Перед глазами замелькали картинки и образы – события сегодняшнего дня словно проматывались назад на кинопленке. Потом память перескочила на тот день, когда меня впервые избил Кривой, на подпольный аборт, а дальше ещё раньше – проклятый день, когда отец привёл Петра в дом… Смерть мамы за месяц до этого кошмара, скандал с отцом после похорон… "Ты совершеннолетняя, и будешь поддерживать семью! А твоя семья – это я!" – звучал в ушах его голос.
Мразь! За сколько он продал меня Петру Кривому? Мало, как же мало отец за всё заплатил! За то, что сделал, он должен был мучиться каждый день, хотя бы несколько месяцев.
– Всё закончилось, успокойся, – снова прозвучал в голове голос Анорма.
Теперь перед глазами поплыли бесконечный океан, играющие дельфины вдалеке, песчаный пляж, пальмы, яркие попугаи, цветы. Засыпая, я с удивлением поняла, что улыбаюсь, – впервые за последние месяцы.
***
Анорм открыл глаза. Да, что-то в этом духе он и предполагал. Девочка, которая никому не нужна. Её никто не станет искать, кроме разве что нескольких друзей этого, как его… Кривого. Ну и полиции, конечно.
– Если бы я точно не знал, что это случайность, то был бы уверен, что ты долго искал эту девицу, – прокомментировал Каитон.
– Зачем? – Анорм поморщился.
– Ты ведь не забыл рыжую стерву, – старый друг понизил голос. – Только не говори, что девчонка не напоминает тебе Лилиану в молодости.
– Не напоминает, – отрезал Анорм.
Совсем не похожа. Эта девушка – голубоглазая блондинка, от неё всё время идут волны страха и тревоги. А Лили – рыжая, зеленоглазая, энергичная, для неё почти не существовало проблем. Впрочем, в той жизни, в которой Анорм не знал Лилиану, проблемы у неё были, и довольно серьёзные. И с роднёй, которая от неё отказалась, и с заработком. Если бы попалась на воровстве или, что хуже, убийстве, были бы проблемы и с законом. И, конечно, тогда у Лили были свои страхи и тревоги.
– Ну-ну, – Каитон насмешливо кашлянул. – Чем завтра займёшь ученика?
– Скорее всего, Шарль поработает в том же городе, – Анорм задумчиво повертел в руке сигару. – Посмотрит на друзей некоего Петра Кривого, трагически погибшего в результате несчастного случая в собственном доме. Во время пожара.
– Несчастный случай – это разумно, – Каитон кивнул. – Забавный статус ты ей придумал. Гостья, – он прислушался, словно пробовал слово на вкус. – Поделиться ею никто не попросит – вроде как не наложница. По острову и дому твоя гостья может передвигаться, как захочет, так что оповещений о совете станет меньше. А тебе здесь будет веселее. Молодая, красивая, темпераментная девчонка с характером – как раз то, что тебе нужно.
Анорм пожал плечами. Он не был уверен, что девушка так уж ему нужна, но почему бы не оставить её на какое-то время, раз она уже здесь? На острове с ней действительно станет повеселее. А начнёт чем-то напрягать – всегда можно отправить незваную гостью обратно. Девушка спокойно вернётся в свой город, если её никто не будет искать. Восстановится в университете, станет рисовать, снова будет улыбаться. Впрочем, рисовать она может и здесь, да и улыбаться, если поладит с Анормом, начнёт очень скоро. Может быть, тогда вилла хоть немного оживёт после ухода Лилианы?
Глава 2. Гостья
Я потянулась, не открывая глаз. Не помню, что снилось, но точно что-то хорошее. Вокруг было тихо, только откуда-то доносился лёгкий шум волн. Я поглубже вдохнула непривычно свежий воздух и открыла глаза.
Комната была незнакомая. Я в нижнем белье лежала на широкой двуспальной кровати, рядом валялся плед – видимо, ночью я его скинула. Подушка рядом не смята – уже хорошо. Надо же было так вырубиться! Я даже не сразу вспомнила, где нахожусь. Тумбочки и гардероб массивные, старинные, ковёр на полу явно не дешёвый. Я резко села на кровати. В окно был виден песчаный пляж с пальмами. Мысли немного путались, но с главным было ясно: я в доме Анорма. На подоконник раскрытого окна уселся яркий попугай – красный. Вчера я видела синего.
– Бонжур, – я невесело хмыкнула.
– О великий Грарг! – ответил попугай.
Я шагнула к окну, и птица тут же взвилась в воздух. А я-то думала, они тут ручные. На одной из тумбочек лежало короткое домашнее платье в бело-зелёную полоску – новое, с бирками и ценником. Цена впечатляла. Я так понимаю, это мне? Даже если нет, выбирать не приходится. Не буду же я расхаживать в белье, а моё платье вчера осталось в столовой.
При воспоминании о столовой меня передёрнуло. Как Анорму удалось причинить мне такую боль прикосновением руки? И ведь предупредил, что будет больно, он прекрасно понимал, что делает. Только зачем Анорм это сделал?
Он говорил, что может оставить меня здесь, если буду хорошей и безотказной, что-то в этом духе. Нет уж, второго Петра мне рядом не нужно. С Кривым хоть всё было ясно, а от Анорма с его странными способностями и невидимыми друзьями вообще неизвестно, чего можно ожидать.
Я надела платье, и оно село точно по фигуре. Откуда здесь вообще взялось новое платье моего размера? Ладно, это как раз не так уж важно, сейчас бы понять, что делать. Скоро меня могут найти. На самооборону или состояние аффекта дело списать вряд ли удастся. Может, убийство и не предумышленное, но осознанное, жестокое и совершённое в здравом уме и трезвой памяти. И я ни секунды не жалею о том, что сделала.
Как действовать дальше? Я не смогу бегать и прятаться всю жизнь. У меня нет ни одного человека, который захотел бы мне помочь. Деньги есть, и хватит их максимум недели на две. Паспорт лежит в сумочке, как и банковская карта, но в самом ближайшем будущем я могу оказаться в розыске. И что теперь? Камень на шею – и в воду? Да нет, ерунда какая-то в голову лезет. Мне надо просто успокоиться и хорошо подумать. Не может быть, чтобы из ситуации не было выхода. Я не вижу его, но это не значит, что его нет.
В дверь коротко постучали. Я отошла от окна и выглянула в коридор. У порога стоял высокий кучерявый парень – тот же, что вчера дрых в машине рядом с Анормом. Он окинул меня откровенно любопытным, оценивающим взглядом и произнёс:
– Привет. Анорм передал, чтобы ты приводила себя в порядок и спускалась в столовую. Санузел за дверью справа. Всё нужное найдёшь там.
– Привет. Ты здесь живёшь? – спросила я.
– Скорее, работаю. Приходи, Анорм тебя ждёт.
Парень зашагал по длинному коридору к ведущей вниз лестнице. Какой-то сумасшедший дом! Никто даже не спросил, как меня зовут и кто я, собственно, такая. Анорма удовлетворила информация о том, что я кого-то убила и пыталась сбежать из города. Этому парню, видимо, всё равно, кто находится в доме. У них тут проходной двор, что ли? Даже внимания не обращают, кто в этом теремочке живёт.
Санузел оказался вполне современным. Там обнаружилась зубная щётка в упаковке, сухое чистое полотенце, дорогой шампунь, гель для душа и жидкое мыло. Всё новое. Мыть голову я не стала – не заявляться же на разговор с Анормом с мокрыми волосами. Под душем ополоснулась почти с удовольствием, а размазывая по телу жидкое мыло, вдруг поняла, чего не хватает. Синяков. Длинных шрамов. Боли в боку, и не только в боку. Я уставилась на чистую гладкую кожу – туда, где вчера шла цепь фиолетовых отметин. Это казалось невозможным, но от них не осталось и следа. А сломанные рёбра? Я совсем не чувствую боли, как будто тот удар ногой мне приснился.
В столовую я спускалась, лихорадочно пытаясь подобрать этому хоть какое-то объяснение. В голову ничего не приходило. Анорм говорил, что будет очень больно, а потом станет легче, и что он быстро справится. Может, он каким-то образом лечит через боль? Факты говорят сами за себя. К утру все следы побоев исчезли, и боли в рёбрах я вообще не чувствую. Попробуй теперь доказать, что Пётр меня бил. Хотя если бы доказала, вряд ли это сильно повлияло бы на моё положение.
Дверь столовой была открыта, и я ещё с лестницы услышала голоса Анорма и женщины – той, которой он предлагал зайти с утра. Действительно, не дом, а проходной двор.
– Анорм, дорогой, я понимаю, что тебя тянет на таких вот дворняжек, – говорила она. – Желательно с криминальным прошлым и богатым интимным опытом. Но хотя бы обьясни ей, как себя вести. Столько сигналов о нарушениях никто из судей ещё не слышал.
Дворняжка – это она обо мне? А сама кто, интересно?
– Сучка породистая, – прошептала я.
– Ну вот, опять, – страдальчески вздохнула женщина. – Я так понимаю, барышня меня услышала. Совета не будет, – меланхолично добавила она.
– А покой для судей будет? – со смешком отозвался мужской голос.
– Будем реалистами: в ближайшее время вряд ли, – засмеялся другой.
– Вам мешает? Мне нет, – благодушно откликнулся третий.
Я прислонилась к стене. Сумасшедший дом! О каком совете они постоянно говорят? И что за толпа собралась в столовой?
– Любопытный эмоциональный фон, – с интересом отметила Инесс. – В основном страх и тревога. Анорм, если твоя гостья, – слово "гостья" она произнесла с откровенной иронией, – не в курсе, кто ты такой и что это за земля, чего она так боится?
– Продолжу твою аналогию, Инесс, – невозмутимо ответил Анорм. – Того же, чего и любая дворняжка. Голода и боли. Ей хорошо знакомо и то, и другое.
– Значит, она здесь надолго, – фыркнула женщина. – Рядом с тобой не задерживаются только приличные, благовоспитанные девушки.
– Инесс, дорогая, что мне делать с приличными и благовоспитанными? – с коротким смешком поинтересовался Анорм. – Толку от них мало, зато от меня непонятно с какой стати начинают ждать предложения руки, сердца и банковского счёта. Даже беременностями пытались шантажировать, тестами с двумя полосками трясли. Кристина, хватит подслушивать, заходи, – добавил он чуть громче.
Я не называла своё имя! Я это точно помню! Хотя тут как раз всё ясно: хозяин дома порылся в моей сумке и заглянул в паспорт.
– Доброе утро, – я нехотя вошла в столовую. – Может, я зайду позже, когда вы пообщаетесь?
За столом поглощали завтрак Анорм, уже знакомый мне парень и толстушка с высокой старомодной причёской. В первый раз вижу такое лицо – непонятно, сколько ей лет. Может быть двадцать пять, а может – под полтинник. Она с любопытством уставилась на меня.
– Как это позже? – Анорм хмыкнул. – Инесс прибыла по твою душу. Рвётся рассказать, как нужно себя вести, чтобы избежать неприятностей. Так что завтракаешь с нами и внимательно слушаешь. Наливай себе кофе, добавляй сливки, бери, что хочешь.
– По-моему, объяснять девушке, как себя вести, должен тот, кто привёз её сюда, – Инесс прищурилась. – Я не знаю, что именно ты собираешься рассказывать о себе и своём окружении.
Я заставила себя подойти к столу, хотя больше всего желала послать эту компанию подальше. Анорм кивнул мне на стул рядом с собой.
– Садись, не бойся.
Я налила в свободную чашку кофе из фарфорового кофейника, добавила сахар и сливки, положила на тарелку диковинный горячий бутерброд с высоким слоем спрятанной под сыром начинки и кусок фруктового рулета.
– Вижу, что чувствуешь ты себя гораздо лучше, – неторопливо говорил в это время Анорм. – Не успокоилась, но это дело времени. А теперь расскажи-ка подробно, что вчера произошло. Шарль, – Анорм повернулся к парню, сидевшему по другую сторону от него. – Твоё дело – самостоятельно понять задание на сегодня и выполнить его.
Парень молча кивнул.
– Анорм, это издевательство, – прокомментировала Инесс. – Ученик не может читать твои мысли.
– Пусть учится, – усмехнулся Анорм. – Излагай, – он кивнул мне.
– Вам-то какая разница, что произошло? – я в упор посмотрела на Анорма. – Я уже сказала, что убила двоих людей.
– А тебе жалко рассказать? – Инесс неожиданно улыбнулась. – Можешь быть уверена, никто не побежит на тебя доносить. Раз ты собираешься отсиживаться на вилле Анорма, то он имеет право задавать вопросы.
– Не знаю, буду ли тут отсиживаться, – выдохнула я.
– Тебе некуда идти, – спокойно напомнил Анорм.
– Некуда, – устало согласилась я.
Кто станет скрывать беглую убийцу? Не понимаю, зачем это Анорму, но других вариантов, кроме его виллы, всё равно нет. Вряд ли кто-то додумается искать меня на острове. А раз есть вероятность, что я здесь задержусь, Анорм действительно имеет право задавать вопросы.
– Если вам так интересно… – нехотя начала я. – Вчера вечером мы с Петром поругались.
– Об этом как раз несложно догадаться, – заметил Анорм. – Меня интересуют подробности.
– У Петра был день рождения, мы собирались встретиться с его друзьями, – я глубоко вздохнула. – Я хотела одеться, как он сказал, но не успела: Петру не понравился мой макияж. Я возразила, что накрасилась на вечер, что это подходит под платье… В общем, Пётр с самого начала говорил, что я должна ему полностью подчиняться. И ударил он меня не в первый раз. Иногда он впадал в ярость, зверел из-за того, что казалось мне мелочью… – я сглотнула ком в горле.
Кому я об этом рассказываю? А главное – зачем?
– Шрамы тоже его работа? – сухо спросил Анорм.
Я кивнула.
– Шрамы? – заинтересованно переспросила Инесс.
– Можешь посмотреть, – сказал Анорм. – Шрамы, два сломанных ребра и фиолетовая от синяков кожа там, где этого не было видно под одеждой.
Инесс поднесла к губам кольцо с красным камнем. Передатчики у них в эти кольца встроены, или как? У Анорма такое же, и у Каитона. У молчаливого парня на пальце тоже похожее кольцо, только камень в нём фиолетовый, усеянный коричневыми крапинками.
– Продолжай, – приказал Анорм. – Ему не понравился твой макияж, и…
– И он начал меня избивать, – бесцветным голосом сказала я. – Толкнул на пол, ударил ногой, сломал рёбра. Потом сказал, чтобы я поднималась и приводила себя в порядок, мы уже опаздываем. Мы были на кухне. Он отвернулся, чтобы налить себе воды, начал говорить, что я сама его довела. Я встала, взяла топорик для рубки мяса и ударила его по голове.
– Не могу не одобрить, – Инесс отняла кольцо от губ. – На мой взгляд, этот Пётр прожил слишком долго.
– Ему исполнилось сорок лет, – хмуро сказала я.
– Возраст здесь ни при чём, – проронила Инесс.
– А теперь очень подробно, – произнёс Анорм. – Каждое твоё действие с того момента, как ты ударила его по голове, и желательно ни о чём не забыть.
– Вам в кайф представить этот кошмар? – я поморщилась. – Пётр пытался дотянуться до меня, а я била этим топориком, куда приходилось. Не знаю, сколько раз.
– Несчастный случай на кухне, – Анорм усмехнулся. – Хозяин дома несколько раз упал на топор для рубки мяса. А потом – топор на него.
Парень рядом с ним отчётливо хмыкнул и кивнул. Ненормальная компания! Им ещё и весело?
Инесс фыркнула:
– Думаешь, ученик сможет с этим справиться?
Какой ещё ученик и с чем он должен справляться? Впрочем, мне не обязательно вникать во всё, что происходит на вилле.
– А куда он денется? – Анорм коротко рассмеялся. – Я не беру в ученики кого попало. Справится. Что было дальше, после того как ты забила топором Петра Кривого? – снова обратился он ко мне.
– Потом пошла в душ. Надела платье. Сходила в гараж, принесла канистру бензина и вылила на пол в коридоре, туда же кинула то, в чём я была. Вещи были в крови, – хмуро ответила я. – Открыла в кухне газ, дошла до лестницы в гараж, он расположен в подвальном помещении, туда можно спуститься из дома. Я взяла ключи от машины. Когда выходила, бросила в бензин горящую спичку.
– Рискованно, – прокомментировала Инесс. – А к Анорму-то зачем в машину полезла? Уехала бы на автомобиле этого Петра, время у тебя было.
– Я собиралась. Не получилось. Я не буду рассказывать дальше, – хмуро ответила я. – Этого достаточно.
– Не достаточно. Человек, которого ты встретила около гаража, – спокойно проговорил Анорм. – Кто это был?
– Вы и о нём знаете, – я глубоко вздохнула. – Откуда?
– Я много чего знаю, – серьёзно ответил он. – Рассказывай. Тебе нужно проговорить всё это вслух, не держать в себе. Дальше будет легче. Лучших слушателей ты вряд ли нашла бы, никто здесь тебя не осудит.
– Я даже полностью одобрю, – добавила Инесс. – Правда, не вполне понимаю, почему ты вообще жила с этим Петром.
– Отец взял с него деньги. Продал меня Кривому… То есть Петру, – слова шли с языка с трудом.
– Кривой – это фамилия или кличка? – неожиданно вмешался молчаливый парень.
– Фамилия. Да какая уже разница – фамилия, кличка? Я завела машину и открыла ворота гаража. И в это время во двор зашёл мой отец. Всё совпало… – я снова сглотнула. – Отец за деньгами приходил каждый месяц. Я жила с Петром, а он за это выдавал отцу что-то вроде пенсии. А может, отец зашёл поздравить, я не знаю… Я сказала, что Пётр сейчас спустится в гараж, отец вошёл туда. А я заперла ворота снаружи. И ушла, – в ушах стояли яростные вопли и отчаянный стук в крепкие ворота.
У отца не было шансов уцелеть. Он не пробился бы через огонь в коридоре и никак не смог бы выбраться во двор.
– Ворота гаража запирались снаружи? – с интересом переспросил парень. – Зачем?
– Иногда Пётр закрывал меня там, – после тяжёлой паузы ответила я. – Выйти было невозможно ни в дом, ни на улицу.
