– Всё в порядке? – спросила Алиен, закрывая за собой дверь. – Я видела Еву в коридоре. Она была какая–то, – девушка сделала небольшую паузу, подбирая нужное слово, – взволнованная.
Марк мельком поднял на девушку холодный взгляд. На лице выражалось легкое раздражение после случившегося разговора, но он старательно не подавал этому вида. Белые волосы были немного потрепанные, будто он проводил по ним руками, а в остальном всё, как и всегда, было идеально. Светло–серые глаза теперь были не просто холодного цвета, но и выражали собой раздражение, смятение и легкую злость.
– Взволнованная – это ещё мягко сказано, – хмуро ответил Марк, быстро перелистав несколько страниц в книге, – но это не важно. Ты прочла ее?
Он взглядом показал на книгу в руках Алиен. Лирая кивнула и подошла к столу, положив на него тяжелый том. Марк также подошел к столу и протянул ей следующую книгу.
– Сегодня практики не будет. Я даю тебе выходной, да и мне тоже нужен отдых.
Алиен посмотрела на книгу, которую протягивал ей Марк и спросила:
– А это?
– Тут всё, что тебе нужно знать про все виды инициации. Советую не торопиться с выбором. Прочитай ее внимательно и прими то решение, которое будет тебе по душе.
– Благодарю, – ответила Алиен, беря книгу.
В голове пронеслось сразу несколько мыслей. Первая из них заставила лирую вспомнить о матери. Выбор девушка сделала уже давно и прекрасно знала, что если дело дойдет до инициации, то она будет такой же как Эстер. А значит станет суккубом. И Алиен прекрасно помнила, что Аннабель и Марк также относились именно к этой группе ведьм, которые подпитывали свои магические силы с помощью таких людских слабостей, как влечение. Это чувство было одним из самых сильных на ряду с яростью и страхом и, при правильном применении, могло дать максимум энергии.
Именно поэтому, суккубы считались самыми сильными ведьмами среди остальных, но многие не решались вступать в их ряды по нескольким очевидным причинам.
Алиен прекрасно помнила о них и даже сама долгое время терзала себя сомнениями. Но теперь, когда все границы после гибели семьи были стерты, она окончательно приняла решение. Не желая, пока что, делиться этим с Марком, она просто взяла у него книгу и, попрощавшись с ним, удалилась из лаборатории в предвкушении отдыха.
Марк тоже не стал сидеть в помещении и вышел на улицу. Единственное, чего он хотел в данный момент, это проветриться и привести в порядок мысли. Неприятный разговор с Евой оставил после себя осадок, но не из–за самой Евы, которая впервые позволила себе такое самоволие по отношению к Марку, а из–за того, что волчица напомнила ему о его дочери, которая действительно сейчас находилась не в безопасности. Марк и без этого сомневался в правильности своего решения и сто раз успел пожалеть о том, что отпустил их. Но решение было принято, и Марк не мог позволить себе нарушить данное слово.
Несостоявшийся король Ирелонда вышел за ворота поместья и направился в глубину леса. Он дошел до уже знакомой тропинки мимо рапсового поля и направился по ней спокойным шагом, положив руки в карманы брюк. Спокойствие леса, сопровождающееся пением птиц, начало приводить в порядок мысли Марка.
Разговор с Евой был лишь неприятным продолжением после сегодняшней ночи, когда Марк снова увидел тот самый сон, от которого он постоянно просыпался в холодном поту.
Темная камера с несколькими замками и магической печатью, которая мешает ему использовать собственную магию, так четко впечаталась в память Марка, что он даже во сне видел всё в мельчайших подробностях. Каждый серый камешек, каждая трещинка на потолке и грязном полу заставляли волка нервничать и вспоминать о тех десятилетиях, которые он провел в Транстреилской темнице. Предательство собственного дяди и друзей разбили сердце молодого Ирелондского наследника в дребезги. Никто не стал помогать ему выбраться оттуда, пока Двейн не собрал отряд для спасения МакТайра. Он был маленький, с лучшими волками, которые могли работать тихо и быстро. В один из самых солнечных дней Марка просто выкрали оттуда, и больше он туда не возвращался.
Побег из Транстреила был единственным теплым воспоминанием на то время. Но треклятые сны никогда не уходили и всегда напоминали о пережитом. Каждый раз после этих снов Марк выходил в лес и в одиночестве старался прийти в себя. И каждый раз он возвращался на одно и тоже место. В этот раз, волк не изменил себе и сделал тоже самое, что и всегда.
Он дошел до небольшого обрыва, у которого заканчивался лес, и присел на траву под деревом, облокачиваясь об него спиной. У дерева стояла небольшая серая каменная плита с глубокими высеченными надписями. Плита эта была скрыта от посторонних глаз и являлась единственным живым напоминанием о случившемся.
Марк провел рукой по высеченным надписям и мысленно уже в тысячный раз прочитал ее.
«Векстер Лием»
После этого в голове волка возникло одно единственное воспоминание, которое всегда вызывало на его лице улыбку, даже после воспоминаний о Транстреиле…
«– Эй, ты обманул меня! – возмутился мальчик, размахивая деревянным мечом.
– Мне можно, я старше!
Два мальчика, одному было девять лет, и он был на три года старше другого, неуклюже бились на полянке в лесу. Вокруг стоял запах пыли и цветов, а солнечные лучи заставляли мальчишек щурить глаза. Они были похожи на братьев. Оба светленькие с острыми носами. Вот только у одного были ледяные серые глаза, а у другого, который помладше – голубые.
– Зато я сильнее! – не унимался младший парень.
Но не успел он как следует дать сдачи другу, как тот схватил его под локоть за шею и взъерошил его волосы, задорно хохоча.
– Правда, что ли? Что–то я не заметил.
– Ну Ма–а–арк! – мальчуган попытался вырваться из рук друга.
Его волосы в мгновение почернели, и без того голубые глаза стали светиться ярче. Марк тут же отпустил друга и поднял руки.
– Ладно–ладно Векс, признаю, я тебя разозлил. Ты ещё пойди папе наябедничай!
– Вот ещё. Я не ябеда!
Маленький Векстер обиженно посмотрел на друга, отскакивая от него. Его чёрные волосы снова стали светлыми. Векс первые несколько секунд буравил Марка взглядом, а потом захохотал и мгновенно сбил его с ног. Парни покатились по земле, пачкая свою одежду. Кубарем они начали скатываться со склона, поднимая столп пыли и рвя под собой траву. Когда склон закончился, они повалились на землю, тяжело дыша. Оба испачканные и взлахмоченные принялись громко хохотать. А потом Векс мгновенно замолчал и стал прислушиваться. Марк посмотрел на друга и тоже умолк.
– Что такое?
– Ты слышишь? – спросил Векстер.
Он поднялся на ноги и побежал по лесу. Марк еле успел догнать друга, который бежал быстро, но в тоже время очень тихо. Эти способности были заслугой происхождения мальчика. Казалось, что быть сыном Дмитрия – самого первого лира, очень большая привилегия, но Векстер, как шестилетний мальчик, мало что мог сказать про это, абсолютно не привыкший хвастаться. И, тем не менее, Векс был быстрее Марка и, когда добежал до обрыва, то тихо охнул. Марк подбежал к нему с любопытством взирая.
– Смотри–смотри! Там медведь, – прошептал мальчик, ложась на землю над обрывом.
Внизу лежала огромная медведица и спала. Она громко вздыхала во сне. Маленький оленёнок подошёл к медведице и осторожно понюхал её, но она, как раз в этот момент фыркнула, и оленёнок резко отскочил, убегая прочь. У Марка загорелись глаза. Он сразу представил взгляд Дмитрия, когда они принесут мёртвую медведицу. Не каждый день два мальчика могут принести домой добычу из леса, да ещё и такую большую. У Марка сразу поголубели глаза и он, многозначительно посмотрев на Векса, приготовился к прыжку прямо на несчастное животное.
– Нет, Марк! С ума сошёл? – Векстер выставил перед ним руку.
– Это ты сума сошёл! Только представь реакцию твоего отца! К тому же, зачем ты тогда привёл нас сюда?
Векс нахмурился, не давая Марку напасть на медведицу. Он протянул руку и указательным пальцем показал на что–то в кустах рядом с медведицей. Марк прищурился и всмотрелся туда. Там лежали двое медвежат. Один спал, а второй игрался с веткой от рядом стоящей ивы.
Парни какое–то время наблюдали за медвежатами лежа на животах на краю обрыва. Второй медвежонок вскоре проснулся, и оба начали дурачиться и драться между собой. Почти сразу после этого проснулась и их мама. Затем все семейство спокойно удалилось из поля зрения в поисках еды.
Марк и Векстер проводили их глазами и поднялись на ноги, обтряхивая свою одежду.
– Нужно идти, – серьезно сказал Марк. – Кое–кто скоро нас найдет и придет в бешенство.
Они направились в сторону Ирелонда, обходя деревья.
– А я говорил, что не стоит убегать от него. Ты же знаешь дядю Люсьена, – скривился Векс. – Он сразу же пойдет к моему отцу и всё расскажет.
Марк усмехнулся, срывая на ходу лист с дерева.
– Ничего он не сделает. Мы сто раз от него убегали, и он никогда не выдавал нас, а ты каждый раз этого боишься.
Векс уже хотел открыть рот чтобы ответить, но резко повернулся в сторону леса, всматриваясь между деревьев. Марк последовал его примеру и услышал какое–то бурчание, сопровождающееся ругательствами и треском веток. Между деревьев показалась знакомая фигура.
– Вот вы где! – услышали они строгий и недовольный вампирский голос.
– Дядя Люсьен! – с притворной радостью воскликнул Марк. – А мы вас везде обыскались.
Вампир остановился прямо напротив и строго посмотрел на них, уперев руки в бока. Обычно идеально застегнутая рубашка вампира была уже слегка помятой, а рукава закатаны до локтей. Светлые волосы собраны в хвост, а лицо с вампирскими яркими голубыми глазами выражало усталость и злость.
– День выдался солнечный! – недовольно почти сквозь зубы проворчал Люсьен, продолжая нависать над мальчиками, смотря на них сверху вниз. – Мне было просто в удовольствие искать вас под лучами солнца, наплевав на собственный комфорт!
– Но… – уже хотел начать Векс, но вампир одарил его максимально недовольным выражением лица, после которого мальчик сразу умолк.
– Каждый раз вы ускользаете от меня, и каждый раз я с ног сбиваюсь, выискивая вас!
Марк и Векс переглянулись между собой и виновато опустили головы.
– Я понимаю, – продолжил вампир, выставив руку, – что вам хочеться развлекаться, но я сижу с вами только, когда Вэйланд приезжает погостить в Ирелонд и прекрасно знаю, – говоря это, Люсьен убрал одну руку с бока и потер ею лоб, стараясь подобрать максимально подходящие слова для двух незрелых мальчишек, – что из всех ваших нянек, я самый адекватный и понимающий! Поэтому давайте с вами уже, наконец, договоримся!
Люсьен присел на корточки перед парнями, чтобы поговорить с ними наравне. Марк и Векс оба как по команде кивнули ему, готовые слушать.
– Когда с вами сижу я, – продолжил вампир, – вы можете делать всё что хотите. Но!
Он приподнял указательный палец, указывая им поочереди на каждого мальчугана.
– Но я хочу, чтобы вы всегда говорили мне, куда вы идете и зачем, и если я посчитаю нужным пойти с вами, значит, я пойду с вами! Уяснили?!
Векс покорно кивнул и обиженно утер нос своим рукавом.
– Марк? – строго окликнул его Люсьен. – Ты меня понял?
Мальчик поднял на вампира свои холодные серые глаза и с хитрым выражением слегка кивнул. Люсьен прищурился, совершенно не поверив жесту маленького волка.
– Я очень надеюсь, что мы поняли друг друга. А теперь, домой!
Вид разозленного Люсьена одновременно и напугал, и позабавил мальчишек и они, переглядываясь, двинулись по лесной дороге к Ирелонду. Идти до него было не так уж и долго и, когда они дошли до ворот, их виду предстал величественный город, тонущий в высоких деревьях и идущий глубоко в лес.
Там в основном жили только волки – лугару и лиры, но можно было встретить и вампиров среди постоянных жителей города. В основном добродушные девушки и весёлые дети бегали по городу, а мужчины – трудяги с рождения, постоянно находились в каких–то делах. Редко кого можно было встретить в таверне. Только заядлых пьяниц и бродяг, которых, кстати, было довольно мало. Ирелонд в своё время был центром торговли. Продавая зерно, различные меха, лучшее оружие и прочие мелочи, город сильно разбогател. Многие думали, что жители города не способны, как следует развлекаться, но по вечерам, они частенько устраивали шумные вечеринки и посиделки у костров, а в замке Аннабель часто можно было наткнуться на очередные приёмы и балы.
Парни и их временная нянька шли через город к королевскому дворцу. Они проходили мимо высоких каменных и деревянных домов, окружённые ещё более высокими деревьями. По всюду были красивые мощёные дорожки и клумбы с самыми разными цветами. Всё было ухоженное и чистое, а почти все дома были огорожены красивыми изгородями, оплетённые виноградом и плющом. Повсюду была растительность: кусты с ягодами, розами и шиповником, окруженные полевыми цветами. Даже несмотря на то, что из–за деревьев туда попадало мало солнца, это не мешало всей растительности появляться на свет.
Замок возвышался над городом, выстроенный из светлого камн, с высокими башнями и светло–серой крышей. Но он не был выше леса. Хоть дворец и был огромен, но лесные тысячелетние деревья всё же были выше.
На фасадах можно было заметить высокие вьющиеся остроконечные окна с золотыми рамами и витражами, высотой достигающими трёх этажей. На витражах было изображено много мифических существ, начиная от эльфов и фей и заканчивая русалками. Волки всегда жили в гармонии с природой и почитали этих существ, а некоторые даже истинно верили в них.
Когда Марк, Векстер и Люсьен зашли во двор королевского дворца, там как раз находилась гвардия из лирых во главе с Дмитрием, и рядом с ним стояла Аннабель, говорящая с послом из Велтора. Сама Аннабель была высокой блондинкой в белом платье. Она походила на ангела с этой чистой красотой, в то время как Дмитрий, стоящий рядом с ней, был её полной противоположностью. Его черный костюм и черные волосы также сильно контрастировал с образом Аннабель.
Дмитрий к этому времен уже стал демоном, и, если бы не легенды, никто не назвал бы его и Аннабель братом и сестрой. Хотя их таковыми и не считали. По легендам, созданные магически самим Дарнифетом, они не имели никаких кровных уз и, хоть и называли друг друга так, то только потому, что с самого детства росли вместе.
– Если хотите сохранить хоть каплю достоинства, – тихо и предупреждающе сказал мальчикам Люсьен, пока они подходили по площади к Аннабель и Дмитрию, – советую вам соглашаться с каждым моим словом, которое я им скажу.
Марк и Векс охотно кивнули, явно не желая держать ответ за свои действия перед теми, кто действительно мог их наказать. Люсьен подвел мальчиков к королеве Ирелонда и королю лирых, прерывая их разговор с послом.
– Я отправлю ему письмо в ближайшее время, – мягко закончила разговор Аннабель. – Можете быть свободны.
Посол покорно кивнул и удалился с поля зрения. Дмитрий повернулся к беловолосому вампиру и парням, окинув их спокойным взглядом.
– Вы ходили в город?
– Да, – улыбнулся Люсьен. – Твой сын, Дмитрий, как и всегда, просто прелесть. Приготовил для тебя какой–то сюрприз, а Марк, – вампир кинул взгляд на Аннабель, которая подошла к Дмитрию, – столько всего мне рассказал о правилах дворцового этикета, что я удивлен, как он успел столько заучить.
Люсьен хитро посмотрел на мальчишек, словив их испуганные глаза.
– Марк сказал, что хочет похвастаться и рассказать вам о своих знаниях, так что можете гордиться своими отпрысками.
Лучезарная улыбка вампира заставила Марка и Векса поёжиться. Они оценили хитрость Люсьена, который нагло подставил их.
– Я удивлена, – проворковала Аннабель, – Марк обычно ничего кроме магических основ не учит. Ну что ж, я буду рада послушать, дорогой.
Королева протянула руку сыну, и они оба начали отходить в сторону входа во дворец. Напоследок, Марк на мгновение повернулся, чтобы ещё раз посмотреть на наглое лицо Люсьена. Тот продолжал коварно улыбаться и с притворной милостью помахал мальчику рукой.
Этот момент Марк запомнил очень хорошо. Рядом с Люсьеном продолжали стоять Дмитрий и Векстер. Король лирых присел перед сыном, что–то спокойно ему объясняя. Марк почувствовал злость, потому что понял, что Векс, как и всегда, выкрутился перед папочкой.
7
– Я до сих пор помню, как там развлекались, – интригующе сказал Двейн.
Он пригубил горячий чай одновременно поправляя палкой угли в костре. Алиен, спасаясь от ночного холода, поплотнее укуталась в теплую кофту и продолжила наблюдать за действиями здоровяка.
– Ты жил в Ирелонде? – заинтересованно спросила волчица, сидя на траве у костра и грея руки об кружку с чаем.
После ее вопроса у особняка послышался громкий заливистый смех. Двейн и Алиен посмотрели в сторону звука. Все жители поместья собрались у большого костра, весело болтая, распевая песни, при этом, не забывая постепенно освобождать место в винном подвале особняка. Алиен и Двейн расположились возле конюшни у костра поменьше и спокойно наслаждались отдыхом и бессмысленной болтовней.
– Было такое время, – продолжил Двейн. – По вечерам там творился такой же хаос, – махнул он рукой на громкую толпу. – Днем всё пахали как проклятые, а к ночи превращались в пьяниц и гуляк.
Алиен усмехнулась, после чего, сделала глубокий вдох, ощутив прохладный свежий лесной воздух. Яркий месяц давал достаточную видимость, подсвечивая виднеющееся рапсовое поле между деревьев, а от пения цикад слегка клонило в сон. Алиен действительно чувствовала себя расслабленной, полностью отдохнув сегодня. Занимаясь рутиной работой с девушками из стаи, лирая вспомнила о том времени, когда она помогала маме копаться в грядках и ухаживать за маленькой сестрой. Со многими она успела просто поговорить и узнать о смешных и нелепых сплетнях, которые крутились в стае между парами. Не придавая этому никакого значения, Алиен просто дала себе отдохнуть и уже к вечеру начала чувствовать, что готова снова продолжить работать.
Разговор с Двейном вернул ее к реальности, и тема про Ирелонд снова заставила ее испытать боевой настрой, который и подпитывал ее желание заниматься тем, что она выбрала. Алиен была наслышана о самой столице Ирелонда, которая и носила название самого королевства.
– Сейчас там и живой души не встретишь, – грустно сказала волчица, – Отец говорил, что город сожгли после того дня.
Двейн нахмурился и всмотрелся в огонь.
– Я тогда был в отъезде и даже не знаю, какого дьявола там произошло. Когда вернулся, то чуть не задохнулся в дыму. Все жители сбежали из города, а лирые… Большая их часть была перебита.
Алиен опустила глаза, слушая жуткие подробности от здоровяка.
– Потом я узнал, что Марка затащили в Транстреил и посадили в тюрьму, а Дмитрия убили. До сих пор не могу понять, как, твою мать, это произошло, – подытожил Двейн.
