– Почему же, там совсем не скучно было. В клуб наш, бывало, немцы приезжали с выступлениями. А еще в Потсдаме, в доме офицеров концерты устраивали. Однажды на двадцать третье февраля моя мама там песню спела.
– Какую?
– Прости? – не поняла Света.
– Песню какую мама спела?
– Про фронтовую медсестру.
– Действительно, какую еще песню петь в доме офицеров? Не Агузарову же. – Аня усмехнулась и отвернулась к окну.
– Вот, вспомнила еще интересный случай. Как-то мы ездили в Берлин, уже после разрушения стены. От нее все еще большие куски оставались. Мы кувалдой помогали ее разрушать.
– Вы что, кувалду с собой из дома тащили? – Аня повернулась к Свете, удивленно подняв брови.
– Зачем? Там народ был с инструментами, мы у них попросили. У меня фото есть, где я с кувалдой выглядываю из дыры в берлинской стене. Даже несколько камешков взяли себе на память. Так волнительно было и весело!
– Представляю. Я бы там померла от веселья! – сказала Аня, снова отвернувшись. – Ну ладно, пойдем, сейчас звонок будет.
После уроков класс решил пойти на море, купальники и шорты у всех лежали в портфелях.
– Ты пойдешь с нами? – спросила Аня у Светы.
– Я ничего не взяла с собой.
– Вот балда! Мы же у моря живем, купальник надо при себе всегда иметь! Когда жарко, естественно.
Света виновато пожала плечами.
– Ладно, мы завтра тоже пойдем. Не забудь взять.
Пока они разговаривали, почти все ребята вышли из класса. Осталось только двое мальчишек. Один невысокий, с черными в мелкие кучери волосами, чем-то похожий на Леонсио из «Рабыни Изауры». Второй с темно-русыми, немного растрепанными волнистыми волосами и белозубой улыбкой. Света его еще на линейке выделила из всех остальных, он напоминал ей Есенина. Как оказалось, мальчики ждали Аню.
– Степа, долго тебя ждать? – спросил, лениво зевнув, белозубый.
– Уже иду, Санек, просто с новенькой заболталась.
– А кто это? – набравшись храбрости, тихо спросила Света у Ани.
– Тот, что пониже – Алик Тулян, второй красавчик – Саша Матюхин, – сказала Аня, а посмотрев на Свету, добавила: – Он мой!
– Да я ничего, просто так спросила. – Света опустила взгляд и покраснела.
– Ну-ну, смотри. Чао-какао, бэйби!
Аня взяла Сашу под руку и вышла из класса.
– Ты идешь на море? – спросил Алик у Светы.
– Нет, я завтра.
– Ну ладно, тогда пока!
Дома было тихо, Света решила, что мама отдыхает. Заглянула в гостиную, но мама не спала. Она кругами ходила по комнате, обхватив себя руками.
– Мамуль?
– Для чего, скажи, вот для чего?
– Что «для чего»?
– Для чего мы тащили из Германии все это барахло. – Она стукнула кулаком по мебельному гарнитуру из темного дерева. – Чертову стенку, диван идиотский, ковры («это же настоящая шерсть!»), даже пальма эта дурацкая и та оклемалась после переезда… А, совсем забыла, еще же магнитофон Siemens и телевизор, куда же без него!
– Мам, успокойся, пожалуйста!
– Как радовались, что бытовую технику не надо покупать! – Мама, не слушая, побежала в кухню. – Этот холодильник перли, микроволновую печь, даже тостер с фритюрницей. Ничего не сломалось при переезде, все прекрасно работает. Немецкое качество на века! Вот скажи, для чего все это? – Только сейчас она посмотрела на Свету, глаза ее были сухие и красные от бессонной ночи.
– Чтобы жить.
– Жить? – Мама истерично засмеялась. – А кому? Где? Папы нет, страна разваливается. Что с нами будет? Папа бросил нас! Жить… Как теперь жить?
– Мамуль, все образуется. Мы с тобой сильные. Потихонечку справимся. Папа не бросил нас, просто так получилось. – Света осторожно обняла маму за плечи и повела из кухни. – Вот, полежи, ты устала, уже несколько дней не спишь. Я слышу, как ты ночами по комнате ходишь. Тебе нужно отдохнуть.
Света накрыла маму пледом и села с краю на диване.
– Поспи, отдохни, – тихо приговаривала Света, гладя маму по спине.
Через несколько минут глаза мамы закрылись и послышалось ровное дыхание. Света вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
<2 сентября 1991г.>
Познакомилась с новым классом. Ребята, вроде, хорошие, веселые. Подружилась с одной девочкой. Зовут Аня, она похожа на русскую красавицу из сказки: у нее длинная коса до пояса и серо-голубые глаза. А еще в классе есть мальчик, похожий на Есенина. Как увидела его, даже сердце екнуло. Но он дружит с Аней, так что… Как не хватает папы! С ним можно было бы обсудить…
На следующий день Света, приветливо улыбаясь, села за парту рядом с Аней.
– Привет! Я сегодня взяла с собой купальник.
– Супер. Только у меня «дела» начались, поэтому поход на море отменяется.
– А другие как же?
– Другие может и пойдут, не знаю. Ты с ними хочешь?
– Нет, я лучше с тобой.
– Тогда на следующей неделе.
– Вода не станет уже холодной?
– Бархатный сезон в самом разгаре. А бздыхи в октябре или даже ноябре умудряются купаться.
– Ой, а кто это?
– Приезжие, конечно! – Аня задумчиво посмотрела на передние парты. – Слушай, а как у тебя со зрением?
– Нормально. А что?
– Просто я подумала, ты маленького роста, и с этой парты тебе плохо будет видно доску. Вон, садись на первую парту с Леной Поповой, у нее как раз свободно.
– Мне и здесь все хорошо видно.
– Это пока. А потом как начнут на доске писать, так фиг разберешь. У меня и то еле-еле получается. Иди, давай я тебе помогу все перенести.
Аня схватила учебники и отнесла их на первую парту.
– Смотри как замечательно все видно. Будешь сидеть прямо напротив доски. Можешь не благодарить меня.
Лена Попова что-то писала, низко нагнувшись над тетрадью. Падающие на стол учебники заставили ее отложить ручку и удивленно посмотреть на одноклассниц через толстые стекла очков.
– Лен, я тебе тут соседку нашла. Вы как раз очень подходите друг другу.
– Привет, ты не против, если я с тобой буду сидеть, – немного стесняясь спросила Света.
– Как хочешь, – Лена пожала плечами. – Только сразу предупреждаю: списывать я никому не даю!
– Я и не…
– Вот и славно, вы обязательно подружитесь, – Аня довольно похлопала девочек по спинам и пошла к себе за парту.
<4 сентября 1991г.>
Мне так плохо! Мама все время плачет. Часто кричит и ругается на власть. Потом начинает винить себя. Невозможно слушать ее стоны. Мне так плохо. Не знаю, как я правильно должна себя вести. Как помочь маме? Как ей сказать, что мне тоже очень плохо? Иногда так хочется на нее… Но я не должна. Это же моя мама. Что делать? Был бы папа, он бы подсказал. Хотя, если бы он был, такого не было.
<5 сентября 1991г.>
Временами будто какая-то чернота обступает меня со всех сторон. Манит к себе, завлекает и обещает покой. Я ее боюсь. Мне страшно.
<7 сентября 1991г.>
Прошла первая неделя в школе. Как бы я хотела рассказать об этом папе… Мне нравится новый класс. И учителя тоже хорошие. Особенно понравилась учитель по русскому и литературе Л.А. У нее необычный подход, сразу видно, что ученики ее очень любят. Она сказала, что мы часто будем писать сочинения прямо в классе, а потом их зачитывать вслух. Может, мне показать ей свои стихи?
В понедельник после уроков большая часть 8А пошла на море. Расположились на камнях возле волнореза или буны, как сами ребята его называли. У всех купальные костюмы уже были надеты под школьной одеждой. Только Света пошла переодеваться в кабинку. Она надела спортивный купальник и обмоталась большим махровым полотенцем. Кто-то вовсю резвился у берега, играя в догонялки, или понарошку боролся, давя на плечи друг друга и пытаясь опустить соперника под воду. Несколько мальчишек прыгали с буны «бомбочкой», плюхаясь об воду так, что брызги поднимались словно от настоящего взрыва небольшой мощности.
Двое одноклассников, Света не смогла рассмотреть, кто именно, забрались на крышу аэрария и собирались спрыгнуть вниз. Остальные, бросив свои занятия и задрав головы, тут же начали следить за ними. Один из мальчишек вытянул руки над головой, оттолкнулся от края балясины, на которой стоял и прыгнул головой вниз.
– Кто это?
– Матюхин, кто же еще.
– Сумасшедший!
– Это же опасно очень!
Второй мальчик немного постоял, а потом развернулся и начал осторожно сползать вниз по деревянным опорам аэрария.
– А это кто такой смельчак? – усмехнулась Аня.
– Кажется, Алик Тулян.
– Почему-то я даже не удивлена, – Аня повернулась к морю, стараясь разглядеть плывущего Сашу.
К ребятам Алик и Саша подошли одновременно. Только Алик сухой и сконфуженный, а Саша довольный и весь в стекающих каплях воды.
– Что, Тулян, сдрейфил?
– Я просто высоты боюсь.
– Не очень-то и высоко там, – пожала плечами Аня. – Санек прыгнул и глазом не моргнул.
– Почему же? Моргнул, – часто заморгал, улыбаясь, Саша. – Если честно, высоковато там. Сколько, даже не знаю.
– Скорее всего десять метров, как на вышке в бассейне, – Света успела приблизиться к ребятам и стояла позади них.
Все удивленно обернулись.
– Это какая-то немецкая мода что ли? Не боишься, что полотенце на дно потянет? – Аня с ухмылкой посмотрела на укутанную в большое махровое полотенце Свету.
На всех девочках были надеты светлые футболки поверх купальников. Света смущенно улыбалась.
– Футболку надо сверху купальника, – Аня громко вздохнула, – чтоб на местных походить. А в этой махрушке ты точно на бздышку похожа. Есть футболка?
– Только та, в которой пришла.
