– На мне водолазка и штаны.
– Оооочень сексуально. – подбадривает сестра.
Сексуальной я себя сейчас вообще не чувствую, но все равно улыбаюсь.
– Отец запретил сегодня использовать магию. – жалуется она, подойдя к кровати. – Мы ведьмы, черт возьми. Еще запрети нам дышать.
Ставит одну ногу на кровать и начинает пристегивать набедренную повязку с клинком, при этом оголяет идеально гладкую кожу оливкового оттенка.
– Это из-за фей и волков. – поясняю, рассматривая старые книжки на ее столике. С каких пор она так много читает о магии?
– И к тому же, нельзя только против друг друга. – бормочу, проводя пальцами по старым кожаным переплетам.
– Знаю. – ухмыляется она и опускает ногу.
На ее лице появляется загадочное выражение. А моя стена пропускает целый клубок эмоций, и все они приправлены интересом, желанием и возможно немного развратом.
– Во-первых, барьер, Эви. – напоминаю я, и сестра тут же отгораживается. – А во-вторых, что ты задумала?
Она закатывает глаза.
– Не волнуйся, я буду паинькой.
Что-то неправильное было в этих словах. Словно мы и правда все душили ее, пытались управлять ей.
Нет.
Именно из-за этого она всерьез думает о предложении Нолана. Я и отец. Мы собственноручно толкаем ее в лапы этой семьи.
– Не будь. – вдруг слышу я свой уверенный голос.
Сестра удивленно моргает.
– Будь собой, Эвива. – добавляю, расправляя плечи.
Она вдруг хмурится.
– Но отец…
– Плевать, что говорит отец. Плевать, что говорят другие.
– Ты серьезно? – ее губы растягиваются в улыбке, и эмоции, которые я запихала подальше, дергаются где-то за стеной.
Заглушив все внутри, подхожу к сестре и беру ее за руки. Этот жест не типичен для нас. Но сейчас ощущается правильным.
– Ты прекрасна, Эви, такая какая есть. – заглядываю ей в глаза. – И я не хочу, чтобы ты пыталась казаться кем-то другим.
Она фыркает, уставившись в потолок, но я замечаю слезы в уголках ее глаз.
– Как будто бы у меня когда-то это получалось.
Из меня вырывается смешок, и я крепче стискиваю ее ладони.
– Я поговорю с отцом о твоем наказании. Так не может больше продолжаться.
Ее голубые глаза становятся еще больше.
– Правда?
Я киваю.
– Только при условии, что ты ни за что, ни при каких обстоятельствах не выйдешь замуж за Нолана, договорились?
Она выдыхает с таким облегчением, будто целая гора только что свалилась с ее плеч.
– Спасибо, Ками.
– Я никогда не говорила этого раньше, но отныне, я всегда буду на твоей стороне, Эви.
Ее глаза сужаются в недоверии, внимательно изучая меня.
– Ты что умираешь?
Мое сердце сжимается, но лицо остается непроницаемым.
– Да. – признаюсь. – И ты тоже когда-нибудь умрешь. Мы все обречены так или иначе.
Сестра фыркает, и я отпускаю ее руки, надеясь, что она не замечает дрожи в моих ладонях.
– Ладно. – поправляет она корсет. – Ты готова к сегодняшней оргии?
– Эвива. – неодобрительно качаю головой.
Она громко смеется и направляется к двери.
– А что, все вполне может закончится оргией.
Сестра выходит на улицу через парадный вход, куда вот-вот должны прибыть первые гости. Как члены принимающей семьи, мы обязаны приветствовать каждого.
Я немного задерживаюсь на лестнице возле портрета мамы. Только сейчас замечаю невероятное сходство между ней и Эви. Те же густые черные волосы, голубые глаза и острые черты лица.
Если подумать, мама, как и Эви, не отличалась покорностью.
– Ей никогда не нравился этот портрет. – раздается голос снизу.
Кора стоит у подножья ступенек. На ней красивая красная блузка с длинными рукавами и брюки. Я выдыхаю с облегчением. Значит, сегодня я не единственная дама в штанах. Вот только в отличии от меня, на ее бедрах висит ремень с клинком.
– Правда?
Кора медленно поднимается по ступенькам и встает рядом со мной.
– Да, она всегда говорила, что в жизни она намного красивее.
От этих слов на моих губах появляется слабая улыбка.
Да, они с Эви определенно похожи.
Рядом с мамой висел наш общий семейный портрет. На нем мы с сестрами еще подростки.
– Валери копия отца. – вслух произношу я.
– Волевая, упрямая, несгибаемая. – добавляет Кора. – А ты очень похожа на бабушку Элоизу.
Мой взгляд поднимается выше, где располагается ее портрет. Светлые, как у меня волосы, мягкие черты лица и теплая улыбка. Не помню, когда я в последний раз так искренне улыбалась.
Глаза скользят дальше к портрету тети Кассандры, и мурашки проносятся вдоль позвоночника. Хватает одного взгляда, чтобы понять – она не была Манро. Они с отцом выросли вместе, он всегда называл ее сестрой, а мы тетей. Вот только я всегда в детстве бежала в другой конец коридора, когда сталкивалась с ней. Уже и не помню почему…
Голос Коры вырывает меня из воспоминаний.
– Ты нужна сестре.
Я усмехаюсь.
– Ей никто не нужен.
– Правда. Но тебе все равно стоит поторопиться. – кивает на дверь.
Я еще раз проверяю свою стену и спускаюсь вниз.
Холод тут же пронзает насквозь, стоит выйти на улицу. Шепнув заклинание, я немного согреваюсь.
Эви стоит как ни в чем не бывало. Огоньки у нас над головами отбрасывают теплый свет, освещая крыльцо, ступеньки и небольшую полянку перед поместьем. Я оказалась там сегодня утром, а кажется, будто прошла целая вечность.
– Знаешь, что? – шепотом произношу я.
– Что?
Киваю на поляну.
– Там столько грязи на этой поляне.
Эви смотрит на меня, потом на поляну, и тут же взрывается смехом.
– Боже, надеюсь Бэлфоры измажутся в ней по уши.
Как только она заканчивает это предложение, на поляне открывается портал. Еще через секунду появляется семья Макклауд. Пять младших сестер Евы, две тети и дядя. Их имена мне в жизни не запомнить. Ее отца не было. Видимо, Элайза посчитала, что ему здесь будет небезопасно. В конце концов он просто человек.
Пока они все нарядные, в парадных платьях и костюмах поднимались по ступенькам, одна из женщин с помощью заклинания приводит обувь всей своей семьи в порядок.
Эви приветствует всех теплой улыбкой. Но кажется их больше волнует моя персона. Взрослые заметно напрягаются, даже некоторые из сестер. Барьеры у всех слабенькие. Мне удается перехватить недоверие и что-то еще. Трудно определить, учитывая, что они стоят толпой.
– Привет, Эвива! – радостно улыбается самая младшая из сестер Евы. Кажется, ей не больше тринадцати.
– И тебе привет, Кэролайн. – Эви пожимает протянутую ручку, затем поднимает глаза на взрослых. – Добро пожаловать, прошу. – указывает рукой на дверь, и та открывается. – Отец уже ожидает вас в зале.
Вся семья холодно кивает в ответ и скрывается внутри.
Улыбка слетает с лица сестры, как только мы снова остаемся наедине.
– Глупые. – неодобрительно качает она головой, смахивая невидимую пылинку с юбки. – Забрали Кэролайн, когда она только только научилась защищать себя.
– Почему?
– Они боятся. – пожимает плечами. – Мы слишком близко к границе.
– И тем не менее они притащили ее сюда.
– Я же говорю, глупые. Хотя уверена, Кэролайн вынесла им мозги, прежде чем они пустили ее сюда.
Я задумалась.
Элайза знает о видениях Евы. Она и сама ясновидящая, только в отличии от дочери, видит прошлое. Если бы она решила, что сегодня кому-то из ее детей грозит реальная опасность, их бы здесь не было. Всех, включая Еву.
Переменные.
Ева говорила, что в сегодняшнем вечере слишком много переменных.
Они должны быть здесь.
Мы все должны.
Чтобы это ни значило.
Через пару минут прибывают еще три ведьмы, не из нашей семьи, но обладающие даром стихий и принадлежавшие ковену, как и Кора.
Все, кроме одной, в вечерних платьях.
Справа стоит Иона в легком синем платье без рукавов. Волосы она отстригла еще короче, под мальчика. Но они все так же неизменно остаются синими. Правую руку обвивает серебряный браслет, напоминающий струю воды. Да и сама Иона обладает водным даром.
Рядом с ней поправляет платье Катрина. Ее длинные каштановые волосы доходят до талии. А смуглую кожу подчеркивает короткое изумрудное платье. Она управляет землей.
И слева, выкрикивая ругательства, стоит Бренда. Ее многочисленные светлые кудряшки бросает в разные стороны на ветру. Край алых шелковых брюк утопает в грязи.
– Эвива! Мать твою! – рычит она.
Сестра корчит гримасу, едва сдерживая смех.
– Что? Я не управляю погодой! – разводит она руками.
