул и, мягко подтолкнув подростка в квартиру, зашел следом. Его не оставляла мысль, что что-то может быть не так, поэтому не собирался так просто сдаваться.

Зайдя в квартиру, мужчина оказался в небольшой прихожей, которая переходила в узкий коридорчик. Пол был деревянным и сильно потрепанным. Краска где-то слезла, ремонта в квартире не было довольно давно. Слегка обшарпанные двери в комнаты были открыты. Сразу при входе слева была видна небольшая гостиная, а прямо, видимо, детская. И хотя некоторые вещи были дорогими и казались почти новыми, например шкаф или диван в комнате, но в целом ситуацию это не улучшало. Детская казалась совсем маленькой. Максим увидел небольшую кровать с незаправленным синим одеялом, которая занимала уже целую треть комнаты.

Сашка неловко встал рядом, даже не раздеваясь. Он будто не знал, что делать в собственной квартире, и продолжал неуютно топтаться рядом, пока не услышал ленивый негромкий стон из гостиной.

– Сейчас, пап, – взволнованно сказал мальчик, сразу отмирая. Он быстро скинул ботинки и побежал на кухню. Через несколько секунд он прошел мимо гостя в комнату со стаканом воды. Максим сделал небольшой шаг вперед, чтобы заглянуть в комнату. На диване спал мужчина, распластавшись словно лизун. Он, видимо, и являлся основным источником запахов. На столике рядом лежала заполненная пепельница, а на полу валялись несколько пустых бутылок – из-под пива, водки и даже коньяка. Было видно, что все это не являлось последствиями одной попойки, многие валялись там уже давно. Даже карандашница на столе в комнате мальчика была вырезана из одной такой бутылки.

Максим тяжело вздохнул, наблюдая, как мальчишка аккуратно помогает папе попить. Теперь потихоньку все стало проясняться. Понятно стало, зачем подросток рвался зарабатывать. Очевидно, если его папа страдал периодическим алкоголизмом, то и деньги на необходимые продукты были не всегда. Электричество и вода в квартире были, значит, кто-то оплачивал счета, а значит, и не все так было плохо. Никаких подозрительных синяков за все время работы на мальчишке тоже не было обнаружено, что очень утешало. Выходит, отношения у них неплохие, особенно если взять во внимание волнение Сашки об отце. Так он аккуратно заботился о нем сейчас. Понятно, почему Сашка не хотел пускать мужчину в квартиру. Было видно, что паренек стыдился демонстрировать не самую лучшую жизнь, но Максиму все равно нужно было это увидеть. Он же человек, все может понять, ничего в этом страшного нет. Нельзя же так просто общаться с ребенком столько времени, помогать зарабатывать и совсем не знать о его жизни. Когда мальчик освободился, старший тихонько подозвал его к себе. Максим присел на корточки и притянул подростка ближе, внимательно осматривая состояние.

– Ты как сам себя чувствуешь? – спросил он и прислонил ладонь ко лбу мальчика. Температура выше не поднялась, а парень выглядел немного уставшим.

– Все хорошо… – сказал ребенок, удивленно посмотрев на мужчину.

Максим кивнул и похлопал его по спине.

– Я как-нибудь попозже поговорю с твоим папой, пускай отдыхает… А ты иди лечись. Хорошо? Отдыхай, лежи, чая побольше пей, – вздохнул Максим и улыбнулся. – Выздоравливай и только потом приходи в кафе. – Старший встал, потрепал мальчишку по светлым длинноватым волосам и вышел в подъезд. – Пока, Сашка, не забудь только закрыться, ладно?

Мальчик слегка улыбался, провожая мужчину. Сама эта ситуация была очень смущающей и неудобной для мальчика, но почему-то в конце он остался рад. Какая-то новая забота была проявлена в его сторону или что-то еще, из-за чего мальчишка расплылся в счастливой улыбке сильнее и подсоками попрыгал в свою комнату, как только дверь за старшим закрылась.

4. В школу

Сашка сильно не разболелся. Температура выше тридцати восьми так и не поднималась, немного мучая подростка. Самое противное состояние, когда тебе еще недостаточно плохо, чтобы ограничить себя одной постелью и отдыхом. Но и недостаточно хорошее самочувствие, чтобы жить, как привык. Она держалась всего пару дней, постепенно спадая, чему мальчишка был очень рад. Скопленных с работы денег у него было немного, и он старался их экономить, поэтому нужно было скорей выходить на работу. Еще и эта школа… Мальчишка понимал, что придется теперь тратить основную часть скопленных денег именно там на обеды. Он подумывал не платить классной руководительнице, которая и заказывала заранее обеды, и брать с собой свои дешевые булочки, но для этого следовало твердо отстоять свое мнение. Эта женщина, как и все другие учителя средних классов, ругалась на такие «выходки». «Как это не заказывать? Ты еще растущий организм, тебе нужно хорошо кушать! Вот подрастешь, тогда можно будет не питаться в школе. А сейчас все должны хорошо обедать. За вас в школе отвечаем мы…» – ругалась учительница обычно на каждого, кто хотел сохранить деньги, данные родителями на школьные обеды, себе. Но ничего, Сашка же крепенький, вытерпит такую словесную битву и попробует выстоять.

В первый же день, когда утром градусник показал приемлемую температуру, а весь подростковый организм наконец почувствовал себя в прекрасном состоянии, мальчишка отправился в школу. Он помнил уговор Максима. Поэтому нехотя, кряхтя и ворча, но подросток туда вернулся. Отсидел шесть уроков и сразу побежал в кафе.

– Здрасте, – широко улыбаясь, сказал Сашка, подойдя к барной стойке. Он был очень рад сразу заметить Максима Владимировича спустя несколько дней. И был в легком предвкушении. Сашка и сам не знал, что ему так здесь нравится, но очень любил это кафе. Нравилось ему разговаривать с Максимом и Робертом, со всегда доброй Марией Александровной и, конечно же, Светой. Свету он уже стал воспринимать внутри себя как старшую сестру и даже иногда начинал по-дружески подшучивать над ней.

– Привет, Сашка, – улыбнулся в ответ Максим. – После школы сегодня уже? Молодец, – похвалил мужчина и легко прикоснулся к его лбу на всякий случай. Температуры уже не было, но на улице похолодало, а Сашка снова был только в кофте, так что казалось: здоровый он ненадолго, если продолжит так же. – И даже домой не зашел? – спросил старший, заметив тяжелый рюкзак. – Ты же помнишь, что тебе сначала нужно сделать уроки?

– Да помню, я… Я сейчас и буду делать, – с легкой обидой пробурчал мальчишка и спокойно объяснил: – Просто мне до дома дальше, чем до сюда. – Мальчик пожал плечами.

– Саш, ну что же ты, мальчик мой, опять в одной кофте, – ласковым голосом начала говорить Мария Александровна. – Выздоровел ты только что и снова плохо одеваешься. Ладно вот, Максим Владимирович, негодник, тоже в рубашке с пиджачком ходит, но он хотя бы на машине. – Тон Марии Владимировны был мягким и шутливым. Она слегка улыбнулась и мягко погладила Максима по плечу. Расширив глаза, мужчина удивленно повернулся на нее, сдерживая усмешку. А вот Сашка не сдерживал, тихонько захихикав. – А ты ведь пешком ходишь, да еще так далеко. Разве ты хочешь снова болеть?

– А я не в одной кофте, я в двух, – сказал мальчик и пальчиками высунул ворот водолазки под худи, демонстрируя тонкую облегающую кофточку. – Поэтому мне нормально, я не заболею.

– А, ну это меняет все… – с сарказмом проговорил Максим.

А мальчик, не до конца его распознав, уверенно закивал головой, а потом пошел к своему столику. Мария снисходительно вздохнула.

Сразу после школы Сашка приходил в кафе. Время было как раз для бизнес-ланча, поэтому голодный после уроков мальчишка заказывал супчик с чаем. Пока все готовилось, мальчишка доставал потрепанные тетрадки, выкладывал старенькие учебники без обложек, пару ручек и делал уроки. Он старался все сделать побыстрее, чтобы не засиживаться долго и чтобы никому не мешать, всегда выбирал самое дальнее местечко в углу зала. Иногда у него даже получалось выполнить все задания еще до того, как принесут еду, но в эти дни обычно он выполнял домашнее задание еще в школе на переменах. Почерк был, правда, немного корявым и неаккуратным из-за спешки, но зато все было сделано быстро. Сашка очень радовался, когда все так отлично складывалось, а после обеда он с радостью отрабатывал свои четыре часа, иногда три, если уроков в школе было много и он уставал. А Максим изредка давал ему совсем другую работу, за которую мог и заплатить побольше. Так Сашка мыл его машину, бегал в магазин за продуктами, скотчем, бумагой и помогал следить за истечением срока годности продуктов в барной зоне.

Максим старался находить и давать несложную, но очень важную работу для мальчика, чтобы дать возможность зарабатывать чуть больше, и сделал ребенку большую скидку на все блюда в меню. Так подросток мог позволить себе хорошо питаться в кафе во время перерывов. И Мария Александровна была этому очень рада. Максим понимал, что сложно ребенку жить на двести рублей в день, при этом работая по четыре часа после школы. Это же не детство никакое даже! Но поделать он ничего больше особо не мог. Сашка был не его ребенком. Мужчина подумывал, что будь Сашка на попечении государства, жить было бы легче. Не было бы нужды работать точно. Но сам он никуда точно лезть не собирался, пока ситуация была не очень критичной. Сашка справлялся прекрасно, а насчет этой идеи мальчишка выразил свое абсолютное несогласие Максиму.

В тот день мальчишка работал за барной стойкой и протирал пыль под разными баночками, посудой, коробочками, и расставлял все на места. Максим сидел рядом на стуле за небольшим столиком и работал на ноутбуке, параллельно разговаривая с мальчиком. Очень часто, когда они оставались рядом, их разговоры становились искренними и откровенными. Слово за слово, и Максим уже слышал осторожно сказанные новые факты из жизни мальчика. Сам он хотел много чего узнать, но на ребенка не давил, а если спрашивал, то аккуратно.

– Саш, а почему ты не ходил в школу первую неделю? – спросил мужчина, закрывая ноутбук. – Ты же понимаешь, что важно учиться, и учишься даже очень неплохо…

– Я… – удивился и пожал плечами мальчик, – просто у нас учительница… Я не хотел, чтобы она задавала вопросы всякие… Про папу. Это могло привести к кое-чему… – Сашка говорил, делая паузы, раздумывая и тщательно подбирая слова. Он поднял искренний взгляд на мужчину, и тот ему кивнул в знак понимания.

– Потому что твой папа сильно выпивает? – осторожно уточнил Максим, и Сашка слегка кивнул. – А часто он так пьет?

– Иногда да, иногда нет… – мальчишка вздохнул и неопределённо пожал плечами. – Иногда он перестает… И может месяц нормально жить и на работу ходить… А потом снова… – подросток говорил аккуратно, не пытаясь сразу открывать все тайны. Отвечал он очень осторожно, боясь сказать лишнего, и даже немного смущался, опуская голову и не смотря на мужчину, просто продолжал дальше работать.

– Ты поэтому устроился работать?

Мальчик поджал губы и, немного подумав, все же кивнул. Он заторможенно стал полоскать небольшую тряпочку, будто о чем-то раздумывал и пытался решиться. И через несколько секунд все-таки заговорил.

– Я поэтому и не хотел идти в школу… – вздохнул мальчик. – А может, ты… сможешь сходить ко мне в школу к классной руководительнице вместо моего папы? – очень робко и неуверенно спросил мальчик. Все его сомнения и страхи легко прослеживались в голосе. Он сразу стал таким тихим и тоненьким, казалось, что он мог вот-вот расплакаться. – Просто она хочет поговорить с ним…

Мужчина удивленно приподнял брови.

– И что же ты такого сделал, что она хочет поговорить?

– Ничего, – замотал мальчик головой. – Я хорошо учусь и вообще ничего не делал такого. Она просто хочет увидеть моего отца и поговорить… Что я там в школу не ходил с начала года… Ну такое, всякое, неважное… – быстро сказал мальчишка. – Я не могу позвать своего отца… А если никто не придет, она тоже начнет разбираться и докапываться… Она говорила, что обратится к директору или в органы опеки, если все это продолжится.

Мужчина слегка усмехнулся. Неделю в школе его не было, и говорит, что неважное. Из уст подростка прозвучало это забавно, но старший не стал придираться. Ему было сейчас важно узнать кое-что другое. Прощупать почву.

– А почему ты боишься, что она начнет разбираться? – спросил он, внимательно поглядывая на мальчика, что нахмурился и уверенно замотал головой. – Может быть, для тебя так будет лучше? Не думал? Она же, наверное, помочь просто хочет… – мужчина говорил тихо, медленно, стараясь не напугать ребенка. Чтобы тот ничего не надумал и не обиделся. Дети все же такие восприимчивые и нежные.

– Нет. Мне там не будет лучше! – чуть обиженным голосом сказал мальчик.

– Ну тебе там точно не придется устраиваться на работу, чтобы купить еду… И одежду будут новую давать… – сказал мужчина, слегка кивнув на довольно старенькую кофту мальчика, которую тот носил каждый день. Рукава были слегка грязными возле ладошек и карманов, но Сашку это не сильно волновало.

Мужчина старался говорить мягко, чтобы не задеть. Вот только мальчишка все равно обиделся. Он нахмурился еще больше, опустил голову и немного отодвинулся от старшего, продолжая переставлять предметы и протирать полки.

– Нет! Ну, не хочешь, не надо! Сам справлюсь как-нибудь… – мальчишка обиженно пробурчал это, повернувшись к мужчине спиной.

Максим вздохнул и наклонился вперед, убрав ноутбук, чтобы быть к мальчишке поближе.

– Саш, ну что ты? – положил руку тому на спину, поглаживая. – Я не говорил, что не помогу. Я тебя прекрасно понял. – Мужчина чуть настойчиво притянул мальчишку ближе, а Сашка поддался, опуская еще немного обиженный взгляд. – Я просто хотел поговорить. Все. – кивнул старший, он говорил, будто успокаивал. – И я тебя понял. Я схожу с тобой в школу, если ты так хочешь.

– Правда? – обрадовался мальчик и поднял удивленный взгляд на старшего.

Он совсем перестал дуться, хотя в душе казалось, что остался небольшой неприятный осадок от недавней обиды. И, хотя Максим не собирался никак унижать подростка за его одежду или материальное положение, пытался говорить аккуратно, подросток все равно близко воспринял этот разговор. Особенно те слова про новую одежду. Сашке было важно мнение Максима, вот он и расстроился.

– Правда! – подтвердил Максим. – Когда пойдем? Завтра? – спросил он, и мальчик кивнул.

В этот момент в кафе уверенным шагом зашла молодая девушка и подошла к барной стойке, заставив Максима полностью переключить на нее внимание. Девушка была очень красивой, Сашка видел ее здесь впервые и слегка приоткрыл рот, удивленно разглядывая и вслушиваясь в тон голоса. У нее были темные волосы немного ниже плеч, и виднелся небольшой красный бантик, что изящно собирал основную их часть позади, не давая ветру растрепать прическу. Светлое расстёгнутое пальто гармонично смотрелось с нежным мягким шарфиком, что расслабленно обнимал длинную шею девушки.

Максим сразу встал из кресла и подошел ближе. Сашка тоже заинтересованно поднялся, протерев последний участок, и подошел немного ближе.

– Макс, я забрала необходимые документы… Держи. – Девушка протянула мужчине небольшой файлик с листами, а следом ключи от автомобиля с большим брелоком. – Спасибо за машину. Нам осталось совсем немного. Только закончить эти курсы, и почти все.

Владелец кивнул и стал мельком осматривать все листы в файле. Тон девушки был уверенным, но вместе с этим каким-то добрым. Не чувствовалось никакого высокомерия с ее стороны. Заметив мальчика, она приветливо улыбнулась и приподняла брови.

– А ты, наверное, Саша, да? – спросила она, немного наклонившись. Взгляд ее был любопытным, а улыбка очень нежной.

– Угу, – кивнул Саша, все еще с интересом и непониманием разглядывая ее.

– Меня зовут Кира. Очень приятно познакомиться. – Девушка аккуратно пожала руку мальчика. – Я жена Максима Владимировича. Очень много слышала о тебе, – улыбнулась она, а Сашка приоткрыл рот шире.