Как правило, ликвидность акций определяется их включением в основной котировочный лист национальной фондовой биржи (так называемые «блю чипс», или «голубые фишки»). Инвесторы, приобретающие ликвидные акции, обычно ожидают получить доход от их перепродажи по более высокой цене. Инвестиции, осуществляемые с этой целью, называются «портфельными».
Правило 5. При приобретении ценных бумаг предприятия необходимо предварительно тщательно изучить учредительные документы (в первую очередь устав), чтобы исключить возможность финансовой ответственности по долгам предприятия.
Поскольку законодательство в этой сфере в России только формируется, а судебная практика еще очень ограничена, то следует проявлять особую осторожность при покупке акций предприятий, в уставе которых предусмотрена ответственность акционеров по его долгам. Желательно просто избегать покупки таких акций или покупать их только в том случае, когда есть полная уверенность, что таких неприятных последствий не случится ни при каких обстоятельствах.
Правило 6. Прежде чем реально покупать ценные бумаги, желательно потренироваться в течение нескольких месяцев на «воображаемых» сделках на фондовом рынке.
Самый простой способ: взять исходную сумму, близкую к вашим реальным планируемым инвестициям (возможно, 10— 15 тыс. руб.), «вложить» ее условно в некий портфель обращающихся на рынке ценных бумаг и затем проводить с ними операции по купле-продаже с использованием реальных котировок (и с учетом действующих налогов, комиссионных брокерам и т. Д.).
В результате такого тренинга можно получить хорошую практику работы с источниками финансовой информации и обрести некоторую уверенность в своих силах (разумеется, если результат ваших усилий окажется положительным).
Правило 7. Акции «голубых фишек» приобретайте в расчете на рост их курсовой стоимости, в расчете на получение дивидендов приобретайте акции предприятий связи и торговли.
С учетом сложившейся экономической ситуации и повышенного налогового бремени ведущие российские предприятия, видимо, еще долго не будут выплачивать дивиденды (по крайней мере, в достойных размерах). Вместе с тем по своей капитализации они еще остаются сильно недооцененными рынком, поэтому их акции имеют значительный потенциал роста по цене. Кроме того, обороты купли-продажи этих акций уже весьма велики, что дает возможность не просто ожидать будущего роста их цены, но и зарабатывать на краткосрочных торговых операциях, основываясь на колебаниях их текущих курсов.
В акции предприятий, регулярно выплачивающих дивиденды (торговля, предприятия связи), целесообразно вкладывать долгосрочные сбережения, которые хотя и будут иметь менее ликвидную форму, но все же имеют определенный потенциал роста курсовой стоимости. Вместе с тем эти вложения могут и приносить доход, не уступающий доходности банковских депозитов.
Правило 8. Следите за ведущими фигурами финансового рынка.
Обычному инвестору практически невозможно получать конфиденциальную информацию о близких или готовящихся событиях на финансовых рынках. Однако банки, крупные брокерские фирмы обычно раньше других получают сведения, которые позволяют им точно планировать свои фондовые операции. Поэтому, если просто следить за действиями ведущих торговцев ценными бумагами, можно научиться предугадывать будущие скачки курсов акций и проводить свои инвестиционные операции с определенной уверенностью в успехе.
Полезно следить и за кредитной политикой банков. Например, если какому-то предприятию банки вдруг начинают отказывать в кредитах (или ужесточать условия кредитования), то это верное указание на то, что акции этого предприятия скоро упадут в цене.
Правило 9. Не попадайтесь на удочку подставных акционерных компаний.
В России сейчас особо распространена практика привлечения средств через акционерные компании, которые сами производством не занимаются, а передают собранные средства другим предприятиям. Точных признаков для выявления таких ситуаций не существует, однако всегда нужно быть настороже, когда две или более компании начинают действовать в связке или когда разворачивается особенно шумная реклама будущих проектов или ожидаемых успехов.
Правило 10. Не вкладывайте деньги в предприятия с подчеркнуто равновесным распределением акций между ведущими участниками (учредителями).
В газетах или рекламных материалах вы часто можете встретить статьи о компаниях «с разделенным контролем» (50:50, 33:33:33 и т. Д.). На самом деле ничего хорошего в этом нет. Как правило, за красивыми словами «о равном партнерстве» скрывается незавершенная борьба за контроль между соперничающими группами. Вам лучше выждать, чем все это кончится.
С точки зрения ваших финансовых интересов всегда желательно выбирать компании с четко выраженным ведущим собственником, который реально владеет контрольным пакетом акций и имеет четко определенную инвестиционную стратегию.
Таким образом, чтобы сохранить и преумножить свои деньги, надо уметь защищать свои интересы. В рыночной экономике имущественные отношения людей между собой основаны на принципе возмездности – отдавая какую-либо свою вещь или ценность, вы в обмен должны получить равноценную вещь или ценность. При этом всякий вправе решать за себя, вступать ли ему в такой обмен, на каких условиях и что на что он хотел бы обменять.
Разумеется, каждый в этом обмене может выиграть или проиграть – это зависит от того, насколько правильно он может сопоставить ценности обеих обмениваемых вещей и как он умеет торговаться, обговаривая условия обмена. Поскольку в большинстве случаев вещи обмениваются на деньги, то люди должны знать денежные цены вещей.
До заключения договора всякий вправе выставлять любые условия обмена. Заключив договор, стороны обязаны выполнить его. Сторона, не выполнившая договор или нарушившая его условия, должна компенсировать убытки другой, потерпевшей стороне.
Государство в рыночной экономике, как правило, не вмешивается в отношения сторон при заключении договора, но регулирует общие условия и правила заключения и исполнения договоров, а также устанавливает порядок покрытия убытков и выплаты компенсаций в случае их нарушения.
Государство также создает и поддерживает структуры, предназначенные для раз- решения споров и взыскания компенсаций и убытков со стороны, виновной в нарушении договора (органы суда, арбитраж, прокуратура). В обмен на эти (и другие) услуги правительству дается право взимать налоги. Но не любые, как хотело бы правительство, а только те налоги и в тех размерах, как это установлено законами, принятыми парламентом (т. Е. с согласия и одобрения самих налогоплательщиков, которые и избирают этот парламент).
Таким образом, государство в рыночной экономике обеспечивает свободу договора, запрещая принуждение при согласовании и заключении договоров, доступность и публичность информации, предупреждая возможность введения сторонами друг друга в заблуждение, и предоставляет защиту сторонам от взаимного неисполнения договоров.
Если исходить из этих условий, то Россия сейчас весьма далека от нормальных рыночных условий и за последнее время мало к ним приблизилась. Поэтому сейчас каждому из нас приходится защищать свои деньги практически без всякой помощи и поддержки со стороны государства, а имея в виду его непомерные налоговые аппетиты, то, не в последнюю очередь, как раз от самого этого государства.
И на самом деле в России «реформаторы» начали возводить здание рыночной экономики почему-то с крыши – навезли кучу советников из-за рубежа и под их диктовку принялись копировать западные законы (в основном американские), которые вообще-то соответствуют как раз этапу, когда рыночные отношения интенсивно «размываются», но не этапу их становления. В действительности же рыночные отношения никогда и ни в одной стране по этим законам не создавались, и если эксперименты такого рода в других странах и проводились, то оканчивались они по меньшей мере безуспешно.
Поэтому все панические заявления о том, что у нас якобы не хватает «рыночных законов», исходили и исходят от лиц, которые либо просто не понимают экономической сути общества, которое они взялись строить, либо намеренно вводят публику в заблуждение.
На самом деле все рыночные законы, которые были необходимы в России для того, чтобы в ней начала формироваться здоровая и саморегулирующаяся рыночная среда, вполне можно уместить на одной странице. Их можно было принять в один день, и дальше государству надо было только следить за их выполнением или вносить необходимые социальные коррективы по мере продвижения общества по пути рыночных преобразований. Весь необходимый «массив» нового рыночного законодательства вполне охватывается тремя принципиальными нормами.
1. Всем и везде разрешена любая коммерческая деятельность, кроме прямо запрещенной законом. Необходимый противовес этой норме – законом же установленная полная ответственность любого лица за ущерб, нанесенный другим лицам или государству в ходе осуществления им коммерческой деятельности или в ее результате.
2. Всем лицам разрешено приобретать и владеть любым имуществом, включая землю, на правах полного собственника. Единственное условие – представление доказательства, что с сумм, предназначенных на приобретение имущества, уплачен соответствующий подоходный налог (по твердой и разумной ставке, скажем, в 20%).
3. Разрешается свободное перемещение имущества граждан (включая и денежные средства) по всей стране, а также зарубеж и из-за рубежа. Единственное требование – при вывозе за рубеж обязательно декларировать сам факт вывоза и уплачивать при этом незначительный регистрационный налог.
При закреплении первой нормы народ бы имел гарантию невмешательства со стороны государства и его органов в любую производственную и торговую деятельность до тех пор, пока оно не наносит кому-либо ущерба и не ущемляет чьи-либо материальные интересы. В России такой свободы никогда не было и нет, между тем любой историк знает, что именно свобода торговли стала основой зарождения капиталистических отношений в западных странах.
Вместе с тем применение принципа полной ответственности за причиненный ущерб практически исключило бы возможность масштабных надувательств населения со стороны откровенных мошенников и недобросовестных финансистов.
Достаточно было бы любому лицу хотя бы раз не вернуть свой долг (как в отношении денег привлеченных им непосредственно, так и через юридическое лицо, учредителем которого он является) – и для него автоматически блокировалась бы всякая коммерческая деятельность. До момента полного погашения им задолженности любой доход, который мог бы он получить, и любое имущество, которое бы он мог приобрести, немедленно арестовывалось бы судом в пользу его кредиторов.
Вторая и третья нормы дают необходимые гарантии, что любое имущество лица или его денежные средства не будут каким-либо образом задерживаться или ограничиваться в передвижении, если у него нет непогашенных долгов, и он уплатил налог с доходов, использованных на приобретение его имущества. Такая свобода абсолютно необходима для любой коммерческой деятельности, и не случайно Конституция США объявляет тягчайшим преступлением против государства любое посягательство или противодействие свободе перемещения товаров и имущества граждан.
Естественно, государство должно гарантировать выполнение этих норм для всех граждан и предупреждать любые их нарушения самым жестким и бескомпромиссным образом.
Но для этого, собственно, государство и существует.
Вместе с тем вмешательство государства в дела тех граждан, которые могут и хотят самостоятельно, без помощи государства, зарабатывать себе на жизнь, должно быть минимальным – только по линии налогов, и только если он получает доходы свыше прожиточного уровня. Должны быть запрещены любые финансовые поборы – включая и под предлогом получения всякого рода разрешений, лицензий и т. Д.
Если же нужны какие-то справки относительно гражданина одному государственному органу от другого, то такие контакты должны замыкаться на отношения между этими органами, не допуская использование этого гражданина в качестве курьера и не вводя его в искушение сообщать о себе неверные сведения или фабриковать поддельные справки.
В наших газетах часто критикуют систему «тотальной слежки» за населением в странах Запада, но это все же лучше, чем заставлять граждан самим собирать на себя компромат и еще платить за это деньги, как это принято в России.
На Западе, кроме того, широко распространена система выдачи всяческих разрешений в порядке «согласия без ответа» – когда согласие государственного органа дается в порядке просто регистрации полученной просьбы, и гражданин знает, что получил такое согласие, если в течение установленного срока ему не пришло письменного отказа.
Если государство не может дать своим гражданам денег, то оно должно дать им свободу эти деньги зарабатывать – и безопасность их расходовать или инвестировать.
Ограничения на ввоз-вывоз товаров и имущества у нас объясняют необходимостью защиты внутреннего производства и сохранения культурных ценностей. Но защищать внутреннее производство есть смысл тогда, когда одновременно принимаются интенсивные меры по его модернизации и развитию (и только на короткое время, пока эти действия или приводят к успеху, или прекращаются), а культурные ценности любая страна может сохранить только путем повышения благосостояния ее граждан.
Из Японии культурные ценности не вывозят не потому, что за этим следят пограничники, а потому, что в Японии у народа хватает денег их собирать и хранить, и их цены соответственно выше, чем в других странах, а из Мексики предметы ее искусства утекают потому, что в ней еще недостаточно состоятельных граждан, способных платить за эти предметы высокие цены, соответствующие их ценности.
Копируя западные законы, Россия фактически создает социальную структуру, в основе которой лежит отрицание важнейших рыночных законов и которую могут позволить себе только страны с высоким уровнем материального благосостояния – но не сегодняшняя Россия. России надо еще пройти этап свободной рыночной инициативы, а принимаемые законы такую инициативу в лучшем случае не поощряют, а скорее блокируют.
Исходя из интересов развития России, такие законы – преждевременны или просто вредны, если Россия хочет иметь современную экономику, как это сделала Западная Европа и как это сейчас происходит в бурно развивающихся странах Азии и Латинской Америки.
На Западе сейчас сложился социально защищенный тип экономики, который в основе своей отрицает основные рыночные законы. Эти страны могут позволить себе содержать большие массы неработающего населения, включая вполне работоспособных граждан, которые по тем или иным причинам не хотят заполнять имеющиеся вакансии на рынке труда (уступая их иммигрантам из бедных стран и предпочитая сидеть на пособии).
Кроме пенсий престарелым (кстати, не ранее 65 лет) и пособий на детей, государство, при поддержке или под давлением профсоюзов, вынуждает предпринимателей за свой счет предоставлять работникам целый ряд дополнительных социальных льгот и выплачивать весомые отступные в случае увольнения (в Германии, например, до 50 тыс. евро единовременно). Через жесткое регулирование цен и тарифов для целого ряда отраслей государство не просто вмешивается в экономику, а фактически непосредственно устанавливает в них норму прибыли. В некоторых отраслях государство открыто берет на себя финансовую ответственность за их деятельность (банковская, страховая, энергетика и другие).
Такие меры социальной защиты, естественно, требуют значительных финансовых ресурсов, которые государство получает от сбора высоких налогов. Но налоги сами по себе являются уже отрицанием принципа частной собственности, лежащего в основе рыночных отношений. В результате сейчас в западных странах ограничение частной собственности, частной конкуренции и товарных отношений дошло до такой степени, что для большей части населения они потеряли всякое значение и всякую стимулирующую силу (многие давно уже привыкли получать не по труду и даже вовсе не за труд).
Разрешение создавать предприятия, основанные на ограничении ответственности их учредителей, фактически устранило риск из многих видов коммерческой деятельности. Вы создаете предприятие, набираете кредиты, привлекаете инвесторов, и, если вы добьетесь успеха, львиную долю прибыли вы сможете закрепить за собой.
А если вы потерпите крах, то начальные свои вложения вы, конечно, потеряете, но за все деньги, потерянные кредиторами и инвесторами, с вас ничего не спросят. И вы спокойно можете начинать новую авантюру. От рыночного капитализма, как мы видим, это уже очень далеко. Если же взять публичные компании, основанные на акционерном типе собственности, то в них формальные «капиталисты» уже не только освобождены от риска (платить по долгам компании в случае ее банкротства), но и от права управлять своим капиталом.
Разве это имеет какое-то отношение к настоящим рыночным отношениям, при которых все участники рынка полностью отвечали за свои действия, платили по любым своим долгам и несли все риски в связи со своей деятельностью?
Если учесть все эти обстоятельства, то можно сделать вывод, что в России сейчас формируется такой тип экономики, который столь нее мало регулируется рыночными законами, как и прежняя административно-командная модель.
Страной же, которая реально переходит на рыночные рельсы, является наш восточный сосед – Китай. Там действительно гражданам дана свобода коммерческой деятельности (в пределах финансовых возможностей каждого), причем эта свобода эффективно защищена как от чиновников, так и от рэкета.
Государство в Китае эффективно преследует мошенников и не спешит принимать «прогрессивные» законы, которые позволяли бы им укрываться от обманутых кредиторов и инвесторов. Вместе с тем там не торопятся и с переходом на западную систему социальных гарантий, и государство не берется содержать за свой счет трудоспособных граждан – безработным пособий пока не платят и пенсионное обеспечение применяется в очень ограниченных масштабах. Невысокий уровень социальной защиты государство компенсирует низкими налогами, что позволяет частным накоплениям оставаться в рыночной среде и формировать рынок свободных частных инвестиций.
Сознательно или нет, но сейчас в Китае созданы практически те же социально-экономические условия для развития рыночных отношений, какие существовали в Западной Европе на момент совершения буржуазных революций – минимальное вмешательство государства в коммерческую деятельность граждан, низкие налоги, полная ответственность за результаты своей деятельности (вплоть до долговой ямы в случае неоплаты частных долгов).
У России была возможность пойти по этому же пути – и она имела бы тогда и «китайские темпы роста», и «китайскую привлекательность» для иностранных инвестиций. Однако Россия взяла за образец западную модель социально гарантированной экономики, поддерживать которую «на плаву» у нее нет ни средств, ни опыта.
А вместо того чтобы дать возможность гражданам свободно и безопасно создавать себе богатство своими собственными руками (в сельском хозяйстве, в мелком производстве, в торговле и т. Д.), власти занялись дележкой государственной собственности, что гарантированно привело к разгулу коррупции и преступности. Тем временем национальное богатство России не прирастает, а проедается.
Между тем времени для изменения экономического курса остается очень мало. Россия уже и сейчас малозаметна на мировом рынке. Правительство по-прежнему ждет иностранные инвестиции, в то время, как российские капиталы ищут убежища в других странах. Внутреннее производство падает, покупательный спрос стагнирует, налоги душат всякую экономическую активность.
И пока все идет таким образом, рассчитывать на лучшее нельзя и невозможно.
Основы финансового управления государством
Финансовые дела государства непосредственно касаются каждого из нас, поскольку государство требует от нас уплаты налогов, которые существенно уменьшают наши финансовые возможности. Как налогоплательщики и как избиратели мы хотели бы быть уверенными, что собранные с нас деньги используются на одобренные цели и, по крайней мере, столь же эффективно, как мы могли бы делать это сами.
Да, мы согласны оплачивать содержание суда и служб правопорядка, но если эти силы не в состоянии избавить нас от разбоев и грабежей, то давайте обзаведемся каждый своим оружием и не будем платить налоги на эти цели.
Мы готовы платить налоги на содержание системы здравоохранения, но если лучшее обслуживание нам представляют частные врачи и через частное медицинское страхование услуги этих врачей нам обходятся дешевле, то дайте нам право выбора и право не платить налоги на эти цели.
Если государственные школы и институты не дают приемлемый для нас уровень образования, то не надо заставлять платить соответствующие суммы налогов тех из нас, которые готовы обучать своих детей в частном порядке.
Не бесспорны и расходы общегосударственного характера. Если мы не собираемся вести агрессивные войны, то едва ли нам нужна огромная постоянная армия. Что же касается охраны границ, то надо еще подумать, от чего мы хотим их охранять, – от провоза товаров или проезда людей? Готовы ли мы платить свои деньги, чтобы на эти средства ловить «челноков», завозящих в страну дешевые товары?
Что же касается защиты от нелегальной иммиграции, то с Запада ее пока можно не опасаться, а восточные границы, как мы помним, вполне успешно защищали казачьи поселения. Причем совершенно бесплатно, и, наверное, казаки могли бы делать это и сейчас, если обеспечить их оружием и освободить от налогов. Морские границы могли бы взять под надзор рыбаки, если их также освободить от налогов и закрепить за ними быстроходные сторожевые суда.
Расходы на управление зависят то того, чем мы хотим управлять. Если мы переводим экономику на саморегулирование, то для воздействия на нее финансовыми рычагами достаточно министерства финансов и центрального банка. Во всяком случае, достаточно, чтобы применять «охлаждающие ванны» – для случаев, когда экономическая активность близка к перегреву.
Для нашей же ситуации держать армию чиновников, чтобы просто следить за распадом национального производства, по меньшей мере бессмысленно.
Говорят, что налоги нужны для того, чтобы перераспределять финансовые ресурсы в межотраслевом разрезе. С этим можно было бы согласиться, если бы нам доказали, что, во-первых, такое перераспределение однозначно благоприятствует росту национального производства, и, во-вторых, что финансовый рынок делает ту же работу – если она действительно необходима – менее эффективно, чем государственные чиновники.
Правительство утверждает, что налоги сейчас нужны, чтобы проводить реформы, а с успехом этих реформ потом можно ожидать и снижения налогов. Но если мы правильно понимаем смысл перехода от административно-командной экономики к рыночной, то он заключается в первую очередь в массированном перемещении собственности и финансовых ресурсов от государственного сектора в частные руки.
По крайней мере, именно так дело обстоит в тех странах развитой рыночной экономики, которые нам представляют в качестве примера. Там финансовые рынки в основном заполняют средства многочисленного среднего класса, которые и являются основным источником средств для инвестиций.
В России наши реформаторы вначале лишили основную массу населения своих сбережений, т. Е. фактически стартового капитала, с которым мелкие собственники могли бы начать свой бизнес и выйти на финансовый рынок, а затем подняли налоговую планку до такого уровня, что сделали частный некриминальный и не подпитываемый государством бизнес совершенно безнадежным делом.
Если это и реформы, то ясно, что не в том направлении, о котором нам говорили и за которое просили голосовать.
Если попробовать проинвентаризировать, к чему нас привели так называемые «реформы», то мы увидим, что за период «реформаторства» у нас утрачены такие нужные для перехода к рыночной экономике стартовые позиции, как стабильная национальная валюта, правопорядок в коммерческом и банковском обороте и инвестиционный потенциал у основной массы населения.
Зато в обмен мы приобрели удушающие рынок бесконтрольные монополии предприятий энергетики и транспорта, систему государственного долга, успешно перекачивающую свободные финансовые ресурсы из производственного сектора в паразитические финансовые пирамиды, и криминально-бюрократическую верхушку бизнеса, весьма изобретательно перегоняющую свои капиталы на Запад, подальше от российского рынка и от российских налогов.
И нам предлагают платить больше налогов, чтобы такие «реформы», – именно те описанные выше процессы – развивались и дальше неослабевающими темпами?
Наше предложение состоит как раз в обратном и основано на внесении необходимой доли здравого смысла и в финансовые дела государства – так же, как чуть выше мы рекомендовали это для управления финансовыми делами своей семьи и своего предприятия.
Конкретно, речь идет о том, чтобы научиться, во-первых, жить по средствам и не залезать в долги, и, во-вторых, если уж заставлять общество платить налоги, то хотя бы использовать эти средства эффективно, на одобренные обществом цели и в пользу, а не во вред общественному благосостоянию.
Если же налоги используются избирательно, к пользе только определенных групп и фракций населения, то всем остальным надо дать возможность «голосовать кошельком» – платить или не платить налоги по своему выбору, в зависимости от того, одобряют они или нет предлагаемые к финансированию цели и мероприятия.
Если говорить откровенно, то Россия сегодня не может позволить себе столь объемный военный бюджет, столь высокие социальные расходы, столь разветвленный и «упакованный» государственный аппарат.
Иначе говоря, государство в России сейчас живет не по средствам, и положение усугубляет тог факт, что часть своих расходов государство и государственный сектор в экономике финансируют за счет привлечения западных кредитов, которые когда-то придется возвращать.
Второй раз трюк с царскими займами не пройдет – хотя бы потому, что большевики могли ссылаться на ущерб от внешней интервенции и на исключение России из прежней системы международных финансовых отношений.
У нынешней власти этих аргументов нет, и возврат кредитов может стать внезапно серьезной проблемой. При этом сравнения с уровнем государственных расходов за рубежом не вполне корректны, поскольку за образец берутся страны с развитой и устоявшейся экономикой, а Россию надо сравнивать с бедными странами, и к тому же с экономиками, находящимися не на подъеме, а в кризисной ситуации. Поэтому если говорить о сравнении, то аналогии надо искать либо в прошлом – Германия, Италия или Япония в первые послевоенные годы, либо где-нибудь в Азии, Латинской Америке или даже в Африке.
Обычно вопрос о несоответствии государственных расходов реальным возможностям страны решается нормальным демократическим путем: население страны выбирает такой парламент, который, выполняя волю избирателей, не позволяет этим расходам превышать некий предельный для каждой ситуации уровень.
Для этого парламент наделен соответствующими полномочиями – через утверждение налогов, налоговых ставок и общих пределов налоговых сборов, через установление пределов государственных заимствований и через запрет порчи национальной валюты (путем выпуска необеспеченных денежных знаков) и использования государственного имущества в целях покрытия бюджетных расходов (за счет продажи этого имущества).
В России эта демократическая процедура не действует, и фактически правительство вне всякого контроля определяет свои расходы и источники их покрытия. В результате у экономики нет никаких шансов выйти из кризиса – пока все мыслимые и немыслимые источники средств в стране власти мобилизуют исключительно на покрытие своих текущих расходов.
При этом следует подчеркнуть, что основным средством подъема национального производства является восстановление платежеспособного спроса, связанного с этим производством и ориентированного именно на его продукцию.
Действительно, в настоящее время значительная часть внутреннего платежеспособного спроса формируется вне связи с национальным производством и даже в ущерб ему – потребление государства и госслужащих, имеющее своим источником налоги, угнетающие производство, и доходы экспорто-ориентированных отраслей. Потребителей, получающих доходы в этих сферах, абсолютно не беспокоит неконкурентоспособность внутреннего производства, и они выступают за максимальную либерализацию импорта.
При этом платежеспособный спрос, формируемый за счет доходов от внутреннего производства, относительно невелик, поскольку, во-первых, он сильно урезается налогами, и, во-вторых, те же налоги, включаемые в издержки производства, вынуждают «задирать» цены на производимую продукцию до такого уровня, что она не может выдержать конкуренции со стороны импортных товаров. Соответственно и импортеры этих товаров, получив выручку от их продажи, обращают ее опять на финансирование более выгодных для них импортных сделок.
Теперь представим себе, что нам удалось бы убрать этот мешающий налоговый «нарост». Национальные производители, которые сейчас сидят с нераспроданными запасами продукции, могли бы снизить цены и получить некоторое увеличение спроса на нее. Заметив этот рост спроса и получив не урезанную налогами выручку, они бы вновь вложили эти средства в расширение производства – при этом, возможно, еще раз снизив цены (поскольку при росте производства удельные издержки в расчете на единицу произведенной продукции падают) и получив дополнительное увеличение спроса.
А относительное снижение цен по сравнению с импортом, несомненно, привлечет внимание импортеров, которые очень скоро найдут для себя более выгодным финансировать производство товаров внутри страны, чем закупать товары по импорту.
Собственно, такой процесс имел место во всех странах, и он «пошел» уже и в России – независимо от воли и желания властей.
Разница, и весьма существенная, в том, что в России правительство скорее препятствует, чем помогает этому процессу, и фактически его инициируют в России, как это ни парадоксально, в основном иностранные предприниматели (например, в кондитерской, табачной отрасли, в производстве пива и т. Д.), пользуясь тем, что их основные коммерческие обороты находятся вне досягаемости российских налогов, а российские предприниматели – из-за тех же российских налогов – вынуждены уступать им поле деятельности.
В результате ко времени, когда Россия все же вернется к разумным налогам, в ее важнейших отраслях национальные предприниматели будут успешно вытеснены иностранным капиталом. Но сейчас этот процесс еще можно повернуть в пользу национальных интересов – если дать передышку местному бизнесу, объявить налоговые каникулы на те самые переходные годы, гарантируя опять же, что в дальнейшем налоговое бремя будет удерживаться в разумных пределах.
Таким образом, основной задачей этих переходных лет является перемещение основной массы платежеспособного спроса из сферы, контролируемой государством, в частные руки и передача инвестиционной инициативы опять же от государства в частные руки. Соответственно должна быть в основном устранена система государственного патронажа – в отношении отдельных отраслей, регионов, предприятий или групп населения. Взамен им будет гарантирована свобода от государственного вмешательства в их дела, снижение налогов, дешевый кредит и в случае необходимости – прямая поддержка государства (но нефинансового характера).
Снижение налогов соответственно должно сопровождаться консолидацией всей системы государственных финансов, под которой понимается повышение эффективности деятельности государственных органов и снижение объемов по определенным статьям государственных расходов, а также переводом некоторых видов государственной деятельности на самоокупаемый режим.
При этом основным недостатком действующей бюджетной системы является то, что она функционирует независимо от ситуации в экономике – расходы планируются «по потребностям», не учитывая реальные возможности их покрытия, а налоги устанавливаются «по максимуму», невзирая на способность общества их уплачивать.
В результате складывается такое положение, что предлагаемый правительством объем государственных расходов далеко вышел за пределы разумного, серьезно превысил тот уровень, который может себе позволить страна в сложившихся условиях, а размеры собираемых налогов таковы, что они катастрофически угнетают производство и любой легально ведущийся бизнес, и на деле выживают только те предприниматели и коммерсанты, которые теми или иными способами – легальными и нелегальными – обходят налоговые законы.
