И Вадим сразу вспомнил Красную драконицу.
Помнит ли она его? Обиделась, наверное, оттого что не сдержал он своё обещание, не прилетел, чтобы сразиться с её женихом.
Подавил тяжёлый вздох: может, и хорошо, если обиделась. Всё равно они бы не смогли быть вместе. Вряд ли знатная барышня вышла бы замуж за полукровку. Уж это-то он понял, прочитав сборник правил и обычаев драконов, принесённый Эйхисом.
Но тут между горами появился просвет, и Вадим восхищённо выдохнул, а печальные мысли сразу вылетели из головы. Перед ним раскинулся океан: огромный, величественный. Окунавшееся в воду закатное солнце окрашивало волны в бордовые цвета, а на потемневшем небе уже виднелись первые звёзды и плыла величавая полная луна. Километрах в двадцати от берега виднелся большой скалистый остров. И летели они как раз по направлению к нему.
– Вот и прилетели, – подтвердила его мысли бабушка. – Это – наше поместье. У нас там и пастбище для коз есть. Если хочешь, можешь сразу подкрепиться.
Съесть козу? Прямо с пастбища, сырой, с шерстью и с рогами?
Вадима передёрнуло.
– Нет, спасибо. Я не голоден.
И услышал смех Красного дракона:
– Вот уж ты его порадовала. Не забывай: он – человек! И ужинать он будет по-человечески.
– Я как-то не подумала, – смутилась бабушка. – Прости, внучок.
Вадим промолчал и снова начал разглядывать приближающийся остров.
Неприступные скалы вырастали прямо из воды и тянулись высоко в небо. Ни один человек не выжил бы в таких условиях, не сумел бы попасть на остров. Но метрах в пятидесяти над океаном в нескольких скалах виднелись пещеры. И дед, увидев, куда смотрит внук, пояснил:
– В этих пещерах мы отдыхаем в драконьем обличии. А дом у нас с другой стороны.
И, обогнув остров, с гордостью сказал:
– Правда, красиво получилось?
Вадим кивнул, не сводя глаз с открывшегося вида.
Широкий пляж с белоснежным песком заканчивался у порога врезанного прямо в скалу замка – массивного, мощного. Ни тайфун, ни цунами не смогли бы повредить его толстые стены. Узкие окна-бойницы надменно смотрели на океан, бросая ему вызов, но бушующие волны не могли преодолеть прибрежные рифы, и только лизали песок на пляже, с лёгким шуршанием набегая на пологий берег.
– Здесь мы отдыхаем и загораем в человеческом облике, – снова пояснил дед. – Хотя на островах мы предпочитаем быть в своём естественном виде.
Они опустились возле широкой лестницы, обернулись, и Кэнтаррия торопливо пошла к дверям, чтобы приказать слугам накрывать на стол, а Вадим замешкался, разглядывая фамильный замок.
– Если тебе понравится, ты можешь прилетать сюда, когда захочешь, и жить здесь, сколько захочешь, даже если мы будем в это время в городе, – вполголоса сказал Энвэридан. – Твой отец любил здесь бывать. Думаю, и тебе понравится.
– Мне уже нравится, – слабо улыбнулся Вадим. Ему казалось, что он попал в сказку. Или снова уснул и никак не может проснуться. Знатные родственники-драконы, замок… всё это не могло быть правдой. Никак не могло.
– Прости нас, – внезапно тихо сказал дед. – Мы очень виноваты перед тобой.
– Вы? – не понял юноша. – В чём?
– Наш сын убил твоего отца…
– Он убил не только моего отца, но и своего брата, – резко ответил Вадим. – Я рад, что он больше никого не сможет убить. И давайте не будем говорить об этом.
– Давай не будем, – вздохнул несчастный родитель сына-братоубийцы. – Пойдём, стол накрыт, ужин готов.
Они прошли по широкому коридору и вошли в просторную столовую. Правда, света в ней было маловато, закатное солнце не попадало в узкие окна-бойницы, и в столовой царил полумрак.
Но Энвэридан, увидев, как бросил внук взгляд на окно, хлопнул в ладоши, и под потолком сразу зажглись магические кристаллы, осветив комнату мягким желтоватым светом.
– Так-то лучше, – удовлетворённо проговорил дед и повёл Вадима к длинному и широкому столу, за которым, пожалуй, человек сорок могло свободно поместиться.
Энвэридан сел во главе стола, бабушка и Вадим – напротив друг друга по обе стороны от деда, и хозяин дома отослал слуг, пояснив:
– Не хочу, чтобы они наш разговор слышали. А мы можем и сами за собой поухаживать, верно, внучек?
Вадим кивнул и взял вилку.
Некоторое время все молча жевали, а потом дед, строго взглянув на внука, произнёс:
– Ты, говорят, в зеркальном лабиринте побывал? Я когда-то, очень давно, слышал о нём, но всегда думал, что это – легенда. Страшная сказка для непослушных детей. А он, оказывается, действительно существовал? Как ты в нём оказался? Дэннерон тебя туда затащил?
Вадим потупился. Только сейчас, собравшись рассказывать о своих приключениях, он внезапно понял, что в глазах драконов он будет выглядеть ничуть не лучше Дэннерона. Тот убил брата, а он убил дядю. Своей рукой убил сына своих новых родственников.
– Расскажи же нам, как ты жил, – с нетерпением поторопила его бабушка. – Очень интересно.
И Вадим, собравшись с силами, начал рассказ с того момента, как впервые встретился с Магистром.
Слушали его очень внимательно, не перебивая, до тех пор, пока не выдавил внук, пряча глаза и судорожно комкая руками под столом скатерть, страшные слова:
– И тогда я его ударил. Ножом. Прямо в сердце. И… убил.
Замолчал, кусая губы, ожидая чего угодно, но не жёстко сказанных дедом слов:
– Успокойся. У тебя не было выбора. А мы знаем, что Дэнни жив.
– Но думаю, для него же было бы лучше, если бы он умер, – внезапно всхлипнула бабушка. – Как он мог!
– Кэнти, – намного мягче обратился дед к жене. – Ты же слышала, что сказала пророчица. Есть вероятность, что он вернётся. Не переживай так.
И подавил тяжёлый вздох, понимая, что до этого момента они с матерью могут и не дожить.
– Рассказывай дальше, внучок, – вытерла слёзы Кэнтаррия. – Как ты жил там, в лабиринте? И как спасся?
И Вадим продолжил своё повествование. Рассказал, как нашёл в лабиринте дверь на Сэлларию и решил отомстить Тайным полицейским за гибель своего отца. Ведь тогда он не знал, что Тэннериандра убил Дэннерон, а не Тайные полицейские, как уверил его дядя. И как Эйхис, Дух лабиринта, зачаровал выход, чтобы он не смог отправиться на поиск убийц. И о Вите сказал, которого Дэннерон превратил в дрэкка, угрожая скормить его Владыке. И о роли Селены в Витином и своём освобождении тоже сообщил. И закончил словами:
– А потом меня спасли маги Игоря Николаевича. И теперь я учусь в его магической школе.
Только о встрече с юной драконицей умолчал Вадим. Слишком личным было это воспоминание. Да и какой прок рассказывать, если фамилию её он не запомнил, где она живёт – не знает, и вообще вряд ли когда-нибудь он её ещё увидит. А если и увидит, то ничем хорошим эта встреча не закончится. Он – полукровка, а она – дочь чистокровного дера. И тот никогда не согласится выдать свою дочь за «недодракона». Так что лучше и не мечтать.
– Полночь за окном, а мы всё сидим, – внезапно всполошилась бабушка. – Совсем тебя заговорили. Давай-ка спать. А завтра мы тебе всё покажем и расскажем.
– Над океаном полетаем, на акул поохотимся, – подхватил дед. – А сейчас, действительно, тебе отдохнуть нужно.
И Вадим понял, что его новые родственники правы. Усталость и сонливость навалились внезапно, и он только смущённо улыбнулся и, встав, зашагал следом за бабушкой, с трудом сдерживая зевоту.
Поднявшись по крутой лестнице на третий этаж, вошли в большую комнату. Кэнтаррия хлопнула в ладоши, зажигая магический кристалл, и Вадим еле сдержался, чтобы не охнуть от неожиданности.
Комната по размерам больше походила на школьный спортивный зал.
Нет, конечно, и столовая, где они сейчас ужинали, была весьма внушительных размеров. Но тогда Вадим подумал, что бабушка с дедушкой гостей принимать любят, поэтому она так велика. И того, что и рассчитанная на одного человека спальня окажется такой же огромной, он не ожидал.
– Это – комната Тэннери, – вполголоса пояснила бабушка и печально вздохнула. – Он здесь часто ночевал. Даже без нас.
И подтолкнула Вадима к кровати:
– Ложись, внучок. Если умыться захочешь или ещё что – вон дверь в дальнем углу. Утром мы тебя будить не станем, спи, сколько захочешь. Как проснёшься – спускайся в гостиную, мы тебя там подождём.
И бабушка, ласково поцеловав его в лоб, вышла из комнаты.
Вадим огляделся. Несмотря на свои размеры, комната была довольно уютной. Светлые бежевые стены, обитые тканью с крупным ромбовидным рисунком, деревянный пол из широких досок, отполированный так, что, казалось, оттолкнись – и покатишься. У дальней стены – кровать такого размера, что на ней и дракон поместится. Рядом – такой же величины зеркало.
Интересно, отец предпочитал и в замке спать в драконьей ипостаси? Не нравилось ему в пещере? Иначе зачем это всё?
Впрочем, Вадим слишком устал, чтобы рассуждать о предпочтениях отца. Чересчур много впечатлений навалилось на него за этот длинный-длинный день.
«Я подумаю об этом завтра», – всплыла в памяти фраза из когда-то давно, в какой-то другой жизни, прочитанной книги, и Вадим, подойдя к кровати, стянул с себя одежду, бросив её на стоявший у зеркала пуфик, и, забравшись под одеяло, почти мгновенно уснул, даже не погасив магический кристалл…
…а когда открыл глаза, в первый момент не понял, где находится.
Впрочем, со второго взгляда определить это тоже не получилось.
Тёмная пещера с ледяными наростами по стенам, каменистый пол, заваленный большими, отполированными временем, валунами…
По спине пробежал неприятный холодок: опять пещера? Нет, хватит уже пещер! Ему прошлая до сих пор в кошмарах снится!
И услышал тихий шёпот: «Сэннери вэриш де гулд».
Сэннери… что?!
Это же те слова, которые Витька орал в приснившемся ему кошмаре!
Значит, он тоже спит?
А где-то здесь бродит ужасный синий дракон, которого испугался его бесстрашный куратор.
Вадим настороженно огляделся и вдруг увидел, как в дальнем тёмном углу что-то шевельнулось.
Попятился, но наткнулся спиной на стену, почувствовал холод и неровность льда, успел подумать: «Какой сон реалистичный!»
И увидел выходящего из тьмы огромного дракона.
Заметив юношу, ящер остановился и, изогнув длинную шею, опустил голову, всматриваясь в затаившего дыхание Вадима маленькими злыми глазками.
Вадим вжался в стену и замер. Теперь он понял, почему Витька так орал. Он бы и сам заорал, только от страха перехватило горло, и он не смог выдавить из себя ни звука.
Впрочем, может, это и к лучшему? Неизвестно, как бы среагировал синий дракон на его вопли.
– Сэннери вэриш де гулд, – чётко проговорил дракон, словно надеясь, что нежданный гость его поймёт и ответит.
Но тот молчал, и ящер разозлился и повторил слова уже угрожающе:
– Сэннери вэриш де гулд!
– Я не понимаю, – просипел Вадим.
– Сэннери вэриш де гулд! – прорычал дракон и шагнул к слившемуся со стеной юноше.
Вадим закрыл глаза, чтобы не видеть приближающейся смерти. Как всё глупо получилось. Только-только всё наладилось: учёба, друзья, новые родственники. Умирать совсем не хочется. Ещё и пожить не успел.
Снова услышал:
– Сэннери вэриш де гулд!
И вдруг подумал:
«А я ведь сплю. Это же сон. Тот же самый, что Витьке снился!»
Значит, нужно просто проснуться! Это всего лишь сон! Он должен выбраться из этого кошмара раньше, чем дракон до него доберётся! Иначе, погибнув во сне, он и в реальности может умереть. Например, сердце со страху остановится.
Открыл глаза и, увидев прямо перед собой жуткий оскал, рванулся в сторону и налетел на выступ в стене. Острая боль пронзила колено, Вадим вскрикнул, и тут перед глазами всё закружилось и он, подскочив на кровати, задышал часто, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.
Как хорошо, что он не погасил кристалл!
Ярко освещённая комната совсем не походила на жуткую пещеру синего дракона, и Вадим потихоньку успокаивался.
Наконец, вытер взмокший от страха лоб, сглотнул ставшую вязкой слюну и вновь растянулся на постели, укутавшись в одеяло, как в кокон.
Хорошо, что Вите этот сон приснился раньше, чем ему. Иначе он бы и не понял, что дракон ему снится. И не сумел бы спастись.
Но почему им обоим приснился один и тот же сон?
Ладно, вернётся в общагу – спросит. Витька – сновидец, может, знает, с чего людям вдруг одинаковые сны сниться начинают.
А пока нужно спать. День предстоит насыщенный и интересный. Нужно выспаться, чтобы не зевать во время рыбалки.
Надо же! На акул они полетят охотиться! Он за всю свою жизнь больше уклейки величиной с палец ничего не вылавливал. А тут – акула.
Да, силы понадобятся.
Лишь бы этот «сэннегулд» снова не приснился.
